А ты знал?

Он ждёт. Упорно и долго. Омега успел и запутаться ещё больше, и обвинить себя, и заняться самобичеванием, и обвинять весь мир в своих проблемах, и преуспел задуматься даже о том, будут ли у него конфликт с полицией. И ещё много чего. Сейчас восемь утра. К нему успел зайти врач чтобы проверить его, сказав что скоро к нему смогут прийти. Сок очень переживает. Больше всего он боится, что дорогие ему люди осудят его, а может и начнут ненавидеть. В дверь стучат и заходят знакомые лица: мистер Ван, Намджун, папа и… Юнги. Последний выглядит озадаченным и потерянным, смотря в пол он проходит к окну и смотрит в него. — И что это было Чон Хосок?! — Пап… — Не папкай! Сорвать свадьбу! Избить человека! И так некультурно выражаться. Не этому я тебя учил! — Папа, пожалуйста, можно я тебе потом все расскажу… — Расскажешь! Ещё как расскажешь. Ты должен оправдаться в моих глазах. — Прости пап… Это совсем короткое время Юнги всё также стоял возле окна, казалось игнорируя абсолютно всё в этом мире. Намджун просто смотрел на омегу. В его взгляде не было осуждения или чего-то плохого. Ощущение будто он понимал своего друга. Поэтому тот лишь обнял Хоби и похлопал по спине сказав, что всё будет хорошо. Мистер Ван просто смерил его взглядом. Чон попросил всех, чтобы те не переживали, что он всё им объяснит и расскажет. Хоть он и сам запутался и ничего не понимает, он попытается… Попытается всё выяснить и всех успокоить. В его сердце сидит что-то, что не даёт ему расслабиться. Что-то, что заставляет его переживать и мучаться, но… Кому-то знать это не обязательно. — Юнги… — зовет младший как только дверь закрывается. — Юн… — Я… Я всё ещё ничего не понимаю… — он разворачивается лицом к омеге и пытается что-то увидеть в его глазах. — Я хочу тебе всё разъяснить. Сейчас. — решительность, хоть бы не потерять её. — Я слушаю. — он скрестил руки на груди и смотрит прямо в душу. Он зол? Ростроен? Переживает? Или просто запутался? Что? — Тот мужчина… Он убил моего отца. — Бред. Мой дядя этого никогда бы не сделал. Я больше чем уверен. — Но я тоже уверен… Я… — Нет. Ты мог перепутать. — перебивает альфа. — Прошло столько лет… Как ты можешь быть уверен? — Нет! Я уверен Юнги. — Сок… Он — единственный человек из моей семьи с кем я могу нормально поговорить. Всё рассказать и попросить совета. Этого не может быть. Ты мне не докажешь. — Ты… Ах, действительно… Ты мне не веришь. — Если это был бы кто-то другой — я бы поверил, но сейчас, когда я знаю этого человека, как своих пять пальцев… Нет, Сок, нет… Я в это не поверю. — Мин — Я люблю тебя Хосок, но сейчас, пожалуйста, не нужно клеветать на моего дядю. — Юнги! Как ты можешь?! Как ты можешь обо мне такое думать… как черт возьми?! — слеза стекла по правой щеке. — Ты хотя бы знал какое у меня было детство? Он единственный поддерживал меня. И любил меня. Даже разрушения своего бизнеса он продолжал заботиться обо мне. Он хороший человек! Не обвиняй его! — А ты знал, какое было моё детство, м? — слёзы текут с новой силой, когда омега вспоминает тот день. — как я сидел и рыдал в луже крови своего отца. Я был так мал. Тот день должен был быть самым лучшим! — он захлёбывается слезами. — Я всё слышал. Я чувствовал в голосе того ублюдка ебаную ухмылку и презрение. Я слышал выстрел. Я видел как падал мой отец. Как ты смеешь мне говорить это. Говорить какое плохое твое детство, и как тот ублюдок добр! Как блять?! — Хо… — Убирайся! Убирайся я сказал! — Чон бросает в него чашку и та с громким звоном разбивается об пол, а между осколков растекается вода уродливыми узорами. Дверь громко хлопает и омега рыдает. Рыдает как никогда. Вот… Вот почему нельзя никому доверять, потому что рано или поздно тебе сделают больно. Очень больно. *** *Две недели спустя* Хосок переехал. А переехал он к папе. После объяснения его поведения на свадьбе и расказа о реакции его парня на это, старший Чон забрав младшего Чона поехали в дом пары собирать вещи. Альфа их не останавливал и даже закрылся у себя в комнате игнорируя их присутствие. Сейчас две омеги сидят и пьют чай, пока за окном встаёт солнце закрытое редкими тучами. — Сынок. — позвал тот Сока. — М? — он поднял взгляд сфокусировавшись на своём папе. — Что мы будем делать? Я думаю об этом каждый день, но кто я, что я могу сделать этому человеку, тем более прошло столько лет, больше десятка… — Не волнуйся, пап. Я возьму пистолет и застрелю его. Прямо в голову, как он это сделал с отцом. И даже если меня посадят, я не буду об это жалеть. — Хосок! Что ты говоришь?! Зачем портить себе жизнь? Или я тебе надоел и ты хочешь больше меня не видеть? Что? Чего ты этим добьешься? — Ну пап, я уже знаю где оружие взять. — Это меня пугает. Но знаешь, твой план мне даже нравится, но… Зачем просто убивать? Можно помучать. Кстати! — воодушевленно вспоминает старший омега. — знаешь смерть от тысячи порезов? — Пап… — Короче, берешь нож, канцелярский, и делаешь кучу порезов. Из-за этого человек теряет много крови и умирает в мучениях. Как тебе? — Пап… Ты слишком. — Да чего ты. Я ж шучу. А вообще, сына, убивать плохо, зачем брать на себя такой грех? Хоть подумать о плохом, тоже есть грехом, но всё же. — Ладно пап, считай я пошутил. И вообще, ты так просто об этом говоришь… — Потому что знаю, что этого я не сделаю. — Логично. Надеюсь всё будет хорошо… — Я тоже Хоба, тоже. *** — Ох, мистер Ван. Мы снова встретились — мужчина поднялся и пошёл обнимать альфу. — Да, здравствуйте. Как вы? — Отлично, а что? — Как же? Вас же раскрыли… — Ах, тот омега. Я не переживаю по этому поводу. Хоть он и навредил мне… Даже слишком как по мне. Но я знаю, что он ничего мне не сделает. Это просто омега, высокого о себе мнения. — Но… Знаете, он начал подозревать меня. — Пора бы. Я ждал этого давно, и вот. — он разводит руками. — Но вы не получили того, чего хотели. — Верно, но они могли бы снова вступить в брак. — Вряд ли это случится. Они поссорились, и тем более вы родственник. — Ах, точно. М, тогда мне нужна твоя помощь. Ты напишешь в документах, что его компания в наследство передаётся мне. А потом я его по-тихому убью. И делов. — он хлопает в ладоши радостно улыбаясь. — Мистер… Это… — Ты смеешь мне перечить?! — Но… — Разговор окончен!