Предательство

— Не ожидал увидеть тебя здесь, — Генри и правда подумать не мог, что в недавней стычке с правительством его банде удастся схватить именно этого пилота. Он в принципе не предполагал, что сможет увидеть Чарли ещё хоть раз. К тому же, при таких обстоятельствах. Чарльз сидел в той самой камере. Его наушники, вернее правая чаша, была повреждена. Даже правительству о случившемся не сообщить. В этом аду под названием «Камера №268» связь не ловит. На лице Келвина, а точнее, на его левой щеке была царапина. Любое прикосновение к царапине — неприятная жгучая боль. Рыже-коричневые волосы солдата были спутаны, но всё же сохраняли свою волнистость. Военная куртка с длинными объёмными рукавами тоже была испачкана. На части куртки, где находилось сердце, были вышиты флаг США и небольшая звёздочка цвета солнца. На шее Чарли красовалась рана, что затрудняла дыхание, несмотря на то, что она уже успела засохнуть. Сейчас он был очень слаб. Казалось, ещё немного и он точно упадёт в обморок. Когда зашёл Генри, Чарли не сразу узнал его. Пилот медленно поднял голову и посмотрел на него. Взгляд изумрудных, ранее весёлых, ярких и с особой искоркой в них – глазах был мрачен, в них читалась грусть и принятие того, в каком положении находится хозяин этих прекрасных глаз. Несколько секунд Кэлвин пялился на Генри, пока тот встал как вкопанный. В голове у Стикмина появились кучи воспоминаний об их прекрасном прошлом. Как приятно первому было слышать звонкий и приятный щебет второго. Но сейчас перед ним не было того самого Чарли - перед ним сидел практически другой человек, из подлобья смотрящий на Генри потухшими изумрудными глазами, в которых читалась и злость, и тоска. Хотелось сбросить маску безразличия и скорее помочь Чарльзу. Но Генри так не мог. Сейчас он безжалостный лидер, который не сомневается ни в одном своем шаге. Комната, в которой находились парни, была пуста. Мрачный, тёмный цвет стен, потолка и пола лишь усугублял обстановку, он давил резиновой серостью. За тяжёлой металлической дверью стояла охрана, так что их никто не должен был побеспокоить. Кроме того, Генри дал указ не вмешиваться, когда он будет разговаривать с пойманным пилотом. Генри, отодвинув стул, сел напротив Чарльза. Кэлвин до сих пор не сводил глаз с лидера Шляппок, будто пытаясь понять, что именно ему сейчас следует делать. Честно говоря, Стикмин тоже не знал, что ему сейчас делать. Будь это любой другой пилот, то он бы не постеснялся добыть нужную информацию силой. Но это совсем другой случай. Надо начать из далека. — Как ты себя чувствуешь? — голос Генри нарушил повисшую между ними тишину. Его бывший напарник, честно говоря, выглядел весьма плачевно. Чарльз откинулся на спинку стула и скрестил руки на грудной клетке. Было заметно, что он очень не хотел разговаривать и старалась вести себя отстранённо, но на самом деле парень жутко волновался, и это можно было понять по бегающему взгляду по комнате и нервно качающейся ноге. — Всё в порядке, — голос звучал тихо и непривычно. Слышать такую интонацию от Чарли было не совсем приятно. Ранее весёлый и жизнерадостный паренёк сейчас был мрачнее тучи. — Ладно, — Генри сказал это на выдохе, пытаясь казаться как можно спокойнее. — Мне нужно узнать от тебя кое-какую информацию. Расскажешь и будешь свободен, — Чарльз посмотрел на бывшего напарника, будто пытаясь понять, насколько его слова правдивы. С одной стороны, они хорошо ладили и были отличными друзьями, потому маловероятно, что Стикмин хотел причинить ему вред. Но с другой стороны, сейчас они по разные стороны баррикад: его друг – лидер Шляппок, а он верен правительству. Немного подумав, Чарли кивнул, давая знак, что Генри может начать задавать интересующие его вопросы. Немного подумав, лидер начал. — Тебя поймали около секретного лагеря в лесу. Что ты там делал? — Стикмин немного нервничал, ведь Кэлвин мог соврать или вовсе не ответить на заданный вопрос. — Я выполнял миссию, — ответ был произнесён уверенным тоном, хоть и довольно-таки тихо. Его взгляд до сих пор метался по пустой комнате, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, лишь бы не смотреть на бывшего напарника. — В чём заключалась цель миссии? — лидер Шляппок мог лишь предполагать, что главным было выслеживание его банды, так что было важно узнать истинную причину. — Этого я сказать не могу, секретная информация, — теперь голос звучал менее уверено, но зато всё так же тихо. Кэлвин сидел практически не двигаясь, лишь медленно хрипло дышал. — Это единственная миссия, или будут ещё? — Генри непроизвольно поднял бровь, ожидая услышать ответ на этот важный вопрос, ведь от ответа зависел дальнейший план действия клана Шляппок. — Я не знаю. Кажется, планировались, но я не уверен, — вероятно, Чарльз и правда не знал, так что надавить сейчас было бы глупо и бессмысленно. Спустя пару мгновений, когда Генри обдумал ответы, которые ему дал Чарльз, он встал. Эта вся информация, которая сейчас его интересовала. Тем более, он понимал, что Чарли не в лучшей форме и ему требуется покой. — Хорошо. Тебе стоит отдохнуть, охрана тебя проводит. К тебе приведут доктора. Завтра мы ещё поговорим, — в последний раз Стикмин взглянул на бывшего напарника и направился к входной двери. Хотелось сказать что-нибудь ещё или хотя бы остаться рядом, но он не мог. Выйдя, он отдал приказ стоявшей около двери охране провести заключённого в камеру, оставшись его сторожить до того момента, как придут сменные сторожи. Они приняли приказ и зашли в комнату. Генри направился к своей комнате. Вздремнуть ему теперь не удастся, но зато он может обдумать хотя бы дальнейший план своих действий.