We're picking fights, we're fully grown How come we get so immature when we're alone?
(Мы устраиваем ссоры, хоть уже переросли это, Почему мы ведём себя так по-детски, когда остаёмся одни?)
Ее голос окутывал меня, приковывая к ней взгляд. Она не смотрела на струны, пальцы летали по ним будто сами по себе. Майя смотрела только перед собой, не задерживая ни на ком взгляд. Мой же был обращен только к ней.'Cause I wanna bring you to your knees Begging for me now, begging for me Push you to the edge to see How far you're willing to reach
(Ведь я хочу, чтобы ты стоял на коленях И умолял меня, умолял меня, Чтобы я довела тебя до точки кипения, чтобы понять, Как далеко ты сможешь зайти.)
Огни, развешанные по всему помещению, отражались в ее глазах, теплое желтое свечение от них окружало ее словно солнечный свет, и я только смотрел, не уверенный в реальности момента.It's you that I want when we're breaking Every time I tell you that we're done I'm fakin'
(Я хочу быть с тобой, когда мы говорим, что расстаёмся, Каждый раз, когда я говорю, что всё кончено, я притворяюсь.)
Слова заставляли в моей душе что-то переворачиваться. Я не был уверен выбрала ли она песню специально или просто так совпало, что каждая строчка словно была о нас.I'm losing the game that I'm playing Keep pulling me close 'cause I'm leaving Don't forget the words that I'm saying Every time I tell you that we're done I'm fakin'
(Я проигрываю в игре, которую я веду, Прижми меня ближе, потому что я ухожу, Не забудь про слова, которые я говорю, Каждый раз, когда я говорю, что всё кончено, я притворяюсь.)
Хотелось подойти к ней, наплевать на все и на всех, кто стоял здесь и сейчас, но ноги будто приросли к полу. Возможно это было к лучшему. Потому что, если бы у меня остались силы двигаться в тот момент я бы точно сделал что-то, о чем пришлось в дальнейшем пожалеть. Не то чтобы я уже до этого не делал опрометчивых поступков по отношению к ней.We go ego to ego, starting fires Saying shit we don't mean, I mean we're liars
(Мы подкалываем друг друга, затевая стычки, Говорим всякую чушь, в которую не верим, мы прям лжецы)
А она все продолжала петь. И каждое её слово и строка напоминали мне о нас и моментах, что мы пережили. Обычно песни длятся чуть больше трех минут, но в этот момент казалось, что мы находимся там не один час. И хотелось так стоять еще дольше.I'm losing the game that I'm playing Keep pulling me close 'cause I'm leaving Don't forget the words that I'm saying Every time I tell you that we're done I'm fakin' Every time I tell you that we're done I'm fakin'
(Я проигрываю в игре, которую я веду, Прижми меня ближе, потому что я ухожу, Не забудь про слова, которые я говорю, Каждый раз, когда я говорю, что всё кончено, я притворяюсь.)
Каждая строчка отдавалась где-то в сердце, и к моменту, когда ее голос начал стихать, и я понял, что песня подходит к своему завершению, я превратился в один сплошной оголенный нерв. Её взгляд блуждал по залу, но каждый раз, когда он натыкалась на меня, она отворачивалась. Я думал о том, что она чувствует сейчас. Чувствует ли она тоже что и я? Боковым зрением я, кажется, видел странное выражение на лице Райли, но все, что я знал в тот момент, то, что мне не до этого. Точно не сейчас. Она, окутанная этим мистическим сиянием, которое на самом деле было лишь свечением десятков лампочек вокруг, поднялась со стула, сжимая гитару, коротко поклонилась и, послав толпе, которая теперь заходилась аплодисментами, короткую улыбку, быстро ушла со сцены. Оставив после себя шум толпы и тянущее чувство в моем сердце. Майя Мне нужно было прочистить мысли, и я не нашла места лучше, чем местный бар. Сидя у стойки, я наблюдала за отточенными и механичными движениями бармена, попутно попивая яблочный сидр с корицей. Я усмехнулась, понимая, что, увидь Зэй, что я пью, он бы точно начал очередную лекцию и историю о местных напитках. — Хэй, что же такая красотка, делает здесь в одиночестве? — послышался мужской голос рядом со мной, и я медленно повернула голову. Это был высокий парень, внешне можно было понять, что он был старше меня и явно был пьян. Улыбаясь, он сел рядом на соседний стул. Я лишь сделала очередной глоток из бокала и отвернулась. Желание разговаривать с ним у меня совершенно не было, поэтому я понадеялась, что, если я буду его игнорировать, он отстанет от меня. Однако я ошиблась. Спустя пару минут, он осушил свой бокал и резко притянул мой стул к себе, так что я оказалась в ловушке. Я осторожно подняла на него голову и увидела глаза полные сумасшествия и одержимости. Он явно не собирался останавливаться на достигнутом, и в следующий момент его рука уже оказалась на моей спине, пытаясь притянуть к себе как можно ближе. Я начала сопротивляться, пытаясь вырваться из его хватки, но он лишь сильнее схватил меня обеими руками и сжал мои руки. Я скрежетнула зубами от страха, когда он потянулся к моей шее, и почувствовала боль от его щетины. Внезапно кто-то оторвал его от меня. Я подняла голову, чтобы посмотреть на своего спасителя и увидела, как Фриер со злостью и невиданной ненавистью врезал моему обидчику по челюсти. Однако тот успел быстро среагировать и ударил Лукаса в ответ, я взвизгнула и прикрыла рот руками. Тут же вскочив я схватила Ковбоя за плечи и с трудом потащила на выход. Я тянула его за руку, до тех пор, пока мы не оказались в безопасности, достаточно далеко оттуда, и я с силой выпустила его руку, устало прикрывая лицо руками и расхаживая из стороны в сторону. В голове был полный хаос, но внезапно обернувшись на Фриера, я заметила кровь на его лице и ужаснувшись, бросилась к нему. — Лукас, у тебя кровь, — произнесла я, осторожно касаясь кончиками пальцев его лица, на что немного поморщился от боли. — Я в порядке, — лишь проговорил он, убрав своими руками мои руки с его лица, и, сжав их, продолжил. — Что ты делала там с ним? — его голос мгновенно поднялся на несколько октав вверх, и он снова стал обезумевшим. Раньше мне нравилось видеть его таким, порывистым, злым, настоящим. Однако сейчас это не доставляло мне ни малейшего удовольствия, напротив каждый раз я начинала злиться в ответ. — Это тебя не касается, Фриер, — выплюнула я и, вырвав руки, развернулась, чтобы уйти, но он тут же опередил меня и оказался напротив лицом к лицу. Снова эта близость, она злила меня ещё сильнее. Каждый раз, когда я пыталась держаться от него подальше в итоге я оказывалась практически вплотную прижатой к нему. Безысходность, неужели мне так и не удастся избавиться от этого всего. — Касается! — кричал он, а я продолжала смотреть на него. — Всё что касается тебя, касается и меня. Никто, слышишь никто не может трогать тебя, кроме меня. Последняя фраза заставила мои глаза расширишься, и уставиться на него испепеляющим взглядом. Обида и злость тут же охватили меня, а в голову так и лезли отчаянные мысли и картинки, где они с Райли. — Какой же ты эгоист, ты же просто ревнуешь меня! — выкрикнула я ему в ответ. — Ничего подобного! — отмахиваясь, орал он в ответ. — Да! Ты не можешь этого признать, но ты жуткий собственник! — ответила я и, развернувшись, ушла. Но позади я услышала его голос, и всё бы ничего, однако в какой-то момент он показался мне слишком сломленным и больше обиженным, чем злым. Фраза, которую он произнес, сильно ударила по мне. Ведь именно она, подтверждала то, что я стала похожа на тех, кем обещала никогда не становится. Отец и Мэй. — Давай уходи, ведь это лучшее, что у тебя получается делать! Уходи! Я резко развернулась и какое-то мгновение просто смотрела на него. А после наконец решилась и быстрым шагом сократила расстояние между нами. — Как ты смеешь так разговаривать со мной!? — начала кричать я, активно жестикулируя руками. — Ты мне никто, ясно!? Ты лишь парень моей лучшей подруги. Ты не имеешь никакого права... Договорить мне не удалось, так как он прервал мой гневный монолог, заткнув мой рот поцелуем, и дьявол бы меня побрал, но через некоторое мгновение, я поняла, что тоже отвечала ему. Я бы солгала если бы сказала, что мне не хотелось, чтобы этот момент длился вечность. Его руки, крепко прижимавшие меня к себе за талию. Его губы на моих губах. Его запах, который преследовал меня с момента приезда, парфюм от которого я задыхалась и одновременно сходила с ума. Мои руки, которые сначала повисли в воздухе, от неожиданности и шока, а после инстинктивно блуждали по его спине и волосам, как можно сильнее взъерошивая их. Вот так стоя посреди улицы Остина, были лишь мы и звёзды над нами. Мы отстранились, лишь когда нам стало нехватать воздуха и, тяжело дыша, молча смотрели друг на друга, не в силах нарушить тишину. Однако первой её прервала именно я, задав вопрос, который снова и снова пульсировал в моей голове. — Зачем ты это сделал? — мой голос, слишком хриплый и предательски дрожащий, выдавал все мои эмоции с лихвой. — Только так можно заставить тебя замолчать, я понял это ещё много лет назад, — довольно изрек он, все ещё крепко держа меня. Итак, все правила и границы, установленные ранее, снова были нарушены нами. Я даже на миг задумалась, почему в школьные годы я так любила нарушать правила, потому что сейчас всё было совсем иначе. Ведь я хотела им следовать, а парень вечно следовавший им, наоборот теперь всегда стремился их нарушить.***
Идея устроить барбекю, была замечательной. Потому что стоило, нам с Лукасом, вчера, после нашей «прогулки» переступить порог этого дома, как три пары глаз тут же уставились на нас. Решив ничего не объяснять, я просто быстрым шагом пересекла комнату, ощущая на себе столь пристальное внимание Райли, которая стояла с возмущенным взглядом и сложенными руками на груди, и просто скрылась в комнате, которую мне выделили. Дом был не очень большой, поэтому решено было разместиться нам с Райли в одной комнате, а ребята, Фаркл и Лукас, в другой. Утром я проснулась от громких разговоров за окном. Потянувшись, устало потёрла глаза и снова их прикрыла, наслаждаясь лучами солнца, которые бесцеремонно проникли ко мне в комнату. Всю эту идиллию нарушил, внезапный стук в окно, от которого я резко дёрнулась и распахнула глаза, удивленно уставившись на источник шума. Открыв окно настежь, передо мной предстал сам Лукас Фриер, с голым торсом и довольно бодрой улыбкой. Ну хоть кто-то выспался. — Хэй, Харт, что-то ты сегодня долго спишь, кто тебя так утомил ночью? — с ехидной улыбкой, резво проговорил он, смотря на меня. На что я лишь прищурилась и, склонив на бок голову, зевнула. Своим видом тут же вызывая его смех. — Просыпайся, стопка блинчиков, все уже собрались на барбекю, — произнес он указывая в сторону. — Мясо я сам готовлю. Я лишь улыбнулась и кивнула. — Ну да, я же не могу пропустить такое событие, — язвительно ответила я. — Конечно не можешь, такое вкусное мясо, как у меня, ты больше нигде не попробуешь, детка, — довольно фыркнул он, поднимая подбородок вверх, но всё ещё следя за моей реакцией. — Какой же ты скромный, — отзывалась я, немного высовывая голову из окна, так что немного задела его своими волосами. В какой-то момент до меня дошло, что сейчас я скорее всего выгляжу, как ведьма после ночного шабаша, или, как минимум, очень веселой вечеринки, то есть, мягко говоря, не очень. Поэтому, осознав это, я замерла в паре сантиметрах от него и постыдно закрыла лицо руками, протяжно вздыхая. — Черт, черт, черт — выругалась в очередной раз я, он же, в свою очередь, посмотрел на меня с недоумением. — Ты отвлёк меня своими разговорами о мясе, и я забыла, что только что проснулась и ужасно выгляжу. Его недоумение тут же сменилось широкой улыбкой, и кончиками пальцев он ухватил мой подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. — По-моему, ты не можешь быть ещё красивее, чем сейчас, — а после тут же испарился, оставив меня наедине с собственными мыслями.***
— Майя, я правда очень благодарен тебе, за то, что ты исполнила мою просьбу, — проговорил дедуля Джо, тепло улыбаясь мне и приобняв со спины. — Не за что, я была рада помочь, тем более это для детей, — отозвалась я. — Знаете, у меня даже был проект, который я создала с целью помощи детям, которые не могут отплатить своё обучение в институтах и колледжах, но ещё не успела его реализовать. — Ого, это просто потрясающе, мой Лукас лишь бездельничает, а вот на таких девушках как ты и держится мир, — восхитился он, а я усмехнулась, заметив позади нас недовольного Лукаса, который жарил мясо. — Хэй, я вообще-то вас слышу, — буркнул он, и мы рассмеялись, повернувшись вполоборота. — И, Майя, почему я ни разу на слышал об этом проекте, мы могли бы его реализовать в компании. — Ой, да прости, я бы сказала тебе, но к сожалению мой босс мне не доверяет, — саркастично протянула я, на что он лишь закатил глаза. Момент с чертежами и тем делом, в сливе которого меня обвинил Фриер, никуда не делся, просто отложился на некоторое время. — Так, я слышал, что ты будешь снова участвовать на Родео, — выкрикнул откуда ни возьмись появившийся Зэй. Я тут же вздрогнула и взглянула на Лукаса, а он на меня, после чего кивнул. Зэй, заметив нашу реакцию, тут же сконфузился. — Ой, я что-то не то сказал? — удивлённо произнес он, на что я лишь покачала головой и, поставив стакан с соком, развернулась и ушла прочь. Лукас После того как Майя ушла, моё хорошее настроение вмиг улетучилось, а былая эйфория канула в небытие. Задумавшись я отошёл от толпы и сел у берега, куда раньше уходил подумать. Через пару минут, здесь меня обнаружил Зэй, который всегда знал, где меня искать. — Ты в порядке, друг? — начал он разговор. — Майя ушла, и ты ушёл, что случилось? — Ничего, мы просто поссорились недавно, — отозвался я, прокручивая произошедшие события. — Хотя о чём это я... Мы постоянно ссоримся. — Что ты сделал? Достал её своими разговорами? — спросил Баббино, и я усмехнулся. — Нет, скажем, случайно мог поцеловать её, — горько усмехнувшись, ответил я, смотря куда-то вдаль и воспроизводя все события в своей голове, они были словно отрывки незаконченного фильма, но что-то в глубине души подсказывало мне, что у него не будет счастливого конца. — Знаешь, мне кажется или Майя вернулась совсем другой, она даже улыбается иначе, нет той искренности и беззаботности, какой я видел её три года назад, — задумчиво проговаривает друг, и мне бы возмутиться за столь пристальное внимание моего лучшего друга на эту блондинку, но осознание реальности и понимания, что он прав, не дало сделать никаких движений. С момента окончания школы, я словно погрузился в пелену тумана, прошли три года, три чертовых года, показавшиеся мне вечностью или же наоборот, словно прошёл лишь день без неё. Злость и отчаяние не дали мне заметить очевидного, того, что заметил мой друг за один день. Склонив голову вниз, я запустил пальцы рук в волосы и с силой сжал их. — Я не могу дышать без неё, но каждый раз, когда я с ней, она убивает меня, — мой голос самому себе показался каким-то жалким и уродливым, где тот суровый Лукас Фриер? Человек, который смог укротить быка и оседлать его, она уничтожила его? Или это был кто-то другой? Девушка с темными волосами, о ней у меня были совершенно другие мысли. Она была, как сладкий яд. Как те конфеты, что всё мы так любим, такая милая и приторная, но, если их съесть много, заработаешь диабет. Она была подобно этому. Раньше они обе, поддерживали баланс всегда и везде. Они дополняли друг друга и совершенно по-разному влияли на меня. Дьявол. Я не такой, я не Султан, которому нужно несколько женщин сразу, но что черт возьми происходит? Мигрень болью отдалась по вискам, и я прикрыл глаза. Противно, жалко, грустно. Из весёлой юности и сладких детских приключений, мы переместились во что-то ужасное, то, что затягивало нас с каждым днём всё сильнее и сильнее. Иногда я думал, как было бы хорошо лишиться памяти, а после вспоминал её улыбку и понимал, что готов отдать всё, что у меня есть лишь бы помнить её. — Знаешь, а ведь всё началось именно тогда, семь лет назад, — проговорил я, обращаясь к другу, который всё это время внимательно наблюдал за мной и покорно ждал, когда я продолжу. — Мы втроём по воле судьбы или случая оказались в том чёртовом метро, пропади оно пропадом. Сначала на меня повернулась Майя, затем они обе. Тогда я впервые увидел их, в моих руках была книга, но эти девушки заставили меня совершенно позабыть о ней. Тогда же я впервые улыбнулся им, и дальше все пошло по накатанной, Майя запустила механизм. Именно она заставила Райли повернуться на меня, ведь она слишком сильно любит свою подругу. Она подошла ко мне, чтобы понять, каков я, чтоб я не причинил вреда её лучшей подруге. Она толкнула Райли на меня, потому что она всегда так делала, в этом вся её суть. Немного помолчав, я соединил руки в замок и посмотрел на друга, он слышал от меня все эти детали тысячу раз, но даже он не знал всего, что творилось в моей голове и что мне... нам пришлось пережить. — Когда я понял, что они хорошие, настоящие, тут же нацепил на себя маску. Мне нужны были друзья и, решив начать всё заново, я изменился или сделал вид. — на секунду я замолчал, набирая больше воздуха. — Придумал совершенного, идеального Лукаса, который не имел никакого отношения, к тому Лукасу из Техаса. Мне приходилось притворяться, я с трудом сдерживал себя, но рядом с ними мне удавалось выстоять и обуздать всех своих демонов, но, Дьявол, ей всё-таки удалось завладеть мною. Каждый раз смотря на неё, всё что я знал вмиг испарялось, а душевное равновесие тут же нарушалось. Она будоражила мою кровь. Она заставляла проснуться моё настоящее я, которое я так долго прятал и закапывал внутри себя, поэтому я злился. Каждый раз я находился на грани, но Райли, эта невинная и чистая девочка, которая с лёгкостью сошла бы за ангела, своей гуманностью и детской непосредственностью останавливала меня. С ней было легко, я поставил себе цель. Пообещал родителям, что стану лучше. Райли была этакий моральный компас, она наставляла меня на светлый путь и только туда. Быть с Майей, любить её, означало бы пойти против всего и нарушить все данные обещания. Я не мог так поступить. Не мог, и теперь расплачиваюсь за это. Я взглянул на Зэя, его взгляд был сосредоточенным, словно сейчас он выдаст что-то гениальное и философское. Я подумал о том, что он очень изменился. Теперь я постоянно выговаривался ему, а он помогал мне и давал советы. Так может всё не так как кажется? Может всему свойственно меняться, а образ, который складывался годами, может разрушиться за несколько секунд. — Лукас, знаешь, я думаю тогда ты просто испугался, — осторожно начал он, соблюдая спокойный и медленный тембр. — Ты увидел безбашеную Майю, нарушающую все правила, которые только есть, и она ведь была похожа на тебя. А ты бежал от себя, а, следовательно, и от неё. Разглядеть в ней что-то иное у тебя просто не хватило смелости, и ты зацепился за Райли. Ведь она простая и милая, с ней проблем уж точно не будет, хотя... скажи это моему печенью! — воскликнул он, и я рассмеялся, вспоминая эти моменты из прошлого и тот факт, что он всё ещё не забыл об этом. — Я думаю, что ты не запутался, ты просто неправильно интерпретировал все знаки, которые видел. А на самом деле, ответ всегда был у тебя на ладони, и ты давно уже знаешь его, просто боишься признать и разрушить всё. Но может только разрушив, вам всем удастся построить что-то новое, что-то более светлое и настоящее. Может это ваш последний шанс? Слова лучшего друга, глубоко засели во мне и заставили задуматься над всем этим. Зэй оставил меня наедине с моими мыслями и ушёл куда-то. Так я просидел ещё некоторое время, и, кажется, совсем потерял ему счёт. Опомнился я, когда уже было темно и на небе взошли звёзды. Ночь обладала своим обаянием, но тревога, что скорее всего Райли ищет меня, заставила меня подняться и двинуться в сторону дома. Однако проходя мимо нашего старого амбара, где мы с Зэем играли в детстве, я заметил приглушённый свет и слегка приоткрытую дверь, за которой раздавались тихие, но отчётливые голоса. — Да, ты права, я уже слышал вашу историю из его уст, теперь хочу послушать из твоих, — послышался голос друга, и я замер в ожидании услышать с кем он там. — Не уверена, что из меня выйдет отличный рассказчик, — голос, заставивший меня вздрогнуть и на секунду чуть ли не отскочить от дверей. Майя и Зэй. — А ты всё же попробуй, иногда полезно выговориться кому-то, и ты знаешь, что я ни за что не буду осуждать тебя, — приговорил Бабино, и я буквально мог видеть его ухмылку. — Хорошо, но с чего начать? — послышался голос девушки, слишком тихий, словно голос маленькой и сломленной девочки, забившейся в угол. — Например, начни с того, что расскажи откуда взялась эта нелепая болезнь, что от стресса ты впадаешь в сон, — отзывался мой друг, и я приблизился ещё ближе, понимая, что ещё ни разу не слышал эту историю. Какое-то время воцарилась тишина, словно она собиралась с мыслями, а после наконец я услышал её голос. — Всё началось, тогда, когда я переехала в Париж. Всё было очень трудно и сложно, со скрипом, но я нашла работу и жильё, однако, я практически никого не знала, одиночество убивало меня, я скучала по всем вам. А невозможность, хотя бы позвонить кому-то из вас, причиняла мне неимоверную боль и заканчивалась истерикой и нервным срывом, со слезами и всхлипыванием в подушку, черт подери. — она остановилась и шумно выдохнула, а после продолжила. — И вот однажды, Райли прислала мне видео, на котором вы все счастливые и радостные. Я не виню её, она хотела, как лучше, думала это заставит меня выйти на связь, но это лишь причинило боль. Осознание, что вам хорошо и без меня, надавило с неимоверной силой. Я пыталась заглушить боль постоянной работой. Я практически ничего не ела и не спала. Я постоянно работала и это было всё о чём я думала. И вот, мне выпала карта фортуны. Мне позволили подготовить модный показ, дефиле. Я так много трудилась и выполнила всё наилучшим образом. Показ прошёл успешно, но, под конец, когда меня пригласили на сцену в качестве создателя этой коллекции, внезапно всё закружилось и я упала. Очнулась я уже в больнице, мне сказали, что прошло уже четыре дня и, ужаснувшись, я поговорила с доктором, который рассказал мне, что это новое и редко встречающееся заболевание, вызванное стрессом. И к сожалению, кроме успокоительного и травяных чаёв с здоровым сном, лечения этому не было. Когда она договорила и замолчала, к моему горлу подступил ком, мне казалось я сейчас задохнусь. Какого черта, такое она пережила одна? И я не смог её уберечь от этого, как я позволил этому случится? Проклятье. Зэй прав, я просто трус. — Это ужасно, но ты должна знать, что без тебя всё не было таким прекрасным каким тебе могло показаться. — начал Бабино. — То есть, Лукас был разбит, Райли восстановилась только через некоторое время, но её глаза оставались такими же печальными до твоего появления, Фаркл старался быть сильным и поддерживать Райли и Лукаса, но я видел, как ему было больно. Словно он потерял часть себя. А я просто уехал, когда всё более-менее пришло в норму. Решил вернуться к истокам и идти дальше. Однако наша компания без тебя была неполной, или даже совсем перестала существовать. В конце концов, все как-то разбрелись и начали жить своей жизнью. И Зэй не лгал, всё действительно было так, просто у меня не было времени рассказать ей об этом. Да и смысла особого больше не было. Ведь прошлое не вернуть, и я должен был снова притворяться, что у нас всё хорошо. — Хорошо, расскажи теперь, что именно случилось в тот день, когда всё это произошло между вами с Лукасом, что вас подтолкнуло к этому? — и бинго, одним вопросом он заставил нас обоих замереть. Я буквально чувствовал её волнение и дрожь, а также полное нежелание возвращаться туда, в тот момент. Я задался вопросом, хватит ли ей сил рассказать обо всём? Или нет. Но через пару минут, я услышал её тихий голос. — В тот день, мне было очень грустно, и я решила поехать к Джошу в его колледж, мы же тогда уже встречались, — начала рассказ Майя, а я приготовился слышать, поскольку, знав следствие, я всё же не знал причину, того что между нами произошло. — Однако приехав к нему, меня ждал сюрприз, когда я распахнула дверь его комнаты, увидела его в кровати с другой девушкой. Вот и всё. Всё моё самообладание и контроль, выстраиваемые годами, вмиг улетучились, я подавил крик кулаком, прислоняясь к стене. Моя девочка, я совсем не знал, что привело тогда её в такое состояние. Я не знал. Не мог знать. Так прислонившись к стене, я внимательно слушал её. — Я вбежала в квартиру захлопнув за собой дверь и, тяжело дыша, прислонилась к ее поверхности. Воздуха в легких практически не осталось, а перед глазами все расплывалось. Рука сама собой сжала край кардигана, кажется даже до хруста суставов. Было больно, странное ноющее чувство расползалось в груди, возможно так ощущается пустота. Я двинулась вглубь коридора, практически на ощупь, скорее туда, к тому, что поможет. Упав на колени перед кроватью, будто собралась молиться, я потянулась рукой в темноту и нащупав бутылку Ронрико с облегчением села на пол, откинув голову на постель позади меня. Пальцы тряслись пока пыталась открутить крышку, но параллельно я хвалила свою дальновидность за покупку бутылки не с пробкой. Горло жгло, от душащих слез и горькой жидкости, но одновременно с этим это заставляло ощутить реальность происходящего. К шее из-за неудобного положения пришло онемение, а ко мне злость. Дикая ярость, которая застила глаза еще хуже недавних слез. Бутылка полетела в ближайший угол, и жидкость, которая помогала заполнить зиявшую в груди дыру, теперь, смешавшись с осколками стекла, растекалась по протертому линолеуму. — Почему? В этот момент я испугалась собственного голоса. Он был похож на рев раненного зверя, но никак не на мой привычный. Почему? Единственное, что осталось в моей голове. Почему снова не я? Почему всегда выбирают других? Вслед за разбитой бутылкой на пол отправился деревянный мольберт, кажется у него треснула тренога, но это волновало меня в самую последнюю очередь. Хотелось вырвать собственное сердце из груди, вырвать и бросить на пол к стеклу и рому, перемешанному с пылью, там ему самое место. Злости на Джоша практически не было, было отвращение к самой себе, за слабость, за доверчивость. Я кричала, металась по комнате, крушила все, что попадалось под руку. Это была истерика, чистая агония. И сквозь пелену своего безумства я расслышала чей-то голос, а затем почувствовала руки на своих предплечьях. Они, мягко, но настойчиво, вели меня в ванну. Перед глазами все плыло, но собственное жилище я знала хорошо, чтобы угадать поворот коридора, по которому мы шли. Сил сопротивляться с каждым мгновением становилось все меньше, и я просто решила будь что будет. Тихий щелчок выключателя раздался словно выстрел в моей гудящей голове. Переступив порог, мы зашли внутрь, а затем я не ощутила под ногами опоры на какую-то секунду и, не успев даже испугаться, почувствовала босыми ногами прохладное покрытие кафеля в душевой. Еще один щелчок и сверху на меня обрушился поток воды. Это было тем, что привело меня в чувство хотя бы немного. Пелена в глазах понемногу рассеялась, позволяя мне увидеть того, кто сейчас был рядом. Чтобы это сделать голову пришлось задрать вверх, но ошибиться было невозможно. Лукас. Я смотрела на него, пока из душа на нас лилась холодная вода. Смотрела, а затем резко дернулась назад и поскользнулась. А затем его рука на моей пояснице, до одури обжигающая, в сравнении с ледяными струями душа. И вот я уже была прижата к нему вплотную. Мыслей не осталось. Из слов было только одно, как мне казалось жалкое, маленькое, не способное передать все, что было необходимо в тот момент. — Пожалуйста. Тихий шепот, звук бьющейся о кафель воды был громче этого. Но он услышал, уловил движение моих губ, сиплую мольбу, сорвавшуюся с них. И сделал то, что необходимо было, возможно, нам двоим. Я прижималась к нему со всем отчаянием, что было в тот момент во мне, так сильно, как только могла, а его губы были такими, какими я их представляла, постоянно, стыдясь самой себя, представляла каково это целовать Лукаса Фриера. И думала, как же это несправедливо, что мне достается лишь попробовать, пригубить, словно дорогое вино на дегустации. Мне были неведомы его мысли в тот момент, но он прижимал меня к себе так, словно я была чем-то невозможно дорогим. Из-за непрекращающегося потока воды воздуха хватало еще меньше, а потому он, чуть нетерпеливо, повернул ручку душа, и ливень прекратился. А после, подняв на меня взгляд, коснулся пальцами моих скул и замер. Мне самой казалось, что остановилось само время, а я сама потерялась где-то там, в глубине его глаз. Его взгляд будил во мне что-то такое, что я сама давно забыла, и это что-то накатывало подобно цунами, накрывая с головой. Касания, легкие и нежные, перемежались с грубыми и требовательными поцелуями. Его кожа была горячее солнца, и я хотела опалить свои крылья. Когда-то я уже обожглась о него и сейчас делала это снова, с диким, мазохистским удовольствием. Его губы на моей шее, в самом уязвимом месте, я словно отдавала ему все, без остатка, отдаваясь на его милость. Он никогда не причинил бы мне физической боли. О душевной же просто не стоило думать. Наблюдать со стороны, когда у людей ломаются всякие барьеры и стираются границы может быть занимательно. Ощущать, как это происходит с тобой, с тем, что ты так долго и тщательно возводил – совершенно нет. И я была бесконечно благодарна воде на своих щеках, что не успела испариться. Я и он – упущенная возможность. И этот момент лишь маленькое исключение из правила длинной в целый том. Услышав всё это, я издал гортанный звук и шумно выдохнув, услышал шаги и понял, что надо скорее уходить, но повернувшись, я увидел то, что заставило меня замереть со страхом и ужасом. — Райли? Отсчёт окончен. Игра проиграна.