Девичья башня

<

i„Чем страсть сильнее, тем печальнее бывает у неё конец.» </i

> — Поздравляю, госпожа! У вас родился красивый шехзаде, машаллах! — Дай посмотреть! Голубоглазая служанка передала осторожно сверток с ребенком. Глаза султанши прослезились. Маленький и слабый, ищущий защиты и ласки, он походил на новорожденного олененка, и не был еще способен открывать глаза и созерцать несправедливый мир во всей красе. Она вдохнула его запах. Такой чистый и ангельский. А что делать дальше? Что делают обычно матери? Оберегают. Любят. Лелеют. Кем бы не стал ее ребенок в будущем, мать не жалеет своей любви, отдает свою энергию, заботиться о нем. Да, бывает строга, но знает границы своей импульсивности. Падет жертвой, и отдаст свою жизнь ребенку. Однако, не все матери такие. Есть те, кто столкнулись с материнством случайно. Они еще сами дети малые и нет вины их в этом, и осуждать их не нужно. Всевышний не дает нам таких полномочий. Лале сквозь слезы, улыбнулась сыну. Она не жаждала стать матерью так скоро, и не было у нее особых чувств к ребенку, будучи являясь еще беременной. Одначе, увидев крошечное создание, сердце девушки оттаяло. — Интересно, как назовут нашего мальчишку? , — задала вопрос Шахи хатун, сияя от радости. Сын Лале для нее не только султанский сын, ну, и внук. И Шахи будет уделять ему все свое внимание, как бабушка. — Мне неизвестно. Я буду называть сына по-своему, — сказала жена падишаха, укутывая шею шехзаде. — Опять на этот раз что-то затеяла. Аллах, умоляю, береги эту строптивую девчонку! — Лутфулла[1]. Моего сына зовут Лут-фул-ла. — И кто же посоветовал тебе назвать ребенка так? — Я встретилась с Али-беем месяцев три назад.  — Умалишенная! Нельзя видится с мужчинами! Сколько греха ты берешь! — Мне необходимо было обговорить с ним кое-что, Шахи хатун. На этом разговор окончен. Оставьте меня наедине с шехзаде! Шахи хатун и служанки покинули покои восвояси, а Лале смотрела на шехзаде и вспомнила все тягости жизни. Ребенок, что рядом с ней, великий подарок за все ее мучения. По крайней мере, к такому тезису пришла она. * О рождении ребенка султану Мехмеду сообщили во время обеда. Пока его госпожа носила под сердцем сына (падишах не сомневался в этом), попытки Мехмеда завоевать Константинополь увенчались успехом. Его огненный пыл укротила Лале, посоветовав мужу действовать аккуратно и не спеша. Они положили глаз на Венгрию и тесно общались с послами этого государства, чтобы те ни в коем случае не стали помехой на пути к захвату. Тем не менее, мужчина не в силах был довериться Лале. Слишком уж нежна она к нему. Сомнительна нежна. Чего стоит один ее взгляд, устремленный на Мехмеда с игривостью и азартом. Узнав о том, что у него родился наследник, правитель Османии был горд. За себя и за кареглазую. Как никак первенец мальчик, у которого, несомненно, будет великое будущее! А еще он чувствовал, что груз на его плечах увеличивался и становился больше. Однако, от этого становилось приятнее на душе. Браться за дело и доводить до финала — это его хобби. Неделю назад во дворец был приглашен Джумали эфенди. Знаменитый прорицатель и астролог. Жизненный путь предсказателя был тернист и извилист: он предугадал гибель двоих сыновей, чуть ли не стал заложником оспы, стал свидетелем смерти дочери. Такая персона восхищала султана, ибо мудрость старика была хоть отбавляй. — Моя жена…родит ли она шехзаде? — Дай-ка, взглянуть в твои глаза, — эфенди прищурил свои очи, и сделались они крохотными, как у птицы, — тьфу, ты! Подойди поближе, сынок! Не вижу я совсем! Султан кивнул головой. — Ух, какие черные! , — хитро улыбнулся старик, — появиться на свет мальчик, не бойся. Править будет мудро. — Отлично! Возьми! , — обрадовался Мехмед и сунул в руку прорицателя мешочек монет золотых. — Может быть, интересует тебя что-то еще? — Нет. Я благодарю тебя, Джумали эфенди. Это пророчество осчастливило меня, Аллах свидетель. — А зря. — Ты видишь что-то плохое? — Верно, — эфенди бесцеремонно сел рядом с Мехмедом, а он в свою очередь, не обратил внимания на его нетактичность. Султан сидел неподвижно, потому что зафиксировал все свои мысли только на старике, что вызывал у него интерес. Хотелось только сморщить лицо, так как от эфенди исходил чертовски неприятный запах. Но в знак уважения и почтительности, Мехмед не сделал этого. — Не томи. — Ответь на вопрос. Что произойдет, если два сосуда столкнуться? — Останутся лишь осколки, я так думаю. — Правильно. Ты один из этих сосудов. — Что это значит? , — Мехмед вдруг встревожился. — Сосуд, с которым ты столкнешься очень прочен. Разобьешься только ты, — предупредил Джумали. — А этот «сосуд», ты знаешь, кто он? — Ох! Стар я. Очень стар, — он почесал свою бороду, — не могу сказать точно. — Значит, я никогда не узнаю, с кем мне суждено враждовать. — Охо! Враждовать? — А что же тогда? Ты сам сказал про сосуд! — Вы враждуете уже давно. Правда, ты об этом не догадываешься. — Есть что-то еще? — Только это. Будь бдителен. После раскрытия ужасающего пророчества, Мехмед на несколько дней стал параноиком. В покои он никого не пускал, не ел и толком не пил. Каждую ночь его мучили кошмары: как отрубают руки его подопечным, а вокруг летают черные вороны; фигура женщины скитается по лесу; как лицом к лицу он сталкивается с Владом. Дурно влияли эти сновидения на падишаха. От страдальческого омута, Мехмед увернулся, и спас его от этой бездны — сын. — Я свидетельствую, что нет ничего и никого сопоставимого с одним Единственном Богом — Всевышним Аллахом[2] Твое имя Баязид. Твое имя Баязид. Твое имя Баязид, — взяв на руки сына, прошептал в его правое ухо Мехмед. — Вы назвали шехзаде в честь вашего прадеда? , — уставилась на султана Лале. Она была недовольна. — Ты права. Лале взглянула на служанок и с позволения султана, все покинули ее покои. — Судьба покойного султана Баязида была очень тяжелой. Я не думала, что ты назовешь моего сына так. — Нашего сына, Лале, — ледяным тоном отчеканил Мехмед, и перевел острый взгляд на Баязида, — все свободное время он будет проводить со мной. Я обучу его тонкостям правления. — А что я буду делать в роли матери? — Не мучай себя. Ребенку необходимо мужское воспитание. — Женщины делают это не хуже мужчин, — Лале тихо застонав от боли в животе, сморщилась, словно отведала кислого лимона. И несмотря на это, девушка не поленилась встать из ложе и подойти к мужу, — я прекрасно понимаю, что ты сейчас ощущаешь, Мехмед. Ты был отослан родным отцом и стал изгоем. Однако, тебя воспитала женщина. Заменила тебе мать. И благодаря женской мудрости, ты вырос и стал могущественным султаном. Я рада, что для нашего шехзаде, ты хочешь быть прекрасным отцом. Но не забывай…у него есть мать. — Тема отцовства для меня незнакома. Ты даже не представляешь каково чувствовать себя нелюбимым сыном. А когда твой отец сам падишах… — Но у Баязида будет право выбора. Я не желаю, чтобы его родители были амбициозными остолопами. — Лале, он будет проводить со мной больше времени, — вопреки возражениям жены, султан стоял твердо на своем. — Хорошо, — согласилась госпожа, — правда, есть одно условие. — Нет нужды условиям. — Нет, есть. Мехмед, быть может, я медленно буду отдалятся от Баязида. Какая мать вытерпет эти мучения? Следовательно, воспитанием займемся по очереди. Ты первые два дня, а я вторые два дня. — Аллах! Он что кусок мяса, чтобы делить его так? , — опешил султан. Услышав мягкий голосок засыпающего шехзаде, Мехмед стал говорить чуть тише, — это невозможно. — Тогда не неси ересь. Баязид будет воспитываться надлежащим образом, как прописаны правила дворца. — Если бы я соблюдал здешние законы, то ты не стала бы мне женой. — Поговорим позже. Из юных мыслителей, мечтающих перевернуть горы, где только можно, они медленно перевоплощались в конфликтных супругов, чьи взгляды совершенно не совпадали с друг другом. «Противоположности притягиваются» замолвит кто-то. И с этим не поспоришь. Но являлись ли они таковыми до никяха? Безрассудные, взбалмошные, не идущие на контакт. Кто-то из них обязан идти на компромисс, дабы сохранять остатки уважения к друг- другу. Чаще всего уступала Лале, ибо знала, что скоро будет период обновления и своей бархатной ручкой, она сделает штрихи к первым изменениям. Мехмед знал кузину с детства. Привычки морщить нос при морозе, как она фокусируется на мелкой детали при рисовании, тяжело улыбается, когда ощущает головные боли, чтобы лишний раз не тревожить Шахи хатун. Ему было известно о ней все, но Лале начала меняться так быстро, что он не успевал делать пометки и запоминать новые причуды жены. Человеку свойственно меняться, но страдают от этого люди, что по крупицам собирают старые воспоминания. Именно так делает Мехмед. Он хочет «старую» Лале. * Около холодного замка, где проживает князь Валахии, находился огромный сад с одним лишь лабиринтом, который цвел так, как в самый разгар весны. Никому доподлинно неизвестно, почему морозной зимой тюльпаны и лилии распростились по запутанному лабиринту. Долгие блуждания по нему, привели вновь к тупику, и Влад в очередной раз взялся за попытку найти выход из ловушки. Спустя месяц после рождения наследника на престол Османии, Влад взял на руки и своего сына. Первые дни дотронутся к крошечному созданию для Цепеша являлось пыткой. Малыш в присутствии отца постоянно плакал, а когда Влад покидал помещение, успокаивался. — С тобой все хорошо? , — новоиспеченный отец поинтересовался состоянием жены. Уже прошло несколько дней, как светлолицая родила ребенка, и спросить насчет ее здоровья было бы неуважительно. — Не знаю, — из-за блеска луны, пробивающий сквозь толстое стеклянное окно, Влад приметил слезинку на ее щеке, — я очень плохо себя чувствую. — Я сделаю все что угодно! Нужно приказать явиться сюда лучшего лекаря во всем княжестве! — Нет, — девушка остановила его, — скоро все пройдет. Эта фраза стала пророческой, будто кто-то на небесах ответил словом «аминь» и кивнул головой. Елизавета умерла, и Михаил уже никогда не познает материнской любви и заботы. В простонародье известна пословица «Отца нет — пол сироты, матери нет — круглый сирота», так что Михаил поглощенный энергией только Влада, будет похож на него. Угрюмый. Подозрительный. Скрытный. Но не нужно делать поспешных выводов, он еще встретит человека, который сумеет изменить его. Сейчас Влад думал. В его голове крутился образ женщины, с которой расстался он с тяжелым сердцем. Ее облик лениво исчезал из его памяти, и мужчина по этому хандрил день ото дня. Но успел ухватится в мгновение ока за бархатный голосок. Все отвернулись от князя. Поползли слухи о том, что он связан с дьяволом и на его груди вычерчен кинжалом символ сатаны. Влад и сам стал верить в подобную чушь, ибо стал он тем, кто являлся глубокой ночью, чтобы заглушить свой аппетит человеческой кровью. — Какого черта? Из-за одной женщины ты обрек бы себя на беды! Перестань думать о ней! — Я не в силах контролировать свои мысли, — ответил Влад на слова утомленного Аслана, — она считала тебя братом. Как ты смеешь такое произносить? — Уж давно прошло то беззаботное время. Она жена Мехмеда и мать его сына. Общего у нас ничего нет, кроме, прошлого, так что хватит страдать, нужно кутить и веселиться! — Я словно постарел на тысячу лет. Нет у меня желания. — Ох! Забудешь ты о своей старости, когда под тобой будет стонать девка! — Позабыл ты Зару, лев! — Она сделала выбор. Осталась верна, как собачонка османскому роду! Тьфу! , — преданный рыжеволосой компаньон ударил кулаком об стол и плюнул на пол, — где она сейчас, один черт ведает! — Ты считаешь, что сдался я, но сдался ты. — Ни черта! Я выиграл! Забыл о девушке, которая выбрала врага! — Сколько ты выпил? — Очень много. Влад с неким отвращением глянул на друга. От прежнего Аслана не осталось и следа. Любимая оставила его без внимания, полностью переосмыслив свое место в жизни. Во дворце Зару уважают. Ее имя было упомянуто в нескольких философских книг, как автора трактатов, девушка была знаменита тем, что обучала будущих падишахов Египта и Персии. В какой-то степени, девушка выполняла роль моста между великими странами. Аслану сообщали о каждом ее действии, но по особой причине, он перестал думать о любимой и дал ей свободу. Зара раскрыла свои крылья и улетела при утренней заре. * Пока по всей Валахии распространялись небылицы и легенды о связи сатаны с князем, потомки сельджуков упивались маленькими победами темноволосого принца. Девятилетний Баязид мастерски стрелял из лука и успешно попытал себя в охоте, а что касается успеваемость в учебе, Баязид практиковал несколько языков, в совершенстве знал детище греческих мыслителей, однако был очень плох в арифметике. Отец шехзаде сильно критиковал сына, и ему противостояла Лале султан, а Баязид только пожимал плечами и дальше отправлялся заниматься любимым делом. Аналогично проходил сегодняшний вечер. — Валиде! Не хотите прокатиться на коне? , — спрашивал шехзаде в серебристый кафтан. — В последний раз я восседала на коне, когда твой отец намеревался взять меня в жены. — А я думал, вы попробуете со мной, — грустно отозвался Баязид. — Лучше присядь. Поговорим. Баязид послушался маму. В голове у мальчика, укрепилось мнение о том, что его валиде совсем не тридцатилетняя султанша, а уже рыхлая старушка, ибо Лале докучала сына своими наставлениями. Он заскучал при ее рассказе о прошлом, даже засыпал в некоторых моментах. Но при очередном разговоре, его валиде как-то упомянула интересные имена. С тех пор, Баязид интересом прислушивался к ней. — А помните вы говорили о неком Владе? — Я что-то запамятовала. — Бросьте, валиде! Лале встрепенулась. Верно, она говорила о Владе, потому что считала, что ее сын обязан знать ее прошлое. Таким способом, девушка жаждала заполучить внимание сына полностью и завоевать его доверие. — И что же ты хочешь этим сказать? — Расскажите о нем еще! Он ж был вашим другом! — «Другом»? , — Лале обернулась и увидела Мехмеда, что находился уже долгое время в саду. Его холодный взор был направлен только на жену, — да, любовь моя, расскажи о нем. — Баязид, ступай в покои, — приказала кареглазая, и не произнесла и слова, пока шехзаде полностью не исчез из вида, — что ты хочешь услышать? — Зачем ты говоришь о своем любовнике моему сыну? — Нашему сыну! — Это не имеет никакого значения! Ты моя жена! Ты мать моего наследника! А ведешь себя, как избалованная девка! — Ты так занят мной, что не замечаешь свои грешки! До сих пор стараешься завоевать меня, но до тебя еще не дошло, что я полностью в твоей власти! За мной постоянно следят! Бостанджи, евнухи, служанки! Даже Шахи хатун небось пишет день ото дня отчет обо мне! Я сыта по горло твоей ревностью! — Если бы ты не давала мне повода, то ничего бы не произошло! — Я твержу тебе о том, что все осталось в прошлом! Особенно, моменты с Владом! — Да, а те заметки в твоем дневнике? Я даже выучил пару строк, сладкой мой лукум! «Сегодня мне приснился В. Походил он на самого шайтана и я проснулась вся в поту от испуга», — султан, словно коршун надвигался все ближе к жене. Лале стояла на месте и даже не думала сделать несколько шагов назад, — и часто ли тебе снится наш принц на белом коне? — Да. Часто. — Благодарю за честный ответ, женушка! — Почему ты так поступаешь? , — прошептала султанша. — Потому что люблю тебя, наивная ты девица! Люб-лю! Я даже готов убить тебя, дабы ты никому не досталась! Пусть лучше в аду ты станешь объектом похоти Иблиса! Я люблю тебя! Ты знаешь все мои тайны, я познакомил тебя с внутренними бесами, дал понять, что все мои мысли чисты! Ты думаешь, что ты в моей власти, но все наоборот! Спустя несколько часов Лале встретилась с Али беем. Тот командовал османской армией, под его гнетом некоторых земли были завоеваны, но стал он военноначальником с помощью Лале. Благодаря ее хитросплетениям, мужчина добился данной чины. — Госпожа, после переворота вы станете регентом при шехзаде Лутфулле. Надеюсь, Аллах будет на нашей стороне. — Все отменяется, Али бей. Ты вернул свой долг еще в ту ночь, когда Влад и Мехмед встретились с глазу на глаз. Я безмерно благодарна тебе. — Вы уверены, госпожа? Если вы боитесь за жизнь султана Мехмеда, то советую не волноваться. После коронации вашего сына, Мехмеда мы поместим в темницу. — Нет, я ничего не боюсь. Даже смерти. Один разговор изменил все. Мысли, приоритеты, человека. * [Neset Ertas — Ruhum ben] Мехмеду 34 года. Позади невзгоды, войны, завоевание Константинополя. Но ни одна победа не сравнится с любовью. Султан уснул на коленях Лале и не проснулся. Причины смерти неизвестны. Их последняя беседа была дружеской и легкой, будто они были друг-другу соратниками, а не влюбленной парой. Падишах увидел щедрую улыбку жены. Она была прекрасна, как тогда в саду. Ее карие глаза устремлены на него. Такой мягкий взгляд, господи! Он был счастлив. — Я был влюблен в девочку. Она всегда ела лукум, поэтому у нее даже зубов не было. Маленькая девочка с тарелкой лукума бегала за мной. Она улыбнулась мне в первый раз, когда съела весь запас лукума, что я приносил. Ямочка на пухлых щеках заставила меня взглянуть на нее с другого угла. Мне казалось, что на месте маленькой глупышки теперь стояла милая девочка, которая смогла меня покорить. Это ты. — Почему же я не могу вспомнить, Мехмед? Почему я не в силах вспомнить эти веселые деньки, проведенные с тобой? — Я не знаю, мой сладкий лукум. Скажи, что любишь меня. Вдруг я умру и ты не успеешь. — Не глупи. Разве могущественный султан Мехмед проиграет смерти? — Это уже не так важно. Моя жизнь была насыщенной. Ты подарила мне любовь. — Я люблю тебя, Мехмед. — Я люблю тебя, Лале. Джумали эфенди был прав. Два сосуда столкнулись и один разбился вдребезги. Правда, столкнулись они не по своей воле. Его любовь была странной. Страстной, эгоистичной, требовательной. И только сейчас Лале поняла, что была частью этой любви. Лале. Кареглазая мадонна румына. Жена беспощадного турка. Мудрая мать. Время шло. Она стала регентом. Наблюдал за ней монстр, а она не догадывается об этом. Ему больше не нужна она. Ему нужна ее кровь.