***
— Как долго теперь дома торчать будешь? — спросил Сонхва, привезя Хонджуна домой ближе к обеду. — Не знаю, может, ещё недели две... — голова раскалывалась, и Киму было неловко спрашивать, смог ли его спутник уснуть в ту ночь. — Тогда я завтра заеду? Всё равно делать нечего, — сказал тот, у кого всё же была работа. Хонджун не совсем представлял, что такого хотел сделать Сонхва у него дома, но возражать не стал. — Ты послушал кассету? После ночного дождя вся земля была испещрена блюдцами луж, отражавшими желтоватый солнечный свет, отчего Пак щурился, и взгляд казался нечитаемым. — У нас нет проигрывателя, — Ким почувствовал некий стыд. Проигрыватель был раньше, но они неведомым образом его сломали, а чинить было дорого. Впрочем, и покупать новый тоже. — Я понял, — а вот Хонджун не совсем. — Тогда последнее — твой сосед курит? — Что? — всё ещё не понимал. — Нет, не курит. — Тогда до завтра. И он исчез так быстро, как если бы его и не было вовсе. Хонджун даже на секунду усомнился, а существовал ли вообще этот Пак Сонхва. Уж слишком всё было не таким — каждый раз оставалось впечатление, словно это всё были остаточные воспоминания сна, постепенно обраставшего выдумками головы, неспособной воспроизвести всё достоверно. Но нет, это были правдивые воспоминания, неизменные. Минги не выпытывал, но всем видом показывал, что ему интересны подробности. Подал Хонджуну чай с какими-то крекерами, как что-то само собой разумеющееся (когда как таковым по сути не являлось), и сквозь очки смотрел на своего дражайшего соседа. — Проблемы со зрением? — не удержался Ким. — Мне идёт? — Хонджун вспомнил, что вёл себя, как ребёнок, за день до этого, но Сона ему было не переплюнуть. — Сонхва завтра зайдёт, — Ким решил продолжить эту детскую игру, проигнорировав вопрос. — А вы с ним..? — Минги вдруг стал иронично-серьёзным, потому что иначе уже быть не могло. — Не занимаемся непотребствами, сидя на унитазе. Сосед рассмеялся от неловкости, но в то же время так разительно. Невероятное смешение эмоций. — Ты называешь его полным именем, и он тебя. Я тоже так хочу, — Минги был совершенно серьёзен. — Мин, ты мой последний оплот. Прошу, я и так иду ко дну, а если и ты решишь меня затянуть, то я не выберусь. Это не могло не льстить. — По рукам, Джун.***
Сонхва не соврал, приехав на следующий день, и не просто так. В одной руке он нёс магнитофон неизведанной фирмы, а в другой — блок "Мальборо". — Ты совсем что ли? Теперь Ким понял. — Если хочешь, чтобы я ходил к тебе в гости, у тебя обязан быть проигрыватель. Ещё одна новая деталь — лёгкая саркастическая улыбка, но дальше за этим — непреодолимый свет. И что за привычка прятать всё самое важное? — Допустим, но я же сказал, что Мин не курит. — А я курю. Сон был дома и всячески крутился вокруг, пытаясь разглядеть привезённый подарок. Один раз даже врезался в Кима, и тот лишь и успевал кидать потерянные взгляды на своего соседа, дабы не попасть в очередную аварию. — Принесёшь её? — Сонхва протянул руку, дополнительным жестом намекая на ту самую кассету. — Это ведь... личное, — Хонджун не знал почему, но это было так. — Тогда посмотри, что есть в машине, — Пак передал ему ключ. — Мин, разведай обстановку, — и Ким запульнул ключ прямо в лицо бедному парню. Бросок был несильный, но разыграть сцену надо было. — Я тебя так люблю, Джун-и, — простонал Минги, сжимаясь в позе эмбриона. Но кассеты принёс. Их было немного, и Ким ощутил себя отрешённым от музыкальных веяний Пака, потому что признал только одну из них. Сонхва увидел эту растерянность. — Не волнуйся, большая часть — просто старые демки от друзей. Слушал, пока ехал, — Пак вскрыл одну из пачек "Мальборо", и уже стряхивал пепел в недавно приобретённую пепельницу. Хонджуна кольнуло — они всё ещё мало знали друг друга. — Тогда пройдёмся по классике, — Ким взял ту самую кассету, что смог признать. — Кажется, кому-то всё-таки придётся исполнить стриптиз. — Кому? — искренне поинтересовался Сон. — Тебе, конечно, — как-то уж слишком уверенно сказал Сонхва. В тот день они слушали Soft Cell — Non-Stop Erotic Cabaret.