Глава 3 Хроники прошедших времён. Часть 1. Быстрая перемотка
— Я обязательно приду к тебе, что бы ни случилось. Я буду возле тебя всегда. Ёжик глядел на Медвежонка тихими глазами и молчал. — Ну что ты молчишь? — Я верю, — сказал Ёжик. «Ёжик в тумане»
…вы можете получить все, что вам нужно, если только это вам и вправду нужно. Рэй Брэдбери
Года посыпались, как бусины. За это время чего только не произошло. Дни были насыщены разного рода событиями. Юэ Цинъюань работал, как пчёлка-труженица — не покладая рук. С одной стороны, собственная культивация и новое восхождение на его законную позицию. С другой, разные миссии от системы во благо будущего Сяо Цзю и во имя спасения мира. Но по порядку. Сначала надо было спасти брата от рук Цю. И в этой жизни он не собирался допускать ни единой ошибки. Церемония выбора меча на этот раз прошла без сучка и задоринки. Во-первых, теперь Юэ на собственном опыте знал, что спешка ни к чему хорошему ни приводит. А импульсивность не то, чем можно руководствоваться в серьёзном деле. И неудивительно, у него-то было опыта целых двух жизней, чтобы вынести этот урок. Ну а во-вторых, после стольких лет духовной близости с самым родным существом на свете, с его мечом Сюаньсу, это уже не представляло никакой серьёзной сложности снова создать связь. Для культиватора ведь его меч не просто какая-то железяка, а верный партнёр, товарищ и друг по жизни. Тем более, Юэ и его мечу было суждено встретить друг друга. Да и в течение стольких лет разделённая на двоих одна жизнь ещё больше их сблизила. Стоит ли удивляться, что в этот раз Сюаньсу не стал артачиться и почти сразу же принял Юэ Ци? Юэ Цинъюань и в прошлых своих жизнях, был сильнейшим культиватором секты Цанцюн и одним из сильнейших мира. И это с его подавленными силами и ограниченными возможностями, из-за привязки его жизни к мечу. А в этой новой жизни, его будущее казалось совсем безграничным. И теперь если бы ему пришлось сразиться с злосчастным «главным героем», у него были все шансы победить. Или хотя бы не проиграть так позорно и трагически. И что страшно проиграть не столько свою жизнь, сколько его брата. Стоит только вспомнить, что стало с его драгоценным братом, после того, как он в очередной раз не смог его спасти и такая ярость поднимается внутри, что ему даже трудно дышать. В эти мгновения он чувствует себя ни дать, ни взять огнедышащим драконом. Только один вдох и он готов рвануть. Откуда у него такие знания про развитие событий после своей гибели и о статусе книжного главного героя проклятого Ло? Это система была столь любезна, что всё ему рассказала, показала и даже дала прочитать. Теперь он знал всё, и про так называемого героя, и про дурацкую лживую книгу, и про попаданцев – кто они, зачем и откуда. Юэ Цинюань был отлично осведомлён, что у Цзю характер не сахар и он довольно строг, даже суров со своими учениками. И про то, что он невзлюбил этого Бинхэ и был особенно строг с ним тоже. Но тому, что было написано в этой дурацкой книжонке, он не верил ни на грош. Ложь и клевета! Система подтвердила. И даже объяснила, что у всего конечно же было обоснование и зачем это всё. Чтобы погубить дитя мира. И ни для чего ещё. Сам человек, автор то есть, ничего не ведал. А был просто слепо использован. Однако больше всего Юэ Цинъюаню было больно и стыдно из-за собственных подозрении в адрес своего брата в смерти Лю Цингэ. Похоже он брата своего совсем не знал. Как он мог заподозрить такое! Ему следовало знать, что Сяо Цзю никогда бы не стал причинять какой-либо вред собрату по секте. Одна только мысль об очередном разочаровании и боли, что он причинил брату, об очередном предательстве, полоснули его по сердцу словно удар меча. Но он вынес урок. Он больше никогда не разочарует своего самого дорогого в жизни человека, не подведёт и не предаст. Он будет таким братом, какого тот заслуживает. Он больше не совершит таких ошибок. Теперь он всегда будет верить словам своего брата! И никогда не усомнится в нём. Однако это дела будущего. А пока у него были другие заботы. Не менее важные. А именно спасение его брата от рук Цю. После этого знаменательного события, ничуть не медля, Юэ Цинъюань кинулся на поиски брата. Что примечательно, не стал его ни отбивать, ни выкупать — он вообще не стал вступать с Цю в какое-то взаимодействие, — а просто выкрал. Юэ, уже не лидер, а главный ученик главы, поступил таким образом, исключительно потому что не хотел, чтобы какие-то события из его первой жизни связанных с этим паршивым семейством в будущем аукнулась его брату какими-нибудь неприятностями. В тот момент, когда, успешно сбежав, они приземлились в безопасном месте и Юэ Цинъюань снял черные тряпки, скрывавшие его лицо, поставив перед этим свою драгоценную ношу на землю, для него всё окупилось. Потому что как только Сяо Цзю разглядел, кто был его похитителем, он подхватившись сразу прыгнул в его уже подставленные объятия, сказав с сияющим от счастья лицом: — Я ждал тебя, Ци-гэ. Каждую минуту. Сяо Цзю всегда верил, что ты вернёшься за ним. И вот ты здесь! Услышав это Юэ Цинъюаню стало так тоскливо и больно, что хоть волком вой. Нестерпимо захотелось скрючиться, прижав руки к болевшему месту — сердцу. Однако он каким-то чудом нашёл в себе силы стряхнуть это невыносимое чувство и улыбнуться своему брату. Юэ Ци не хотел портить этот прекрасный миг воссоединения с самым дорогим его существом бессмысленными сожалениями о прошлом и воспоминаниями о том, чего уже нет, а в этом временном измерении даже не было. Сейчас самым главным был Сяо Цзю и их долгожданная встреча. Они снова обрели друг друга. И в этот момент такое счастье переполнило сердце Юэ Цинъюаня, что он мог просто умереть на месте, не выдержав таких сильных эмоции, что распирали грудь. Ему потребовались целых три жизни, чтобы прийти к этому… И этот миг воистину стоил всего, что ему довелось испытать. Только ради этого момента он и жил. Теперь всё было правильно. Теперь всё было так, как и должно было быть. С самого начала. — Разве могло быть по-другому? — сказал он, с неизвестно откуда взявшейся уверенностью в голосе. А про себя не переставал благодарить духа, что подарил ему целый мир — не меньше. И само провидение, приведшего её в его жизнь. В ответ его брат кивнул и снова улыбнулся, радостно и чуть смущённо. Юэ Цинъюань навсегда сохранит этот миг, этот момент их воссоединения, в копилке своих самых бесценных воспоминании. Затем сразу же привёл его в секту порекомендовав его, как главный ученик и преемник секты, всем сообщив, что это его давно потерянный и вот вновь обретённый брат. Его допустили без экзаменов и практически сразу сдали с рук на руки повелителю пика Цинцзин, известному, как пик чистоты и покоя. Это всё имело, разумеется, свои последствия. Очень многие перемены имели место быть. И перемены эти были очень хорошие и несказанно радовали Юэ Ци. Но среди них было одно, что напротив, слишком беспокоило и даже огорчало его. Но обо всём по порядку. Сначала следует отметить, такое своевременное спасение, когда время не было упущено, а талант бездарно растрачен, но что важнее его корень духа не был испорчен завистливым и подлым У Яньцзы, а тело и главное кости были в относительно хорошем состоянии, не разрушенные ещё Цю Цзяньло, с культивацией Шэнь Цзю теперь не было никаких проблем. Он и в прошлой жизни умудрился как-то дотянуть до третьего по силе пикового лорда и это, с его покалеченным и никуда не годным для культивирования телом, и практически сгнившим корнем. Так что с его первоклассным талантом, которое днём с огнём не сыщешь, он наконец-то расцвёл. Со всеми его сопутствующими таланами и жаждой к обучению, он и так опережал всех своих шиди и шимэй на пике Цинцзин. Теперь же и в культивировании у него были великие успехи. Возможно, до своего старшего брата он и не дотягивал, однако Лю Цингэ, будущему богу войны секты, ни в чём не уступал. Стоит ли удивляться, что довольно скоро он дослужился до главного ученика? И на этот раз путь его наверх был несравненно более лёгким и плавным. Лишённым всех тех невыносимых трудностей и тягот, что сопровождали его в другой временной дуге. До самого Юэ Цинюаня он не дотягивал только по одной причине. Всё же Юэ Ци был обладателем легендарного меча, ни в чем не уступающего демоническому Синьмо Ло Бинхэ. И теперь, когда он был в полной силе и без всяких ограничении, а меч теперь мог показать свою истинную силу и мощь, вряд ли какой-то человеческий культиватор вообще мог с ним сравниться. Даже культиватор прошлого поколения, навроде нынешнего лидера секты. Второе радостное изменение было в отношениях между ним и Сяо Цзю. Они были уже отнюдь не такими, как в прошлых измерениях, а словно вернулись во времена своего детства, когда недопонимания и обиды, ещё не возникли между братьями. Когда предательству и разочарованиям не было места между ними. И это было источником бесконечного счастья Юэ Цинъюаня. Наконец-то, спустя целых три жизни, его отношения с братом наладились и вернулись к прошлым денькам. Он словно сбросил с себя тяжелый груз и смог наконец вздохнуть полной грудью. Ради этого дня, стоило всё это пережить. Всё было не напрасно. Это того стоило! Но даже в такие моменты счастья, Юэ не забывал, что ещё долгая дорога впереди. Особенно отрадными и примечательными были изменения, что приключились с самим Сяо Цзю. Теперь это был не тот полностью разочаровавшийся в жизни и в людях человек, выстроивший целую стену вокруг себя и своего сердца, что не доверял даже собственной тени и всегда с опаской относился ко всем, будь то его шиди или даже ученики, ожидая удара в спину и всегда держащий всех на почтительном расстоянии, не давая и шанса приблизиться, к которому Юэ Цинъюань уже успел привыкнуть. За целую жизнь-то. Он был теперь совсем другим. Проще. Доступнее что ли? И даже речи его были уже не такие едкие, а язык ядовит. Он больше внутренне не отталкивал своих шиди и шимэй, и те к нему так же потянулись. И как раз тут укоренилась проблема, которую Юэ совсем не ждал, и которая приносила ему одну головную боль. Как уже говорилось Цинцю, да теперь снова Цинцю, сумел найти общий язык с другими младшими из главных учеников. Почему-то особенно близки они стали с Вэй Цинвэем и Ци Цинци, и… что неожиданно — с Лю Цингэ. С последним они были просто не разлей вода. Лю Цинге бегал за своим шисюном, как какой-то щенок. И это было совсем не понятно бывшему главе секты… или будущему? Юэ Цинъюань беспокоился за своего Сяо Цзю. Если вспомнить именно Цингэ был основной причиной — или скорее поводом, использованным другими, но кого это волнует! — падения Шэнь Цинцю. Не принесёт ли он очередные неприятности? Будь его воля, Юэ Цинъюань и близко бы его не подпустил к своему дорогому Сяо Цзю. Говоря об этом… Разве они не всегда были, как кошка с собакой — на дух не перенося друг друга? Так что же изменилось? Хотя если задуматься… Не точно так же ли Цингэ шиди бегал за его братом по всей секте и всячески привлекал к себе внимание? Не точно ли так же вечно настаивал на поединках? Так что же это получается, это он наряду с окружающими не понимал в прошлом саму суть их отношении? Это были никакое не соперничество с враждой, а своеобразная, но дружба? Он, наверное, устал, вот и лезет в голову всякий вздор. Да, дело точно в этом. Но постойте-ка, если там было что-то похожее на дружбу, то зачем это Цингэ шиди распустил сплетни по всей секте о распущенности своего шисюна и его частом посещении борделей, тем самым положив начало разрушению его репутации. Не то, чтобы у заклинателей действительно не было плотских отношении с представителями противоположного пола. Это было обычным делом. Другое, что такое не выставлялось напоказ. Нет, среди культиваторов встречались и настоящие аскеты, что держали себя в чистоте. Но такие скорее сами были редкостью. Разве это не реальное доказательство вражды, что их связывала? Обвинения Лю Цингэ брошенные брату в лицо о его разнузданности, поносящем честь истинных культиваторов. Его вечные крики и осуждение. А вместе с этим извечные обещания уже брата Цинцю убить Лю Цингэ. Но теперь-то он знает, что это были лишь слова… А что же Цингэ? Может и там была другая причина? Надо бы оставить эти глупые и бесплодные размышления… а то ещё немного и додумается до совсем смешного — не ревновал ли Цингэ шиди своего шисюна. Не мешало бы ему пойти заняться своими делами главного ученика. Несомненно, очень важными и нужными. А то какие-то совсем глупые мысли лезут в голову. Нет, он определённо переработал. Нужно сначала отдохнуть.