Разящая молнией

      Амелия       Камелия, чайное дерево и, кажется, масло ши. Открыв врученную Лили объемную банку с кремом, я уловила приятные эфирные ноты.       — Ладно, Ли, попробуем, — зачерпнув пальцем немного желтоватой маслянистой субстанции, я мазнула тыльную сторону ладони. — Неплохо. Очень неплохо.       Определив для себя, что врученный перед ночлегом подарок Лили мне подходит, я уже не жалея крема принялась активно натирать им все тело.       Среди многих издержек моей стихии — обезвоживание стояло во главе угла. А потому минимум шесть литров воды в сутки и активное использование всевозможных увлажняющих кремов стали неотъемлемой частью моей жизни.       Погрузившись в медитативное состояние за тщательным растиранием кожи и одеревеневших после полуночного обращения мышц, я не заметила, как в ванной на одного оборотня стало больше.       — Посторонись, — не успела я чертыхнуться от внезапного прикосновения к плечу, как Леон с присущей ему самоуверенностью протиснулся между мной и створкой душевой кабинки, чтобы провернуть вентиль тропического душа.       Личное пространство? Нет. Это не про Саммерса.       — Конечно, проще вторгнуться в занятое помещение, чем любезно подождать еще одну минуту, — вздохнув, я продолжила уходовую процедуру.       — Рад, что ты это понимаешь, — саркастичное хмыкание, и наш тактильный контакт разорвали.       Чудно. Хоть об этом не пришлось напоминать.       — Как прошла пересменка? — воздержавшись от очередного упрека, благо, таковых за сегодняшний день было озвучено много, я решила попытаться быть более лояльной.       В конце концов Леон оказался не таким мудаком, каким бы я его хотела воображать. Образ надменного Альфа-урода, которого часто любят представлять в женских романах, с Саммерсом чуток не бился. И мое здравомыслие подсказывало, что острый язык и провокации нашему союзу лучше не сделают.       — Ого, снова режим заботливой пары включила? — вернув пятерню на мое плечо, Леон по-напускному хмыкнул. — Где же этот тумблер, что переключает у тебя настроение?       Проведя вдоль кромки подпоясанного на груди полотенца, Саммерс приблизился к моему уху:       — Или нужная область закрыта под тканью?       Вот как так? Стоит подумать о нем нормально, как снова эта метаморфоза — из нормального придурка в гнилого.       — Что за столом не был таким остроумным и сговорчивым? — стряхнув блуждающую по талии руку, я отошла к раковине. — Давай, Саммерс, озвучь все, что накипело. Но потом не удивляйся, что я вся стану одним сплошным мать его тумблером, — произнеся ровным тоном, я выдавила на щетку чересчур много пасты и, заметив в зеркале внимательный взгляд Альфы, показательно начала чистить зубы.       По-хорошему я могла этого остолопа выставить за дверь. В следующий раз так и поступлю.       Интенсивно ведя щеткой по зубам и стараясь не обращать внимания, что мою спину беспардонно испепеляют, я в какой-то момент почувствовала, как полотенце стало сползать ниже. Рассчитывая, что успею прополоскать рот, прежде чем поймать единственное, что отделяло мое тело от обнаженности, я резко склонилась над фаянсовой чашей.       — Блять.       Озвучив буквально с пеной у рта, я придержала лоскут на груди, но вот сзади обмотка распустилась, являя голый зад и спину во всей красе.       Прошу любить и жаловать, остряк, сообрази что-нибудь новое. Уверена, шрамы поперек моей задницы не дадут тебе спокойно на них…       — Ты уже конфисковала из моего гардероба рубашку. Что мешало тебе надеть и его? — на плечи накинули мужской банный халат. — Или эта неловкая ситуация была призвана соблазнить? — Воспользовавшись моим замиранием, Леон откинул уже не удерживаемое полотенце и, захлопнув полы, подпоясал халат.       Я растерянно поморгала. Излучаемая Альфой забота, честно, выбила меня из колеи.       — Ты закончила? — усталый взгляд встретился с моим в отражении. — На всякий случай уточняю. А то вдруг мое раздевание через пару секунд спровоцирует очередную шоковую электротерапию.       Стоило нам вернуться домой, как Саммерса словно подменили. Особенно это ощутилось за ужином, когда его ни с того ни сего задумчивая аура и косые взгляды на меня вынудили всех домочадцев сидеть в гнетущей тишине.       Даже мне не находилось что вымолвить.       — Я выхожу, — растерянно кивнув и покрепче завязав узел на талии, я поспешила удалиться. — Спасибо за халат.       Выпалила как на духу и выскочила прочь. Как смутившийся подросток. Потрясающе.       Очутившись в тускло освещенной комнате, я перевела дыхание.       — Будем считать, что он так выполнил работу над ошибками, — сняв и повесив халат на крючок, я решила прервать анализ поведения моего благоверного. В любом случае у нас у обоих характеры те еще. И вопрос притирки — вопрос времени. И терпения.       Сейчас же лучше всего расслабиться и уснуть. Чем раньше — тем лучше.       Отметив смену постельного белья и появившийся на тумбе ароматический диффузор, я усмехнулась. Миранда не хуже Лили старалась расположить меня к главному супружескому долгу.       К слову о последнем.       Только сейчас до меня дошло, что кровать я буду делить с Саммерсом. Прошлой ночью Леон не весть где пропадал, а с учетом того, что в другой спальне шли восстановительные работы, вывод один — спим мы вместе.       — Вы с ним пара. Отрицание сути не изменит, — натянув белье и необъятного размера футболку, я юркнула под одеяло, накрываясь им с головой. По-хорошему на первое время нам бы разделить кровать чем-то физическим. Определить границы.       — Отличная мысль. Он ее оценит по достоинству. Хоть так поймет, что в пары ему досталась чокнутая, — рявкнув на свои же мысли, я высвободила голову из кокона. — Ты самодостаточная женщина и сильная волчица. Веди себя соответствующе.       — Если твое пыхтение адресовано мне, то смею разочаровать — я ничего не разобрал.       Растирая полотенцем волосы, Леон стоял на пороге и с любопытством разглядывал меня.       — Бунтуешь? — склонив голову на бок, Саммерс прислонился плечом к откосу.       Специально или нет, но в такой позе культуристически сложенное тело выглядело еще более соблазнительно. Особенно четкий мышечный рельеф живота и жилистые предплечья с проглядывающим сплетением вен.       — Ночная аффирмация, — постаравшись скрыть свою заинтересованность его телом, я устроилась на боку, спиной к Альфе.       — Это что-то про изобилие? — судя по тому, как Саммерс прыснул, моя порочная оценка его торса была замечена.       — Именно.       — Нервные клетки входят в это понятие?       Щелчок выключателя, и спустя пару мгновений соседняя сторона матраса едва слышно хрустнула, а спину обдало жаром распаренного тела.       — Они стоят первым пунктом, — причин для аритмии вроде не было, но сердце от чего-то предательски уходило в пляс.       — Это радует.       Глубокий выдох в самую шею, и табун мурашек рванул вниз к пяткам.       — Симпатичная палатка, — для уточнения слегка оттянули футболку на пояснице, — если вдруг ночью в ней заблудишься, придется вызывать спасательную бригаду.       Чувство юмора, добрый вечер. А нельзя было наше знакомство начать с него, а не с траханья?       — Достаточно крикнуть: «Марко», — выдержав паузу, я едва подавила усмешку.       — Марко.       — Поло.       …       Хрюкнув, я все же не сдержала смешок. Ровно, как и Саммерс.       — Странно, но мне нравится, — соблюдая между нами небольшую дистанцию, я явственно чувствовала, как Саммерс боролся с желанием волка меня обнять.       По сути мы третий день только и делали, что боролись с животными инстинктами и вопросами морали. Вернее, за мораль топила только я.       Издержки общения с людьми.       — Странно? Это ведь детская игра, — разглядывание стены мне наскучило, и я перевернулась на другой бок. — Что-то вроде пряток, где…       Светящиеся льдисто-голубые глаза. Внимательные и пронизывающие.       — Где что? — словно рассчитывая на это, Саммерс лукаво улыбнулся.       — Водящий — Марко, догоняет и башает, называя свою жертву «Поло».       Между нашими носами было не больше десяти сантиметров, и мы оба могли осязать взаимное дыхание. Его спокойное, мягкое и мое, становящееся сдавленным из-за ускоренного сердцебиения.       — Ты не играл в такое?       Удивительно, но сейчас, под покровом ночи, я могла гораздо лучше разглядеть Леона. Будто ранее мне что-то мешало подметить его прямой, но с легкой горбинкой на переносице нос, его густые брови с разрезающим правую из них шрамом. Полученный от меня росчерк тянулся вниз через глаз, всю щеку и обрывался на нижней губе. Внешность от этого изъяна не портилась, но легкий укол совести за содеянное я все же почувствовала.       — В моей жизни были только волчьи догонялки. И жертву, если не успеет убежать, ждали острые челюсти на хвосте.       — Не припомню целостность твоего хвоста, — хмыкнула, подтягивая к подбородку одеяло, хотя телу было безумно жарко.       — Он целиком на месте. Завтра в этом убедишься.       — Побежишь по своим владениям?       Вытягивая ногу, я случайно коснулась ею Леона. Зрачок Альфы моментально на это среагировал коротким всполохом.       — Побежим по нашим владениям.       Явный акцент на окончаниях, и я, только прикрыв веки, резко распахнула их.       — Побежим? В смысле, мы вдвоем?       — Тебя это удивляет? — сделал вид, что мое удивление неоправданное.       — Еще бы. Мне казалось, ты максимально консервативен в вопросе обязанностей и возможностей волчиц.       А именно волчицы НЕ патрулируют владения, НЕ вступают в схватку с безликим и НЕ вмешиваются в дела по расширению или делению территорий.       — Консервативен, но в адрес простых волчиц, а не умудрившейся одним разрядом разнести крышу Ратуши.       От такого подобия комплимента я сморщилась:       — Даже не знаю, мне плакать или радоваться от этих слов.       Саммерс прикрыл глаза и на выдохе пробубнил:       — Что угодно, но без электрозарядов.       — Жаль. Я думала, тебе они пришлись по душе.       — Пришлись, но не они.       Сон как рукой сняло.       — Мой Альфа, — я расплылась в сардонической ухмылке, — потянуло на флирт?       Стрелки ресниц и уголок губ едва заметно дрогнули, выдавая хозяина.       — Спокойной ночи, — Леон гулко выдохнул и перевернулся на спину.       Значит, решил поставить точку?       — Спокойной. И, надеюсь, ты быстро бегаешь.       Возможно, чем дальше полнолуние, тем проще нам будет понять друг друга.       Приняв окутывающую пелену перед глазами, я вслед за своей парой погрузилась в сон.

***

      Леон       — Женщина… — сквозь дрему я вновь почувствовал, как вертлявая начала копошиться, — твою энергию, да в другое русло бы…       Восьмой. Нет, девятый раз я прерывал сон в ответ на желание Амелии сползти с кровати.       — Как ты так умудряешься?       Ворочаясь не то от кошмаров, не то от чего-то еще, Мэл сначала чуть не рухнула с постели, а затем из-за моей учтивости и отсутствия преграды в виде рук завернулась в плед и как гусеница блуждала по всей поверхности кровати.       — Голожопая, — обращаясь на сей раз к развалившейся поперек моего живота паре, я натянул на ее оголенные ягодицы измятую от ночных приключений футболку. — Во сне от тебя еще больше проблем.       Гулкий вздох вместо ответа, и Амелия предприняла очередную попытку сползти.       Не в этот раз!       Приподнявшись, я сместил корпус моей волчицы и, подтянув его на себя, уложил на своей груди.       — Так ты точно не сбежишь.       Ведь не зря я хотел это сделать сразу.       Почувствовав, как в шею уткнулись носом, а следом сквозь сон причмокнули губами, я прыснул:       — Потом скажешь, что не понравилось.       Накрыв ладонью острые лопатки, я позволил себе огладить узкую спину.       Казнь… отсечение головы… приговор исполнен.       Те шрамы, что я при наших близостях видел на ней… Теперь их происхождение становилось еще более гнетущим.       Мэл тихо сопела, не оказывая больше сопротивления и попыток самоустраниться. И под мерное биение ее сердца я сам впал в полудрему.       Одна из сложных по контролированию стихий, истребление стаи и в довесок мелочный родственник, продавший за долги. Не слишком ли много дерьма навалилось на тебя, волчица?       Проводя по острым позвонкам, слегка проступающим сквозь ткань, я, желая доказать, что лист приговора — это какая-то ошибка, завел пальцы на основание затылка.       Челюсти с силой сжались.       Три коротких вертикальных рубца. У самой кромки роста волос.       Дезертирное клеймо оборотней, определяющее волков предателей. Предсмертная метка, обнуляющая все заслуги тех, кому их выжгли.       — Какой шанс, что ты мне сама об этом расскажешь?       Со стороны леса донесся короткий вой. Пять утра. Патрульный известил о своем прибытии.       — Обещаешь, что в мое отсутствие не рухнешь на пол?— риторический вопрос, и я без особого энтузиазма попробовал переложить Мэл.       — Пять… — невнятное, практически неразборчивое бубнение. Следом, по коже Амелии пробежал статический заряд. Колючий, но вполне терпимый.       — Спи сколько хочешь. Уходить нужно только мне, — осторожно приобняв узкие плечи, я начал плавно перекатываться, меняя нас с Амелией местами.       Шутки шутками, но диэлектрические трусы уже звучат не так нелепо.       — Ты обещал вместе обежать наши границы, — позволив мне встать с кровати, девчонка насупилась и, едва подавив зевок, все же продемонстрировала видоизмененные зубы.       Чтобы это могло значить? Голод? Жажда моей крови?       — Обежим. Но прежде я должен принять душ и отчет от патрульных. А судя по торчащим у некоторых из нас клыкам, сперва тебе надо позавтракать, а уже после…       — Душ, границы, завтрак и все остальное, — не успел я моргнуть, как девчонка пулей соскочила с кровати и перед самым моим носом захлопнула дверь в ванную. — Я быстро.       Она это всерьез?       — Леон, не мог бы ты принести чашечку чая? Хаксли в это время как раз…       Меня можно лишать сна. Можно ночью легать и складывать на меня свои конечности. Но занимать душ …       Не размениваясь на любезность, я зашел следом за девчонкой. Пусть хоть все испепелит, плевать.       Уже предвкушая визг от своего визита, я стянул белье и приоткрыл стеклянную створку душевой.       — Так не пой…       Толчок в грудную клетку, и губами жадно овладели другие. Мягкие, влажные и требующие ответа.       Даже не вникая, с чем связан очередной порыв моей бестии, я подхватил девчонку на руки, удерживая ту за ягодицы. К счастью, на пояснице тут же скрестились щиколотки, доказывая, что внезапный порыв обычным поцелуем не закончится.       — Что такое, моя волчица, — прикусив и тут же слегка оттянув нижнюю губу, я провел кончиком носа по щеке Мэл, — уже не нужно секс-расписание?       Горящие алым глаза, расширенный зрачок и возникшие хвост и уши Блэквуд ознаменовали только одно. В девчонке пробудился хищник.       А если так…       Придерживая одной рукой дикую, второй я нашарил вентиль. Поворот, и на нас тут же обрушился каскад ледяной воды.       Знаю, что буду об этом жалеть, но…       — Черт! — разорвав нашу связь, Амелия зажмурилась, впиваясь пальцами в шею. Острые коготки как по маслу вонзились под кожу, заставив меня издать шипение.       — Леон! — ослабив ножной захват, волчица встала на пол, резко притянув к себе ладони. — Валхалла, прости меня.       Испуганно взглянув уже синими, очеловеченными глазами, девчонка виновато закусила губу.       — Я… сильно больно?       Все понятно.       Робко приблизившись, волчица плавно отвела мое плечо в сторону, чтобы оценить так называемый урон. Знала бы она, какие отметины раньше оставляли на мне …       — У тебя хорошая регенерация, Альфа, — спокойно выдохнув, Мэл попятилась. — Еще раз извини меня.       Вся дерзость и резкость мигом растворились под тропическим душем, оставляя хрупкую и робкую девушку.       Занятно, и какая ты настоящая?       — Не спеши, — преградив собой дорогу, я коснулся подбородка Амелии, чтобы она взглянула на меня. — Вы не в сильных ладах с ней?       Гармония двух сущностей — это главное, что позволяет оборотням контролировать себя. Животное начало и человеческий разум — сложный симбиоз, к которому наши предки приходили не одно столетие и которому обучаются волчата с самых юных лет. Почувствуешь своего зверя, его потребности и инстинкты — ты им будешь управлять. Если нет — эффект на лицо.       — С момента, как мы связались меткой, все стало намного хуже, — совершенно нагая — Амелия впервые не скрывала себя от меня. И речь не о теле.       — И тогда в лесу…       — Я не буду возлагать всю ответственность на мою волчицу. Она — это я.       — Хочешь продолжить? — я покосился на собственный стояк.       Зардевшись румянцем, Мэл грустно усмехнулась:       — Подловил.       Все наши проблемы — вопрос доверия. Просто? Да. Что мне мешало это сразу понять? Может, все спихнуть на внутреннего волка?       — Согрейся, — отрегулировав температуру душа, я машинально поддел кончик девичьего носа. — Через двадцать минут жду тебя на первом этаже, — развернувшись, меня вдруг осенило: — Какой предпочитаешь чай?       Да, Хаксли, мне кажется, я начинаю вспоминать все твои рекомендации. Лучше поздно, чем никогда.       Растерянность и подавленность сменилась мягкой улыбкой.       — Зеленый, пожалуйста. Без сахара и с лимоном.       Валхалла, надеюсь, такой у нас в доме водится.       — Двадцать минут, — кивнув, я поспешил удалиться.       — Спасибо.       Пусть это будет шагом к прогрессу.