Система "Спаси-Его-Сам"

Подающие высокие надежды ученики пиков Цинцзин и Байчжань осознали, что Лю Цингэ был одним из самых толерантных наставников хребта Цанцюн, ибо он с равным воодушевлением педантично выбивал дух из всех, независимо от их «пиковой» принадлежности. Ло Бинхэ страдал наравне с остальными, однако не мог не признать, что данный метод был весьма эффективен для совершенствования боевого потенциала, который мог раскрыться только на грани жизни и смерти. Эту грань лорд пика Байчжань любезно предоставлял своим ученикам с пугающей систематичностью. — Ты, — наконец обратился он к Ло Бинхэ, еле стоявшему на ногах после спарринга, — раз в две недели будешь являться на Байчжань для личных тренировок. — Этот ученик благодарен Мастеру Лю за доверие, — поклонился ему мальчик, мысленно костеря его на чем свет стоит. — Благородный лорд наконец-то разглядел талант этого ученика? — поинтересовался Шэнь Цинцю, вернувшись после проверки всего, что было необходимо для второго дня, и услышав обращенные к Ло Бинхэ слова. — Разглядел, — кивнул Лю Цингэ, серьезно глядя на дитя перед собой. — Такой талант редок. Закрыть глаза на очевидное — недостойно Мастера. Остальные ученики теперь смотрели на Ло Бинхэ со смешанными чувствами. С одной стороны, они ощутили острый укол зависти, ибо тот получил себе в наставники сразу двух знаменитых на весь мир бессмертных. Шэнь Цинцю воспитывал великие умы, в то время как Лю Цингэ — великих воинов. Признание способностей со стороны сразу обоих из них, говорило о том, что Бинхэ ждет светлое будущее. Но с другой стороны, это были два самых ужасных учителя, образовательные методы которых явно давали понять, что «прекрасное далеко» и, чтобы дожить до него, придется очень сильно постараться. — После такого изнурительного дня надо бы дать им возможность привести себя в порядок, — прозвучало предложение от Шэнь Цинцю. — Здесь есть горячие источники, — сообщил Лю Цингэ. — Ученики пика Байчжань покажут гостям дорогу. Услышав про источники и вспомнив об увиденном им ранее, в голове Ло Бинхэ сама собой появилась одна озорная мыслишка. Он слегка покачнулся, всем своим видом выражая острую боль, которую он сейчас сдерживал невероятным усилием воли. Чуть слышный стон слетел с его губ, а ресницы задрожали, дополняя картину страдающего ребенка, пытающегося казаться сильным в глазах окружавших его людей. — Бинхэ! — воскликнул Шэнь Цинцю, в ту же секунду оказавшись рядом с ним. — Что случилось? Где болит?! — Учитель, этот ученик в порядке, — светлая улыбка озарила прекрасное лицо мальчика, прежде чем он рухнул прямехонько в объятия обеспокоенного мужчины. — Лю. Цин. Гэ. — медленно произнес Шэнь Цинцю, одарив шиди мрачным взглядом. — Что ты с ним сделал? От возмущения тот не мог вымолвить и слова в ответ. Он, конечно, был беспощаден во время учебных боёв, однако понимал, что его партнеры по спаррингу всего лишь дети и силу контролировал. Лю Цингэ был абсолютно уверен, что не превысил допустимого лимита по отношению к мальчишке. Поэтому оставался только один вывод — Ло Бинхэ притворялся. [С вас списано 200 баллов за тактическое поражение со стороны соперника.] «Вот мелкий паршивец!» — презрительно сощурил глаза мужчина, как только Система косвенно подтвердила его догадку. — Учитель, Мастер Лю не виноват, — дрожащей рукой мальчик ухватился за предплечье наставника. — Кажется, этот ученик не оправился от травм, что получил пока вы пытались убедиться, достоин ли он быть рядом с вами. Это было бинго! Благодаря, словно невзначай вызванному чувству вины, повышенный уровень внимания со стороны Шэнь Цинцю теперь был ему обеспечен. — Я отнесу тебя на источники, — понуро произнес заклинатель, собираясь подхватить ученика на руки. Ло Бинхэ ликовал! Очевидно, что эта версия лорда Цинцзин питала патологическую слабость к безвинно страдавшим. А значит его альтер-эго в ином мире не был дураком и изнеженным плаксой. Как оказалось, давить на жалость было лучшим способом манипуляции этим человеком. Странно, но было что-то чарующее в том, как неприступный и холодный Шэнь Цинцю, становится мягким и заботливым по отношению к своему обделенному лаской и любовью ученику. Но не успел он насладиться мыслью, что, наконец-то, сможет провести время со своим очаровательным Учителем, как раздался спокойный голос, моментально изменивший царящую между ними атмосферу. — Я сам сделаю это, коль в произошедшем есть и моя доля вины — ухмыльнулся Лю Цингэ, ловко уведя мальчика практически из-под носа Шэнь Цинцю. — Ты все равно не знаешь дорогу. — Мастер Лю, не стоит, — тут же попытался оказать сопротивление Ло Бинхэ. — Я чувствую себя достаточно хорошо, чтобы дойти туда самостоятельно. — О нееет, — с едва заметной издевкой протянул мужчина, крепко удерживая свою ношу и жертву по совместительству. — Я не смогу себе простить, если с лучшим учеником Цинцзин произойдет что-то плохое, пока он находится на моем пике в качестве гостя. В этот момент до Ло Бинхэ дошло, что Лю Цингэ раскусил его уловку. Не имея опыта общения с ним, он не учел, что наивным тот был только по отношению к Шэнь Цинцю. Окончательно убедиться в этом, он имел честь тогда, когда, донеся его до источников, где обычно купались ученики, заклинатель буквально закинул его в воду прямо в верхней одежде. — Надо же, как неловко получилось, — с наигранным сожалением посетовал Лю Цингэ. — Но с кем не бывает… Надеюсь, ты понимаешь, что это случайность? — Этот ученик понимает, — скрипнул зубами Ло Бинхэ. Лорд демонов решил, что Лю Цингэ еще повезло, что в его прежнем мире тот был убит Шэнь Цинцю. Скорее всего иначе у этого человека были все шансы пасть от его руки. Хотя и в этой реальности, если тот продолжит стоять между ним и его Учителем, есть шанс, что данное развитие событий может стать очень даже возможным. Не оглядываясь, Лю Цингэ ушел в сторону своего обычного места купания. Он с раздражением срывал с себя одежду, тщетно пытаясь объяснить самому себе от чего он так взбеленился, когда маленький негодяй попытался привлечь к себе внимание Шэнь Цинцю. Казалось бы, что мальчику-сироте, коим и был Ло Бинхэ, нормально стремиться к близости с единственным человеком, что заботился о нем и ценил его. И уловки для этого тот выбирал в соответствии со своим возрастом. Но почему-то в манере поведения Бинхэ ему порой виделось нечто далекое от натуры неискушенного и невинного дитя. Словно тот отдавал себе полный отчет в своих поступках, а не действовал спонтанно. Даже весть от Системы о том, что он отыграл обратно свои 200 баллов, не улучшила ему настроение. — Я теряю ясность мысли, — пробормотал Лю Цингэ, устало опускаясь в горячую воду. — Мне еще надо придумать повод, чтобы провести эту ночь вместе с Шэнь Цинцю. К сожалению, ни один вариант не выглядел веским аргументом, чтобы составить высокомерному заклинателю компанию в одной с ним спальне. — Шиди Лю! — послышался надрывный шепот. — Лю Цингэ, ты здесь?! Мужчина изумленно повернул свою голову на звук до оскомины знакомого голоса, чтобы увидеть появившегося между камней Шэнь Цинцю. Тот торопливо приближался к нему, то и дело с опаской оглядываясь. — Что-то случилось? — нахмурился лорд пика Байчжань, обдумывая причину, по которой его шисюн не постыдился бы явиться к нему в весьма интимный момент. — Юэ Цинъюань! — прохрипел заклинатель, отчаянно сверкая своими зелеными глазами. — Он пришел на Цинцзин и не застал меня там. Теперь явился сюда по мою душу! — Это наш старший брат, — расслабился Лю Цингэ, осознав, что никакой опасности нет. — Иди и встреться с ним достойно. — Я бы с радостью, — снова нервно оглянулся тот. — Но все не так просто. Я не знаю, как ему объяснить, что собираюсь провести ночь здесь, а не на своем пике! В любой другой раз Лю Цингэ просто предложил бы Шэнь Цинцю убираться на Цинцзин, а утром вернуться обратно, но задание Системы не оставляло ему маневра для действий. — Он и так вбил себе в голову, что я чем-то болен и продыху мне не дает своей заботой, — продолжил лорд пика Цинцзин. — Если он узнает, что я не побрезговал остаться у тебя на ночь, то мне конец. Он отдаст меня Му Цинфану на опыты. Только ты сможешь его убедить, что меня здесь нет. Лю Цингэ поморщился на слове «побрезговал», но все равно спросил: — И где тогда ты? — Где угодно, но только не здесь, — простонал мужчина. — Так ты прикроешь меня или нет? — Прикрою, — невозмутимо произнес Лю Цингэ, прежде чем протянул руку и увлек Шэнь Цинцю в воду. Тот не успел даже возмутиться, как ладонь шиди закрыла ему рот, дав понять, чтобы он молчал и не трепыхался. — Шиди Лю, так ты здесь один? — разочаровано протянул Юэ Цинъюань, замеченный Лю Цингэ раньше, чем он появился возле источника. — Мне показалось, что я слышал голос Шэнь Цинцю. — Глава школы, — приветственно кивнул тот, чувствуя, как испуганный Цинцю прижимается к его обнаженному торсу. — Вы ошибаетесь. Его здесь нет и быть не могло. — Правда? — переспросил мужчина, пробежавшись взглядом по местности и убедившись, что на земле лежит лишь один комплект одежды, явно принадлежавший лорду пика Байчжань. — Я наслышан о ваших, так называемых, совместных учениях. Вот и подумал, что вы можете тут заниматься переходом на новый уровень ваших братских отношений. «Это как-то двусмысленно звучит», — подумал Шэнь Цинцю, старательно блокируя поток духовных сил в своем теле, чтобы не быть замеченным своим старшим братом. — Неужели вы думаете, что я и он способны на подобное совместное времяпрепровождение? — криво улыбнулся воин, ощутив, как широкие рукава верхних одежд Шэнь Цинцю, колыхаемые водой, касаются того, чего касаться было нежелательно. — Смех, да и только. — В последнее время я уже не уверен ни в чем, что касалось бы тебя и моего брата, — недовольно пробурчал Юэ Цинъюань. — Но тогда где он может сейчас быть? [Примите поздравления с вашим первым сексуальным опытом!] «Каким опытом?» — не понял Лю Цингэ, но не успел уточнить это, так как почувствовал естественную реакцию организма на нарушения личного пространства в особо интимных местах. — Он мне не докладывает, — резко ответил он, мечтая, чтобы глава школы как можно скорее покинул это место. — Вы стали так близки в столь короткий срок, что я не удивился бы будь ты в курсе всего, что с ним происходит, — проворчал заклинатель, неторопливо пойдя прочь и раздумывая над тем, куда мог деться его младший. Проводив его взглядом, Лю Цингэ сделал глубокий вдох и выдох, прежде чем убрал ладонь с лица притихшего Шэнь Цинцю. — Он ушел? Ты уверен, что он точно ушел? — настороженно прошептал заклинатель, боясь лишний раз пошевелиться, продолжая прижиматься к своему шиди. — Нет, сидит в засаде, — буркнул Лю Цингэ, не в силах уже выносить подобную близость по весьма позорной для самого себя причине. — Ждет, когда ты вылезешь отсюда. Успокоившись, Шэнь Цинцю отодвинулся от тела обнаженного мужчины. Внимательно всматриваясь в глубь рощи, он совершенно не обращал внимания на свой плачевный внешний вид. Под тяжестью впитавшейся в ткань воды, ворот верхних и нижних одежд разъехался по сторонам, почти обнажив его плечи и грудь. Влажные черные пряди волос липли к лицу и полуоткрытой спине, добавляя к его утонченному образу особую чувственность. Лю Цингэ судорожно сглотнул, не смея отвести глаз от подобной красоты. — Цинцю, — резко подавшись вперед, мужчина схватил своего искусителя за руку. — Что? — наклонился тот в сторону шиди, отчего его грудь открылась еще больше. — Юэ Цинъюань возвращается? Неужели он решил перепроверить? — Нет, он действительно ушел, — растерянно улыбнулся Лю Цингэ, осторожно убирая прилипшую к щеке Шэнь Цинцю короткую прядку волос. «Будь я геем-активом, и предложи мне Система выбрать себе пару, то мой выбор несомненно пал бы на Лю Цингэ, — неожиданно подумал тот, невольно любуясь своим прекрасным шиди, который выглядел сейчас немного уязвимым из-за отсутствия одежды и трогательного выражения лица. — Редкий красавчик и не льет слезы по любому поводу, как Ло Бинхэ». [Тревога! Тревога! Тревога! Пассив проявил склонность к активной роли! Ваша доминирующая позиция находится под угрозой!] Лю Цингэ вздрогнул от воя, раздавшегося в его голове, моментально перейдя из полураслабленного состояния в полную боевую готовность. Он уже сталкивался с этим загадочным пассивом во время осмотра у Му Цинфана, так и не сумев понять, что из себя представляло это таинственное явление. Сегодня ему пришлось встретиться с ним вновь, но сканируя все вокруг своей духовной силой, он снова не смог ничего почувствовать. Это злило Бога Войны, не привыкшего терпеть поражения от кого попало, тем более от каких-то там пассивов. Шэнь Цинцю поежился от резкой перемены в лице своего шиди, моментально превратившегося из мальчика- цветочка в машину для убийств. «Неужели он настолько гетеросексуален, что даже уловил волну моего радио «Голубая луна»? — забыл, как дышать, Шэнь Цинцю. — Система, золотце, я надеюсь эта гроза любителей нижних половинок не умеет читать чужие мысли?» {Данный герой не умеет читать мысли} «Слава богу! — с облегчением выдохнул тот. — А то мне страшно представить, что бы он со мной мог бы сделать за подобное.» {Потенциально он мог бы причинить вам легкий дискомфорт в области ягодичных мышц, используя для этого олицетворение своего мужского достоинства} «Ты думаешь, это настолько сильно бы его шокировало, что он не пожалел бы Чэнлуань для этого дела?» — восхитился Шэнь Цинцю потенциальной решимостью Бога Войны бороться против гомосексуального зла всеми доступными ему способами. {Название «Чэнлуань» закреплено за достоинством лорда пика Байчжань Лю Цингэ.} «Естественно меч заклинателя олицетворяет его честь и достоинство, — фыркнул мужчина, удивляясь тормознутости Системы после своего возвращения в прошлое. В это время Лю Цингэ успел убедиться, что вокруг была лишь тишь да благодать, о чем тут же возвестила Система. [Примите поздравления! Вам удалось сохранить свою доминирующую позицию.] «Шэнь Цинцю сейчас ничего не угрожает?» — на всякий случай уточнил заклинатель, не спеша верить Системе на слово. [То, что может угрожать лорду Цинцзин, уже пришло в состояние покоя.] «Вот и славно», — решил мужчина, покосившись в сторону Шэнь Цинцю пытавшегося с максимальным достоинством выбраться из источника. — Шиди Лю, у нас проблема, — произнес заклинатель, обернувшись на него. — В наличии только один комплект сухой одежды. — И что ты хочешь этим сказать? — тяжело вздохнул тот, тоже выходя из воды. — Предлагаю проявить мужскую солидарность, — деловито запыхтел Шэнь Цинцю, срывая две травинки разной длины и стараясь не смотреть на голого красавца рядом. — Бросим жребий. Если вытянешь длинную — значит богиня удачи на твоей стороне, и ты наденешь верхние одежды, короткую — нижние. — В этом нет необходимости. Я оденусь и принесу тебе сухую одежду, — принял решение Лю Цингэ, вытирая тело куском тканного полотна, предусмотрительно оставленного здесь для него. Лорд Цинцзин наблюдал, как его шиди натягивает одежду на свое роскошное тело. Делал он это не менее эротично, чем в то время, когда раздевался. Во рту пересохло, но подбадривающее улюлюканье он сдержать все-таки сумел. Вдруг краем глаза он заметил кончик своего веера, которого обыскался накануне. Вопрос, почему он оказался в складках одеяний Лю Цингэ оставался открытым, но Шэнь Цинцю вознамерился вернуть себе пропажу, без которой, мягко говоря, чувствовал себя очень неуютно. — Шиди Лю, подари мне уже новый веер, чтобы я мог с чистой совестью отдать тебе этот, — пробормотал он, когда его рука нырнула за ворот одежд Лю Цингэ. — Но пока ты это не сделал, будь добр, верни мне его обратно. Когда прохладная рука Цинцю заскользила по его груди, чтобы ухватить заветную вещицу, Лю Цингэ почувствовал, как тело забила мелкая дрожь, а низ живота свело судорогой. В панике он сделал пару быстрых шагов назад, чтобы через мгновение вновь очутиться в водах все того же горячего источника. — Видимо из сухих вещей у нас только веер и остался, — разочарованно заметил Шэнь Цинцю, предвкушая увлекательную прогулку по Байчжань в весьма неприглядном виде. — Я доведу тебя до места твоего ночлега обходными путями, — мрачно процедил сквозь зубы Лю Цингэ, выбираясь из воды. — Звучит как обещание приключения, — бодро щелкнул веером заклинатель, искренне надеясь, что ни на одной из этих темных дорожек разъяренный шиди не отправит его на свет иной. Спустя час плутаний по местам, от воспоминания о которых у Шэнь Цинцю волосы становились дыбом, они наконец-то добрались до гостевого домика. Увидев его, он почти был готов пустить слезу радости, ибо даже бессмертное тело чувствовало себя отвратительно в мокрой одежде. — Развести огонь? — спросил Лю Цингэ. — И чем быстрее, тем лучше! — с энтузиазмом поддержал его тот. Вдвоем они быстро соорудили перекладины для сушки одежды. Затем Лю Цингэ принес из домика одеяла, в которые закутал лорда Цинцзин. Тот не посмел оказать сопротивление. Сидя возле костра и поедая свой поздний ужин, мужчины обсуждали план действий на завтра и гадали, где сейчас вынужден скитаться Юэ Цинъюань в поисках своего дорогого младшего брата. — По силам ли этим детям будет то, что мы для них приготовили? — задался вопросом Шэнь Цинцю, задумчиво глядя на языки пламени. — Нельзя стать бессмертным, если не готов преодолевать трудности, — лениво отозвался Лю Цингэ, внутренне усмехнувшись тому, как поздно шисюн обеспокоился сложностью испытания, которое сам же и придумал. — Ты прав, — поворошил угли мужчина, подперев голову рукой. — Тогда позволь откланяться. Я спать иду. — Иди, я останусь здесь, на случай, если появится глава школы, — произнес заклинатель, надев на себя высохшую верхнюю одежду и запрыгнув на крышу домика. — Шиди Лю, как жаль, что нельзя тебя поместить на крыше моего бамбукового дома вместо Змеевидной Шумао, — с сожалением вздохнул Шэнь Цинцю, потушив костер и зайдя внутрь приготовленного специально для него помещения. [Вынуждена сообщить, что ваша близость к лорду Шэнь Цинцю недостаточна! Примите срочные меры по сокращению расстояния между вами!] «Так пойдет?» — ухмыльнулся Лю Цингэ осторожно перекатившись по крыше и удобно устроившись аккурат над местом расположения кровати гостя своего пика. [Вынуждена сообщить, что ваша близость к лорду Шэнь Цинцю недостаточна! Примите срочные меры по сокращению расстояния между вами!] «Ты не уточняла, насколько эта близость должна быть «непосредственной», — фыркнул мужчина. — Тебе стоило быть конкретней». [Ваше замечание принято во внимание. Расстояние, понимаемое, как «непосредственное», будет уточнено к завтрашней ночи.] «С тобой приятно иметь дело», — улыбнулся Лю Цингэ, вслушиваясь в шорохи, издаваемые Шэнь Цинцю, который в это время ворочался в постели. Успокоенные незримым присутствием друг друга, оба уснули, чтобы вскоре встретить новый день, легенда о котором десятилетиями будет передаваться учениками пиков Цинцзин и Байчжань из уст в уста.