Страдания во плоти

Вокруг творится сущий хаос. Обозлённые существа выходят из своих комнат, чтобы собственными глазами посмотреть на очередную ужасающую находку. Повсюду слышатся выкрики недовольства, а воздух заполонила угнетённая аура. Она давит на мозг, капелькой за капелькой разъедая и выжигая его своей кислотой. Мими, крепко удерживает меня за руку, время от времени забывая о незаживших увечьях. Мы отдаёмся потоку существ, что движется на улицу, дабы детально рассмотреть разыгранный для нас спектакль. Свежий воздух, наполнив легкие, снял неприятную пелену, что покрывала горло своим мерзким осадком. Промозглый ветер обдал рецепторы кровавой дымкой. Становилось не по себе. Мы подходим всё ближе. На заднем дворе собрались толпы. Кто-то стоял вдалеке, не желая делить с сородичами картину непреклонной жестокости и жажды крови, а кто-то подходил ближе, обеспечивая себя на ближайшее время «сладкими» снами. Школьный состав учителей окружил накрытое белой простынёй тело. Дряхлые крылья ангела Кроули трепещут, выдавая досаду хозяина. Его руки сцеплены за спиной, губы сжаты в тонкую полоску, а взгляд опущен на проявляющиеся, на белоснежной ткани, пятна. — Приблизительное время кончины? — ещё больше понурив голову, спросил директор. — Два сорок шесть ночи, как и в предыдущие разы… — ответил Геральд, с каждым словом становясь всё тише, — признаки те же. Всё сходится. Учителя продолжают свой разговор, не вдавая учеников в подробности. Их непринуждённая беседа теряется в гамме студентов, доносится отрывками и несогласованными предложениями. Но все теряют к нему малейший интерес, когда по поляне звуковой волной проносится удушающий крик. Существа разошлись по сторонам, пропуская синекрылого демона. Он в неведенье крутит головой, расталкивая руками нерасторопных учеников. — Фобос! — он падает перед ним на колени, стянув с бездыханного тела ткань. — Мой маленький мальчик! — припав головой к его груди, с чувством вины стиснул грудки его рубашки дрожащими руками. Он закричал, сотрясая своими рыданиями гнетущую тишину. — Это Деймос. Брат Фобоса, — шепчет мне на ухо Мими, стискивая мою руку до хруста. Она хваталась за неё, словно за соломинку, и, кажется, это единственное, что могло бы удержать её в суровой реальности. — Они близнецы. Он рыдал так отчаянно и горько, тонув в обречённости, не крича о помощи. Он хотел чувствовать боль. Он хотел причинить себе боль. Я наблюдала, как его жизнь окрасилась мрачными тонами, и как он собственноручно поставил в ней точку. — Прости… прости меня… — его крылья обессиленно рухнули на пол, сгребая своим сапфировым опереньем пыль. Поголовно каждый замер, боясь произнести хоть звук. Всё хотели почтить память ушедшего и дать убитому горем созданию проститься с близким. Прозрачная, солёная пелена окутала мои глаза, влага скопилась в уголках глаз, но пролиться я ей не позволяла. Его плечи трусились, словно в лихорадке; он был поглощен. И каждый момент, каждое движение и всхлип глубочайшей раной отпечатываелся в его разбитом сознании. Каждая секунда этого проклятого дня навсегда поселилась в его сердце, разрушая, уродуя и уничтожая его. — Вальтер… — шепчет демоница. Телепат, появиввшись в толпе, проходит сквозь, а затем присаживается перед Деймосом на корточки. Он кладёт руку на плечо близнеца, сдавливая и концентрируя. На мгновение обводит присутствующих обеспокоенным взглядом и, получив кивок Мими, возвращает внимание демону. Всхлипы слегка утихают, неистовая дрожь отходит на второй план. Он испускает последний судорожный вздох и еле слышно произносит: — Я люблю тебя, мой маленький Лорд Страха. Вальтер помог ему подняться, и первый увёл его в здание школы, накинув его руку себе на плечи. Его ноги еле ступали, а крылья волочились за ним иссиней накидкой. — Дети, — обращается Мисселина, — я прошу вас пройти в столовую. Директору Кроули есть, что сказать вам. Сопротивления не последовало. Все стадом побрели в помещение. Каждый занял привычное для него место, дабы сохранить иллюзию былого спокойствия. На столах стояли стаканы, наполненные ароматными отварами. Я насильно вливала его в себя, чтобы успокоить бешено стучащее сердце и остудить бурлящую кровь. — Дети, мне очень жаль, что вам пришлось наблюдать за этим с первых рядов. Я приношу свои соболезнования потерявшим близкого человека, — директор вздёргивает подбородок, гордо осматривая учеников. — На небеса обрушились несладкие времена, и мне необходимо удостовериться в вашей готовности. Каждый из вас силен, умён и по-своему уникален. Я требую, чтобы каждый из вас использовал свои возможности до упора, — вдруг замирает и сомневается на мгновение. — В вашем расписании будут внесены изменения. Подробнее об этом вам сообщат преподаватели вашего потока. В общем, перемены грядут, и вы должны быть готовы. — Но если убийства продолжатся? — вклинился какой-то демон. — Не продолжатся. — отрезал Кроули. — А как же Энди? — раздаётся испуганный голосок Лоры. — Он пропал трое суток назад, но Вы так ничего не предприняли. Вдруг на него тоже напали и сделали ему больно? — я поперхнулась. Да так сильно, что привлекла к себе внимание половины злосчастной столовки. Мими, отреагировав, интенсивно стукнула меня по спине, неловко улыбнувшись смотрящим на нас существам. Затем выпустила из груди смешок, когда мои позывы кашля утихли. — На этом пресс-конференция окончена, — потупив взгляд, завершил директор, выходя из помещения. Остальные учителя, учтиво склонив голову, прощаются, покидая столовую. Ученики до последнего удерживают на лицах гримасы статуса и такого сладостного уважения, что прямо скулы сводит. Дверь захлопывается, стук каблуков утихает в траурном мраке школьных коридоров. А столовку сотрясает эхом расходящееся лязганье упавших на пол масок «доброжелательности». Поднимается шум и гам. Всё скрытое недовольство выплывает наружу. Кажется, заворуха началась с ангела, который, бросив яблоко раздора, запустил в одного из демонов благодать. Ответку долго ждать не пришлось. И вот вокруг уже мечутся клубы попавших в драки учеников. В стены летят стаканы с отваром, а я так чертовски вовремя уклонилась, спасая своё лицо от стекла. — Веселишко, — успевает кинуть дьяволица, пропав из моего поля зрения в одной из драк. — Оу, — выпало из моего рта, когда колено одной ангелессы попало в область паха какого-то демона. Проскулив, он согнулся пополам и белокрылая навалилась на него сверху. Я огляделась вокруг, наблюдая за тем, как существа вымещают свою напускную агрессию на братьях, скрывая свой страх. Но мой обозрительный анализ резко прервался, когда я ощутила резкую боль в крыльях. Мои пернатые затрепетали от негодования, пытаясь высвободиться из хватки. Затем меня выдернули из-за стола, прижав к стене. — Крылышки походят на ангела, но твоя аура, — неизвестный мне ангел сморщился и брезгливо выплюнул последующие слова мне в лицо, — такая противно-демоническая, что меня прям передёргивает. — А-а-а... Так вот почему у тебя так лицо перекосило, — я, жертвуя несколькими перьями, что остались у него в руках, резко опустилась вниз, стала за его спиной. — Сладких снов, девственник, — прошептала ему на ухо и, ухватив его голову, встретила её со стеной. На ней сразу разошлась красивая трещина, разбавляя своими узорами преобладающий здесь белый цвет, а ангел, отрубившись, упал к моим ногам. Во мне бушевала эйфория, а воинственность раскрыла мои крылья. Я смотрела на бьющихся существ и хотела стать их частью. Бунтарство сплотило их, только немного не с той целью. Покрепче сжав кулаки, я намеревалась направиться в центр бойни, но кто-то утянул меня в сторону выхода. — Вики, ты что, с ума сошла, участвовать в таком? — вступил Дино со своей моралью. — Зачем вестись на преднамеренную провокацию, добавляя себе проблем? — он продолжал свою тираду, пока шум немного утихал. Небожители расходились. Они были довольны — избавились от гнетущих эмоций и вылили их на других. Раздался звон в колокола и я, пропустив мимо ушей весь неконтролируемый поток лекции Дино, отправилась в аудиторию. Пройдя в кабинет, заняла привычное место с краю. — Прикинь, и он такой: «Ха, сейчас я тебе все патлы повыдёргиваю!», а потом рухнул, когда не успел поставить на меня блок, — парировала Мими, придерживаясь за Ади. — Ты бы видела как меня отметелила одна девчонка, кгх, я прямо растерялся от напора её ударов, — ковыляет Ади, придерживая рукой ватку под носом. Когда они сели около меня, в аудиторию вошёл Геральд. — Легче стало, одноклеточные? — он сел на кресло, закинув ноги на свой стол. — Ваша предсказуемость меня поражает. Люцифер, будь добр, — невзначай кинул, зажав зубами сигарету. Я не стала оборачиваться, лишь продолжила пялиться в стену, время от времени перебирая ручку в руках. И только лучик удивления блеснул в моих глазах, кончик сигареты вспыхнул и тут же потух, оставив тлеющий ободок. — Мы не могли упустить шанса, — ответил какой-то демон. — Такая возможность преподать урок ангелам, выпадает не каждый день. — А вы уверенны, что это вы преподали им урок, а не они вам? — ухмыльнулся он, выпустив с лёгких кольцо ядовитого дыма. Ответом на его вопрос послужило молчание и он, ухмыльнувшись, продолжил, — Ладно, дилетанты, вы слышали Кроули. Я сейчас озвучу вам изменения в расписании, после чего вы свалите с глаз моих долой до завтрашнего утра. Он покопошившись в бумажках, начал зачитывать: — «Ведётся набор для занятий с профессором боевых искусств. Я договорился насчёт своего потока, следовательно, вы все имеете право записаться», — по аудитории посыпался шквал улюлюканий непризнанных. — Захлопните клювы! Прежде чем вписать свою фамилию сюда, — движением головы он указал на лежащий, на столе сверток бумаги, — десять раз подумайте. Это вам не с ангелами пиздиться, дабы нервы спустить. «Курс будет включать в себя несколько этапов. Когда преподаватель прибудет, вы всё узнаете», — он затянулся, всматриваясь в плывущие за окном облака. — Я скажу ещё раз: вам нечего там делать, если вы мыслите как примитивный кусок дерьма, не находясь в состоянии привести себя в порядок. Я рассчитываю на ваше благоразумие, и… — запнулся, — как бы это не звучало, — человечность. Тишина заполнила аудиторию, и каждый погряз в собственных рассуждениях. — Ну и оставшаяся общепринятая информация... Турнир крылоборства теперь официален, в нём участвуют и непризнанные, — оскал змеится на его губах. — Также на совете будет рассмотрена новая практика «кураторства». На этом всё, — встал с кресла, потушив сигарету о стол. — И больше не смейте встревать, либо зачинать драки. Узнаю — четвертую. Учитель покинул аудиторию, оставив на столе свёрток. Я гипнотизировала его глазами и, кажется, протёрла бы в нём дыру, если бы посторонний шум не отвлёк меня. Я встала и подошла к столу. Развернула свёрток. Взяла в руки перо, предварительно макнув его в чернила. Вписала свои инициалы. На мгновение они вспыхнули и тут же потухли, приняв окончательный вид привычных чернил.

***

Противный звонок будильника вспышками проникал в моё сознание. Я поморщившись и потянувшись, вырубила его. Мими, уже вся при параде, крутилась перед зеркалом, нанося последние штрихи своего образа. Завидев меня, чмокнула в щёку, передав, что тренировка через час. Опустив ватные ноги на пол, протёрла глаза, желая смахнуть с них не уходящую сонливость. Затем кивнула и, что-то буркнув подруге в ответ, направилась в душ. Душевая лейка встретила меня потоком ледяной воды. Несколько секунд я просто держала лицо под напорными струями, питая пустую надежду, что это поможет проснуться. Смыла пену, выжала волосы. Став мокрыми ступнями на пушистый коврик, натянула трусики. Когда взгляд зацепился на швы на животе, в голове эхом прогремели слова Геральда. Они привели меня в ужас и одновременно погрузили в пучину воспоминаний, когда мне так говорил отец. Я помнила как не позволяла себе уходить в апатию, теряясь в собственных мыслях и догадках только из-за папы. Он был моей проводной ниточкой в реальный мир, всегда удерживал меня в нём, когда я заигрывалась с похождениями в Астрал. Он стал моим маяком, даже сейчас указывая верный путь своим родным светом. Могла ли я поступить с ним так, если знала наверняка, что он живет мыслью, что у меня всё хорошо...? — Так, ладно... ладно. Ладно. — я взяла тряпочку и хорошенько вытерла ею зеркало. Оно заблестело, играя с лучами солнца. Выпрямив спину, опустила взгляд на живот. Ровно пять швов... Перфекционист во мне ликовал: они ровны — каждый расположен на одинаковом расстоянии друг от друга. Глаза поплыли дальше, встречаясь с бёдрами. Левое — словно было покрыто ажурным кружевом. Узор напоминал пышные бутоны пионов. Они расходились по всей внешней стороне бедра, а листья обрамляли тазобедренную косточку. Рубцы имели розоватый оттенок и ощущались, во время прикосновения, шероховатостью. Это было устрашающе сказочно. Облегчённая и подавленная улыбка тронула мои губы. Меня разрывало от осознания, что во время последних моментов с Энди я перестала бороться. Я сдалась. Мне так было хорошо в этот последний миг спокойствия, что я бы смирилась. Я неосознанно для самой себя приняла это решение, отказаться от которого дорогого стоило. Я не знала, что я буду делать, но знала ради кого. Выдохнула, дёрнув дверную ручку. — Мими, там опять горячей воды нет, — сказав это, подошла к шкафу с одеждой. Глянула в зеркало, осматривая микрошрам на губе. — Мими? — ответа не последовало. Через зеркало искала отражение подруги, но наткнулась только на пару кровавых омутов. Взвизгнув, развернулась. Потом, резко вспомнив, что из одежды на мне была только нижняя часть белья, смахнула с головы полотенце, прикрывшись им. — Какого чёрта, Люцифер?! — Вот знаешь, за те, — он перевёл взгляд на часы, — восемьдесят три секунды, кои я здесь нахожусь, ты ни разу не удосужилась почувствовать чужое присутствие. — равнодушно оглядывал моё, трясущееся от переизбытка эмоций, тело, развалившись на моём кресле. — Я спросила тебя: какого хрена ты тут забыл? — я возмущалась, гневно парируя свободной рукой. — Смени тон, Непризнанная. И не зли меня. Мои отрицательные эмоции тебе ни к чему, — ядовито ухмыльнулся он. — Ох, Великий Люцифер, примите ничтожные покаяния моей души! — Безумно рад, что последняя извилина в твоем мозгу всё также не функционирует, — сказал он, встав с кресла. — Как тебе известно, сегодня совместная тренировка, а уже через неделю крылоборство. На которое, по нелепой случайности, теперь допускают непризнанных, — подойдя к стеллажу, провёл двумя пальцами по полке. Хмыкнул, не обнаружив пыли. — Мне нужно чтобы ты подсыпала порошок в стакан тренера боевых искусств. — Чего? Зачем тебе это? И с чего ты вообще взял, что я намерена выполнять твои просьбы? — Я и не прошу тебя, а ставлю перед фактом. Ты сделаешь то, что я приказал. И чтобы не слинять, ты заключишь со мной сделку. — Я не собираюсь плясать под твою дудку под прикрытием условий договора, — я продолжала стоять на своём, не взирая на смену его эмоций. В следующую секунду он оказался подле меня, устрашающе нависнув надо мной. — Я неоднократно говорил тебе, что не повторяю дважды, и ты каждый раз вынуждаешь меня это делать... — вцепившись руками в обмотанное вокруг тела полотенце, я всё пыталась вырваться. — Думай, Непризнанная, моё терпение на пределе. — Зачем тебе это? — У каждого из нас есть тайны. Я ведь прав? — немым жестом прошёлся по моему лицу, делая пол шага назад. — Что от этого получу я? — Ох, поверь мне, Уокер, одни только привилегии. — А что будет, если я не выполню свою часть? — повела плечами, разминая крылья. — Я уничтожу тебя. — на его устах играла ядовитая улыбка. Скорость и чёткость его ответов не давала и мысли усомниться в честности его слов, а серьёзное выражение лица, напряжённые руки и спина, адское пламя, плящущее в его глазах, выдавали раздраженность. Я играла с огнём, но почему-то питала от этого особое удовольствие. Он темнил и что-то скрывал. Это только сильнее разогрело мой интерес. И вот клубок нитей моей души уже стелиться к его тёмной энергии, собственноручно отдавая меня в руки дьявола. Но я хотела большего. — Ну, так что, Непризнанная, заключишь сделку с дьяволом? Переминаясь с ноги на ногу, закусила губу. «Сделка с дьяволом? Одни только привилегии?» — я мысленно рассмеялась, продолжив свой внутренний монолог. — «Каждая собака на небесах твердит не связываться с плохим Люцифером. Сожрёт и не моргнёт. Это был неоправданный риск, идти на который ради толики внимания со стороны дьявольского отродья — самоубийство.» — Н-нет. — я оголила рад белых зубов, улыбаясь. — Нет? — Я не собираюсь заключать с тобой что-то без определённых пунктов и договора. Это мне ни к чему. — Всё-таки, да, — он принялся наматывать круги по комнате, меря её весьма широкими шагами. — А все ваши земно-банковские махинации с договорами… М-м-м... Моё любимое. — Я должна чётко и трезво воспринимать свою и твою выгоду. — Моя выгода тебя не касается, — он усмехнулся. — Ты либо соглашаешься, на свой страх и риск, разумеется, либо упускаешь возможность. — Это идиотизм. — Нет, дорогая. В Аду большинство сделок держится на слове добром. — Как я пойму, что ты не подставишь меня? — Никак, — фыркнул, закатив глаза. Подойдя к двери, он открыл её. — Я даю тебе ровно девяносто шесть часов. Дверь хлопнула под напором взмаха моей руки. Глупое наваждение спало, стерев пелену с моих глаз. Наконец вздохнула полные лёгкие раскалённого воздуха, закрыв лицо ладонями. Почему именно я? И зачем ему это? Метит на место профессора? Это мне только предстояло узнать.

***

— О, Вики, садись, — завидев меня в толпе, прикрикнул Сэми. Завтрак в небесной столовке можно было бы сравнить с муравейником. Куча разных существ снуёт в непонятном для тебя направлении, а ты ощущаешь себя самым хреновым гимнастом, балансируя меж них с подносом в руках. Направляюсь к столу, лавируя сквозь учеников, пока мои рецепторы не обдало едким запахом краски. Голова закружилась, в глазах потемнело из-за пролетевших перед ними воспоминаний. Небольшое озеро, дорожка усыпанная калькой, ивы, с развивающимися на ветру ветвями, пение сверчков и адская боль. Чай в моей чашке перелился, распластавшись желтоватыми пятнами по блюдцу. Столовые приборы на подносе бились друг о друга, создавая волны лязганья железа — настолько тряслись мои руки. Дыхание сбилось, а кровь шумела в ушах. — Вики? — появился Сэми. — Всё в порядке? — он прикоснулся к моему плечу, как сразу привычная улыбка сползла с его лица, уступив непониманию и ошеломлённости. Отдёрнув руку, словно от кипятка, невидящим взглядом уставился на меня. — Вики? Я как умалишённая закивала головой, покрепче вцепившись в несчастный поднос. — Тогда пойдём, времени осталось мало, — мы молча последовали к столу, за которым вовсю дискуссировали Ади и Мими. — Я говорю тебе, она была многовековой дьяволицей, — возмутился зеленоглазый. —Ни о какой непризнанности речи быть не может! — И крылышки у неё серые, потому что адской золой припали? — рассмеявшись, ответила Мими. — Именно! — Ладно, Ади, я верю тебе. Та непризнанная отмутузила тебя, только потому, что она внебрачная дочь Сатаны, — не могу сказать, что Ади был доволен ответом дьяволицы, но, судя по всему, больше этого разговора его интересовала курица в тарелке. — А тебя не сильно приложили? — плямкая едой, спросил рыжеволосый. — А? Да нет. Только крыло повредила, — я уставилась в свою тарелку, всем видом продемонстрировав, что не в настроении продолжать беседу. Погрузилась в раздумья. Выводив по тарелке узоры овсянки, размазывала её с вишневым джемом. Аппетита не было вовсе, поэтому я так и просидела, пока ребята не доели. Мы направились к поляне. Она располагалась за задним двором школы. Там уже собралось небольшое количество небожителей, поделившихся на группы. Мими вела меня под руку, то и дело спрашивая как моё самочувствие и состояние в общем. Я отмахивалась от её вопросов и сваливала всё на послешоковое состояние из-за ситуации с Энди. Демоница знала, что меня что-то тревожит, но настаивать на продолжении не стала. И вот мы как раз подошли к поляне. — Вы почти без опозданий, — выдал Аменадиил, осветив лица присутствующих своей лучезарной улыбкой. Его величественные крылья откидывали на землю огромную тень, что смогла бы покрыть собой одну из групп учеников. Их окрас по истинному завораживал. Серебряные оперенья обрамлялись золотыми нитями: они растворялись в солнечных искрах, играя с ними. — Я рад приветствовать вас на первой совместной тренировке, — он действительно воодушевлённо говорил, сопровождая свои речи ярким блеском в глазах. — Она станет испытанием и проверкой для каждого из вас. — А когда прибудет профессор боя? — спросил кто-то из толпы демонов. — Около четырех дней, — держа в руках что-то на подобии тетради, отметил присутствующих. — Так-с, приступим. Сегодня вы отточите навыки считывания, а также я хотел бы провести демонстрацию уровня боя, к которому вам необходимо стремиться. Сейчас вы делитесь на пары и считываете друг друга, — он уткнулся в свои записи, пока вновь не поднял голову на нас. — Чего встали? За работу! Толпа оживилась и поделилась на пары. Возле меня стоял Сэми, поэтому он и стал моим партнером. — Готова? — взяв мои ладони в свои, спросил ангел. — Да. Ты первый. Я распахнула глаза пошире, предоставив возможность считывания. Он улыбнулся своей привычной улыбкой, понемногу внедряясь в мою голову. — У тебя есть татуировка? — удивившись, спросил он. — Эм... Нет. А с чего ты взял? — Просто я подумал, что это воспоминание. Поэтому и сделал вывод, что она есть. — он слегка замялся, но через пару секунд вернулся. — Теперь ты. Я сосредоточилась на его зеницах, перелистывая воспоминания как страницы. Вся его жизнь словно была у меня на ладошке, но всё-таки на те воспоминания, воспроизводить которые он не желал, ставил блок. Как и я. Считав, я назвала ему пару хороших моментов, которые он подтвердил. И вот мы начали расходиться, но я взглянула ему в глаза в последний раз… Afelicuasions Глаза замыло пикселями, я дернула головой пытаясь смахнуть видение, через секунду оно пропало. Сэми не заметил, попрощался со мной, поменялся парой. Я, стоя на месте, глупо хлопала глазами, игнорируя летающие перед ними тринадцать букв. — Ты свободна? — спросил незнакомый мне непризнанный, предлагая свою кандидатуру в партнёры. — Занята, — перебила его я, отправившись в сторону, чтобы отдышатся. Усевшись на траву, спрятала лицо, прикрывшись крыльями. Я уже устала от всей херни, что происходит со мной. Где, кому и как я так насолила, что получаю это все? Не понимаю. Куда пропал Энди? И что мне теперь с ним делать? Я даже не знала как умудрилась выжить! И вообще жалею, что так вышло... Мне действительно жаль, что так вышло. Ученики продолжили считывание, меняясь друг с другом. Я не особо наблюдала за процессом. Далее они стали во что-то на подобии круга; в него зашли Аменадиил и Люцифер. Они начали драться. Нападали друг на друга, отбивали атаки и защищались. Их клинки бились друг о друга, соединяясь со звуками охов и ахов юных непризнанных. Мне стало интересно когда по поляне пронесся самый громкий вскрик. Я подняла голову, наблюдая как некоторые из учеников почему-то нагнулись. Кто-то кричал что-то в мою сторону, но из-за шума в ушах я не могла разобрать, что именно. — Вики! — закричал преподаватель. Я отреагировала в последний момент, ухватив лезвие клинка в сантиметре от своего лица. Остриё врезалось в кожу ладони, струи крови потекли вниз по моим рукам. Я застыла, смотря на кончик лезвия перед моим носом. В глазах резко потемнело, голова закружилась. Почувствовав чьи-то руки, забирающие клинок, отрубилась.