Убежать от судьбы? Часть I: Во снах

Говорят, в пустыне лежал город – Тщеславие древнего короля. Но сейчас он в руинах, Воет ветер, кричат стервятники. Итог человеческих деяний, Результат наших амбиций STING

      Высокая изгородь опоясывала большой дом и сад. Возле закрытых ворот стоял охранник. Он следил за нами, едва увидел, при приближении насторожился, но не двинулся с места.       — Мы можем видеть генерала?       — Вы не ошиблись – это его особняк. Но мне приказано никого не впускать.       — Нам назначена встреча. Генерал проинформирован о нашем прибытии.       — Вы из академии Галбадии? — взгляд охранника критически оценивал меня и моего напарника.       — Так точно.       — Я ожидал вас. Но мне приказано никого не пропускать. Вы не похожи на людей, способных принять участие в столь важном деле, — беспристрастно ответил охранник.       Я с недоумением ожидал продолжения разговора. Или начала боя. Подвох? Нас подставили? Но зачем?       — Это так на него похоже, — с вызовом в голосе сказала Риноа. — Генерал никогда не доверял ни окружающим, ни подчиненным.       — Вы будете допущены после проверки, — продолжил охранник уже с воодушевлением. Теперь он поглядывал на Риноа с заметным интересом. А я не мог понять, что он собирался проверять: документы, навыки, способности?       — И он назначил испытание для нас, верно? — усмехнулась Риноа. Похоже, ей удалось разговорить немногословного стражника. Его слова перестали быть сухими, обрели эмоциональный тон.       — Знаете полуостров на северо-востоке? Среди руин Готланда находится склеп первого императора. Вам туда. Добраться в ту сторону несложно автобусом или автомобилем. Но вы должны принести доказательство, что побывали возле склепа. Например, номер кода.       — Номер кода? — переспросил я с сомнением. Задание походило на игру, затеянную группой тимберских повстанцев во главе с принцессой.       — Мы совершили столь долгий путь в Делинг лишь затем, чтобы генерал проверил и оценил наше мужество? — оскорбилась Риноа. — Скажу честно, только ребёнок может испугаться подобного места.       — Вероятно вы не в курсе, сколько похожих на вас студентов требовали аудиенции генерала. На днях была такая группа. Не вернулась. Отыщите следы потерявшихся студентов и, если есть возможность, верните их идентификационные номера. На зов лабиринта не реагируйте.       — Нет-нет, — запротестовала Риноа. — Если так надо, порадуем генерала. Добудем и номера, и крышку от склепа.       — Склеп императора находится в центре лабиринта, и оттуда ещё никто не возвращался. Карту я дам – приказ генерала. Назовите ваши порядковые номера для отчёта. И... принцесса. Дважды подумайте, прежде чем углубляться в развалины. Берегите себя и помните, что у вас есть поклонники.       — Мои поклонники не служат генералу, — прошептала девушка.       Она свернула на неизвестную мне даже во снах дорогу. И карту не взяла – это сделал я, предварительно сообщив охраннику идентификационные номера.       Риноа вышла к автобусной остановке – обычной безлюдной транспортной станции у городской черты. Остались позади шум проспекта, звуки вечерней столицы, запахи пыльных улиц и бензина, красочные вывески и яркие фонари, машины и люди. А здесь – редкие светящиеся окна домов, пустые дороги, черные провалы погашенных фонарей. Темно. Над головой серое небо без созвездий. Город без звезд. Откуда-то тянуло прохладой, запахи жасмина у изгородей частных домов и ночной фиалки в вазонах у дверей и окон приятно бодрили. Я посмотрел на девушку, не зная, что сказать. Динкт подошел и остановился неподалёку, разглядывая электронное табло с расписанием.       — Не знаю, как вообще, но сегодня ни один автобус не собирается направляться даже в сторону северо-восточной части страны, — проворчал Динкт. — Этот полуостров случайно не пустыня, а?       Риноа подняла взгляд, встретившись с моим. Вздохнула.       — Отвратительно. Генерал галбадианской армии назначает унизительные испытания для тех, кто не находится под его началом. И вы будете это терпеть?       Приказ есть приказ, — собирался ответить я, но возле остановки притормозил автомобиль, просигналил. Затемненное стекло опустилось, за ним я увидел довольное лицо Сельфи.       — Эй, чего вы ждёте? Ирвин сказал, что ни один общественный транспорт не ходит на полуостров Готланд. Фактически это территория Доллета.       Зелл отошёл от расписания и недовольно заметил:       — А Киннеас откуда знает, куда мы направляемся? Он же гулял в парке.       Из глубины салона донесся голос Ирвина:       — А у меня хороший слух. Впрочем, ничего иного от генерала я не ожидал. Знаете, сколько галбадианских солдат и наших SeeD побывало в этом чертовом лабиринте?       — Что же они искали там? — глухо спросил Зелл, открыл дверь и протиснулся на заднее сидение автомобиля, где уже сидела Квистис.       — Источник жизни! — торжествующе заявил Киннеас, откидываясь на спинку водительского кресла.       Риноа открыла переднюю дверь, села в одно кресло с Сельфи, отчего Тильмитт придвинулась к Ирвину; мне осталось место рядом с Квистис и Зеллом. Какие тесные машины в Галбадии. Тильмитт приглушенно фыркнула, когда ладонь Киннеаса, специально или нет, легла не на коробку передач, а на ее колено.       — Да, чуть не забыл. Лидер, мы с Сельфи после долгих обсуждений решили... ну, ты знаешь, туда-сюда и... В общем, Сельфи назвала код твоей карты, и мы сняли три тысячи. Прокат машины и всё такое. Не в обиде?       Она разве не сообщила, что на первое задание вручаются карты с общим для группы номером и кодом, известным всем участникам? Но пока мы скитались по пустыне, я не задумывался, изменилась ли сумма жалованья соответственно увеличению в два раза моей команды. Если нет – придётся туго. Принцесса, потеряв свою базу, осталась без единого гиль в кармане. Что же касается Киннеаса, тот не SeeD, и от академии ему полагается лишь стипендия. А вот Квистис...       — Сквалл, не волнуйся, — улыбнулась Квистис. — Ещё тридцать тысяч осталось. На хорошую гостиницу хватит. А впридачу полстраны объехать, — и с вопросом к Киннеасу: — Ну и как? Нашли?       — Источник жизни? Нет, конечно. В лабиринте сидит монстр. Страшно ругается и посылает всех... обратно. Особо непонятливым самолично помогает убраться. Пинком. А особо настойчивых... Мы больше их не видели.       — Этот монстр – Страж, — сказала Квистис.       — Что?       — Нетипичное создание Лунары. Они кажутся мягкими, но в гневе страшны. Совладать с ними непросто. У Стражей нет желания убивать, пока упрямство людей не перейдет черту. В Галбадии не используют силу Стражей, верно? А эта сила и есть тот самый источник.       Ирвин съехал с главного шоссе, и теперь мы двигались по просёлочной дороге. Здесь не было даже встречных. За спиной остались многочисленные огни городов и фонари, стоявшие вдоль главных трасс. Небо стало черным, звездным, только серая дымка позади обрамляла столицу. Неровную дорогу освещал лишь дальний свет фар. Ирвин, не снимая рук с руля, обернулся к Квистис.       — Значит, ты не по легендам знаешь, что представляет собой этот «источник»? Здорово наверно, да?       — Смотря что вкладывать в это понятие. Скажем так – мне знакомо это чувство.       — Как в фантастике, да? Тебя не берут ни пуля, ни меч, а, сделав несколько пасов руками, на голову противника ты вызываешь метеоритный дождь или обрушиваешь катастрофу галактического масштаба?       — Ты не те книги читаешь, Ирвин, — на лице девушки усмешка, но в глазах холод – и теперь это так знакомо и узнаваемо с полувзгляда. — Кстати, я собираюсь покорить легендарного Минотавра, что охраняет склеп. Не хочешь помочь? Стража тебе в связку предоставлю.       — Ни малейшего желания. У меня одна жизнь, и я ещё слишком молод.       — Тогда смотри на дорогу – впереди железнодорожный переезд. Умирать никогда не рано.       На столбах с указателями действительно замаячило несколько предупреждающих огоньков.       “Квистис, ты думаешь, предоставляемые Стражами силы сравнимы с чувствами?” — позвал я мысленно.       “Они… слишком иррациональны, чтобы сопоставлять с чем-либо другим”.       “Ты боишься способностей Стража?” — внезапно посетила догадка, неприятно охладив сознание. И ответ удивил.       “Я предпочитаю не думать об этом”.       “Почему?”       “Сквалл, знал бы ты, как часто я об этом думала. Но обнадёживающие выводы не нашла. Иногда я боюсь. И боюсь вовсе не смерти. Инстинкты лунарских созданий очень сильны, Стражи столь отчаянно стремятся выжить, что способны долгое время поддерживать жизнеобеспечение симбионта, а в некоторых случаях и возвращать к сознанию. Как долго можно продержаться, не лишившись рассудка, если в тебя вонзаются когти и клыки лунарского животного или пытает твой палач? И при этом ты совершенно беспомощен и не знаешь, последний раз приходишь в чувство, или всё повторится снова и снова”.       “Не верь в такое абсолютное бессмертие. Чем дольше не бьётся сердце, тем выше вероятность, что Страж не сумеет остановить отмирание клеток мозга и погибнет сам. Напрасно ты боишься. Если сознание вдруг вернется, значит, рядом с тобой не монстр и не палач, а протягивающий руку соратник, который в паре со своим симбионтом пнул твоего Стража, заставляя включиться на поддержку жизни”.       “Сквалл, ты пойдёшь со мной в центр лабиринта?”       “Ещё одно испытание? Мы уже ходили на Ифрита”.       “Нет, не испытание. Минотавр далеко не Ифрит. Он охраняет покой Васкаруна. Хочу знать, что скрывается под крышкой склепа”.       “Плесень, конечно. Васкарун мертв несколько столетий как”.       “А если нет? Что, если, убив Ынь, он обрел бессмертие, которое так вожделел? И теперь Страж приставлен к нему, чтобы не дать выйти на свободу”.       “Квистис, ты тоже читаешь не те книги”.       “Мы читаем именно то, что позволяет нам лучше разобраться в собственных страхах и мечтах”.       “Конечно. Пока страхи не утянут глубже, а неосуществимые мечты не захватят с головой. Ты знаешь, что любил читать Альмаси? Чего он боялся и на чём строил воздушные замки? Ты не задумывалась, зачем он сбежал из академии, почему оказался на пути новой Хранительницы? Он боялся остаться без внимания, считал, что заслуживает большего. К нему рано пришло осознание, что выражение "элитный наёмник" не имеет ничего примечательного кроме первого слова. Сейфер ведь неглуп – ты его знаешь. Разве он не сдал бы с легкостью экзамен, едва такая возможность появилась? Сдал. Получил бы звание SeeD уже в пятнадцать лет и стал одним из многих. Но он – не многие. Что возвышенного в том, что ты теперь наёмник? Ты кого-то защищаешь, да? А обратная сторона Лунары также переполнена монстрами – ты не видишь проблем, но это не значит, что их нет. Стремясь защитить одну сторону, ты будешь врагом для другой. Превратишься в убийцу. А мечты Сейфера? Что ты знаешь о них? Он был влюблён. Но не так, а маниакально, когда общее перекрывает частное. Он чувствовал влечение к Хранительницам, хоть и знал об их сущности. Его притягивали их сила, и воля, и идеальная красота. И притянули. Он стоял возле Хранительницы, попал под воздействие её сияющей славы, почувствовал на себе проявление власти. И что теперь? Разобраться в собственных страхах и мечтах? Хорошо. Дальше?”       — Сквалл, ты... С тобой всё в порядке? Сельфи, закрой окно, мы в галбадианской пустыне.       — Что-то случилось? — обернулась Сельфи. На лице растущая тревога, взгляд перебегает с Квистис на меня и обратно.       — Яд блад соула, — коротко напомнила Трип. Я отвернулся.       — Морем пахнет, наверно мы недалеко от побережья, — вздохнула Сельфи. — Здесь нет блад соула. Я не чувствую.       Дело не в яде. И с ума я не сошел пока. После экзаменов появилось свободное время, и мои собственные мысли этим воспользовались. В процессе обучения в большинстве своем их участь была несладкой: они подавлялись грузом правил и информации, идеями преподавателей и концепцией академии. А теперь я пытаюсь собрать всё воедино и осознаю, что детали мозаики получил из разных наборов. Они не сходятся.       Я редко мечтал о другой жизни. Несло течением, плыл. Надо выучиться и сдать экзамены – хорошо, нужно стать SeeD – приложу все усилия. Были ли у меня собственные желания? Хотел ли я поступить не так, как ожидают окружающие, а иначе? По-своему. Как Сейфер, например. С Альмаси, кажется, я знаком всю жизнь, еще до основания Садов мы жили в одном приюте. Почему в отличие от него я глушил свои интересы? Или это делала академическая система, а я ей поддался?       Но я хочу. Отыскать кого-то из родственников, сестру, например. Увидеть Сентру. Справиться с первым заданием и увидеть последствия этого. Независимый Тимбер, да. Узнать побольше о девушке из лазарета.       Есть ли у меня возможности? Наверно, кроме отсутствия личного времени, ничто исполнить планы не мешает. А если я вытяну из небытия другие желания и повенчаю с возможностями, предоставив время? Стоит поразмыслить, как безумные идеи соглашаются подбросить свои варианты. Бери желаемое – будет твоим.       Что бы ни считала Риноа, какие теории ни ходили среди солдат Галбадии, SeeD появились не искусственным путем. Но мы гасим в себе всё то, что может казаться человеческим. И становимся просто оружием – как то, о котором пела Сельфи. Однажды такое оружие кому-то показалось очень выгодным, и в наше обучение и развитие вложились по полной программе. Любой из SeeD не просто боевая единица легкозаменяемых фигур.       А Квистис желает покорить Стража. Если удастся найти и приручить – он не будет состоять на балансе Сада, как Шива, Диаблос или Кетцалькоатль. Едва подумаю об открывающихся перспективах, захватывает дух.       — Скоро рассвет, — задумчиво сказала Риноа, рассматривая светлеющее на востоке небо.       — Хорошо бы, — сонно отозвалась Сельфи. — Я наконец-то увижу океан.       — Хорошо бы забрать то, что генерал требует, и убраться домой, — недобро произнес Киннеас. — Когда солнце начнёт припекать, автомобиль превратится в духовую печь.       Сельфи засмеялась.       — Так в этом есть и положительная сторона. Отдых в гостинице покажется раем.       — Нет, мы задержимся у склепа. Я иду в лабиринт.       — Риноа, ты не понимаешь, — Квистис покачала головой, — это наше задание. К тому же это я решила, что нужно отыскать хранителя склепа. А если тебе хочется что-то доказать генералу, займись чем-нибудь другим. Овладение Стражем – сложное испытание. Не для галбадианской аристократки.       — Я иду. И дело вовсе не в моём противостоянии с генералом. Мне нужно это. Я... — Риноа притихла, чуть пожав плечами. — Мне надо понять Сейфера. То, что связывало его с вами. Это моё испытание.       — Это твоё безумие!       — Пусть так, — обреченно кивнула принцесса. — Но с вашим безумием я уже повязана. Я потеряла дорогого мне человека. А разум терзает этот... Страж. Что за неудачное название для лунарского демона?       Трип повернулась с нарастающим изумлением. Её голос задрожал.       — Сквалл, какого Стража ты ей дал?       — Диаблоса.       — Где... где ты его нашёл?       — В сувенире, который дал директор.       — И ты осмелился бросить вызов этому отвратительному чудовищу? И отдать его на совершенствование той, которая не является SeeD? Даже я не отважилась бы сосуществовать с Диаблосом. Он способен затянуть душу тьмой, поглотить разум и вырваться на свободу. А ты, не задумываясь, отдал очень надменного монстра – настоящее чудовище – прислуживать девчонке, которая абсолютно не смыслит в поведении подобных чудовищ, и в Стражах в частности. У меня нет слов!       — Вот и прекрасно.       — Какие трогательные супружеские отношения. Только не надо меня в них втягивать! — гневно воскликнула принцесса. — Думаете, легко слышать, как вы обо мне в третьем лице говорите, да еще и о проводимых надо мной экспериментах? Без объяснений, каких-либо руководств вы погрузили в мои мысли отвратительное существо, разрушающее моё восприятие. Это противоестественно – вдруг вижу, как пламя ожесточения густо вскидывается над домами, или лёд вражды свисает с оконных рам, паутины апатии тянутся за ногами прохожих, в плотный дым истлевают нереализованные планы, а болотные жижи хандры часто покрывают улицы. А присматриваюсь внимательнее – и ничего особенного нет. Всё ускользает и преображается вновь. Сплошное безумие! Как вы можете жить с такими эффектами? Смирились? Или уже родились с ними? — девушка тяжело вздохнула, нагнув голову, и медленно, но решительно проговорила: — А теперь слушайте: я с вами связана. Я так решила. Поэтому Диаблоса вам не верну. Будете знать, как на мне опыты ставить.       Изначально Готланд был частью Доллета, нынче – пустынный полуостров с руинами давно павшего города. Когда Галбадия расширяла свои земли, за счет земель Доллета в том числе, полуостров стал ничейным. От родной страны отделен заливом, а империя решила не трогать ни развалины древнего города, ни устоявший лабиринт. Четыре тысячи лет прошло с момента образования Доллета, его основатель был первым, кто назвался императором. Может, он и мечтал о бессмертии и абсолютной власти. После кончины Васкаруна прошли века. Что осталось от него и памяти о нём? Имя в истории, лабиринт на озере, да воздвигнутый в центре водоема склеп. Ныне захоронение обросло мхом, временем и легендами, а вход охранялся лунарским чудовищем.       Одна из легенд гласила: если открыть склеп, Васкарун выйдет на свободу и принесёт вызволителям неуправляемое могущество и нечеловеческие горести.       Впрочем, пыл желающих найти этот склеп суеверия не умели охлаждать.       Возле озера было тихо. Густая растительность, совсем нехарактерная для Галбадии, окружала лабиринт. Где-то среди кустов журчал ручей, вливаясь в озеро. Так спокойно, даже ветра нет – свойство, присущее всем местам захоронений. Чуть заметная тропинка вела к каменным ступеням у входа в лабиринт. Ручей, обминая тёмный скользкий мрамор ступеней, исчезал под стенами.       Слишком спокойно. Даже не верится, что поблизости люди. Несколько травинок по краю от тропы примяты, полевые цветы – еще живые – втоптаны в грязь. Следы вели к разросшимся кустам и низким деревьям.       Сельфи взглянула в том направлении, приложила палец к губам, извлекла нунчаки и бесшумно двинулась в сторону от дороги к зарослям. Я направился следом, отодвигая от лица ветки, и вскоре увидел их. Одна девушка в форме наёмника галбадианской академии сидела, склонив голову на колени. Рядом лежала другая – в форме ученицы. Спят или?..       Сельфи запрятала оружие и негромко позвала. Тотчас девушка подняла голову. Недоумение, затем испуг в глазах постепенно сменяла осмысленность.       — Вы не ранены? — спросила Сельфи.       SeeD кинула взгляд на спящую спутницу и отрицательно помотала головой.       — Мы отвезем вас в Делинг.       — Нет, — слишком порывисто воскликнула галбадианка и разбудила свою напарницу, которая со стоном приподнялась, увидела нас и потянулась к оружию. — Мы не уйдём, пока не отыщем Эрика. Он остался в лабиринте.       Я хотел ответить, что у нас приказ отыскать всех и вернуть домой, но Сельфи опередила.       — Мы найдем его.       — Не сможете, — SeeD безнадёжно покачала головой. Во взгляде лишь тоска. — Его уже не найти.       — Даже с неизбежным можно и нужно бороться, — заметила Сельфи.       — Сколько? — спросила другая девушка, поднимая на нас пугающе тёмные глаза. — Сколько бороться? Теряя драгоценные часы, любой шанс, надежду...       “Сельфи, выведи их из хандры и из этого места. Подключи Ирвина, Зелла. Доставьте их в Делинг. Мы с Квистис и Риноа двинемся пешком – выедете нам навстречу”.       Я вернулся к главной тропе. Риноа так и стояла не двигаясь и зачарованно смотрела в сторону входа в лабиринт. Её чуть заметно лихорадило. Повернувшись и поймав мой взгляд, Риноа шевельнула губами, собираясь что-то сказать. Промолчала. Опустила лицо, переключила внимание на свой арбалет, раскрыла его и стала заряжать дисками.