Натюрморт

[Лондон, Графтон–Стрит, 12.15] Сидящий силуэт, как статуэтка с изгибами богини Бастет, обозревался через арку коридора, проходящая мимо экономка обратила свой взгляд в сторону хозяйки, нет, не так – Хозяйки. Просьба проверить свежие счета перед отправкой подождёт, как и всё остальное, она завороженно затаила дыхание. Полуденная тень, рассеяно падающая с улицы, расползалась по линии колен как чьё–то прикосновение. Адлер сидела за мольбертом с натянутым на планшет полотном, выводя мелкими мазками пелену грозовых облаков, затягивающих небесный свод. Руки запачканы краской, не так идеально выпрямлена спина, губы слегка открыты, тело укутано летящей чёрной тканью на манер тоги, волосы свободно ниспадали по спине.       До завершения работы осталась неделя, месяц? Она подходила к работам монументально, сравни старым мастерам, которые могли посвятить жизнь одной работе и не сковывала себя сроками. Удивительно для женщины, которая везде вела чёткую систему и контроль, но не удивительно для неё, когда–то позволившей себе на грани жизни и смерти внутреннюю свободу.

Ошибка ли это была? Или выбор?

Кисть на несколько секунд замерла в двух сантиметрах от холста, так хищно, не иначе кошка собиралась напасть на жертву, Ирен прищурилась, после чего расслабленно положила её подле себя на поднос – охота сорвалась. Новое хобби за последний год переросло в нечто большее и оказалось не менее страстным чем прежние, привычные ей игры. Смахнув тыльной стороной ладони упавшую на лицо прядь волос, она развернулась вполоборота к наблюдающей. – Проходи, на сегодня я закончила. И подай полотенце, дорогая. – Моя Госпожа, Вы меня заметили, надеюсь, что не отвлекла… – она услужливо прошла в зал, попутно взяв в руки висящее на дверной ручке маленькое полотенце. – Ничуть, я и так скоро бы тебя позвала, у нас сегодня особенный вечер, помнишь? –, с широкой улыбкой отметила Адлер, оттирая остатки краски с пальцев. – Мне понадобится помощь, чтобы подготовиться, а счета положи в моей комнате, позже с ними разберёмся. – Конечно, я сейчас же отнесу и вскоре вернусь, чай? – Содовую. – она помедлила, посмотрев на большую икебану из Асфоделя и ветвей кипариса, стоящую в углу комнаты, – Мэри… – Да, мисс Адлер?

– Как думаешь, он придёт? Станет ли ему интересно идти по размотанному мотку ниток, который я оставила для него? – Вне всяких сомнений, ведь Вы – выше всякого из искусств, а искусство – самая трудная тайна.

Девушка смущенно кивнула на одобряющую ухмылку и спешно отправилась выполнять поручение.

||||

Резко открываю глаза, сразу же оценивая обстановку – искусственный свет (Уже вечер, сон продлился дольше расчётов, значит – вводили дополнительные лекарства), моё пальто и куртка Джона на кресле (Вышел позвонить?), дыхание держу самостоятельно (Смогу уйти отсюда в течение часа), ночник из искусственной тыквы (Банальщина, кто–то ещё празднует Хэллоуин?), палата приоткрыта (Не заперли? Я настолько потерял форму, по их мнению?), телефон на тумбе (Спасибо, Джон). Минута–две, отсоединяю от тела все ненужные провода, иглы, датчики, приподнимаюсь на локтях, чувствую себя подозрительно свежим, анестезиолог неплох, нужно будет попробовать синтезировать схожий препарат, ну или взять пару ампул, когда буду проходить мимо кабинета. Сэкономит столько полезного времени. Встаю, холодные плитки под ногами (отлично, инвалидом я не стал, чувствительность не утеряна). Координация нарушена, заваливаюсь влево (Временный эффект – что–то с мозговым кровообращением – нарушение вестибулярного аппарата – нервы не задеты – зрение? Фокус скачет, к этому можно привыкнуть – разберусь завтра). Опираясь на металлический поручень капельницы, поднимаюсь опять (уже лучше, смогу идти, надо забрать из хозблока трость). Успев сделать пару шагов, меня сковал до неприятных мурашек слишком знакомый голос, полный иронии и надменного спокойствия (обыденная ситуация – я при смерти, к чему тут волнение?).

– Далеко собрался в медицинской пижаме, это твой образ на Ночь Всех Святых? Актуально, в твоём амплуа. Джону срочно нужно было отвезти… Розамунд? К Миссис Хадсон, поэтому я, как заботливый и ответственный брат, сразу же приехал следить за твоим состоянием. – натянутая улыбка, поджатые губы, – Но судя по всему, ты почти в порядке, нет-нет, даже не утруждай своё непомерное эго, я не собираюсь отговаривать тебя сбежать из больницы. Оставим напрасные надежды на твою разумность и адекватность для… друзей.

Майкрофт Холмс по–хозяйски вторгается в помещение всем своим естеством, вышагивая важным (не понимаю, как именно у него это получается) шагом, обозначив, что он тут «главный руководитель ситуации», с неизменным зонтом в руках и небрежно накинутым на плечи белым халатом. Аккуратно ставит большой картонный пакет на расправленную койку (Принёс мне одежду, это что, братская солидарность? Надеюсь, твоё ОКР сейчас не ужаснулось от вида помятого белья). Игнорирую, может Он исчезнет. Молча достаю сложенный костюм и обувную коробку (Предсказуемый), максимально стараясь не путаться в движениях, одеваюсь, а он – также молча и терпеливо ожидает, следя за каждой дрогнувшей мышцей на мне, изучая и делая выводы.

– У меня к тебе только один вопрос, Шерлок. Соизволишь объяснить, как ты скрыл от меня её спасение? – В подземном мире есть правило, брат, когда сбегаешь от смерти – не оборачивайся.

Глядя в зеркало, поправляю растрепавшиеся волосы до хоть как–то приемлемого вида. Машинально хочу спросить нет ли у него расчёски, но сразу одёргиваю себя, понимая, что после такой шутки из больницы я уеду сразу на недельку в Шерринфорд как в «Санаторий особого контроля». Пошучу так в следующий раз.

– Орфей и Эвридика, слишком сентиментально даже для тебя, но при чём тут это? Да и, отмечу, он обернулся. – Обернулся, однако Аид не заметил подмены.

Может хотя бы спросить его про сигареты? Или это тоже слишком? Мне определённо кололи кардиостимуляторы.

– Подмены? – Майкрофт недовольно сморщил нос. – Орфей, зная, что оступится, предпочёл умереть сам и доверить ей его спасение. А Она – никогда бы не обернулась.

Как же я люблю этот его взгляд, полный раздражения и злости на себя за то, что не сумел просчитать мои действия. Оно так сладко играло на языке, не меньше сладости от раскрытия своего первого преступления. Эта победа стоила целого года кошмара, который я устроил своему дорогому брату, окружению и, пожалуй, всему Лондону. А также она стоила мне какой–то части жизни, угробленного здоровья, огромных денежных затрат для сокрытия брешей плана и чуть ли не полной потерей связи с реальностью. – Ты ведёшь себя как инфантильный ребёнок, Шерлок. – сухое и усталое кинуто мне вслед, – Чёрный БМВ, XV352 стоит у входа, водитель проинструктирован куда тебя отвезти. Рядом с рестораном дежурит бригада врачей, хотя я даже не надеюсь, что твоей благоразумности хватит на то, чтобы вернуться после ужина в б… – И спасибо за костюм, да-да, сел превосходно. Не собираясь дальше слушать его занудные причитания, нарочито закатываю глаза и кажется, случайно хлопнув дверью, торопливо спускаюсь по лестнице к выходу. Тридцать минут.

«Мистер Холмс, смерть не является оправданием, я уже попробовала три вида чая из меню.» И.А.