Я управляю смертельными силами, которые наделяют меня характером. CRADLE OF FILTH
Квистис успела переодеться и теперь ожидала у ворот, сложив руки на груди. Терпеливая. Она всегда брала на себя различные обязательства и с рвением их исполняла. Квистис многие считали требовательной, но наиболее строго она относилась к себе: не умела идти на попятную или даже слегка ослабить нагрузку. С ее качествами хорошо бы учить начальные классы, но не повезло именно нашей группе. Я не считал себя одним из лучших студентов курса. А судя по действиям Квистис, ее оценкам моих способностей и изводящей требовательности, она даже не относила меня к группе преуспевающих. На ее уроке легко получить неудовлетворительную оценку за хороший ответ только потому, что ответ неидеален, а надо постараться и пересдать на отлично. И то, что Квистис изберет испытание, рассчитанное на лучших студентов, для учащегося, которого она всегда считала проблемным, не должно было удивлять. Заявление на прохождение доэкзаменационного теста я не подавал, даже понадеялся, что избегу. Но преподаватель сделала его обязательным для меня и не преминула сегодня напомнить. — Теперь, как твой инструктор, я разъясню некоторые детали. Стражи – особенные существа, они способны... — Спасибо, я помню из лекций. Я прошел мимо к открытым воротам. Пусть не старается напрасно. Всё это мы изучали. Стражи – разновидность лунарских монстров. Твари Лунары – чужие нашей планете существа, однажды на нее попавшие. Многие из них владеют странными способностями. Их природу изучали, один исследователь смог выявить разумность отдельных монстров и искал возможности получить контроль над ними и их силами. А после основания Сада Баламб экспериментальные попытки взаимодействия со Стражами переросли в практические. Я получил двоих уже прирученными. Дело в том что, не имея практики общения с этими тварями, даже армия не способна их подчинить. Прибить может, но нецелесообразно терять силы на поиски и убийство существ, которые по обыкновению скрываются от посторонних глаз и не горят желанием что-то делать вообще. Не знаю, кто прива̀дил моих Стражей, но их способности ему были известны хорошо. Быть может, и я однажды передам своих новичку. А ещё я не знаю первопричину – кто покорил самого первого Стража. Если не считать Ынь и Васкаруна. Сейчас, перед экзаменом, я собирался сработаться с Шивой и Кетцалькоатлем, проходя испытание с ними на привязке. Прислушивался к разуму и чувствам лунарских созданий, пробуя определить их характеры. Чужие непонятные существа. Даже не откликнулись. Мы шли на северо-запад через лес и молчали. Наши леса нельзя назвать девственными – дорога не представляла особых трудностей, а непроходимые кустарники мы просто обходили. Территория государства давно была исследована вдоль и поперёк, цивилизация захватила добрую часть континента. Равнины вспаханы под поля и засеяны хлебом, а в немногочисленных лесах – широколистных на севере и вечнозелёных на востоке – истреблены почти все дикие животные. Неизведанными оставались только Северные горы и Восточное высокогорье. За время, что мы шли, нет-нет, да и посещало странное желание свернуть на одну из узких троп в сумерки густого леса. На широкой протоптанной тропе лунарские твари попадались нечасто – в основном насекомые, размерам которых позавидовала бы любая крыса. Взрослые особи – кровососущие, их личинки же уничтожали молодые деревца. Плодовитостью не отличались, но изумляли своей жизнестойкостью и адаптацией. Не так давно в лесах обитали тираннозавры, а старшекурсники, не зная чем занять себя на каникулах, часто выходили целыми отрядами на так называемые охоты. Благодаря этому академия все летние месяцы была обеспечена мясом рептилий во всех её видах. Но за последние пару лет количество ящерок резко сократилось. Охоты отменили, а белок пришлось брать из других животных – тех же личинок, например. Или закупать из столицы рыбу. В лесу я пару раз замечал следы огромных пресмыкающихся, и любопытство звало идти по ним, густой лес манил теми узкими тропами. Но, во-первых, бой с тираннозаврами требовал немалого количества времени, во-вторых, что делать с тушей, если завалим чудище, а в-третьих, завалим ли? К пещере можно добраться по дороге мимо многочисленных деревень – так безопасней и меньше вероятности заплутать. Зато через лес намного быстрей и, как всегда казалось, круче. Примерно два часа спустя мы вступили под своды пещеры Огня. Неподалеку в тени дерева стоял автомобиль, из него вышел распорядитель. Квистис, быстро кивнув мне, направилась к машине, я остался ждать. Распорядитель забрал протянутые идентификационные номера, проверил по журналу, сделал пометки. Квистис вернулась, мы прошли в грот. — Я буду с тобой в качестве инструктора. Моя задача – помочь тебе выбраться, если не справишься, — она достала свое оружие – кнут, развернула, проверила. — Прекрасно, — пробормотал я, оглядывая своды пещеры. — Знаешь, мальчики часто робеют перед тестами, если я с ними. Наверное, моё обаяние вводит их в смятение, — инструктор засмеялась, но выглядело это неестественно. До сей минуты испытание не пугало, но Квистис стала нервничать, и это не могло ускользнуть. — И часто ты водила сюда... мальчиков? Они справились? — Сквалл, нет, — задумчиво ответила она, всматриваясь вдаль. — Эти испытания я разработала сама. Тема исследования. Из моих подопечных прошёл лишь Сейфер. — Ты хотела сказать "подопытных". Но если Сейфер здесь прошел, и я осилю. — Альмаси проходил испытание в северо-западных горах. — Гадам всегда везёт. Ему, значит, на природе. А для меня ты приготовила эту отвратительную пещеру. — Поверь, он бы с удовольствием поменялся с тобой местами. Но в том-то и суть испытания. — Сейфер боится высоты? — Многие её боятся. — Никогда бы не подумал. — Это означает, что Альмаси знает тебя лучше, чем ты его. Сейфера с детства притягивал огонь. К его силе он обращался, обучаясь сражаться. И именно огнем атаковал сегодня. Но до сих пор я не задумывался, что это была выработанная против меня тактика. — Сквалл, — чуть погодя сказала Квистис. — Не хочу вводить тебя в заблуждение. Но высота его не страшит. Сейфер боится... — девушка вздохнула, поведя плечами, — боится потерять контроль над ситуацией. Её работу ждёт провал. Любого человека это напугает. Остальной путь мы двигались молча. Шли по горной тропе вдоль обрыва. Чрезмерная жара пещеры, тяжёлый воздух, запахи испарений и лава, пенящаяся внизу – не очень располагали к разговору. Глаза привыкли к полутьме и красным всполохам на стенах пещеры и сводах, валунах и камнях. Раздался писк и шум крыльев. Квистис шагнула в сторону, я принялся разгонять потревоженных и взвившихся над головой летучих мышей. Девушка напряженно улыбалась, а ее руки нервно теребили кнут и продолжили делать это, даже когда мыши разлетелись и притихли. Вскоре тропу пересекла широкая трещина. Я остановился, глядя в темноту пролома. Дальше хода нет. По крайней мере, хотел верить в это. — Считаю, что я выбрала верные позиции для прохождения испытаний, — Квистис нарушила недавно воцарившуюся тишину, приблизилась к зияющей в скальной породе ране. — Ты и Сейфер похожи, оба отлично справляетесь с практическими заданиями, идеально владеете ганблейдом. Мы подошли к заключительному этапу испытания. Готов? Она обернулась, когда я задумчиво разглядывал огни лавы в отражении очищаемого салфеткой клинка. Вместо ответа я поднял правую ладонь, обратив в сторону солнечного сплетения. Этим жестом мы отдаем честь, но в более личных отношениях он используется как знак «всё в порядке». Несмотря на жару, плечи Квистис задрожали. Или мне это показалось, и бурлящая внизу лава играла тенями, колебля их. Лицо девушки оставалось строгим, чуть настороженным. — И оба хорошо умеете прятать волнение. Ты кажешься уверенным, — закончила инструктор и отошла в сторону. Я вновь смотрел в пролом, теперь глубину подсвечивали красные всполохи, а из отверстия на тропу потекла пена. Хорошее умение наверно – выглядеть уверенно, даже когда в душе шевелится паника, а разум охватывают сомнения. Но вдруг однажды я не смогу быть решительным, быть тем, кем меня ожидают видеть? Я выкинул салфетку в лаву под тропой, и она вспыхнула и исчезла, не долетев к огненной реке. Огонь... Квистис действительно знает, на ком и какие эксперименты ставить. Вновь вспомнился бой с Сейфером и его атака. Обожжённая утром рука неприятно заныла. Лава забурлила, воздух заметно потяжелел, становясь жарче. Пена шевелилась, приподнялась, из нее показалась лапа, рога. Пламя вырвалось из пролома, рисовало очертания незнакомого существа, превращало бесплотное тело в физическое. Наружу вылезал гигант под три метра ростом с львиными лапами и нечеловеческой рогатой головой. Лунара могла бы гордиться своими созданиями – её порождения воистину были чудовищны. Но в облике этого монстра чувствовалась не просто сила. Если это Страж, он способен мыслить. Я вытянул ганблейд и приготовился, не давая опомниться собственному страху. Нет на это времени. — Вы пришли в мой дом без приглашения. Дерзко весьма, — проворчал Страж. Палящий воздух коснулся лица. Открытая раскаленная печь, режущая глаза, обжигающая лицо и электризующая волосы. — Я Ифрит, — он протянул руку, щелкнул двумя пальцами. С удивлением я ощутил удар и обнаружил себя сидящим возле груды камней. Ифрит хохотал. — Надумал бросить мне вызов? Твоя последняя ошибка. Мне хватит мизинца, чтобы прихлопнуть любого человечишку. Быстро, насколько позволила возникшая злость, я вскочил на ноги и устремился на противника. Ифрит заслонился рукой, и мой клинок ударил в металлическое кольцо на его запястье, послужившее ему щитом. Одним пальцем он небрежно шлепнул по лицу. В этот раз я устоял на ногах, коснулся обожжённой щеки, попавшей под оплеуху. С ожесточением стёр кровь и пот с лица. Квистис молча протянула обезболивающее. Я оттолкнул её руку и снова атаковал. Страж вновь не подпустил к себе, полушутя отбросив в сторону. С его руки сорвался небольшой огненный шар, я прикрылся ганблейдом. С хлопком шар полыхнул, и его размело искрами. Боль обожгла ладонь, промчалась по руке. Казалось, что суставы выворачивает и сжигает изнутри. Закусив губу и стряхнув огонь с начавшей тлеть одежды, я переложил раскалившуюся рукоять в левую ладонь. Пальцы правой не удалось даже разжать – слишком больно. Ифрит продолжал хохотать. Взбешенный, я бросился в атаку. И ответного удара не почувствовал. В глазах плясали искры. Вдох отозвался острой болью в груди, выдох – чужой, незнакомый хрипящий – обернулся пыткой. Рукой я неосознанно прикрывал лицо, и она, скорее всего, была сломана, как и ребра. При выдохе на ладонь хлынула кровь из поврежденных легких, заклокотало, в ушах зашумело. От накатившего ужаса я замер, но унять подступившую дрожь не смог. Разве так и должно быть? Я больше не пытался сделать вдох, а шум усиливался, становился нестерпимым. Шевельнуться, даже просто закрыть глаза не удалось. Навалилось чувство жалости к самому себе, к тому, что еще жив. Воздух вокруг заискрил. В теле возникло покалывание. Шум в ушах оказался биением сердца. Я даже смог пошевелить рукой и перевести взгляд, но вдохнуть пока не решался. Сияние разливалось вокруг Квистис. Ифрит был скован ледяной темницей, а девушка стояла надо мной и холодно взирала, поджав губы; серебристый поток источался из её пальцев. Способности Стража... Я смог привстать, жадно вдыхая горячий воздух. Наверно, преподавателю предстало жалкое отвратительное зрелище. Проклятие! Уж Сейфер не разочаровал бы её. Боль слабела. Силы восстанавливались. Я не мог поверить, что Стражи действительно способны на такое. Только что сознание кричало: это мучительное падение в небытие, обратного пути нет, и такая кончина не предназначена для посторонних глаз. Теперь же вливаются новые силы. Чужие. Лёд оплавлялся, ещё немного – и Ифрит разрушит сияющее узилище. Сила возросла, трепетала, просилась на свободу. Сознание будто провалилось в другой мир: там бушевала снежная буря. Колючий ветер нёсся в лицо, застывающие дождинки с силой били по открытой коже, царапали, таяли и замерзали вновь. Шива? Я стоял на тропе в пещере Огня перед выбравшимся из ледяной неволи чудищем. Холод покалывал пальцы, ладони. Воздух обретал тягучую, затем твёрдую форму и вновь оплавлялся, зрение начало различать иную реальность. Я осознавал, с какой готовностью Шива отдает мне силы. Из смещающихся пластов воздуха взвились нити; перекручиваясь и стекая с моих пальцев, они обретали форму. Ледяной обломок появился прямо над рогатой головой Ифрита и рухнул. Монстр припал на колени, вертя головой, зарычал. Осколки осыпались дождем с его головы, засияли растаявшими каплями воды на шерсти. Стало душно и, кажется, еще жарче. По своду поползли трещины, посыпались камешки, заставляя усомниться в том, что пещера просуществует ещё столько же тысячелетий. Со свистом разрывая воздух, взметнулся кнут, охватил шею противника. Ифрит с диким ревом подскочил и отмахнулся рукой, но Квистис вовремя отпрянула в сторону, лишь сильнее затянув петлю кнута. Я не целясь, ударил. Кожа Стража казалась непробиваемой. Но монстр качнулся, взвыл, сорвал кнут и временно открылся. Злость его ослепила не хуже боли. Он наотмашь ударил, я вовремя блокировал. Девушка протянула руки перед собой. С кончиков её пальцев полился холод, приобрел физическую форму. Ледяной булыжник вновь возник над Ифритом, рухнул. Страж опустился на четвереньки и теперь долго качал головой, прогоняя наваждение. — А вы не так просты, — хмыкнул он. Квистис улыбнулась, сматывая кнут. — Но силишек маловато, — сказал Ифрит, подхватился на ноги и взмахнул лапой. Я всё еще видел бесплотные нити, но теперь чужие – они сорвались с пальцев Стража, сплелись в одну и расцвели красной кометой. Я бросился наперерез хвостатой звезде и оттолкнул Квистис в сторону. Глупо. Где мой здравый смысл? Почему отключился? Я избежал столкновения с шипящей субстанцией плазмы, и она с хлопком взорвалась рядом, ослепила глаза и отбросила прочь. Казалось, воздух готовится воспламениться. Я приоткрыл один глаз, заметил, что лежу у края пропасти, огненные языки плясали внизу. Квистис, тяжело дыша у противоположной стороны, выставила перед собой обожжённые руки. Огонь, смиряясь, медленно отступал обратно. Квистис упала на колени. Упал и Ифрит. Я вскочил и ринулся на Стража. Ифрит развернулся, я оказался быстрее, клинок беспрепятственно обошел защиту. Вокруг его лап обмотался хвост кнута, связав. А я вовремя остановился, не позволяя ярости затмить рассудок, моё лезвие слегка вспороло кожу на груди Ифрита, и по ране заструился огонь. Палец лег на спусковой крючок. Ифрит не враг, он Страж и он нужен мне живым. Монстр дёрнулся, пробуя освободиться. Клинок вошел глубже, пламя вспыхнуло ярче. Несколько секунд я стоял неподвижно, ожидая. И Ифрит сдался, недовольно заворчал. Его рана дымилась. Очертания Стража размылись, поблекли. Вскоре всё стихло, исчез Ифрит, улегся огонь, погасли блики в глубинах пролома. Я облизал пересохшие губы. Руки тряслись, но, как ни странно, были холодны. Хотелось затолкнуть далеко вглубь подсознания те чувства, которые вылезли только теперь: страх, жалость к себе, омерзение, ничем не оправданная отвага. — Скоро сборы. У нас не так много времени, — заметила Квистис, поглядывая на часы. Хорошо бы на время забыть, что остался заключительный экзамен. После теста в пещере тревога усилилась, стала почти осязаемой. Взглянув на часы, я с лёгким недовольством заметил, что они оплавились и остановились, снял, покрутил в руках, отстегивая ремешок, и бросил в огонь. Уже вторые на сегодня. Так и стипендии не хватит. — Сквалл? — Квистис оглянулась, заметила возню с часами. Этими простыми действиями я хотел скрыть то, как отразилась на мне битва, пытался незаметно унять шквал новых эмоций. Двинулся к выходу, догнал преподавателя. Она заговорила теперь отстраненно: — Испытание завершено. Ты справился. Получил собственного Стража. Помни, что Стражи начинают раскрываться после проведенных боёв и во время переживаний. Они учатся отвечать на твои требования или даже эмоции. Они крайне чутко реагируют, поэтому будь с ними аккуратен. Опасности, волнения, страх, боль вас крепко свяжут. Ты еще только будешь осмысливать, а Стражи – готовы действовать. Именно поэтому не стоит погружать их в собственные сновидения или опьянение. Шива хорошая девочка. Ты ей понравился, инициировав своими переживаниями. Вы похожи, и быстро сблизитесь. Ифриту же требуются яркие впечатления, без бурных эмоций он будет тормозить, ослабевать, терять весь свой жар и живость, потому активируй его почаще: радость, злость, гнев, восхищение, ненависть или страсть – всё это ему сгодится. И тогда он даст понимание огненной стихии. Я просто кивнул. Огонь – не моя стихия. И заставить себя мыслить и действовать иначе вряд ли смогу. Мы шли обратно, а я больше не смотрел по сторонам, не разглядывал своды пещеры. В пальцах легко покалывало, и я надеялся, что это и есть разговор со Стражем, и теперь мы начинаем понимать друг друга. Молниеносный Кетцалькоатль. Ледяная Шива. Огненный Ифрит. Мысленно я усмехнулся. Иметь возможность повелевать стихиями, но не иметь желания ничего поменять в собственном характере ради этого. Квистис продолжала: — С союзниками, если не подтверждено обратное, по умолчанию подразумевай, что Стражи их не поддерживают. В зависимости от ситуации оказывай им содействие. С противниками, пока не убедишься, подразумевай, что Страж у них есть, и относись соответствующе. Лунарские разумные существа, не получившие эмоционального отклика с симбионтом, в схватках могут сменить сторону. С теми, кого хочешь видеть своими помощниками, поступай мудро. И тогда твои останутся верны, чужаки же могут обнаружить, что союз с тобой им выгоднее. Это – внеклассное занятие. Проводится один на один после того, как SeeD или кандидат в SeeD осознает пользу от симбиоза со Стражем, а Страж, в свою очередь, постигает, что эмоциональная привязка с человеком дает ему пищу для роста. Ты можешь задать мне вопросы, но лучшие ответы получишь уже самостоятельно. Пока я размышлял и прислушивался к ощущениям, мы вышли из пещеры. Контраст сине-зелёных тонов по сравнению с черно-красными красками неприятно резал глаза. Вне пещеры во влажной от пота одежде я сразу замёрз. Квистис направилась к машине, разговорилась с распорядителем, расписалась в документе, представленном на изучение. Подозвала меня, вернула жетон с номером. Распорядитель сел в машину, на боковой двери которой красовался символ Сада Баламба, завел мотор. Преподаватель открыла заднюю дверь, кивнула, приглашая в салон. Новый Страж заволновался, я неосознанно посмотрел в сторону входа в пещеру. Квистис дрожала от холода на заднем сидении и прятала взгляд. Я расположился напротив, смотрел в окно за её спиной и молчал. У ворот академии мы вышли, я проводил автомобиль взглядом, пока он не исчез за поворотом. Квистис облокотилась о забор, попеременно сматывая и разматывая кнут. — Ты тих. Наверно, я слишком нагрузила тебя информацией. Это испытание необходимо было пройти перед экзаменом, но я оказалась не готова, — Квистис замолчала, заметив мой настороженный взгляд. Быстро сменила тему. — Помни этот урок. Думай о Стражах, общайся с ними. — Шива, в отличие от Кетцалькоатля, не учебный Страж? — Верно. Еще три года назад она охраняла перевал в северных горах. Пока наставница не привела меня к ней. — Не хочешь вернуть себе? — Нет. С первым Стражем, вызвавшим немалое количество новых впечатлений, складываются особые взаимоотношения. Ты вскоре поймешь. Иди, отдохни, времени осталось не так много. И не забудь переодеться к экзамену. Сбор в холле первого этажа в четырнадцать.***
Я стоял под холодными струями душа и смотрел на собственную ладонь. На ней совершенно не осталось напоминаний недавних битв. Так странно. Бой с Ифритом всё еще отзвучивал неприятными чувствами, а от физической боли – ни следа. Ифрит бодрил, я ощущал, как минута за минутой тает мое спокойствие. Он будто подгонял к экзамену, запрещал остановиться, подумать, спокойно дышать. В груди жгло. Стоило опустить веки, просто моргнуть, перед глазами вспыхивало. Не по душе мне такое влияние. Но с Ифритом расставаться не хотелось. С Шивой я подобных эффектов не наблюдал, Кетцалькоатль – тот и вовсе молчал. Я раздумывал, что не устроило Квистис в Шиве, раз она решила от нее избавиться. Кажется, моя преподаватель сама не своя последнее время. Не пойму, показалось или в машине Квистис плакала. С чего бы? Её-то практически не зацепило. Всё-таки нелёгкое дело преподавать выпускникам в военной академии. Не думаю, что на ее месте я спокойно остался бы в стороне наблюдать за незадачливым учеником, – обязательно вмешался. И теперь начинаю подозревать, что в пещере Квистис проходила проверку вместе со мной, но испытание это иного рода. Черная одежда с серебряной каймой по вороту и манжетам и серым узором на раменах ждала меня. Это была обычная форма учащихся нашей академии, за которой я всегда ухаживал собственноручно: стирал и гладил. Кто знает, может, на предстоящий экзамен надену её в последний раз. Ведь если пройду в SeeD, перестану быть учеником. Учебный компьютер выдал новую порцию информации. Жизнь кипела в теме, посвященной обсуждению экзаменов. Я открыл топик и просмотрел пестрившее свежими сообщениями полотно по диагонали, однако, вопреки названию, ничего существенного не нашел. Мида | Итак, секунды тикают, каждая последующая минута приближает нас к ним. И сегодня, совсем-совсем скоро это, наконец, случится. Итак, знакомьтесь, это экзамены, и они с нетерпением ожидают нас, как и мы их. Ну, так что, ребята, вы готовы? Зелл | А то! Зря что ли столько лет на уроках штаны протирали, да в марш-бросках по грязи елозили? Джин | А правда ли, что среди выпускной группы наставники выбирают наиболее способных и проводят с ними дополнительные занятия? Мида | Есть такое, а что? Ты подавал заявление? Джин | А правда, что наставники обучают вверенных им студентов и в другом плане? Ну... %) Нид | Кхе... Что?! Слоник | А я б не отказался попасть в подчинение к Суо или Квистис *__* Мида | И не надейся! Суо только девчонок в подопечные выбирает. А за Квистис уже два студента закреплены. Где ты шатался зимой? Слоник | Ты хочешь сказать, что Суо ...эээ... того? Нетрадиционно ориентирована? Мида | Сам ты нетрадиционно ориентирован :D Слоник | Меня оскорбили! Модератора! Зелл | Модераторам не до тебя, походу. )) Мида | «Походу» пишется раздельно :Ь Хитоми | Привет, Зелл. Не опоздай на экзамены. Зелл | Опоздаешь тут... Хитоми | Тогда удачи. :* Гость | Сейферу повезло. Его сейчас Квистис к экзамену готовит, мужчиной делает. Я б тоже к ее сисечкам прижался. Райджин | Вообще-то, она с Леонхартом ушла, хе-хе. А Сейфер уже давно мужик и без сисечек Квистис. Суо | При продолжении подобных разговоров тема будет переведена на премодерацию, а Райджин с неким Слоником забанены. Гость из свободного общения выведен. Навсегда. Слоник | Лады. Ты только не кипятись. У тебя тоже красивые... глаза ;) Сельфи | Всем привет. :) Я здесь новенькая. Где тут тема для знакомства? Мида | Ссылка. И добро пожаловать! Сельфи | Мида, спасибо. :) Перед тем, как выключить компьютер, я всё же клацнул по ссылке и перешел в тему профилей. Последний на анкетные данные походил менее всего. Всем привет, я Сельфи Тильмитт. У вас я впервые. Мне нравится, но очень уж непривычно. Я по обмену из другой академии. Никогда не увлекалась подобными откровениями в сети, не видя лица окружающих. Но столько впечатлений накатилось. Да и я немного устала без поддержки друзей и их внимания. Интересно, виртуальное общение способно на время заменить реальное, и насколько меня хватит? Я долго думала над тем, кем мне предназначено быть в жизни. Ну знаете, как получается? Сначала за тебя решают события. Или родители. Кому как повезёт. А затем ты взрослеешь. И с чем тогда остаёшься? С этими самыми случайностями, управляющими жизнью. Или мечтами родителей, которые с твоими мечтами отчего-то не пересекаются. А я встала на собственные ноги и серьёзно вознамерилась решать самостоятельно. Я подумывала стать преподавателем в начальных классах родной академии. Хоть иногда хотелось всё бросить и укатить далеко-далеко. Стать музыкантом. А ещё лучше – режиссёром-постановщиком. Это означало бросить всё, к чему я привыкла за одиннадцать с лишним лет. Поэтому, сдав все экзамены кроме заключительного, я немного попутешествовала на накопленную за несколько лет стипендию. Хотелось стопроцентно понять, к чему лежит сердце, к каким целям мне стремиться. Нелёгкую же обстановочку предстояло узреть. Страны в каком-то смятении. Это не видно – это чувствуется на ином уровне восприятия. Доллет зачах. Хоть и красив. К Эстару не подступиться (ох, я бы там всё разрушила, попади туда!). Тимбер устал и сдался (как он мог?). Галбадия не меняется. Южная Трабия разрушена так, что камни стёрты в пыль. А меня душит злость. Почему я не родилась на две пары десятков лет раньше, когда была еще возможность предотвратить Эпоху Разрушения? Сентра вроде вообще как не существует более. Баламб... За Баламб я говорить ничего не буду. Нет. Не хочу я жить в такой мировой обстановке. Наверно, как все люди моего возраста, я верю в возможность изменить мир. Мои потребности вполне оправданы. Мир сходит с ума в мелких стычках. С одной стороны – вечные Хранительницы, погружающиеся в безумие, с другой – реформаторы, ищущие и теряющие власть. Знания, идущие во зло. Новые открытия, ещё более отдаляющие страны друг от друга. Но ведь на каждый вопрос должен быть ответ. На каждую атаку – контрудар. На силу воздействия – сила противодействия. Ведь, правда? И наши академии были построены, чтобы противостоять агрессии мировых держав. Пусть об этом не говорят прямо, но это же очевидно! Вот я и решила стать не музыкантом. И даже не преподавателем в военной академии. Я хочу быть силой, которая способна менять правила на полях сражений и отражаться в учебниках истории (с лучшей стороны, конечно). Я проучилась в военной академии, объехала мир, и теперь серьёзно, как никогда, решила стать наёмным защитником. Заключительный полевой экзамен можно сдать только в Галбадии или в Баламбе. Галбадию на дух не переношу. Потому я здесь. Жаль, из моей группы никого нет. Но я надеюсь, что в академии Баламба смогу найти новых друзей. Но это ещё не всё. Музыкантом мне, конечно, не стать, но от участия в концертах не собираюсь отказываться. (Я надеюсь, здесь праздничные события происходят с той же частотой, что и у нас в Трабии.) Ах да! Я из Трабии. Если кто думает, что там никто не живёт, страшно ошибается. Во Второй Великой Войне нашу цивилизацию уничтожили – это правда. Но отдельные племена продолжают существовать. А ещё в Трабии красиво. Это надо видеть! Белоснежные горы, озаряемые красным светом не заходящего летом солнца. Или тёмно-синие – в вечных зимних сумерках под зелёным переливом Полярного Сияния. Тропы идут мимо страшных ущелий и обрывов. Нужно родиться в этих горах, чтобы безошибочно проходить по заснеженным перевалам. А какие леса! Зимой и весной всё сливается в белый цвет, а вот ближе к осени... Вечером листья и хвоя ещё зелёные, утром – абсолютно всё в серебре. И если у вселенной существуют глаза – черные глубокие и вечные, то это наши озёра. Заглянешь в них и потеряешь разум и душу. Но больше всего я люблю Незамерзающую Реку. В своё время она сыграла значительную роль в истории. Пишу сейчас эти слова, а самой грустно так стало. Я люблю Трабию. Но я теперь в Баламбе, в этой так не похожей на мой дом стране, и моя судьба решится здесь. Причём в самое скорое время. До встречи! Пожелайте мне удачи.