Искры

      Тема: соло/мастурбация       Предупреждения: сомнительный стеб       Саня сидел под деревом напротив старой свинофермы и страдал.       Дело в том, что ему очень, просто до трясуна, хотелось трахаться. А в Зоне с этим напряженка. Особенно в районе Деревни Новичков.       Не, можно, конечно, дойти до «Ростка» - там, по слухам, даже целый бордель имеется. Хотя шлюхи - это для совсем уж отчаявшихся. Самого Саню от мысли о бэушных, наверняка не первой молодости бабах начинало подташнивать.       Но там же, на «Ростке» есть еще и бар, в котором тусуется вся местная женская диаспора. Наверняка среди них найдется хотя бы пара-тройка еще пригодных к сексу особей. А уж чьи они будут - из «Долга» ли, из «Свободы», или как он сам - одиночки, Сане было совершенно не важно - он в этом плане не особо привередлив. Как говорится - не до жиру, быть бы живу.       Только вот бабы - твари меркантильные, и просто так дают только гребаным альфачам. Наверняка тот же распиаренный Стрелок из койки не вылезает. А для таких, как Саня - обычных нормальных пацанов, получить секс - удовольствие не из дешевых. И как назло неделя неудачная… Уже третья по счету.       Признаться честно, он жалел, что поперся в Зону.       Начать с того, что злобное местное старичье - как же, ветераны! - чуть не с первого дня окрестило его Сосиской. С какого рожна - они и сами сказать не могли. Сосиска и все - похож, типа. Смешно им, блядь. Ладно, хоть не Соска, и на том спасибо. Впрочем, один Соска тут уже наклевывался - какой-то анимешник, сдуру представившийся Соуске.       Вот бы этого Соску да за длинны патлы…       Сосиска зажмурился, представляя, как губы патлатого анимешника растягиваются буквой «о», охватывая его…       Так, не туда мыслишь, брат Саня! Отставить! Совсем уже с недоеба крыша течет. Эдак недолго в числе заднеприводных оказаться, а сие есть вынужденное женозаменительство, а потому полный зашквар.       Да и анимешников Саня никогда не любил. Сам он японские мультики не видел, но всецело осуждал. Ибо прямо напротив его окон, через дорогу от дома торчала угловатая коробка старого дворца пионеров, где ежегодно проводился слет этих убогих - аниме-фестиваль. Хотя сам Саня называл его «парад уродов»: одни жирухи да дрищи, еще и припизднутые на всю голову. Хотя, порой и среди них попадались очень даже ебабельные телочки - смазливые, молоденькие, да в таких нарядах, что можно заживо слюной истечь.       Сейчас бы сюда такую… Юную, тоненькую, на все согласную. Уж он бы не стал больше краснеть, мямлить и заикаться. Разложил бы вон… да хоть бы под этим деревом…       Сосиска мечтательно закатил глаза.       И чего ему дома не сиделось? Там же девок - пучок за пятачок, не то, что здесь.       Правда, в те времена никто ему особо не давал. Но сейчас-то он сталкер! Сила, мощь, величина! А то, что Сосиской окрестили, и дальше Свалки еще не ходил - так о том девкам знать совсем не обязательно. Можно же представиться… да хоть тем же Стрелком! Или кто там еще на слуху? Волк! Точно - Волк! Саня Волк! А что? Коротко и внушает.       Сосиска снова зажмурился, в красках представляя, как возвращается домой - в стильном черном долговском комбезе. За спиной «гроза» болтается, на груди красные вставки как ордена горят. Ни дать, ни взять - герой войны. А навстречу - стайка девчонок в легких юбочках. Старшеклассницы, максимум - первокурсницы. Симпатичные - хоть сейчас на обложку. Провожают его заинтересованными взглядами, а одна - непременно блондинка - выдаст вслед низкое восхищенное «у-у-у…». Именно за это «у-у-у» он ее и выберет. Они немного погуляют, может, даже сходят в парк, где девка непременно даст себя полапать. Потом он приведет ее домой и будет трахать всю ночь, во всех возможных позах. Он поставит ее раком и натянет так, что она перебудит стонами всех соседей. Будет мять упругую грудь, пока она обнимает его ногами за пояс. А в финале - под самое утро - она возьмет у него в рот, обхватит полными губами самую головку и…       Сосиска едва не застонал: настолько живо представилась картина.       В штанах уже практически дымилось, в яйцах звенело. Но ни анимешных дурочек, ни соблазнительных школьниц вокруг по-прежнему не наблюдалось. Даже Соска и тот ушел на Свалку со своим «сенсеем», как он его называл.       Надо бы собраться и все-таки дойти до «Ростка». Авось по дороге попадется какой артефакт - глядишь, и хватит, чтобы споить годную девчонку до нужной кондиции.       Сосиска нехотя поднялся, морщась от дискомфорта в паховой области. Огляделся… и вдруг заметил, как метрах в ста от него, под кустом что-то блеснуло.       Он тут же ощутил небывалый душевный подъем. Но все же сумел его вовремя притушить, и доковылял до блестящей штуки с соблюдением всех предосторожностей. Благо ничего серьезного, кроме пары хорошо различимых Трамплинов по дороге не встретилось.       Блестящей штукой оказался артефакт. Наверное, дорогой. По крайней мере, Сосиска таких еще ни разу не видел.       Артефакт представлял собой что-то вроде трубки из тонких, будто сделанных из красновато-оранжевого стекла, но при этом эластичных тяжей. С обоих концов трубка заканчивалась неровными выпуклостями, в центре которых имелись углубления. И вся эта конструкция равномерно скручивалась - словно дышала - то удлиняясь, то сокращаясь почти в половину длины.       Первым делом Сосиска проверил находку на радиацию. Счетчик молчал.       Тогда он попытался посмотреть сквозь артефакт - как в подзорную трубу - но ничего, кроме темноты не увидел. Странно - через тяжи в середине четко просматривалось внутреннее сквозное отверстие.       Сосиска ковырнул ногтем гладкую дырку и, подумав, все-таки решился сунуть в темноту указательный палец - предусмотрительно левый.       Ничего страшного не произошло. Внутри не кололо, не щипало, не жгло. Артефакт все так же безмятежно «дышал», скручиваясь и расправляясь. Зато выяснилось, что изнутри он теплый, мягкий и ощутимо пульсирует.       Сосиска поскреб ногтем гладкую стенку. Пульс чуть ускорился, но вскоре вернулся к прежнему ритму.       А ведь эта штука здорово напоминает…       Он вытащил палец, присмотрелся и так, и сяк, прищурился - ну точно! Один в один - та хрень из секс-шопа, похожая на стакан с пиздой вместо крышки. Только эта даже покруче будет - тут с обеих сторон по дырке.       Это что, намек от Зоны? Типа подрочи уже, и не забивай псионикам эфир?       Сосиска нервно хихикнул, представив, как дрочит артефактом. А потом еще раз - чуть более истерично - когда понял, что всерьез рассматривает эту возможность.       Наверняка он будет первым. И хорошо бы не последним.       Но прежде чем совать в аномальное образование свое самое дорогое, Сосиска попробовал протолкнуть туда два пальца. Дырка послушно растянулась. Три - тот же эффект, только пульсация стала сильнее. Он сунул туда руку по самое запястье - упругие стенки обхватили кулак, и пульс стал ощущаться аж в самом горле. А вот снаружи размеры артефакта нисколько не изменились - словно рука в иное измерение провалилась.       Наконец, Сосиска решился. Устроился поудобнее под ближайшим деревом, положил рядом автомат - чтобы был в прямой доступности. Расстегнул ширинку, пару раз продернул туда-сюда для крепости, и - натянул аномальную штуку по самые яйца.       Ох, это оказалось круче, чем с любой бабой! Не то чтобы Сосиске было с чем сравнивать... Но артефакт будто сам был не против помочь ему с насущной проблемой: он плотно обволакивал член, мягко пульсируя и слегка прокручиваясь вокруг ствола. Сосиске даже ничего делать не пришлось. Он просто сидел под деревом, придерживая волшебную штуковину в нужном положении, и тихонько постанывал от удовольствия.       Но вскоре пульс стал стихать, и ему пришлось подстегнуть артефакт, пару раз двинув им вверх-вниз. Стенки сжались, взорвались волнами пульсирующих судорог - одна, вторая, третья... Сосиска, не сдержавшись, вскрикнул, зажмурился и кончил.       Сразу же снимать штуковину он не стал, дав себе понежиться в посторгазменной лени и рассчитывая через пару минут повторить заход. Так и сидел враскоряку, с закрытыми глазами и с болтающимся между ног артефактом.       Поэтому, наверное, и не услышал чужих шагов…       - …Ты прав, никогда такого не видел, - хохотнул кто-то.       Сосиска на одних рефлексах нащупал автомат и, совершенно не думая, дал очередь поверх головы незваного гостя.       - Эй, а вот это уже хамство! - сказал второй голос, чуть ниже и как-то суровее, что ли. - А я ему еще помочь хотел…       Сосиска продрал глаза - кажется, он успел закемарить.       Напротив, метрах в пяти, стоял и ухмылялся здоровенный шрамированный мужик в черном комбезе и не менее черном плаще. Из-за плеча его выглядывал еще один - блондин, как раз из той породы красавчиков, которым любая баба рада дать нахаляву. Да что говорить - даже этот черный урод его за спину прятал. Берег, стало быть. Да так, что сам готов под пули подставиться. Все-таки, красота - страшная сила. И реальная власть…       Сосиска тут же ощутил инстинктивную неприязнь к этой парочке. А еще осознал весь позор и уязвимость своего положения. Но вроде бы пришлые сталкеры враждебности пока не проявляли. Так что он опустил автомат и попытался снять с себя артефакт.       Ни в какую!       Сосиска подергал сильнее, попытался подковырнуть край - никак. Только пульс внутри усилился, снова провоцируя такое неуместное сейчас возбуждение.       Двое незнакомцев по-прежнему торчали напротив, с интересом наблюдая за его потугами.       Вообще-то, их обоих можно было отнести к ненавистной породе красавчиков-альфачей, но кто-то или что-то здорово подпортило черному мужику морду. Наверняка бабы от него теперь шарахались.       Это слегка роднило его с Сосиской.       - Эй, - уже чувствуя подступающую панику, обратился он к шрамированному уроду, - Ты вроде сказал, что можешь помочь.       Красавчика он решил по возможности игнорировать.       - Я думал над этим, - ответил тот, - Пока ты стрелять не начал.       Сосиска сжал зубы, решив на время забыть о гордости.       - Ну прости, мужик. Я ж не со зла. Ты знаешь, что это за штука? Можешь ее снять?       - Знаю, конечно. Весьма редкий и дорогой артефакт. Некоторые зовут его «Заначкой» или «Карманом». Те, что поумнее - «Порталом». А ученые - «Трансмутатором», - он злорадно ухмыльнулся, - Вопрос в том, зачем ты его на себя напялил? Хуй жить мешал?..       - Дим, - вдруг с укором сказал красавчик.       Всего одно слово, и издевательский азарт черного урода заметно поувял.       - Уж сто лет как Дим… - вздохнул он. - Да не дергайся ты, не помрет. В худшем случае - в хищную плесень мутирует. Но ему только на пользу! Ты бы знал, каким дерьмом у него башка забита. Это ж инцел на минималках!       Сосиска хотел было возмутиться, чего это он на минималках, но решил, что возникать сейчас не в его интересах и промолчал.       А потом осознал, о чем речь.       - Что?! Как в плесень? Мне нельзя в плесень!..       - Ну или в живность какую, - недобро усмехнулся шрамированный урод. - В снорка, например.       - Дим… - красавчик подбавил в голос нажима.       Он вообще вел себя, как стереотипная, привыкшая помыкать мужем-подкаблучником жена, и что самое интересное - жутковатый, буквально лучащийся силой и опасностью мордоворот Дима отступал по первому его слову. Хотя наверняка мог бы переломить приятеля через колено.       - Экий ты зануда, - вздохнул он, окончательно сдаваясь, - Ладно, все равно эта хрень уже вкусила органики, так что ни продать, ни подарить…       Подошел к Сосиске, присел на корточки, задумчиво оглядывая болтающийся у него между ног артефакт. Потом брезгливо - двумя пальцами - приподнял его, небрежно постучал с другой, свободной стороны...       Как только он убрал руки, Сосиска изо всех сил дернул от себя аномальную штуку. И едва не оторвал себе хер - аж искры из глаз посыпались. Но «Трансмутатор» по-прежнему сидел, как влитой.       Как же так? Что же теперь делать?       - Дим, - снова выступил красавчик. На этот раз в голосе его слышалась ласковая сталь.       - Чем смог - помог, - развел руками черный Дима, - Но такова Ее воля.       Сосиска снова подергал артефакт - бесполезно.       И вдруг осознал, что тот перестал сокращаться в длину - повис неподвижной колбасой. Неужели умер? Может, сам отвалится?       Он поднял взгляд на Диму, собираясь спросить, когда это произойдет.       Тот заговорщицки подмигнул и кивком указал вниз - смотри, мол.       Сосиска опустил взгляд - как раз вовремя, чтобы заметить, как свободный конец артефакта распался на отдельно взятые колбаски-тяжи. Они двигались, расплетались, а потом вдруг словно выстрелили в незащищенные бедра, живот - и слились с телом. Совсем не больно, но мерзко и очень страшно.       Сосиска орал, сучил ногами, но поделать ничего не мог - артефакт продолжал впиваться в него красно-оранжевыми тяжами. В конце концов, он полностью врос в промежность и посветлел, став неотличимым от кожи и надежно скрыв в своих недрах член с яйцами. Снаружи осталась торчать лишь самая головка.       Икающий от ужаса, весь в слезах и соплях Сосиска вскинул автомат, собираясь отомстить вероломному Диме за свой страх, унижение и потерю мужественности, но вокруг никого уже не было.       Поначалу он хотел застрелиться. Потом - найти проклятого урода и заставить все исправить. Затем убить и отрезать ему все причиндалы. Нет - сначала отрезать, потом убить...       Сосиска спрашивал каждого встречного, не видел ли кто шрамированного мужика в черном, но в Деревне Новичков все разводили руками. И только Волк поинтересовался, чем он ему так насолил. Ну не признаваться же, что теперь Сосиска вынужден ссать сидя, как какая-то девка?       А когда бухой вдрызг старик-ветеран тиснул ему байку про Диму Шухова, сообщив, что тот давно умер и вообще - тварь мифическая, Сосиска понял, что, скорее всего, мужик в шрамах ему просто приглючился. И кроме гребаных баб, вынудивших его искать утешения в дрочке артефактом, винить в своей трагедии некого.       Сосиска снова захотел застрелиться. Но еще сильнее было желание устроить крестовый поход против погубившей его во цвете лет вопиющей несправедливости.       Дело в том, что Сосиска заметил первые симптомы. Он мутировал, и чем дальше - тем быстрее шел процесс.       Сначала у него перестала расти щетина. Она и раньше была довольно редкой, но после внедрения артефакта пропала совсем. Потом начало чесаться и ныть все тело. Особенно тяжко бывало ночами. Иногда Сосиска не спал вовсе, явственно чувствуя, как под кожей с места на место переползают… массы. Чего - он не знал, и знать не хотел.       Сосиска перестал подсаживаться к общему костру, и старался вообще как можно меньше контактировать с окружающими.       Единственный, кто еще хоть как-то интересовался его жизнью, был Соска. Переименованный с легкой руки своего «сенсея» в Мультика, подстригшийся и прибарахлившийся, он теперь был неотличим от обычных сталкеров-альфачей.       Он частенько находил Сосиску одиноко сидящим на чердаке, молча протягивал банку тушенки или кильки в томате, и просто сидел рядом.       Мультик не знал, что Сосиска умирает. Никто не знал.       Вскоре ему даже пришлось бинтовать грудную клетку, чтобы не вызывать насмешек: огромные болезненные опухоли объемом и формой сравнялись с женскими сиськами размера этак второго-третьего. Возможно, это был рак или что-то не менее смертоносное.       Сосиске было плохо. Он понимал, что ничего уже не успеет. И сходил с ума от ненависти - к проклятой Зоне с ее дурацкими артефактами, к Мультику с его подачками, к шрамированному уроду с его издевками, и плевать, что он - глюк. Но особенно он ненавидел мерзких баб с их монополией на секс, которая его фактически и убила.       Он мечтал, чтобы какая-нибудь залетная шлюха все-таки забрела в Деревню Новичков, и он успел отомстить хотя бы одной из них за свое позорное уродство и разрушенную жизнь.       Но самое страшное потрясение настигло Сосиску спустя примерно месяц после истории с артефактом. У него и раньше все зудело под сиротливо торчащей в паху головкой бывшего члена. Настолько, что он регулярно расчесывал там все до крови. Вот и тем утром, едва проснувшись, он по привычке полез в трусы - почесаться, но пальцы вдруг нащупали… нечто новое.       До Сосиски наконец-то дошло, в какую тварь он мутировал...       Истошный женский крик разнесся над Деревней Новичков.