Останови меня

— Гермиона... Гермиона... Хриплый голос, казалось, доносился со всех сторон, что заставляло девочку беспомощно крутить головой в разные стороны. Она никак не могла определить, откуда он доносился, вдобавок не получалось рассмотреть ничего вокруг. Гермиона понимала, что находится в каком-то помещении, но её взору был доступен лишь небольшой клочок пространства возле неё. Тот факт, что невозможно было увидеть стен, пугал и навевал чувство паники. — Малышка Миа, — снова прохрипел голос из темноты, отчего у девочки похолодело внутри. Резко обернувшись, Гермиона увидела, как из темноты медленными шагами вышел Том. Он был выше и выглядел куда старше, но это все ещё был Том. Её Том, которого она всегда узнает, лишь мимолётно взглянув. От его вида она невольно вскрикнула. Руки, как и одежда юноши, были покрыты багряной кровью. Кровавые следы ярко выделялись на бледной коже лица, а глаза... Они напугали её больше всего остального. Голубые, практически бесцветные, глаза блестели, и она могла увидеть в них застывший ужас. Гермиона хотела броситься к нему, но почувствовала, как не может сделать и шагу, словно её ноги полностью отказали в повиновении. Том на негнущихся ногах хотел к ней и сам приблизиться, но упал на колени и позволил рукам безвольно опуститься на каменный пол. — Помоги мне... — Реддл протянул к ней дрожащую руку, и Гермиона заметила, как несколько слёз скатились вниз, разбавляя кровь, скопившуюся возле него. — Прошу, помоги. Девочка никак не могла даже приблизиться к нему, ощущая, как страх заполонил всё её сознание. — Том! Иди ко мне, я не могу сама! — её голос срывался на крик, но парень лишь продолжал сидеть на коленях, смотря с мольбой в её глаза. — Как мне тебе помочь? Том! Неизвестно каким образом, вокруг него становилось всё больше крови. Она попыталась найти свою палочку, но той нигде не оказалось. — Том! Не молчи! — Гермиона и сама опустилась на колени, смирившись с тем, что не сможет уйти с этого места. Лужа крови практически добралась до неё, и больше всего она боялась, что это кровь Тома. — Останови меня... Гермиона с криком раскрыла глаза, судорожно хватая ртом воздух. Она чувствовала, как слезы безостановочно льются из глаз, но всё, что её волновало — собственное местонахождение. Рядом не было Тома, а она сама находилась в собственной кровати. Где-то неподалеку раздались возмущенные голоса, и в следующее мгновение полог кровати раскрылся; слизеринка увидела перед собой сонную, но обеспокоенную Друэллу. Сзади стояла Лукреция, потирая глаза и недовольно морщась, оттого что её разбудили среди ночи. — Гермиона, что произошло? — Всё... — она откашлялась и попыталась придать голосу менее мертвенный тон, — всё в порядке, Друэлла. Извини, что разбудила. Казалось, что Лукреция хотела прокомментировать эту ситуацию, но вовремя прикусила язык. Гермиона провела рукой по волосам и устало улыбнулась. — Больше такого не повторится. Конечно нет, ведь теперь она будет на ночь ставить заглушающие чары. Друэлла не хотела так просто уходить, но пришлось кивнуть и вернуться в ещё не остывшую постель. Грейнджер откинулась обратно на подушки и, дотянувшись до палочки, поставила заглушку. Время было около четырех утра, а она прекрасно осознавала, что больше не сможет уснуть. Этот сон был слишком реалистичным, а Том... Она глухо простонала, сжимая до боли свои волосы в кулаке, стараясь привести себя в чувство. Её до сих пор не оставлял страх и ужас от увиденного. А ещё она очень жалела, что не научилась использовать обливейт, ведь теперь об этом узнает весь факультет, включая Тома. И если Друэлла никому не стала бы говорить, то Лукреция точно не упустит возможности всем растрепать. Она однажды уже видела подобный сон, но в нём Том только с сожалением смотрел на неё и постоянно что-то шептал. Без крови, без темноты и без ужаса. Сегодня будет вечер у Слизнорта, и ей нужно будет выглядеть отдохнувшей, иначе юная Блэк её растерзает. Последние несколько дней Вальбурга едва не летала от воодушевления. Казалось, что она ждёт этого вечера даже больше, чем сама Гермиона. — У меня есть такое чудесное платье, оно идеально подойдёт для тебя, Гермиона! — Блэк с самого утра рассказывала о возможных нарядах и причёсках, которые она поможет сделать своей подруге. Грейнджер лишь лениво кивала и без энтузиазма ковырялась вилкой в тарелке. Если бы не косметические чары, которые она опять же знает благодаря подруге, то её видом можно было бы распугивать первокурсников. С того момента, как она проснулась, её не отпускали мысли об увиденном. Пусть ей и не нравятся прорицания, но она не могла себе позволить отрицать реалистичность сновидения. Уж лучше в конце оказаться параноиком, чем допустить случиться нечто ужасному. Только вот от чего его спасать? Реддлу ничего не угрожает, а судя по сну, в котором ему не меньше шестнадцати, опасность, скорее всего, ещё не появилась. Да и это же Том! Он, скорее, сам явится угрозой для общества. — Гермиона, ты слушаешь меня? — Вальбурга пощелкала пальцам перед глазами подруги, возвращая ту в реальность. — Прости, Вал, я немного не выспалась сегодня. Друзья сразу повернули к ней головы, прекращая обсуждения. Алектус, Абраксас и Том как по сигналу синхронно нахмурили брови, а вот Вальбурга моментально встала на ноги, поднимая за собой Гермиону. — Что же ты молчала? У меня есть чудесное средство, мы тебя быстро в чувство приведём. Том хотел было встать, но Блэк положила свою ладонь ему на плечо и надавила, усаживая обратно. Абраксас слегка опешил от такой наглости подруги, но лишь усмехнулся, видя слегка растерянное лицо Реддла. — При всём уважении, Том, но я справлюсь со всем сама. Гермиона в надёжных руках, ты же знаешь! — Главное смотри, чтобы она не задохнулась от твоих корсетов, — вставил свои пять копеек Малфой, за что и получил грозный взгляд Вальбурги. — Пошли, малышка, у нас много дел. *** Платья из шкафа Вальбурги вылетали одно за другим — это при том, что саму слизеринку даже не было видно. Гермиона только и успевала, что подхватывать одежду и аккуратно раскладывать на кровати. Средство, которое дала ей выпить Блэк действительно помогло, и теперь вся усталость сошла на нет. — Так, верни то последнее, что я кинула. Оно тебе не пойдёт. Девочка послушно вернула последнее платье и тяжело вздохнула. Ей ещё предстоит перемерить всю эту огромную гору. — Так. Хватит. Теперь давай выберем самое лучшее. Начинай мерить. Не было никаких шансов переспорить эту юную леди, поэтому Гермиона послушно взяла первое попавшееся платье и начала натягивать на себя. — Слишком просто. Следующее оказалось слишком вульгарным, третье — недостаточно шикарным. На пятом — у Гермионы уже не выдержали нервы. Она порядком устала одеваться и раздеваться, выслушивая недовольные причитания подруги. Но всё решилось само собой со следующим выбранным нарядом. Изумрудное платье, длина которого спереди достигала колен, и шлейфом тянулось до пола сзади. Оно было украшено вышитыми серебром снежинками, представляющих собой морозные узоры. Гермионе нравилось то, что это платье не было пышным и не имело много лишних вычурных деталей. Оно смотрелось просто и изысканно. — Идеально. Оно даже на мне никогда не смотрелось так же прекрасно. Блэк подвела Гермиону к зеркалу, держа за плечи, и прислонилась виском к её голове, мягко улыбаясь через зеркало. — Ты прекрасна, как зимний цветок, — Вальбурга отстранилась и взяла в руки гребень с мотыльком, украшение ручной работы, сделанное специально на заказ: крылья мотылька были усыпаны изумрудами, а сам гребень из чистого серебра — это был подарок Вальбурги на прошлое рождество. Блэк аккуратно собрала кудри Гермионы на затылке и закрепила гребнем. Лёгкий макияж и образ окончательно завершены. Сейчас вряд ли кто мог усомниться в чистоте крови Гермионы. Смотря на себя в зеркало, ей было трудно поверить в то, что это действительно она. — Спасибо, Вал. Это невероятно, — Гермиона обернулась и обняла подругу, стараясь выразить всю свою благодарность. — Давай, твой кавалер тебя уже заждался. Почему-то от этой фразы Гермиона слегка покраснела, но быстро вернула прежний вид. Это же Том, её родной Том. Так чего так смущаться? *** Всё же представителям мужского пола живётся намного легче, чем женщинам. Чистый костюм, приятный парфюм, милая улыбка — и ты сногсшибателен. А женщине требуется макияж, платье, прическа, использование постоянных масок, бальзамов и тому подобное. И где, спрашивается, справедливость? Абраксас Малфой достал свою самую лучшую парадную мантию и почти любовно провел по ткани рукой. Том принял протянутый костюм и порадовался тому, что у них с Малфоем похожая комплекция. Черный костюм — это лучшее, что создало человечество. Реддл взглянул на себя в зеркало и ухмыльнулся собственному отражению. В таком виде только мир захватывать, не меньше. — Чёрт, Реддл. Половина девчонок в Хогвартсе точно твои. И как мне с тобой конкурировать? — нарочито обиженно протянул Абраксас, подходя к зеркалу и поправляя светлые волосы. — Если у меня из-за тебя появятся комплексы по поводу внешности, то я тебя прокляну. — Неужели ты знаешь значение слова «комплексы»? Малфой фыркнул и ещё раз прошёлся взглядом по внешнему виду друга. Всё было просто идеально, что не было удивительным. — Теперь мне не терпится увидеть Гермиону. Пошли скорее. *** Двое волшебников обсуждали будущую вечеринку с целью скоротать время за ожиданием. Абраксас входил в число приглашенных на этот вечер, но подобно Тому энтузиазмом не пылал. Они даже не заметили момента, когда Гермиона появилась в гостиной Слизерина под руку с Вальбургой. Третьекурсница невольно затаила дыхание, разглядывая Тома сбоку. Его бледная кожа создавала невероятный контраст с иссиня-черными волосами и тёмной мантией. Она чувствовала, как её уши начали гореть, стараясь сосредоточиться на чём-либо другом. А вот Вальбурга, казалось, это сразу заметила и, поймав на себе взгляд подруги, лукаво подмигнула, хитро ухмыляясь. Это вообще не помогло Грейнджер, лишь сильнее заставило смутиться. — До этого момента я не теряла надежды, что доблестные рыцари существуют, — о да, Вальбурга умела привлечь к себе внимание, — благодарю, вы убили во мне последние крохи надежды. Слизеринке никто не ответил. Абраксас вытаращился, едва рот не раскрывая. Том был куда сдержаннее, но от этого не менее потрясенным. Он знал эту девчонку с восьми лет. Да они однажды вместе практически голышом купались в реке!(после долгих уговоров девчонки, он согласился) Но впервые она предстала перед ним такой роскошной. Гермиона походила на хрупкую куклу, которую ничего не стоит переломать пополам. — Если вы продолжите молчать, я решу, что всё плохо и, развернувшись, уйду обратно, — угроза Грейнджер подействовала моментально. Малфой подошёл ближе, поклонился ей и нежно поцеловал тыльную сторону ладони. — Обещайте мне, мисс Грейнджер, один танец, — блондин обворожительно улыбнулся, боковым зрением следя за реакцией друга. — Даже если после этого меня будет ждать Авада, я буду счастлив, что получил возможность... близости. Гермиона хихикнула, быстро вернув серьезный вид, со всем величием кивнула и присела в реверансе. Вальбурга рядом засмеялась, а вот Реддлу это не понравилось. — О, благородный сэр, я с удовольствием приму ваше приглашение на танец. — Надеюсь, ваши любезности подошли к концу? Нам надо идти. Том протянул локоть Гермионе, и та с лёгкой улыбкой обвила его своей рукой. Оттого что она сейчас так легко, не колеблясь, отошла от Малфоя и отдала всё своё внимание ему, Тому Реддлу, стало намного спокойнее и приятнее. Ведь так и должно быть. Она рядом с ним и уделяет всё своё внимание ему, а не этой чистокровной заднице. Вальбурга удержала Малфоя за предплечье и, дождавшись, когда эти двое выйдут, заговорчески улыбнулась. — Согласись, белобрысик, они идеально дополняют друг друга! Пусть они пока этого не осознают, но рано или поздно они будут вместе. — Либо переубивают друг друга. С их-то характерами. И сколько раз я просил не называть меня так! Блэк лишь лениво отмахнулась от его слов и, поворачиваясь к нему лицом, поправила галстук у него на шее. — Ты ведь идёшь с Друэллой? Вот и иди. *** — Том, мальчик мой! — профессора Слизнорта едва не разрывало от энергии. Мужчина лучезарно улыбался и слишком уж рьяно пожимал руку мальчика. — И Гермиона! Ох, дитя, вы просто прелестны в этот вечер. — Благодарю, профессор. Их подвели к центру комнаты, где уже собрались практически все гости. Из учеников были в основном слизеринцы, немного когтевранцев и лишь единицы с Пуффендуя и Гриффиндора. Профессор представил их незнакомому мужчине, как поняла Гермиона, главе Аврората. — Мои лучшие ученики и подающие большие надежды молодые люди. — Как приятно осознавать, что дети всё ещё стремятся к знаниям. Весь этот разговор казался очень утомительным и напоминал дешёвую постановку. Там улыбнуться, тут кивнуть, а здесь сделать комплимент — и ты уже не просто талантливый ученик, а милый и обворожительный, с которым приятно вести беседу. Всё до ужасного просто. Спустя ещё несколько знакомств, двое слизеринцев ускользнули из рук Слизнорта и, не теряя лица, подошли к Абраксасу и Друэлле. — О, друзья мои, только не говорите, что вы уже притомились? — Малфой, твоё веселое настроение имеет срок годности? — Гермиона взяла со столика бокал апельсинового сока и немного пригубила. За всё это время она ни разу не отпустила руки Тома. — Миледи, если не я, то кто будет приносить свет и радость в это темное царство подземелий? — Вот как? А я-то, наивная, думала, что я тут главный лучик света. Мягкая улыбка коснулась губ Тома. Лёгкая и незаметная для других, но такая ощутимая для Гермионы. Она до сих пор удивлялась, как у неё получается чувствовать его любые малейшие эмоции. Между друзьями протекал непринуждённый диалог, даже Друэлла не чувствовала себя обделенной среди них. И вот заиграла музыка, призывая пар к танцу. Том потянул за руку Гермиону, уводя её в центр. Его рука покоилась на её талии, и он понимал, что ничего более естественного ещё не делал. Грейнджер же незаметно перебирала кончиками пальцев волнистые пряди на его затылке. От него пахло мятой. Ледяной мятой. Очередной поворот — она прикрыла глаза от наслаждения, позволяя Тому вести её в танце. В руках Реддла было спокойно, и даже если сейчас начнет рушиться пол и весь замок пойдет под землю, она не почувствует и капли страха. Ведь Том держит её, а значит, они не упадут. Не рухнут вместе со школой в Ад. — Том, позволишь забрать твою спутницу на один танец? Если бы Реддл открыл рот, то вряд ли бы смог ответить на вопрос, не насылая проклятье на друга. Поэтому оставалось безмолвно кивнуть. — Надеюсь, вы не оттопчите мне ноги, мисс, за то, что я украл вас у спутника? Гермиона второй раз за день хихикнула, позволяя Абраксасу вести в танце. С ним было совершенно по-другому. Они весело переговаривались, непринужденно двигаясь в такт музыке. С Малфоем было легко и просто. Он её друг, на которого она могла положиться. Но всё равно ему далеко до Тома. Вряд ли в её жизни место, отведенное Тому Реддлу, сможет занять кто-то другой. Звуки прекратились, и все вальсирующие пары остановились, вновь расходясь в разные стороны. — Единственное, что я люблю на таких приемах — танцы, — сообщил Малфой, возвращая Гермиону своему другу. — Конечно, Абраксас. А ещё ты любишь абсолютно всё, кроме нумерологии. — Гермиона Грейнджер прекрасно знала о его огромной проблеме с данной дисциплиной: он её терпеть не мог. *** Альбус Дамблдор был прекрасным преподавателем. Его уроки были увлекательны, и никогда не знаешь, какая гениальная идея посетит его голову. После окончания урока профессор трансфигурации попросил Гермиону ненадолго задержаться. Мужчина заметил, как Том посмотрел в глаза подруги и как та еле заметно кивнула. Дамблдор прекрасно помнил, как ещё несколько лет назад приходил за этими детьми в тот отвратительный приют. В тот день мальчик насторожил его, хотя ничего ужасного не сделал. Но его родословная... На данный момент ему казалось, что единственный, кто мог влиять на Тома и кто был более открыт для разговора — Гермиона Грейнджер. — Что-то произошло, профессор? — Нет, ничего страшного. Хотел немного с тобой поговорить. Лимонную дольку? — получив отказ, он удобнее уселся в своё кресло и сцепил руки в замок. — Мне стало известно, что мистер Реддл проводит внеурочные занятия. Начало разговора совершенно не понравилось девочке. Этот волшебник был не дурак, но и она не наивная идиотка. Альбус наверняка знал о корнях Тома. Значит, он не рассказал лишь по той причине, что испугался скрытого потенциала мальчика? И сейчас он интересуется этим не из праздного любопытства. Остаётся вопрос, откуда именно он прознал об этом. — Да профессор. Кружок занятий по интересам. — И что вы там делаете? — О, Том и я помогаем нашим однокурсникам освоить школьную программу и подтянуть предметы. Прошу прощения за мои слова, но Слизерин должен быть лучшим, — да уж, говорить такое декану Гриффиндора было весьма забавным. Она даже позволила себе едва заметную ухмылку. — И мы стараемся сделать всё, чтобы в этом году получить Кубок школы. Идеальный ответ идеальной ученицы. Дамблдору не в чем было усомниться, ведь ученики Слизерина действительно стали показывать куда лучший уровень знаний, чем прежде. Но так просто Альбус отступать был не намерен. — Скажи, Гермиона, как Том относится к Темной магии? Брови девочки сошлись на переносице, и она впилась своим взглядом в его глаза. Нет, он не мог знать и этого. Просто не мог. Это, должно быть, только его догадки, не более. Девочка пожала плечами, не отводя взгляда. — Собственно говоря, он к ней никак не относится, сэр. Да, мы с ним опережаем школьную программу и изучаем некоторые заклинания четвертого курса. Но ничего такого, чтобы выходило за пределы допустимого. — Похвально, милая, похвально, — осознав, что ничего добиться этим разговором не сможет, то решил перевести всё в более мирное русло. — Такая тяга к знаниям — редкость в наше время. Что ж, не буду вас более задерживать. Скоро уже будет обед, поэтому поспешите. — Всего доброго, профессор Дамблдор. Покидала кабинет Слизеринка с туманом в голове. Профессор что-то подозревал, иначе как расценить такое повышенное внимание? «Нужно в срочном порядке отыскать Тома.» Она знала, что он будет в гневе. И непременно начнет искать источник утечки информации. А ещё прекрасно осознавала, что Том может перейти грань дозволенного, поэтому она должна быть рядом. Всегда.