Останови меня

Гермиона Грейнджер никогда никуда не опаздывала. Если были опасения задержки по пути, то она выйдет и придет раньше положенного. Девушка широкими шагами преодолевала школьный коридор, стараясь идти как можно быстрее, чтобы прийти в библиотеку вовремя. Её попросил помочь профессор Слизнорт, поэтому они с Томом договорились встретиться в библиотеке в четыре часа. Уже было без десяти минут и Гермиона невольно чертыхнулась. До библиотеки было ещё добрых шесть минут, и это если лестницы не поменяют направление. Слизеринка не обращала никакого внимания на то, что находится вокруг, витая в своих собственных мыслях, поэтому даже не заметила нескольких гриффиндорцев и не услышала тихого шепота. Один из учеников львиного факультета направил на неё палочку, сбивая заклинанием с ног. Гермиона резко повернула голову и вскочила на ноги, попутно доставая свою палочку. Похоже, она всё же опоздает. Забавно, что в данный момент на неё было направлено три палочки противников, а она думала лишь о том, что Реддл будет недоволен её задержкой. Она не знала этих учеников, но могла точно сказать, что они с одного с ней курса. — Что, змейка, потерялась? — темноволосый, тощий мальчишка, что стоял в середине, имел неприятный девчачий голос. Видно, он был за главного среди них. Из всех троих этот гриффиндорец держал палочку увереннее всего. — А что, хотел проводить? Так я в услугах тролля не нуждаюсь. — она усмехнулась, сдерживая смех от вида озадаченного лица противника. Он серьезно так долго переваривал её слова? Или пытается придумать ответ? В любом случае, он слишком усердно думал. — Противная девчонка! — выкрикнул он, краснея как помидор. — Ты ответишь за то, что унизила меня на глазах у всех! Гермиона нахмурилась, вспоминая когда успела его унизить. Отбив заклинание Экспеллиармуса, её вдруг осенило. На прошлой неделе во дворе несколько второкурсников с Гриффиндора напали на двоих первогодок Слизерина. Грейнджер тогда успела вовремя и заставила одного из нападавших стать полностью зелёного цвета. Он тогда ещё неделю ходил с изумрудной кожей под стать Слизерину. Теперь она вспомнила, что это был он же. — Тоже мне, факультет храбрых и достойных. — фыркнула девушка, запуская в левого мальчика связывающее заклинание, попадая точно в цель. — Втроем против одной девчонки. Уж сразу бы весь факультет тащили, чтоб наверняка действовать. Тот, что стоял справа, послал в неё щекочущее заклинание, но после Протего оно попало в него же. — Поганая змея! Отбиваясь от заклинаний одного, Гермиона влетела в стену, пропуская летящее в неё Депульсо. От удара в глазах заплясали искры, а тело медленно сползало вниз. Из неё будто выпустили весь воздух, и теперь Гермиона была не в силах сделать и вдоха. Как сквозь толщу воды, девочка услышала поспешный топот противников и их неразборчивую речь. Грейнджер проморгалась и сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, возвращая себе зрение. Темнота пропала, но боль ещё не прошла. Запустив ладонь в волосы, она почувствовала теплую кровь на затылке. Теперь понятно, откуда такая неприятная пульсация по всему черепу. Опираясь на стену, ей удалось кое-как встать на ноги. Чьи-то руки вовремя её подхватили, когда девушка начала опять оседать на пол. — Гермиона, ты слышишь меня? Только сейчас она поняла, что всё это время у неё звенело в ушах, и она не слышала как кто-то зовет. Похоже, что он уже не в первый раз её окликает. Гермиона перевела взгляд на такое родное лицо Тома, ощущая, что только от одного его присутствия ей становится спокойней. Его извечная маска равнодушия исчезла, обнажая беспокойство и небольшую панику. — Я … я слышу тебя. — во рту чувствовался металлический привкус крови. Похоже, когда она приложилась о стену, то прокусила собственный язык. — Давай сюда руку. — он как можно аккуратнее перекинул её руку на плечи, помогая медленно передвигаться вперёд. Гермиона сдерживала свои слезы, что становилось всё тяжелее с каждым новым шагом. В глазах снова потемнело, поэтому девочка была рада, что её ведут. Сама бы она и до вечера такими темпами не добралась. Тому удалось без посторонних глаз привести её в гостиную, где никого не оказалось. Сегодня был матч Слизерин — Пуффендуй, и все были на поле для квиддича. Что ж, это даже к лучшему. Он помог ей снять мантию и забраться на кровать. Грейнджер судорожно вцепилась в его рукав, заглядывая своими большими глазами в его голубые. — Не делай глупостей, Том. Его лицо оставалось таким же спокойным с мягкой улыбкой на губах. Он поцеловал её в лоб, укладывая на подушки. — Тебе нужно отдохнуть. — Реддл присел на корточки около кровати, чтобы их лица были на одном уровне, и неспешным движением руки убрал кудрявую прядь девочки за ухо. — А потом я принесу тебе что-нибудь вкусное, хорошо? Ей совершенно не понравилось то, как он ушел от ответа. Том не сказал, что собирается делать. — Пожалуйста, Том. У него могут быть проблемы, если он что-то предпримет. Она должна попытаться его остановить от каких-либо действий. Но Реддл никак не отреагировал, лишь снова улыбнулся и вышел из комнаты, закрывая за собой дверь. Тяжело вздохнув, Гермиона всё же закрыла глаза. Если не двигаться, то всё было нормально, только голова продолжала пульсировать. Как только станет немного легче, сразу пойдет в душ смыть с себя кровь. В голову лезли не самые приятные мысли. Вот она стоит и смотрит на два гроба, в которых мирно лежат родители. Её родители. Слезы неприятно оставляют мокрые дорожки на щеках, но нет сил даже на то, чтобы стереть их. А теперь попадает в приют и слышит различные грубые издевательства со стороны других воспитанников. Они так же потеряли родителей, так почему сейчас причиняют ей ещё большую боль? Дети, растущие в жестокости, могут отдавать обратно лишь жестокость. А тут попадает в Хогвартс. Лучшее место на земле, но и тут её пытаются унизить. Ссоры с Лукрецией, все грубые слова, сказанные чистокровной — всё это отдельными картинками появляется перед глазами Гермионы. Родители всегда учили её быть доброжелательной ко всем и открытой всему миру. Но родителей убил жестокий человек. И их не спасла доброта. Добрые люди — лёгкая добыча. Она больше не может себе такого позволить. Нельзя добиться признания путем милосердия. Люди ценят силу. *** Слизнорт оставил Гермиону себе в помощь, и Том не собирался тратить время впустую, ожидая её под дверью кабинета. Он сказал, что будет ждать в четыре в библиотеке. Реддл собирался найти ещё какие-либо сведения о Салазаре Слизерине и Тайной комнате. Ему уже очень давно хотелось попасть в Запретную секцию, но пока это совершенно не представлялось возможным. Мальчик за время ожидания ничего нового об Основателе не узнал, зато нашёл интересные заклинания, которые могли быть полезными. Закончив выписывать их, он посмотрел на время и недовольно заметил, что Гермиона опаздывает. Слизнорт бы так долго её не задержал, там было дел минут на двадцать, не больше. Реддл встал со своего места, убирая все принадлежности в сумку, мысленно отчитывая девчонку за медлительность. С другой стороны, он прекрасно знал, что Гермиона не из тех, кто опаздывает. Заподозрив что-то неладное, он пошел ей навстречу. «Если она снова встретила Уизли и решила помочь, я превращу этого гриффиндорца в кочан капусты и отправлю на кухню.» Не дойдя до следующего поворота, он услышал произносимые заклинания и надеялся, что там нет слизеринцев, иначе его факультет может потерять очки из-за непроходимых тупиц. Том на мгновение замер, не веря своим глазам. Три Гриффиндорца, два из которых валялись на полу, и лежащая у стены Гермиона. Первыми его заметили трое мальчишек, что сразу же бросились бежать. Том успел запомнить одного из убегавших и очнулся только после того, как Гермиона начала вставать. Он подбежал к ней как раз вовремя, чтобы подхватить и предотвратить новое падение. Грейнджер никак не откликалась на собственное имя и практически не держалась на собственных ногах. Его охватила самая настоящая паника. Всю дорогу думал лишь о том, что мог не успеть, или она могла удариться сильнее о камни, и ... и он бы потерял её. Единственный человек, который не видел в нём монстра и при этом знал его настоящего мог так нелепо уйти безвозвратно. Из комнаты девочек Реддл возвращался слегка недовольный сложившимся разговором. Тому не нравилось то, что ему приходилось идти против просьбы Гермионы. Ей сейчас нужно думать о себе, а Грейнджер опять думает о нём, беспокоясь, чтобы у друга не было проблем. Девочка редко действительно о чём-то просила Тома, поэтому он всегда выполнял её просьбы. Но сейчас этого не будет. Нападавшие успели скрыться безнаказанными, и он не собирался так это оставлять и дальше. Матч уже закончился и, конечно же, победой змей. Абраксас и Алектус увидели стоящего неподалеку Тома и направились к нему. Малфой уже хотел начать рассказывать, какую захватывающую игру пропустил Реддл, но, наткнувшись на тёмный, поистине тяжёлый взгляд, проглотил свои слова сразу же. — Идите за мной. Когда весь поток людей закончился, и трое слизеринцев остались наедине, Том изложил всё то, что требуется от Малфоя и Лестрейнджа. Их роль в этом деле была незначительна. Реддл желал собственными руками заставить зачинщика молить о пощаде. *** Окна заброшенного класса, в котором уже давно не ведутся уроки, выходили на Запретный лес. Том наслаждался видом, стоя у окна, вспоминая, как в первое время его опьяняли подобные зрелища. Дверь в кабинет отворилась, и Лестрейндж втащил в класс гриффиндорца. Малфой зашёл следом, запирая дверь за собой. У мальчишки, валявшегося на полу, было окровавлено лицо. Было похоже, что сломали нос. Ребята хорошо поработали. Нашли всех троих и вычислили главного. — Саймон Кронштайд. — Том подошёл ближе, наступая каблуком обуви на ладонь мальчика. В абсолютной тишине был отчетливо слышен хруст суставов. — Тш-ш, не хорошо шуметь. Гриффиндорец заскулил от боли, но Том, не убирая ноги, достал палочку и наложил заглушающие чары. Всё же не зря его считают лучшим в классе. Присев, Реддл схватил Саймона за волосы и оттянул голову назад, всматриваясь в грязное, залитое кровью лицо. — Запомни, ошибка природы, одно простое правило. — он ударил его голову о пол, сохраняя холодное, совершенно спокойное выражение лица. — Никогда не смей трогать слизеринцев. Змеи опасны. Реддл отошёл от лежащего Гриффиндорца, который уже практически терял сознание. Абраксас с Алектусом стояли у двери, стараясь практически не дышать. Том бывал порой недовольным и иногда насылал какое-нибудь неприятное проклятье, но что б так … Они не знали всех обстоятельств, лишь выяснили, что этот Саймон напал с дружками на слизеринку. И с учётом того, что они нигде не видели Гермиону, то предположили, что именно на неё. — Не советую тебе отключаться. Ты ещё не выяснил урок, — Малфою не понравилась улыбка, что медленно расцвела на лице друга. Том взял в руки палочку Гриффиндорца и направил на него же, — Круцио. Мальчик истошно закричал, извиваясь от дикой боли. Абраксаса передёрнуло от увиденного. На его глазах Том использовал Непростительное. Да ещё и не своей палочкой. Том почувствовал невероятную лёгкость, когда заклинание слетело с его губ. Он знал, что главная составляющая этого Непростительного — истинное желание причинить боль. О, Том хотел не просто заставить это жалкое существо испытывать боль. Он желал услышать хруст ломающихся рёбер и увидеть, как тот станет сам с себя сдирать кожу. Но, к сожалению, уже спустя несколько секунд пришлось прекратить действие Круциатуса. Том направил на него струю воды, смывая кровь с лица и тела и вернул палочку. — И запомни. Если хоть одна душа узнает о том, что здесь произошло, то я лично тебе кишки выпущу. Кивни, если до твоего мозга дошел смысл моих слов. Саймон, всё ещё хрипя от криков, несколько раз кивнул. — Славно. Том сделал движение рукой, приказывая двум слизеринцам следовать за ним. Теперь главной задачей оставалось сделать так, чтобы об этом не узнала Гермиона. Что тоже было не особо сложно. Уже начался ужин, и Том мысленно обдумывал, что именно принесет ей из вкусного. У самых дверей Реддл остановился, внимательно смотря на однокурсников. — Надеюсь, вы понимаете, что об этом никто не должен знать. Особенно Гермиона. Убедившись, что эти двое всё прекрасно поняли, Том последовал к столу, думая, что несколько апельсинов и плитка шоколада поднимут Гермионе настроение.