Страдания во плоти

— Не называй меня так, — тихо черканула я, вздёргивая подбородок повыше (что-то надоело мне рассматривать носки его туфель). Гляжу прямо, не боясь утонуть в бордовой краске его очей. Не удостоив меня ответом Его Высочества, выдавил из себя ухмылку, пуская в меня поток своей коньячной энергии. От неожиданности (ну или напора) схватилась за угол учительского стола, лишь бы не рухнуть ему в ноги. Что же он может сделать со мной, если постарается на славу? Моя былая смелость уходит куда-то на второй план, уступая место инстинкту самосохранения. Очень вовремя, спасибо. Ну а на самом деле... Да, ладно, сдаюсь. Мне страшно. Паника медленно зарождалась где-то в области пальцев ног, заставляя меня переминаться с туда-сюда. Гулкие удары сердца пронизывали каждую клеточку тела, с каждой секундой всё сильнее и сильнее. И без того ледяные пальцы всё больше теряли свою теплоту, оставляя после себя лишь нездоровый оттенок кожи. Дыхание утяжелилось, разум притупился, лёгкое чувство эйфории, к сожалению, не подразумевало ничего хорошего. — Пока вы тут не начали свои энергетические утехи, у меня есть небольшая ремарочка, — обратил на себя внимание учитель, пока я мысленно осыпала его благодарностями. Нарушив гнетущее молчание, он остановил ну или отсрочил развитие очередного приступа. — У вас сейчас должна произойти ментальная война, хотя нет, — задумчиво потерев подбородок, он начал сверлить взглядом точку на полу, а после выдал: — нет-нет, не совсем подходящее слово, — улыбаясь своим мыслям. — Именно, — ухмыльнувшись, добавил Люцифер. — Наверное, потому что я сейчас в положении Германии после Первой Мировой, — пытаясь скрыть дрожь в голосе вперемешку с судорожными глотками воздуха, пробурчала под нос, заламывая все пальцы от гнёта. — Да, Вики, возможно, ты и права, но вспомни за сколько Германия встала с колен. — уделив внимание моей попытке узнать в насколько глубокой заднице я оказалась, снял очки, доставая из кармана жилетки тряпочку из микрофибры. — Вернёмся к насущному. Вспомните школьные годы, а заодно с ними времяпровождение в час перерыва, различные игры на листочках, ничего не припоминаете? — методично натирая стёкла очков ранее полученной тряпочкой, он наводил нас на свои незамысловатые домыслы. Детство у меня было не такое уж и гладкое; в школе сородичей я не имела, вечно бродила по коридорам в компании с конспектами для повторения. Одноклассники не особо жаловали меня и общество моей персоны как таковой, ведь многим отличалась и не скупилась на высказывания собственного мнения. Когда ты ни с кем не общаешься или с тобой никто не общается, как это было в моём случае, в обществе на тебя вешается клеймо изгоя, хоть покуда и не заслужил такого звания. Так вот, не имея никаких социальных контактов, я вовсе не знала какими играми принято скрашивать переменку. Что могла сказать и о моём противнике, вряд-ли он в подростковом возрасте рассуждал о войнушках на листиках, вместо исследования тел юных дьяволиц. — Что ж, ну тогда помощь зала, прошу. — Наверное, не выдержав глупого молчания и жалостливых вздохов Люцифера, учитель созвал на помощь. — Виселица. — Слова. — Тетрис. — Морской бой. — Слава Шепфе, благодарю Фики, — облегчённо выдохнув, преподаватель продолжил озвучивать правила задуманной им игры. — Правила морского боя просты как высшая математика на Земле. Задача игроков нападать на объекты своего соперника, желательно при использовании определенной тактики, при этом не забывая прятать свои драгоценные кораблики от своего же противника. — Угу, — что-то я переняла привычку Кроули, или мой мозг, решая не наблюдать картину моей медленной и грандиозной погибели, ушел в мир иной. — Только сейчас вы сражаетесь не на бумаге, а на ваших энергетических полях, — болтая ногами в такт своим речам, учитель поднял на нас свой лазурный взгляд, ребром соединяя две ладони в воздухе. — Ваше место сражения – вы сами. А импровизированные кораблики – ниточки, за которые, дёрнув, сможете подчинить себе волю другого. Время эфемерно, но для вас оно будет действовать по-другому. Короче говоря, взращивайте защиту, не подпускайте противника к ниточкам, но нападать тоже не забывайте. Получив доступ к тем самым ниточкам, вы во власти делать что заблагорассудится. Что заблагорассудится.… Нет, ну в принципе я знала, что он может сделать со мной всё что угодно. Но вопрос на сколько далеко он сможет или захочет зайти...? Намного интереснее вести со мной игру, победитель в которой только один. Невозвратно уничтожить меня, а после потешаться моим состоянием весь отведённый мне остаток вечности. В горле образовался состоящий из переживаний и мучительных эмоций ком, сглотнув который, я решила вернуться к заламыванию пальцев на руках, что сопровождалось специфичным хрустом суставов и, конечно, это не укрылось от внимания красноглазого. Усмехнувшись моему состоянию, он стал пристально рассматривать мою особу, выливая алую краску на мои щеки. Ментальная война. Высказывание не воодушевляет от слова совсем, тем более кинув на моего соперника беглый, молящий о пощаде взгляд, трудно не обращать внимание на груду стальных мышц. Перцовая тренированная годами энергия, что вместе с воздухом проникла в мой организм, парализуя; ну и цепкий, заглядывающий в душу взор, что не сходил с меня уже около двухста сорока девяти секунд. — Так ну приступайте, мо́лодцы, — радостно хлопнув, стал пристально, с восторгом на глазах, рассматривать нашу компашку. Жаль, только я не разделяла его позитивного настроя. Выдохнув все запасы спёртого воздуха в лёгких, подняла взгляд на Люцифера. Его лицо просто произведение искусства, я даже иногда рассуждала, что, быть может, он себе ботокса накачал, лишь бы его непроницательная маска никогда не слетела. Так и не закончив свою мысль, что может и мне такой масочкой обзавестись, оторопела, когда он, бесцеремонно хватанув меня за руку, притянул ближе к себе. — Люцифер, напоминаю о нежности и осторожности, — какбы на попутку бросил преподаватель. — Непременно, учитель, буду зайкой. В классе наступила гробовая тишина, а каждый присутствующий затаил дыхание лишь бы ничего не упустить. Не хватало только звука поднимающейся колы в трубочках со стаканов и шуршания целлофановых пакетов с чипсами, ведь для них сейчас начинается грандиозное шоу. Напряжение растёт, воздух накаляется. Подняли друг на друга взгляды, созерцая картину столкновения двух противоположных стихий. Адский огонь, безудержное пламя, что не пощадит ничего на своём пути и целомудренная морская гладь, что обволакивает и принимает всё и всех. Один уничтожает другого, не щадя, и вовсе не беспокоясь. Лава бурлит, наступает, убивая под собой всё живое. Вода шипит, испаряется, не может принять своё поражение, и всё равно продолжает сражаться до конца, до самой последней капли. Адское пламя угасает, увязая под шумы моря. Сдался или жертвует собой? Отступив друг от друга, нападают с новой силой, закрывая все свои чувства на замо́к. Вопроса всего два: кто в итоге победит? и насколько креп замо́к? Недолгое наваждение спадает с очей, и мы, не до конца осознавая произошедшее, недоуменно таращимся друг другу в глаза. — Ты тоже это видел? — прошептала так, чтобы услышал только он. Задумчиво сверля меня взглядом, не ответил, но и не опровергая мой вопрос. Его взгляд пугал, вводил в глубокие заблуждения. Я увидела и почувствовала в нём не только удивление, но и страх. Пока я могла свалить это на переутомление, а разобраться с этим могу немного позже. — Эй, дети, вы чего? — Аменадиил, спрыгнув с парты, вмиг оказывается возле нас. — Вики, ты в порядке? Старательно сморгнула пелену с глаз, игнорируя гулкий шум в ушах. — Она в порядке, это я перегнул слегка, — уверял Люцифер, беря меня за руку. Учитель медленно перевёл взгляд на меня, вопросительно разглядывая. — Да, это я лоханулась, сейчас попробую ещё, — ладно-ладно, может я и не правильно поступила, но морочить голову профессору из-за видения-боевика — смысла нет. Поэтому, включив один из своих любимых режимов — режим «дурочки», бессовестно солгала в глаза. — Может на сегодня хватит? — недоверчиво спросил он, цепляя пальцами подбородок, осматривая моё лицо со всех сторон. Заглянул в глаза, но не считывая. — Нет, я хочу ещё. — Ладно, тренируйтесь, — поднял руки вверх в знак капитуляции, отошёл в сторону, нашептав что-то на ухо Люциферу. — Впервые вижу такое стремление опозорится, — проводив учителя взглядом и, как гребаный клоун сменив маску, расположился предо мной самодовольным придурком. Знал бы он, что на мне это не работает. — Можешь считать, что это мой фетиш, — принимая правила его игры, ослепительно улыбнулась, подходя впритык к нему. Жар, что истончает его тело — согревал, укутывая словно плед. На мгновение показалось, что я потеряла контроль над собой, полностью отдаваясь теплу его энергии. Меня будто укрыли крылом, но нет, в реальности только ты мог взять себя под крыло... — Готовься падать на коленки, Непризнанная, — последнее, что я услышала, прежде чем провалиться в его кровавые омуты. Непроглядная тьма окутала мои зеницы, пока перед глазами не осветились алые нити. В наваждении схватила их, вовсе не задумываясь к чему бы это могло привести. Миг, и нити, вспыхнув адским пламенем, рассыпались в моих руках, оставляя многочисленные ожоги. Зашипев от боли, нервными движениями растёрла пострадавшую кожу на руках. Злобно выругавшись, всеми силами проигнорировала бархатный, мёдом разливающийся по ушным раковинам смех. — Действительно думала, что будет так легко? Я бесилась от своей никчёмности, беспомощности и от его нескрываемого превосходства надо мной. Но весь мой пыл утихнул, когда на плечах ощутился утяжеляющийся с каждой секундой груз. — Хватит играть со мной, Люцифер, — еле удерживаясь на своих двух, пыталась доказать, что я чего-то стою. — Чего уж там, ты ведь хотела опозориться, вот я и доставляю тебе удовольствие! — Думаешь, стоять перед тобой на коленях — позор? — с каждой секундой колени сгибались всё больше, предоставляя мне возможность оценить Его Величество снизу. — Да половина чёртовой аудитории сделает это с наслаждением, уверена, меня запомнят как первую непризнанную, что прилюдно стояла перед самим Люцифером на коленях. Это станет моим достижением, но никак не позором. — А ты уверена, что то, о чём ты мне говоришь, не всего лишь в твоей голове? Уверена, что это не плод твоих сокровенных фантазий? — Да о чем ты, мать твою, говоришь? — крутясь вокруг оси, я пыталась определить источник голоса. Хватка ослабела, окончательно выбивая меня из колеи. Неужели я сама всё это себе внушила? Грёбаный ублюдок! — Покажись! Или тебе действительно нравится прятаться в тени? — я сложила руки на груди, полностью освободившись от груза на плечах. Как вдруг резко перед глазами появилось два алых огонька, обдавая лицо жаром. — Бу! — губы обожгло тёплым дыханием, возвращая меня в реальность. Мне не хватило и секунды, дабы осмотреть аудиторию, как мощным потоком перцовой энергии меня отбросило в стену. Полетела я, наверное, эпично. Ну, по крайней мере звук был многообещающий. Заскулив от боли в крыльях и ушибленного от приземления копчика, протёрла глаза, стараясь сморгнуть всё ещё расплывающиеся перед глазами кровавые омуты. Черепную коробку эхом разбил звон оповещающий конец урока, на пару с гудящими в голове спазмами. Развалившись на полу, решила подождать ухода всех учеников, и только после этого, соскребав себя по кусочкам, подняться. Разлепив тяжелые веки, перед глазами так и мелькали различные туфли и ботинки и, провожая некоторые из них глазами, только спустя пару мгновений смогла разглядеть, остановившиеся передо мной одни из них. Медленно подняла голову, всё чётче разглядывая черные классические брюки. Того же цвета хлопковая рубашка, россыпь чернильных татуировок на шее и неизменная ухмылка. Присев передо мной на корточки и протянув руку, он безостановочно разглядывал моё лицо. «Как же ты меня уже заеб…» — я и додумать не успела, как в ушах раздался приятный голос. — А говорила, что недолго у меня в ногах валятся будешь. — всё ещё удерживая в воздухе любезно предложенную руку, промурлыкал он. Вы даже представить себе не можете с каким рвением я удерживала себя чтобы не плюнуть на неё. Пересиливая боль во всём теле, решила принять помощь. Оказавшись на каблуках, едва ли не потеряла равновесие, в последний момент схватившись за его предплечье. Убедившись, что я не повторю свою учесть пятиминутной давности, грубо откинула его руку подальше от себя, не желая чувствовать жар его кожи. Ладони и запястья неимоверно жгло, рассматривая покрасневшие участки кожи, пыталась обуздать растущую тьму. — Пантенолчика? — ехидно спросил он, выражая на лице мнимое беспокойство. — Иди к чёрту, Люцифер! — и это самое безобидное, что я хотела бы сказать тебе, котик. Я даже не успела поднять усмехающийся взгляд, как через миг оказалась пригорожена к стене. Нависая сверху, он обжигал меня своими алыми радужками. — Непризнанная, я повторяю в последний раз, — слегка отслоняя меня от стены, припечатал меня к ней вновь, до хруста драгоценных крыльев. — Если я несколько раз был с тобой немного дружелюбнее, чем с другими, это не дает тебе права говорить со мной в таком тоне. — игнорируя мои попытки свободиться от его мёртвой хватки, продолжил, — Не вынуждай меня делать то, что тебе явно не понравится. — Расслабься, Люцифер, я не боюсь тебя. — Да что ты? — наклонившись к моему лицу, он провёл кончиком носа по шее, шумно вздыхая. — Ты даже представить себе не можешь, как же сладок твой страх. А вот твоя ложь горчит, отдаваясь кислинкой на кончике языка. — резко отпустив, отошёл от меня по направлению к двери. — Я очень рассчитываю на твои умственные способности и надеюсь, что мне не придётся повторять дважды. — закончив свой грозный монолог, он покинул аудиторию. А я наконец обрела возможность дышать полной грудью. Его перцовая энергия так давила на виски, проникая в организм, сдавливая легкие, опьяняла, парализуя и разрушая всё внутри себя. Хотелось расплакаться, разреветься как последняя истеричка, но это было несколько ниже моих моральных принципов. — Вики, вы уже закончили? — как из неоткуда раздался бархатный голос профессора. — Да... Был звонок и все свалили, — я погружалась в его лазурных глазах, забывая обо всех своих проблемах. — Как впечатления? — он сел за свой стол, складывая руки в замо́к. — Весьма необычно, но в принципе нормально. — Ты неплохо держалась, — поправил очки на переносице, испуская свою успокаивающую ауру. — Для такого могущественного соперника как Люцифер нежно ещё постараться. Да и в основном он никогда не панькался с Непризнанными. — Что вы имеете в виду, профессор? — недоумевая от тонкости его прозрачных намёков, всерьёз задумалась над его словами. — Вики, Люцифер — несколько тысячный демон, сильнее него в Аду лишь Дьявол, и то, я бы поглядел на их схватку, — он сканировал меня своими зеницами, подолгу задерживаясь на местах ушибов от кратковременного полёта. — Он принципиальное существо со своими тараканами в голове, и впервые за мои долгие века я заметил некую благосклонность к таким как ты. — Он ведь не смог бы сильно ранить меня на ментальном уровне. — Пожалуй, смерть — лучшее, что он бы смог предложить для твоей невинной души. — стряхнув своими могущественными крыльями, учитель принялся разбирать бумаги на столе. — Ступай отдыхать, дитя.