Вперёд в новое прошлое. Начало

      — Итак! — начала Жасмин, на следующий день после похода на Площадь Саламандры, — Теперь, когда с завтраком покончено, я бы хотела поднять некоторые вопросы. Во-первых, я понимаю, что тебе тяжело об этом говорить, но мы бы хотели услышать остаток истории о Гарри Поттере и о том, как он в итоге стал Скаллом       — Особенно, если учитывать, что мы остановились на факте твоей смерти, — одобрительно пробормотал Верде, задумчиво поглаживая Каймана.       — Я не против, но кажется это было не всё?       — Верно. Во-вторых, я бы хотела поговорить по поводу твоего пола. И в-третьих, обсудить ваши планы на будущее.       — Что ж, тогда предлагаю начать с моей истории, раз уж она вам еще не надоела. На чем мы там остановились… Так-с… битва… лес…              «Ах да. Моя смерть! Ну… точнее не совсем смерть. Но это тема для целой лекции по истории магических родов, приданий, некромантии и артефакторике.              Так что давайте вкратце!              Много лет назад жил… ну просто полностью наголову отшибленный некромант-артефактор, который так боготворил «Смерть» что чуть ли не жениться на ней был готов. Как это произошло история умалчивает, но он умудрился получить благословение одного из столпов Три-Ни-Сетте. Что он сделал, мужик не записал, но Хель до сих пор с восторгом пищит от каждого вздоха Певереллов.              Собственно, этот самый мужик, про имя которого спорят, основал магический род. И где-то, ибо женат он не был, достал трех сыновей.              Антиоха. Кадма. И Игнотуса.              На совершеннолетие каждому из них он подарил по артефакту собственного изготовления, с прилагающимся благословением смерти на каждом. Но так как мужик был на голову отбитый, то и дети и артефакты у него были такие же.              Антиоху досталась Старшая Бузинная Палочка, сильнейшая волшебная палочка в мире. Что внутри непонятно, почему старшая тоже. Младших палочек вроде не находили. Парень был шебутной, любил драться, наживать себе врагов и хвастаться где ни попадя отцовским артефактом. Думаю никого не удивит, что однажды его в тихую и прирезали, а палочку забрали себе. Да только артефакт был своевольный и создан с использованием крови психанутого мужика, а потому стремился вернуться к роду Певереллов. Так что дохли его обладатели как мухи.              Кадм, средний брат, получил Воскрешающий камень, камень призыва душ. Мальчик был не от мира сего, мечтательный и добрый. Любил гулять по кладбищам и дружить с инферни. Камушек он не использовал, ему и не нужно было. У него была любовь всей жизни. Но тут как говорится вмешалась судьба. Когда парень отлучился, его невесту, которую считали местной сумасшедшей, поймали какие-то идиоты и обесчестили. Девушка в итоге забеременела. Идиоты, ну они на то и идиоты, чтобы на возлюбленную некроманта нападать. Ну у нас всегда была в этом плане хорошая слава. Проходит время, красавица-невеста умирает при родах, взяв с Кадма обещание воспитать малыша. Парень обещание держит, но всё свободное время общается с возлюбленной через камень. А дождавшись совершеннолетия мальчишки, отдал ему камень и суициднулся. Так камень по наследству в роде Мраксов и передавался.              Младшему досталась мантия-невидимка, чьи свойства не исчезают под гнетом времени. Игнотус был на удивление адекватный, в семье не без урода, как говорится. Видимо в мать пошел. Посмотрел пацан, на отца поющего дифирамбы Смерти, на брата так и ищущего кто б его прибил, на другого брата, который кажется вообще не до конца понимал, где мир живых, а где мертвых, послал эту семейку в рай (в ад не предлагал, они б обрадовались), накинул свою мантию и свалил подальше от «семейного гнезда». Так о нем ничего и не слышали, пока отец с братьями не померли. Тогда Игнотус пришел забрать кольцо главы рода и снова ушел в тень.              С тех пор, так и повелось. Певереллы, не выходя из тени, правили крепкой некромантской рукой туманным Альбионом. Правда в шестнадцатом веке на некромантов объявили охоту. Тогда род скрылся полностью и ничего о нем не было слышно, пока Иоланта Певерелл, последняя представительница рода, не вышла замуж за Хардвина Поттера, принеся в качестве приданного ту самую мантию-невидимку. Так она и передавалась дальше от главы рода к наследнику.              Но! Это реальная история артефактов. История, как известно умеет искажать факты и вплетать в себя как реальность, так и обыкновенные сплетни. А магическая история, так и вовсе занимается этим как отдельным видом искусства.              Серьёзно! Я когда проводил сравнительный анализ исторических манускриптов, нашел один, в котором автор на полном серьёзе утверждал, что Слизерин и Гриффиндор не были врагами, просто был не Салазар, а Салазара и все терки между ней и Годриком это не более чем семейные ссоры. И это официальная и самая популярная версия тринадцатого века!              Так, что-то я отвлёкся.              И так нашелся один такой писатель-сказочник, который услышал однажды об этих артефактах от в хламину-пьяного-на-голову-отбитого-некроманта-отца. И написал Бидль историю о том, как смерть подарила трем братьям свои дары за то, что они её обхитрили.              Бред? Бред. Но сказка была детская и по идее никакой особой логикой обладать не должна была.              Но это же британские маги! Прошло несколько поколений и кто-то пустил слух, что тот, кто соберет три дара — обретет бессмертие.              И так мы плавно подошли к тому, почему я выжил. И нет, легенда про бессмертие это ложь. Ну… отчасти. В конце концов, меня не только из-за пламени облака прозвали «Бессмертным Каскадером».              Дело в том, что из-за того, что Игнотус скрылся от чужих глаз, он спрятался в том числе от «Смерти», покровительницы своего рода, а потом Иоланта стала Поттер и полностью скрылась от Хель. Но! Это не отменило того, что эта часть Три-ни-Сетте была в восторге от всех, кто носил в себе кровь Певереллов.              И так уж вышло, что я не только являюсь последним представителем Певереллов, но еще и умудрился стать обладателем трех даров. Как так вышло? Ну… у Поттеров отвратительная удача, это общеизвестный факт. Не зря же у нас девиз рода «Живую саламандру на дне морском найду».              И так в тот момент, когда в меня во второй раз попала Авада, взор Смерти был уже сосредоточен на моей скромной фигуре. И она ну вот совсем не хотела забирать в царство мертвых, душу последнего представителя своего любимого рода. А потому, я тогда застрял на грани между жизнью и смертью. Где мне дали поговорить с аватаром Хель.              И… Боже… Это был самый странный разговор в моей жизни!              Но по его результатам, меня выпихнули в мир живых с напутствием жить счастливо и не помирать без потомков. Последнее я кстати благополучно нарушил, хехе.              Битву против Волдика, я таки выиграл. Перед этим благополучно притворившись мертвым, но… давайте умолчим о том, как я выкручивался, пытаясь в свои недоученные семнадцать биться с хорошо обученным семидесятилетним мужиком.              Но самое интересное началось после битвы!              Почему? Потому, что никто не рассчитывал, что я переживу это сражение. Особенно прифигел с такого развития событий воскресший Дамблдор.              О~ Какие пляски с бубнами тут начались! Учитывая, что мне после битвы было так фиолетово на их трепыхания. Я перестал притворяться и… будем честны, у меня была общая апатия и глубочайшее ПТСР. И вообще «там крестник сиротой остался, а вы тут со своей свадьбой на Джинни, отвалите от меня, я гей».              Как я договаривался с гоблинами, тоже расписывать не буду. Ну… потому что гоблинам было норм. Но я об этом уже упоминал. Странные ребята. Но вы это уже видели вчера. Пока им выгодно, им вообще на все норм.              В итоге, на меня повесили кучу родов и обязанностей. И да, в этот раз мы сделали почти тоже самое, а точнее: а) На мне теперь не висит четыре рода, как минимум один мы скинули на тебя, Верде и б) Теперь я не собираюсь следовать всем этим дурацким правилам высшего общества.              Следующие два года были похожи на бесконечное немое серое кино. Встречи аристократов, бесконечные обязанности и формальности.              Моя облачная натура просто задыхалась под гнетом этих обязательств.              Так бы я наверное… и жил… постепенно сгорая в своём пламени… если бы всё достаточно внезапно… не закончилось…