Останови меня

Многие бы, кого бы решились спросить о Томе Реддле, сказали, что у него довольно скудный спектр эмоций. Его можно было увидеть спокойным или немного отстраненным, с милой улыбкой или слегка нахмуренным выражением лица. Но никто бы никогда не сказал, что видел его злым или сильно раздраженным. Никто, кроме, разумеется, Рыцарей. А если захотите задать этот же вопрос Гермионе Грейнджер, с тем учётом, что она ответит честно, то она назовёт вам до двадцати разных оттенков злости и до одиннадцати радости, которые может испытывать Том Реддл. Вся компания преодолела коридор восьмого этажа и остановилась в ожидании. Не при таких обстоятельствах Том хотел рассказать о таинственной Комнате, но это было единственным местом, где им точно не помешали бы. Пока он открывал дверь, уловил негромкий голос Гермионы, которая объясняла остальным, что это за место. Внутри всё было таким же, как и в прошлый раз, за исключением двух кресел у камина. По середине комнаты стоял небольшого размера круглый полированный стол, сделанный из темного дерева. Реддл дождался, когда остальные устроятся за столом, сам оставаясь стоять, лишь упёрся ладонями в спинку собственного стула. Какое-то время была абсолютная тишина, нарушаемая периодичным постукиванием пальцев Гермионы. Она знала, что ему сейчас нужно время, чтобы успокоиться. – Чёртов Дамблдор, сегодня перешёл границу дозволенного. Вальбурга обеспокоенно переглянулись с Абраксасом. Гермиона откинулась на спинку стула, всем видом показывая безмятежность. Этому она тоже отлично научилась у Тома. Чем дерьмовее ситуация, тем более спокойным ты должен быть внешне. Порой, когда она сама замечала у себя перенятые у Реддла привычки, её приводило это в крайнее раздражение. – Он пытался проникнуть в голову Тома. – смотря ровно перед собой, произнесла Грейнджер. – И вряд ли он оставит эту идею в покое. За столом поднялся шум, каждый пытался вставить свои пять копеек, обсуждая сложившуюся ситуацию. И каждый прекрасно понимал, чем это грозит, если у Альбуса получится узнать тайны Реддла. Том позволил им ещё немного высказаться, после чего спокойно уселся на своё место и негромко стукнул костяшками пальцев по столу. Всё сразу затихли, смотря на него, в ожидании дальнейших слов. – Абраксас, Алектус, выясните всё, что только можно об Альбусе Дамблдоре. – и пока они не начали задавать вопросы, продолжил. – Разумеется, исключая общеизвестную информацию. Мне нужно знать всё. От самых темных пятен в его биографии до того, сколько раз в день он ест. – Хорошо, Том. – Сколько у нас времени?– Алектус уже начал прикидывать в голове как и где будет выискивать информацию. – Всё лето. – Но что, если он снова попробует залезть к тебе в голову? – Абраксас действительно волновался об этом. И не только потому, что тогда выяснится и его участие, но и из-за того, что над Реддлом может появиться серьезная угроза в виде закона и всего вытекающего. – С этим всем я разберусь. Сейчас я хотел показать это место. – он обвёл руками помощение. – Отныне, именно здесь будут проходить собрания Рыцарей и любые тренировки. Все были в полном восторге. Пусть Вальбурга и не была в "Вальпургиевых Рыцарей", она всё же входила в круг приближенных Тома и могла тренироваться с ними в любое время. Малфой и Алектус начали задавать вопросы по поводу того, когда будет следующее собрание и как оповестить остальных. – Кстати, Гермиона, как тебе удалось уговорить Тома позволить взять расправу над гриффиндорцами в свои руки? Гермиона довольно ухмыльнулась, смотря в голубые глаза блондина. Если глаза Тома напоминали туман или потресканный лёд, то у Малфоя они были цвета неба. – О, Бракс, разве ты забыл, насколько я могу быть убедительной? – Ты просто вынесла мне мозг. – насмешливо проговорил Том, с ещё большим удовольствием замечая, как Гермиона попыталась испепелить его взглядом. – При всём желании я бы не смогла сделать то, что сделали задолго до меня. – Какая жалость. И тут ты на втором месте. Удар ниже пояса. Гермиона и так была вне себя от ярости, когда увидела, что по окончанию года оказалась на втором месте по успеваемости. Том опережал её на один чёртов балл. – Лестрейндж, будь добр, скажи, какой срок дают за жестокое убийство волшебника? Алектус усмехнулся, наслаждаясь перепалкой этих двоих. В конце концов, никто, кроме Гермионы, не смел так разговаривать с Реддлом. – О, душа моя, я слишком красив, чтобы умирать так рано. Вальбурга рядом засмеялась, а Грейнджер заскрипела зубами, закрывая глаза и повторяя шёпотом одну и ту же фразу:"Он не стоит отсидки в Азкабане. Не стоит. " Гермиона и Том сидели в гостиной Слизерина, обсуждая то, что должно было произойти на завтраке. Они всегда просыпались рано, поэтому время, оставшееся до пробуждения остальных, они, разумеется, решили потратить с пользой. – Как же ты меня раздражаешь! Назови хоть одну причину, почему ты мне отказываешь? – Назови одну причину, почему я должен согласиться. – Кто я для тебя, Том? – голос Слизеринки стал спокойнее, а сама она сложила руки на груди, принимая защитную позицию. – Просто бесполезный декор? Том скривился, понимая, что разговор идёт в обратную сторону от нужного. Но так легко он проигрывать не собирался. По крайней мере, без ещё одной попытки. – Гермиона... – Нет, Том. Я устала быть просто бесполезным дополнением к тебе. Ты не даёшь мне никаких заданий! Чуть что случается, так никто из Рыцарей без дела не остаётся, одна я в стороне! – в её глазах снова начал плескаться гнев. Она собиралась высказать ему всё здесь и сейчас. – Я сильнее твоих людей. Я умнее их. И я хочу сделать хоть что-нибудь! И Том уступил. Позволил взять расправу над Гриффиндорцами в свои женские руки. Он не мог сказать точно почему постоянно отказывал ей принимать участие в любых делах. Ему просто хотелось, чтобы она сидела в комнате или библиотеке, пока его последователи выполняли всю грязную работу. – Спасибо! – Гермиона налетела на него с объятиями словно и не было никакой гневной речи некоторое время раннее. Том даже опешил от такого. Он уже успел отвыкнуть, так давно Грейнджер не поступала таким образом. Действительно. И как тут отказать? Больничное крыло не то место, куда хотелось бы возвращаться. И не то, куда хотелось бы попасть. Конечно, если у тебя нет завтра важной контрольной по Зельям, а всё, что тебе известно, – Зельеварение преподает профессор Слизнорт. Но четверо Гриффиндорцев попали сюда из-за своей глупости, которую никак не могли признать. Вот и сейчас они сидели на больничных койках и в вполголоса обсуждали, что же им теперь делать. Как вдруг они услышали звук открывающейся двери и тихие шаги. Они затаили дыхание и сделали вид, что лежат спят. Мало ли кто это мог быть. Потом был тихий неразличимый шёпот и сразу за ним более громкий бодрый голос с излишней жизнерадостностью. – Доброго времени суток, мальчики. Открыв глаза, они с полным непониманием уставились на Гермиону Грейнджер. – Реддловская сучка. – Какая грубость. – она сделала расстроенное выражение лица и парализовала заклинанием тела учеников, тем самым приковывая их к кроватям. – Ты что творишь? Отпусти сейчас же! – Тебе же хуже будет потом! Звонкий девичий смех разнёсся по тому небольшому участку помещения, в котором они находились. Гермиона предусмотрительно поставила заглушающее, о чём сразу догадались гриффиндорцы. – О, вы ещё не поняли? Здесь не вы главные. – она подняла палочку и перед тем как произнести заклинание, с улыбкой произнесла. – Привет от Тома Реддла. Взмах и — все четверо погрузились в сон. Она склонилась над первым из них и начала шептать нужные слова в ухо. Как только она закончила, с удовлетворением заметила как спящий чуть нахмурил брови, а после снова принял безмятежный вид. Тоже самое Грейнджер проделала и с остальными. Это заклинание она вычитала в своей новой книге "Проклятия и ужасы сна", которую попросила у Вальбурги в качестве подарка. Через, примерно, час юноши с львиного факультета увидят во сне свои самые большие страхи, не имея возможности проснуться, пока сон не закончится. Это будет высасывать их жизненную энергию не хуже любого дементора, а самое лучшее то, что они никому не смогут рассказать об этом. И снять его может только тот, кто наложил. Выходя из больничного крыла, Грейнджер сразу оказалась взята под руку Абраксасом Малфоем. – Ещё немного, и я бы пошёл за тобой. Малфой должен был просто стоять у входа и смотреть, чтобы никто не зашёл. Гермиона удобнее перехватила его руку так, что со стороны они выглядели как возвращающаяся с ночного свидания пара. – Я прекрасно справилась сама. – Мне не стоит спрашивать, что с ними? – Не стоит. В гостиную они вернулись также под руку, что не утаилось от цепкого взора Блэк. Она моментально расплылась в улыбке и, бросив мимолётный взгляд в сторону Реддла, сладко протянула. – Вы так мило смотритесь вместе. Может, вам стоит присмотреться друг к другу? Гермиона закатила глаза, отпуская Малфоя и усаживаясь рядом с Вальбургой. – Она же мне как сестра! – И с каких пор тебя начал смущать инцест? Вальбурге явно доставляло отдельное удовольствие ставить Малфоя в неловкие ситуации. А Грейнджер засмеялась со всей этой ситуации и уложила голову на плечо подруги. – Порой ты бываешь ужасна, Вал. – пробормотала слизеринка, стараясь не уснуть в таком положении. А Блэк лишь неопределенно хмыкнула. Она считала, что Том и Гермиона буквально созданы друг для друга, как бы примитивно это не звучало. Но юная девушка ещё не видела пары более гармоничной и дополняющей друг друга. Да только разве они увидят это, пока не поймут, что могут потерять? В конце концов, ревность - отличная штука, чтобы понять какое значение в жизни имеет человек для тебя. А судя по тому, что Реддлу не понравилось её замечание в сторону Абраксаса и Гермионы, то она работает в правильном направлении. *** – Вот мы и снова здесь. Гермиона поставила чемоданы на лужайку и обвела взглядом неказистое здание приюта. Том сделал также, никто из них не торопился входить внутрь. – Стоит ли сказать "Дом, милый дом"? – насмешливо спросил Том, слегка толкая её плечом. – Только после того, как он сравняется с землёй. – она взяла чемодан в руки и чересчур бодро направилась внутрь. – Ты идёшь, или сегодня ночуешь на улице? Том поплелся за ней следом, до последнего надеясь, что вот-вот сейчас это место рухнет под землю. С каждым годом возвращаться сюда было всё тяжелее и тяжелее. Иногда казалось, что десять лет в Азкабане и три месяца здесь вполне равноценно сказывались на психике. Возле самых дверей Гермиона растеряла весь свой пыл и, не сбавляя скорости, развернулась, намереваясь уйти обратно. Но Том ловко подхватил её под руку, разворачивая обратно, лицом к двери. – Поздно совершать побег, мисс Грейнджер. *** В конце августа Гермиона Грейнджер сделала для себя ужаснейшее открытие. В один из прекраснейших дней, она заметила то, что заставило её негодовать и в раздражении поджимать губы. И, конечно же, Том Реддл не мог не заметить этого. Если в первые дни её пребывания в таком состоянии, он предпочитал игнорировать данное с чистой совестью, то на пятый день не выдержал и уже сам начал раздражаться. – Грейнджер, или выкладывай причину своего душевного состояния, или успокойся и не мельтеши перед глазами. Гермиона с фырканьем буквально "плюхнулась" на кровать рядом с ним, не прекращая буравить его своими большими карими глазами. – Своим пыхтеньем ты напоминаешь хомяка. Большого, толстого,... Её небольшие ладошки наносили удары по его плечу, после чего он рассмеялся, перехватывая её руки. – Ты невыносим. – Я? Сначала ты дыру во мне прожигаешь, потом пыхтишь на меня, а сейчас ещё и избиваешь! – он дёрнул её на себя, заставляя девушку навалиться на него, после чего развернул её к себе спиной и прижал. Грейнджер сначала пыталась сопротивляться, но решила, что легче смириться. Она уложила голову на его плечо, продолжая пыхтеть ему в шею. Какое-то время они сидели молча, пока он убирал непослушные кудри Гермионы со своего лица продолжая удерживать её запястья другой рукой. – Итак, кровожадный хомяк, в чём причина такого буйного поведения? Она снова дернулась, выражая протест за подобранное прозвище, но Том держал её крепко. – Продолжишь так держать и у меня появятся синяки! Как я это потом объясню Вальбурге? – Скажешь, что ролевыми играми злоупотребили. – оглядев её лицо, Том хмыкнул. – Вот чертовка, даже не засмущалась. Гермиона вытянула шею и попыталась укусить его за ухо, но её зубы клацнули в нескольких миллиметров от цели. – Ты сейчас хотела меня укусить?!– Реддл еле сдерживался, чтобы не засмеяться. – Какая же ты неугомонная. Гермиона приняла прежнее положение, опять принимаясь пыхтеть ему в шею. – Итак. Судя по твоему поведению, у тебя произошла трагедия вселенского масштаба. Выкладывай. Тишина снова повисла в комнате, было видно, что Слизеринка не собиралась сообщать причину поведения. Поэтому Том ущипнул её за бок. – Говори. – Ты выше меня. – пробормотала она Реддлу в шею. Сначала Том решил, что ослышался, потому что это звучало крайне глупо. – Что, прости?– он упустил момент, когда ослабил хватку, из-за чего Гермиона резко отстранилась, разворачиваясь к нему лицом. – Ты вырос! Мы были с тобой одного роста, а сейчас ты выше меня! Это нечестно. После секундного ступора, Том засмеялся, запуская пятерню в свои волосы. Он успел перебрать в голове абсолютно все варианты, но такого даже предположить не мог! – Ты сейчас это серьезно? – сквозь смех спросил он. Гермиона ещё больше насупилась, раздраженная такой реакцией. Она тут о важных вещах ему, а он смеётся. –Ты, видно, не понимаешь всей значимости ситуации. Почему ты вырос, а мой рост не увеличился ни на дюйм!? – Ты ненормальная. *** В купе Экспресс-Хогвартса они только и обсуждали личность Альбуса Дамблдора. На самом деле, Том даже и не надеялся, что кто-то из этих двоих сможет что-либо выяснить. Дамблдор был не тем, чьи "темные делишки" было легко вычислить. – Они с Гриндевальдом были лучшими друзьями. Партнёрами. Чёрт знает, кем ещё, но их дороги разошлись. – начал Абраксас, мечтая как можно скорее оказаться в стенах Хогвартса. – Причём из-за смерти сестры Дамблдора, Арианы. – закончил Алектус. Том попросил рассказать больше и они действительно поведали всё, что узнали. Гриндевальд и Дамблдор были поглощены идеями "власти над миром". Из-за чего Альбус не доглядел за сестрой и, когда между Геллертом и Альбусом завязался спор, а после и дуэль, то смертельное заклятие попало в Ариану. Но чье именно это было заклинание - неизвестно. – Нужно подумать. – произнес Реддл, выходя из купе. Он был уверен, что при правильном распоряжении, эта информация окажется полезной. – Гермиона, откуда у тебя синяки? Вальбурга мягко погладила подушечками больших пальцев её запястья, обеспокоенно оглядывая лицо подруги. Абраксас также наклонился вперёд, хмурясь и также смотрел, ожидая ответа. – Не стоит переживать. Ролевые игры вышли из-под контроля. Произнесенная фраза стоила того, чтобы увидеть как вытянулись в удивлении лица её друзей. Гермиона рассмеялась, закрывая лицо руками, пока трое спутников подбирали слова. – Мерлин, успокойтесь. Я же пошутила. Алектус с Абраксасом выдохнули, а Вальбурга казалась слегка разочарованной. – Пошли, подышим воздухом. – Блэк была хрупкой девушкой, но потянула Грейнджер за собой с невероятной силой. Малфой даже не успел возразить, как девушки захлопнули за собой дверь. – Значит, ролевые игры? – Вальбурга уперла руки в бока, насмешливо гляда на кудрявую девчонку. – Что б мне язык прикусить в следующий раз. Вальбурга уже набрала в лёгкие воздуха, чтобы что-то сказать, но посмотрев куда-то за спину Гермионе, молча выдохнула. Грейнджер развернулась, желая узнать, что же Блэк там увидела. Её правая бровь взлетела вверх, когда она увидела Тома, который демонстрировал свою самую обаятельную улыбку какой-то смазливой пуффендуйке. – Ты знаешь её? – Понятия не имею, кто такая. – Значит, выясним. – Гермиона решительно направилась вперёд, слыша, как сзади, не менее бодрым шагом, следует Вальбурга. – Какая прелесть. – протянула Грейнджер, мило улыбаясь. Она оценивающе прошлась взглядом по внешнему виду незнакомки и слегка наклонилась назад, обращаясь к Блэк, не отрывая взгляда от лица пуффендуйки. – Милое личико, не так ли? – Ничего такое. Но вкуса в одежде никакого. Пуффендуйка хотела было что-то сказать, но Гермиона не дала ей времени и звука произнести. – Ты слишком резка, милая Вальбурга. Вспомни только как она мило краснела. – Пожалуй ты права. До сир пор румянец смущения играет. Гермиона хмыкнула на замечание Вальбурги и подошла к Тому, кладя локоть ему на плечо. Она наклонилась к нему чуть ниже, не понижая голоса и всё так же не отрывая взгляда от бедной девушки. – Что же ты, дорогой Том, наговорил столь...милой особе?