Глава 6 Новомодная активность секты и детские штучки
Однажды человеки принесли в дом чудовище. Да-да, самое настоящее! – Почемуль? – хором возмущались мушка и паук-восьминожка. Они оба были против новых жильцов в доме. Но чудовище завелось, потому что Почемуля и Потомухлю никто не спросил. Юлия Иванова — А где я могу найти кого-нибудь нормального? — Нигде, — ответил Кот, — нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально. Льюис Кэрролл
Бег времени был воистину неумолим. Каждый день был насыщен разного рода мелкими событиями. Когда ты лидер крупнейшей и сильнейшей секты, тебе и вздохнуть-то особо некогда. Твой день так и тонет в рутине. Но всегда важной и абсолютно необходимой. В мире за последнее время не происходило никаких значимых событий достойных упоминания. А в секте незначительных, но важных происшествий насчитывалось великое множество. Так же было много интересных всем и каждому новостей, и милых мелочей. И все они, как на подбор, были связаны с тем мелким несчастьем по имени Ло Бинхэ. В хребте Цанцюн с самого первого дня своего появления его просто обожали. Причём не только на пике его родителя, но и на всех остальных. Все пиковые лорды старались подключиться к этой детской активности. И хоть немного скрасить свой досуг всеми этими младенческими шалостями и играми. Второй вершинный владыка взял себе ребёнка на воспитание, а ощущение было такое, словно это дитя усыновила вся секта. Нет, все решения конечно же принимал его официальный родитель, но другие лорды так и старались внести свою лепту бесконечными подарками, что посылались на Цинцзин, и требуя время на общение и игры с новоявленным племянником. Время шло, но ажиотаж этот и не думал утихать. И в нём участвовали не только пиковые лорды, но даже их ученики. Особенно те, что постарше. И прежде всего девушки. Хотя Юэ Цинъюань мог их понять прекрасно. Все горные лорды уже взрослые состоявшиеся люди, но всё их время неразделимо посвящено культивации, работе на благо своего пика от зари до зари, а ещё то и дело всплывающим заданиям от самой секты. И никаких тебе развлечений или веселья. На это у не так давно вступивших на свои позиции повелителей пиков просто не было времени. И ещё долго не будет. Так же не стоит забывать, что все, абсолютно все, оторваны от своих семьей. Теперь их семья — это секта. И будет ли у них какая-то другая, ещё неизвестно. А ведь будь они простыми смертными, все уже давно устроили бы жизнь с кем-нибудь, в смысле обмена брачными клятвами и строительства семейного очага. Да что там, к этому времени у всех уже были бы дети. И даже возможно не один и не два. Да, были ученики. Но самый младший из них уже разменял хотя бы восемь лет жизни. А лорды ещё не настолько стары, чтобы иметь детей такого возраста. Да и в учениках у каждого не один и не два ученика, а как минимум несколько десятков, чтобы умудриться с кем-то построить настолько близкие отношения. Ещё и за такое короткое время. А тут совсем новорожденный младенец. Который так и растёт на глазах у всех, с самого дня своего появления на свет. Кроме того, не чужой им. А сын их шисюна и заодно их общий племянник. Учеников тоже можно понять. Те, кто здесь со времён прошлых лордов секты и сами не маленькие. Некоторые почти ровесники нынешним повелителям пиков. И даже те, кто помладше имеют вполне законную причину интересоваться таким крохой, который со дня своего рождения является частью секты и их большой семьи. Что касается девушек-подростков, то тут ещё проще. Постепенно пробуждающийся материнский инстинкт, в этом всё дело. В этот ажиотаж включился и сам лидер секты. Всё же это сын его брата, пусть и только усыновлённый. А не посторонний младенец. Да и присматривать за ним надо. Чтобы не было беды. Может, если его с самого начала правильно воспитать из него и вырастет человек? Он мог только надеяться на это. Что ещё ему остаётся... Однако больше всего Юэ Цинъюаня удивлял его брат. Он действительно основательно и со всей ответственностью подошёл к своим новым обязанностям родителя. С сыном он всегда был неизменно мягок и терпелив. Даже ласков. Лидер секты Юэ до тех пор и не подозревал, что Сяо Цзю способен на такое. И ещё большим сюрпризом стало, что он способен на такую нежность. Он его снова недооценил, так ведь? Незаметно прошло пять лет. В секте был большой праздник. К которому готовились загодя практически все. Было шумно, людно и весело. Весь хребет Цанцюн был разукрашен и наряден. Как здания, так и люди. Повсеместно звучали музыка и смех. И нескончаемый поток людской массы всё устремлялся и устремлялся на Цинцзин. А лорды пиков уже давно были там. Даже заблаговременно на Цинцзине был специально построен банкетный зал. Что это за общенациональный праздник, спросите вы? Или причём тут пик Цинцзин. А тут всё просто. Это был день рождения Ло Бинхэ. Так уж исторически сложилось, что этот день всегда праздновался с таким размахом. Это всё же важное событие для главного ребёнка секты...***
Празднование длилось весь день. А именинник получил целую гору подарков. Малыш, его родитель и самые близкие лорды расположились у низких столиков под навесом. Шэнь Цинцю и Ци Цинци помогали разворачивать подарки. Всё же маленькому ребёнку самому нелегко справиться. А малыш Бинбин был занят тестированием и апробацией новых игрушек, и попутно лакомился приношениями в виде всевозможных сладостей. Пока ему не надоело даже это занятие. И теперь сидел утомлённый из-за насыщенного дня и пропущенного дневного сна. Усталый, но довольный. И тут юбиляр подал голос. — Мамочка, я устал, — произнёс он своим милым детским голоском, потешно потирая кулачками закрывающиеся глазки, от чего все лорды снова умилились. В тысячный раз за день. Особенно великая, как оказалось, любительница детей — уж кто бы мог подумать! — Ци Цинци. — Пойдём спать? Сначала никто не понял к кому бы малыш мог так обращаться. Юэ Цинъюань посмотрел в ту сторону, куда был устремлён взгляд ребёнка и увидел… Правильно. Брата своего он там увидел. Остальные повторили действия своего главы. И все были озадачены. — Какая он тебе мама? — быстрее всех отреагировал, уж кто бы сомневался, Лю Цингэ. — Сяо Бинбин, я же уже много раз говорил тебе, что я папа, — обратился мягко к ребёнку Шэнь Цинцю, присев перед ним на карточки и взяв его маленькие ручки в свои. — Нет, мама — это мама, — убеждённо заявил маленький мальчик. А потом повторил всё больше волнуясь. — Ты мама Бинхэ. Он знает это точно. — Бинбин, ты, наверное, что-то напутал, — вступила в разговор уже Цинци, стараясь говорить как можно мягче. Хотя последнее не очень-то у неё и выходило. Всё же стальная леди пика Сяньшу и мягкость не особо между собой сочетались. — Это Шэнь Цинцю — твой папа. Он мужчина. А мужчины бывают только отцами. Они не могут быть чей-то мамой. — Мама Цинцю всегда была мамой! — вскричал малыш, внезапно разозлившись. А затем начал плакать. Крупные слёзы начали капать с длинных девчачьих ресниц просто неостановимо. А маленький мальчик начал всхлипывать так горько, словно весь его мир собирался вот-вот рухнуть, но никто не был готов понять и разделить его горе. Шэнь Цинцю обнял своего ребёнка, и начал его мягко и терпеливо утешать. Было понятно, что такая сцена происходила уже не в первый раз. А все остальные были безмолвны. Не решаясь снова вмешаться. — Нам, пожалуй, пора идти, — впервые подал голос не очень-то разговорчивый, и всегда такой серьёзный, Вэй Цинвэй. Зато в чтении атмосферы ему не было равных, как и в тактичности. Даже было как-то удивительно, что он так правильно влился в коллектив, включающий Лю Цингэ и Ци Цинци, и дружа с Сяо Цзю, так тесно с ними общался. — Мама, так мама. Пусть будет так, как нравится Бинхэ, — сказал Шэнь Цинцю утешительно. — Сейчас все здесь только свои. Семья. Твои дяди и тётя. Но перед чужими называй меня папа, хорошо? Маленький мальчик угукнул и начал потихоньку успокаиваться. После этого Шэнь Цинцю распрощался со всеми, и забрал своего ребёнка в теперь уже их бамбуковую хижину, в которой появилась новая пристройка. Специально сооружённая уже в первые недели появления малыша детская для нового обитателя – Ло Бинхэ. А лорды разошлись по своим пикам. Особо не задумываясь над произошедшим. Никто. За исключением Юэ Цинъюаня, который был не на шутку встревожен. Вроде и серьёзных причин не было, просто детский лепет, а из головы не шёл. Так оказывается, этот ребёнок не только на голову больной, так ещё и умом скорбный? Нет, он всегда знал, что это существо больное на всю голову. Уж за целых две жизни, можно хорошо разобраться и начать понимать многие вещи. Он просто не знал, что всё настолько печально… Нет, не подумайте, былой неприязни и враждебности он уже давно не испытывает к Ло Бинхэ. Во-первых, кто будет воевать с ребёнком. Это дитя росло на его глазах. Только человек с каменным сердцем мог безразлично или, что ещё хуже, озлобленно относиться к маленькому ребёнку, да ещё росшему буквально у тебя на руках. А лидер секты Юэ всегда был, наоборот, человеком очень тёплым, любящим и чутким. А во-вторых, этот ребёнок всё чаще и больше ассоциировался у него с его Сяо Цзю. И постепенно хоть сначала и нехотя, он всё больше стал воспринимать его как истинного сына его Сяо Цзю, а, следовательно, и своего настоящего племянника. И относился к нему соответственно. Правильно. Мама самое главное слово в каждой судьбе. Но не слишком ли так называть того, кто, в сущности, папа? Ребёнок уже достаточно взрослый, чтобы понимать разницу между мужчиной и женщиной. И роль каждого человека в семье. Да и само это слово, откуда он мог его взять? Ведь, по сути, у него нет никого, к кому бы он мог так обращаться. Тем более, что вокруг не наблюдалось ни единого человека, кто мог его ему научить. За неимением-то рядом той, по отношению, к кому можно было бы его применить. Может, это говорит о тоске по материнскому теплу? Чем больше думал Юэ Цинъюань, тем больше беспокоился. Возможно, это не какая-то мелочь. Быть может, они имеют дело с продолжением прошлых проблем? Несчастье, обрушившееся на них неожиданно, несколько лет назад было успешно решено и не оставило никаких последствий. Но, возможно ли, что так только казалось? И они рано расслабились? Мог ли рассудок Ло Бинхэ повредиться?..