Double problem

— Ты за этим? — Да, мне сообщают, будто они провалились как сквозь землю. У меня нет возможности лично за это взяться. — Мне всё равно. — Не отказывайся раньше времени. Преступник рассчитывает на тебя. — В таком случае, пусть рассчитывает на Джона. — Боюсь, доктор Ватсон не сможет справиться в одиночку. — Джон пришлёт тебе точку на карте, а дальше впусти на место свой отряд. — Идёт... Кстати говоря, не знаю, как ты это сделал... Но вся моя аппаратура думает, что ты в табачном магазине через улицу. — Возможно, пора обновить технику. — Я скорее поверю в то, что ты раздвоился, чем в неисправность своей техники. — Желаю удачи, — Шерлок длинно улыбнулся. Майкрофт ответил такой же неестественной улыбкой. — Он... всегда так рисуется или только когда вы рядом? — произнёс старший Холмс, и вошедший Джон улыбнулся. — Вы и сами прекрасно всё знаете. Это же Шерлок... Джон беспокойно ходил кругами по комнате, одолеваемый мрачными размышлениями. Шестое января. День рождения Шерлока и та самая дата, которую ему назначил Мориарти для встречи. Скорее всего, чтобы убить, как и всех остальных детективов. Джон злился, потому что знал, что, несмотря на очевидность мотивов злодея, Шерлок всё равно придёт на встречу хотя бы из чистого любопытства, потому что ему, чёрт возьми, всё время скучно. Единственная предосторожность, которую он может принять — отправить на встречу двойника вместо себя. Что, если Шерлок именно для этого и создал его? Но вот знает ли он, кто из них действительно настоящий? Говорил ли правду, когда уверял, что понятия не имеет, или все же лгал? Вот что сильнее всего заботило доктора Ватсона. Ведь если Холмс рискнёт и отправится на встречу лично... Вероятность того, что он вернётся живым на этот раз кажется Джону чересчур мизерной. Отчего-то предчувствие неприятных событий терзало доктора сильнее обычного. Помимо этого его неожиданно задел тот факт, что Майкрофт совсем не желает знать о дне рождения брата. Это... расстраивало. Да, отношения самого Джона с родной сестрой не так хороши, как хотелось бы. Но все же они держались друг за друга долгие годы, а вот отношения Холмсов, как ни посмотри, никогда не походили на что-то кроме холодности и равнодушия. Если не презрения. Интересно, отчего все вдруг удивляются, что Шерлок вырос нелюдимым при такой-то семье... Джон осознал, что чересчур углубился в размышления о человеческих отношениях примерно тогда, когда у него возникло сильнейшее желание помочь другу. Совершенно обыкновенное желание для доктора, вот только лечение подразумевало собой вовсе не перевязки ран и приём медикаментов. Джон лишь захотел показать, что мир способен реагировать на Шерлока не только равнодушием или неприятием. Он хотел показать ему, что существует те, кому он небезразличен. Те, кто будут готовы постоять за него ценой собственной... ...жизни? Доктор Ватсон вновь очнулся от странных размышлений. "Слишком скоро вы стали... Преданным..." — вспомнились ему слова Майкрофта с их первой встречи, и он всерьёз задумался. И ведь так оно и есть. Впрочем, Джону никогда не казалось это странным. Преданность — нечто совершенно обычное для него. Он бравый солдат, верный своей родине. Можно сказать, вся его работа держалась на этой самой преданности... Вот только то была преданность по указке командира. Защищаешь своих, стреляешь по чужим — а иной раз и наоборот, по обе стороны находились предатели... Но это определённо не то же самое. "Почему же из всех вы решили доверять именно Шерлоку Холмсу?" Джон не знал ответа на этот вопрос. И, что самое интересное... Даже не хотел думать на этот счёт. Искать причины, выпытывать правду у самого же себя. Каждый раз, когда ему вспоминались эти слова, сказанные Майкрофтом Холмсом, доктор Ватсон наяву расправлял плечи и про себя отвечал: "Потому что таково моё решение".