Прости, я не могу.
Так просто и так глубоко. Не может? Допустить то, что между нами произошло? Увидеть меня утром без защиты? Принять моё существование? Она пришла сама! Она была готова двигаться вперёд! Что случилось? Я напугала её? Это было слишком ужасно или напротив? Она сбежала. От меня ещё никто не сбегал. Это мне приходилось выпроваживать за дверь или покидать чужие постели, как только цель достигнута! Я хочу написать ей, потребовать объяснений, вернуть её! Она спасла меня вчера от боли и одиночества, а сегодня швырнула в ту же яму? Я злюсь, попадись она мне сейчас на глаза, я бы сдавила её шею, прижала бы к постели, и смотрела бы в её крохотные глаза, требуя извинений! Дверь в номер хлопнула, я поднялась с надеждой, что зря обозлилась, и Ева просто ходила за завтраком. В дверном проёме появляется Даша. В очередном омерзительно ярком костюме и кучей косметики на сморщенном лице. — Меня стошнит, — предупреждаю я, уткнувшись в подушку, чтобы не видеть её. — Меня тоже! От того, чем ты тут занималась с Поластри. — Это был лучший секс в моей жизни! — Буэ. Вставай, мы уезжаем, нужно привести тебя в порядок и вернуться в Лондон, Хелен вновь хочет тебя видеть. — Кажется, она запала на меня. — Речь пойдёт о твоей паршиво выполненной работе. — Она ничего мне не сделает. — На твоём месте, я бы не была так уверена. Бесцеремонно дотрагиваясь до меня, Даша причиняет боль, моё шипение вызывает жжение в груди, мне хочется пить и умереть. Настроение поднимает пакет от Prada, в нём рубашка и новые брюки. Контрастный душ, и мне чуть лучше. Завтрак с трудом лезет в меня, хотя я никогда не жаловалась на свой аппетит. Я не против вернуться в Лондон и быть ближе к Еве. Прежде чем покинуть отель, я подхожу на ресепшен, где пышногрудая девушка с улыбкой готова мне помочь. — Номер 194. У меня был гость вчера вечером, азиатка с шикарными волосами и плохим вкусом к одежде. Могу я узнать, во сколько она покинула отель? — Я могу спросить, располагаете пятью минутами для ожидания? — Без проблем, — сообщила я, рассматривая носы новых ботинок. Девушка сообщает, что Ив покинула отель ещё до полуночи. У нас не было никакой совместной ночи. Был секс и побег. Ненавижу свою слабость, эта моя оплошность, если бы я была цела, не отпустила бы! Я уснула сразу же после того, как она довела меня, я даже не воспользовалась моментом, чтобы сделать всё то, о чём думала, с ней!***
Перелёт утомительный. Такси действует как снотворное. Даша выталкивает меня из него и вручает мою сумку. — Мы что, не увидимся здесь? — У меня есть у кого остановиться, а ты поедешь в отель. Если нам позволят работать вместе, увидимся. Будь сдержанной и осторожной, Хелен не та, с кем можно завести дружбу. Такси вернулось на проезжую часть, а я, закинув сумку на плечо, взбодрились перед входом в бар, именно здесь Хелен назначила встречу со мной. Запах застоявшихся винных бочек, тусклый свет, бармен готовится к оживлённому вечеру, это что? Пробки на стенах? Хелен недовольно прочистила горло, пытаясь обратить на себя внимание. — Странное место для встречи, босс, — протянула я. — Ошибочное мнение, что бар для британцев — это место, где выпивают в неограниченном количестве и иногда закусывают. Днём здесь можно отведать съедобный ланч и выпить бокальчик Биттер Шанди. Вечером назначить встречу и непринуждённо поговорить за кружкой эля. Не хочу сейчас думать, что Хелен отличный собеседник. Меня настораживают её глаза: они холодные и пронизывающие, в них есть власть и загадка. Чертовски сексуальный прищур, она рассматривает одежду на мне, я тоже выделяю несколько акцентов для себя. Во-первых, никакого шарфика на шее — верное решение, он был ужасен! Не стоит скрывать тонкую шею, она прекрасна. Во-вторых, часы, я знаю, сколько они стоят. В-третьих, отменный костюм — не знаю, от кого он, но сидит идеально. Несмотря на прохладную погоду, на ней туфли, щиколотки открыты и элегантны. Кожаная куртка перекинута через спинку барного стула. Могу похвастаться своей дорожной сумкой, но её клатч куда дороже, хочу такой. Снимаю с себя пальто, бросив на свободное место рядом. — Что будешь пить? — Ничего. — Почему? — Контроль. — Выпей, я проконтролирую. — С чего ты взяла, что я тебе доверяю? — Ты выполняешь мои приказы. — Мне повторить вопрос? Проявив нервозность, я на время её заткнула. Хелен сделала заказ для себя и выбрала за меня, один бокал я могу себе позволить. В бар подтягиваются люди, и я искренне не понимаю, как в подобном месте мы можем что-то обсудить. Она делает глоток, и я слишком явно пялюсь на её жилистые руки, длинные пальцы и манеру держать бокал. Хелен ставит его на бирдекель, поворачивается ко мне. Мы так близко сидим, что это даже неловко. Вторая наша встреча, одинаковое напряжение, и странным образом присутствует алкоголь. Хелен кивает в сторону моего бокала, я смазываю пальцем конденсат ото льда. — Хочешь напоить и что-то узнать? Зачем я здесь? — Тебя ранили. — Такого больше не повторится. — Где? Её взгляд будто ищет во мне уязвимое место сейчас, на самом деле, за прошедшие сутки меня очень сильно ранили, и это было не физически. Я сжала бокал, припомнив несколько секунд в постели с Евой, её пальцы во мне, чёрт! Сжав ноги, я указала пальцем на место ранения. Хелен протянула руку, дотронулась до рубашки, ощутила под ней бинт, и ей было мало. Она хотела найти эпицентр боли, пальцы сомкнулись вокруг моей руки, резкая боль выбила из меня мысли о жаркой ночи. Дёрнув руку, я стерпела, стиснув зубы. — Умеешь терпеть? Ценю это. Выпиваю всё содержимое бокала и двигаю его ближе к бармену, он должен повторить. В глазах Хелен есть похоть, её явно возбуждает боль, у неё очень подходящая должность. Стараюсь не представлять, как она может наказывать. Допустив мысль о себе, лишённой действий, на коленях, в полном подчинении и возбуждении, я просверлила взглядом спину бармена, и он повернулся к нам. Ещё по бокалу, и в мыслях на коленях уже не я. Ив, как же ты заслуживаешь такого отношения к тебе, буквально ждёшь, когда я всё возьму на себя. Верёвки на запястьях, на груди, как бы тебе подошёл плен. Я выпиваю второй бокал и накрываю бирдикилем, это мой максимум. — Ты молчалива, — замечает Хелен. — Мне не нужна эта встреча. — Я хочу узнать тебя лучше, чем ты представлена мне в сухом досье. — Что обо мне пишут? — Сложно контролируемая, азартная, умная, яркий пример антисоциального расстройства личности. Сложные эмоции, проблемы с сочувствием, отсутствует контроль над импульсивностью и… — Воу! Я тебя прерву. Ты что, документалку обо мне смотрела? — Это в досье, ты сама спросила. — Приукрасили. — На самом деле, ты идеальное оружие в правильных руках, это моё личное наблюдение, — заключила Хелен с явным превосходством и улыбкой. — Я хочу перерыв. — Я тоже хотела тебе его предложить. После повышения ты имеешь право на послабления, несмотря на оплошность с последней миссией. Но, — её голос затихает, — цель ликвидирована, а значит, миссия не провалена. Тебе просто следует уделить себе время. Я знаю о твоём визите на родину и о том, что там произошло. Знаю о планах Константина и о том, как тебе хочется с ним. Знаю о Поластри. Я знаю о тебе всё, Вилланель, — её пальцы касаются выбившегося локона на моей голове, и это обескураживает сильнее слов. — Не следует прикасаться ко мне без разрешения, — делаю замечание я, убирая её руку от себя. — Ты моя, Вилланель, ты принадлежишь мне, и я могу тебя касаться, где захочу. Я знаю, что тебе нужно, и всё устрою, я не зарою такой талант, как ты. — Ты сексуальна, неприкрыто, но держи себя в руках. Думаю, мне пора идти. — Я отстраняю Дашу, — пожалуй, задержусь, — Константин не приблизится к тебе. У меня есть достойная замена ему, но ты должна пообещать, что он не закончит, как Антон. — Он хотел говорить со мной по-русски! — Ты убила его на этапе знакомства. — После тюрьмы я была не настроена на новые знакомства. — Я даю тебе пару недель в Лондоне, тобой займутся. Хелен ответила на вызов, что-то вдумчиво одобрила и вновь вернулась ко мне. — Вопросы? — Я могу отпустить Дашу? Я же хранитель, у меня должны быть какие-то новые возможности? У неё сын на родине, она ещё может пожить нормально, с неё этого хватит. — Вилланель. Не знала тебя с такой стороны. Что это? Сострадание? Забота? — Вероятно. Впиши это в досье, я не так ужасна. — Тебе не идёт. Я бы конечно позволила, но ты не знаешь всего о Даше, поверь, ты не захочешь для неё нормальной жизни. — Что она сделала? — Уверена, ты разберёшься с этим сама. Идём, я познакомлю тебя кое с кем. Хелен расплачивается наличкой и допивает алкоголь, я придерживаю для неё куртку, взмах её волос выдаёт тонкий аромат парфюма. Он сразу мне понравился и вызвал желание впитать его глубже и дольше, но он был едва уловим на расстоянии. На улицу уже опустился мрак, пахнет дождём, тротуар в краплениях недавних попыток неба залить Лондон. Викторианские фонари уже зажглись, вывески заиграли новым настроением. Из припаркованного авто слышна британская рок-группа Muse. Водитель выходит к нам на встречу. На первый взгляд он похож на типичного красавчика: слишком идеальный, на таких я никогда не обращала внимание. Светло-каштановые волосы подстрижены так коротко, что наверняка испытаешь удовольствие, положив на его голову ладонь, ощутив миллионы мягких иголочек. Ухоженная бородка, тонкие губы, волевой подбородок, печальные, светлые глаза. Чёрт, он как щенок, вызывающий одно желание — понежиться с ним. С Хелен он обменивается поцелуями в щёки, его скулы идеальны. Бросив взгляд на меня, он протянул руку. — Знакомься. Это Вилланель — твоя новая головная боль. — Вилланель, это Оливер, не убивай его, он мне ещё нужен. Его рука крепкая, но интерес ко мне минимален. Мы садимся в машину, Хелен протягивает мне ключи с переднего сидения. — Никакого отеля, они тебя избаловали, я сняла для тебя дом, в нём всегда должно быть чисто. Тренировки с Оливером будут проходить каждый день, пропустишь хоть одно занятие, начнёшь заново. Никаких отношений на одну ночь, это слишком расслабляет. — Ты запрещаешь мне пользоваться услугами клининга и заниматься сексом? — Могу устроить тебе встречи с психотерапевтом. — Обойдусь! — взъелась я, откинувшись на сидение, эти чёртовы условия меня задушат. — Как у тебя с немецким? — Швах. — Загэн зи эс нох айнмаль биттэ. — Ихь фэрштээ нихьт. Я не понимаю на слух. — Будешь учить. — Мне это не нужно! Всё это! Я выполняю свою работу, мне не нужны уроки! — Это не обсуждается. Хочешь пулю в висок? Или вернёшься в форму? Я буду следить за твоими результатами. В зеркало заднего вида я заметила ухмылку Оливера. Кажется, мне ещё сильнее захотелось свалить на Кубу. Меня высадили в районе Найтсбридж, недалеко от лучшего отеля Лондона, но вздохнув, я подкинула ключи и направилась к дому. Закинув сумку, я даже не стала проходить в дом, сразу же вызвала такси. Всё, чего я хочу, это увидеть Еву, с этого желания я начала сегодняшний день, и я удивлена, что дотерпела до вечера. Она будет рада увидеть меня здесь? Ждёт меня? Я не буду злиться на её побег, это сложно, мы долго терпели, теперь нужно всё осознать. Хочу спросить лично, что именно она не может, и хочу доказать и показать, что она может всё! Самолёт, машины, весь день я в дороге и мои ноги уже гудят. Прошу остановиться у цветочного бутика, так долго выбираю, что на улице пошёл дождь. Вернувшись в такси, я отряхнулась, наполнив салон запахом свежих цветов. В дороге мы перегнали дождь, он шёл местами и ещё не задел район, где живёт Ева. Свет на втором этаже внушил мне твёрдую надежду, что я увижу её сейчас. Янтарный свет горбатых фонарей тускло освещает улицу, я отпускаю такси и в несколько прыжков оказываюсь на пороге её дома. Волнительно стучусь, поправив на себе одежду. Ева не открыла дверь, не сейчас, не десятью минутами позже. Она не отвечает на звонки, не читает сообщения, она выключила свет и затаилась в доме. Вероятно, мечтая, чтобы я убралась с её порога. Я села на лестнице поперёк, упираясь ботинками в парапет, я кинула цветы на колени, я буду ждать. Моё твердое решение сидеть под её дверью накрывает добравшийся до этого района дождь. Я промокаю насквозь в считанные минуты, озноб с невероятной силой колотит моё тело. Дверь открывается, и я вижу на пороге Ив. Она губами шепчет проклятья, я не желанный гость, я… — Ты клише любого романтического фильма, — выдаёт она со злобой. Я вскакиваю на ноги и кидаю цветы на тротуар. — А так? Холодные капли скатываются мне за шиворот, зубы начинают стучать. — Зайди. — Нет, я пойду. Ты явно не хочешь меня видеть. Это… Жалость? Верно? — Я не буду уговаривать тебя, Вилланель. И я не испытываю к тебе жалость. Ты заслуживаешь все паршивые дни в своей жизни. — Ауч! Как грубо! — Мне позвонили соседи, предупредили, что готовы вызвать полицию. — Этот мир дрожит от страха, кому я могу навредить, сидя под дождём на крыльце? — Себе. Несколько шагов, и я в её доме, сухом и уютном, пахнет ужином. — Стой здесь, — останавливает она, закрыв дверь. Унылый коридор, с меня льётся вода, подо мной приличная лужа, топаю по ней ботинками, Ева возвращается с полотенцем. — Вот, держи, — протягивает она, явно рассердившись на беспорядок, который я устроила своим присутствием. Здесь, сейчас, и в её жизни в целом. — Ты могла бы мне помочь? — Ты не ребёнок, — фыркнула Ева, сощурив глаза. — Могу я им побыть? В этом мне не отказала даже мать, и я уверена, что Ева поможет. В ней на самом деле много сострадания, тепла и заботы. Чего стоит её вчерашний визит. Она видела меня обнажённой, она видела меня слабой, я не могу отпустить после такого. Представляю, как слышу её сопротивление и крики под подушкой. Сейчас действительно не время заявлять о том, как я хочу повторения вчерашнего вечера. Ева прижимает махровое полотенце к моему лицу, держит так долго, словно не хочет видеть моего лица напротив. После накрывает мою голову, вытирает волосы. — Бу! — шучу я, когда она убирает полотенце, закинув на своё плечо. — Должно быть, это мерзко — быть в сырой одежде, давай сюда пальто. — Осторожней с рукой, - напоминаю я. — Я дам тебе сухую одежду и вызову такси. — Но я не хочу уезжать. Я хочу остаться с тобой. — Я этого не хочу. — Это ложь, — возмутилась я. Ив, отвернувшись, направилась прочь от меня, и я двинулась за ней. — Хей! Сними обувь! — крикнула она, обернувшись. Пока я справилась с тугой шнуровкой ботинок, Ив уже ушла наверх. Я прошла в зал, стаскивая с себя рубашку и брюки. Я бы не отказалась от горячего кофе, хотя, вряд ли у Ив он сносный, может, чай? Но никакого алкоголя, думаю, именно из-за него я унизилась, просидев под дождём так долго. Сейчас я уже трезва, ещё трясусь от холода, в доме не очень-то тепло. Ив возвращается и, явно смутившись, протягивает мне штаны и серую толстовку, почти не посмотрев на меня. — А бельё? — Ты промокла до белья? — Возможно, дело не в дожде, — пошутила я, просто не могла упустить эту колкость. — Ты невыносима! Просто надень это на голое тело и уезжай. — Даже выпить не предложишь? Мне холодно, Ив, — простонала я и попыталась притянуть её к себе. Я искренне не понимаю, как человек, который вчера подарил мне лучший секс в жизни, может сейчас уворачиваться от объятий и прогонять меня. Это злит и вызывает подозрение, что вчера всё было каким-то исключением. Я не хотела действовать грубо, но мне пришлось! Я схватила её и повалила на диван, забираясь сверху. Она начала вырываться, но я сдавила её запястья, прижав к подушке, и легла на неё всем телом. Она такая тёплая, даже горячая, её грудь волнительно вздымается в возмущении, ноги ещё пытаются высвободиться. — Слезь с меня! Ты мокрая! Это намёк на то, что я должна раздеться полностью? Нет, вряд ли она думает сейчас об этом, но я приподнимаюсь и стягиваю с себя лямки лифа. Ева возмущённо привстаёт, но я толкаю её легко в плечо. — Лежи, — звучит как приказ, я избавляюсь от лифа и ложусь на неё обратно, — Просто немного тепла, Ив, не сопротивляйся. Моё тело ноет, я устала как физически, так и эмоционально. Дрожь и холод забрали последние силы. Пальцы Ив подбираются к бинту, помимо него и белья на мне больше ничего. Приятно прижиматься обнажённой грудью к ней, чувствовать любимый запах её тела, тонуть в близости. Но Ив не разделяет это со мной. Мне больнее от осознания, что она сейчас это делает, давит на рану, чем от боли, которую она пытается мне причинить. — Ив… — Встань с меня. — Я ничего с тобой не делаю, не бойся. — Делаешь чёрт подери! Делаешь! — в её голосе надрыв, я не хочу, чтобы она плакала. — Мне больно, Ив. Прошу, не делай этого вновь. — Я же написала тебе, что не могу! Зачем ты здесь! — Чтобы узнать, почему? Ив, я тебя укушу, если сейчас же не отпустишь мою руку! Боль отхлынула горячим потоком по всему телу, в глазах потемнело, и резко затошнило. Я терпела Хелен, но Ив, она не должна причинять мне боль. — Я не хочу закончить как Нико. — А что с ним? — Не притворяйся, ты знаешь, что с ним! — Свихнулся после того, что я устроила в юните? Эта Джемма была жутко раздражительной! — Даша почти убила Нико в Польше, оставив записку от тебя. — Что! — я привстала, чтобы посмотреть Ив в глаза и убедиться, что я не в бреду, — Я не знала! — Она хотела подставить тебя. — Зачем ей это?! — Чтобы я держалась от тебя подальше, и знаешь что? Мне следует так поступить.