Ere thrice the sun done salutation to the dawn

***

      Громкий звук захлопнувшейся двери срезонировал со стенами и больно ударил по ушам пребывающего в полном забытьи Хонджуна. Теперь же отрезвляющий хлопок сослужил лучше любого будильника. — Чёртова дверь.       Слышать его голос сразу после пробуждения было настолько странным, что Ким отказывался полностью признавать реальность, не размыкая своих глаз.       Где он тогда был? И почему он тоже с ним?       События прошедшего дня назойливо крутились в голове несвязными отрывками, словно Ким видел это всё во сне, но теперь, постепенно бодрствующий мозг терял тонкую нить связи, что была такой очевидной и понятной во сне. Смущало только одно но — всё до этого сном быть никак не могло. — Прости, я тебя разбудил? — тут уже никаких сил бы не хватило сдержать Хонджуна, подскакивающего вверх и открывающего глаза, что пытались теперь вперить окружающее пространство разом.       Информации была чересчур много. Ким лежал на просторном диване, а не на своей малюсенькой кровати. Дальше же он начал подмечать ненужные детали. Так комната, в которой он находился, скорее всего, являла из себя эдакое совмещение зала, столовой и кухни с выходом на маленький коридор, что было верхом архитектурной грубости — каждый уважающий себя британец готовил в одном месте, ел в другом, а встречал гостей в третьем — в этом был весь педантизм, так ненавидимый Хонджуном. Но Манчестер с его экономящими место серыми новостроями максимально компактно нарушал британскую традицию.       Однако владельцу этой маленькой серой коробки жилище совсем не шло — Сонхва стоял в дверном проёме, пытаясь оттряхнуть со своих ботинок снег (Хонджун решил про себя, что парень совсем не додумался сделать это в подъезде), неловко махая пакетом из магазина. Но даже вся эта неуклюжая картина никак не вписывалась в окружающую обстановку — Пак казался чем-то гораздо большим, чем простые голые стены дома. — Сколько время? — растерянно спросил Ким.       И, только скинув с себя одеяло, он заметил — на нём была чужая одежда. — Пол второго. Хреново себя чувствуешь? — Почему я... где моя одежда? — проигнорировав заботливый вопрос, Хонджун парировал его своим. — Долгая история, но я её постирал. Думаю, уже всё высохло.       Хонджун оторопел. Сам факт того, что он был в чужой одежде, не сильно его смущал — он часто любил воровать футболки Минги и тонуть в их безразмерности. Другое дело, что одежду он явно надевал не сам. — Так мы того что ли? — выпалил без какой-либо задней мысли Ким. — Чего? — не придавая значения, Пак уже вешал свою куртку, всё ещё не будучи способным поставить пакет на пол и перекидывая его из одной руки в другую. — Сексом занялись?       Сонхва поджал плечи и весь словно одеревенел, не встречаясь с Хонджуном взглядом. Что-то, не прекращая, подозрительно звенело в его пакете. — Нет, конечно. Я же джентельмен как-никак, — и будто не было того неловкого вжимания в себя пару секунд назад, Сонхва повернулся и по-свойски улыбнулся. — А звучишь, как девственник.       Хонджун никак не хотел от него отстать. Что-то ему претило и заставляло говорить глупости, лишь бы вызвать ответную реакцию. Такие откровенные провокации явно были не в его амплуа — и чего вообще он хотел добиться? Сам он того не знал, поэтому не смог оценить была ли дальнейшая реакция Сонхва его личным успехом.       Пак без колебаний бросил с характерным звоном свой драгоценный пакет, и уже через мгновение над Кимом возвышалось чужое тело, от которого всё ещё веяло холодом улицы. Одной рукой он прижимал руку Хонджуна и смотрел на него издевательским взглядом. — Ты хочешь проверить?       Хонджун и правда не понимал, в какой момент у Сонхва что-то щёлкало в голове и сменяло ему настроение, однако это всё ещё ощущалось настолько естественно правильным, что Киму не оставалось ничего, кроме как принимать каждую новую выходку оппонента и не давать слабины. — Так мы всё-таки не проверили? — Я же сказал, что нет, — и Пак так же быстро отольнул от него, громко посеяв смех облегчения. Он направился к своим покупкам и начал расставлять содержимое пакета на кухонной тумбе, закрывая весь вид своей спиной.       Хонджуну всё же не давало покоя, что тогда произошло. Внезапный секс звучал как отличное оправдание, но теперь, если верить Сонхва, всё было совсем не так. Дальше голова Кима думать была не способна. — Я хочу есть, — внезапно требовательно высказался Хонджун. — Уж лучше сначала помойся. — А одежду мою отдашь? — Нет, себе оставлю, а как только ты уйдёшь... — но Сонхва уже шёл в соседнюю комнатушку, пока Хонджун разглядывал водку, стоявшую на тумбе. — А это для чего? — Потом узнаешь, — и Пак, отдав Киму одежду, толкнул того в ванную комнату.