Мам, я фея

В который раз убеждаюсь, что похмелье — штука очень неприятная. Собственное тело ощущается как дешёвое желе, голова гудит и сильно хочется пить, но после пробуждения наступают приятные, а, может, и не очень воспоминания о прошлом дне. У меня воспоминаний мало, и они не самые хорошие. Один нюанс — ощущаю я себя не как после хорошей попойки, а как после удара арматурой по голове. Причём били меня с чувством, несколько раз, не жалея силы. Я положил ладонь на лоб, чувствуя жар и убеждаясь, что я жив. Плохо это или хорошо — не мне судить. — Тихо, не вставай, — раздался ворчливый голос Гриффин откуда-то сверху, когда я попытался сесть, а у меня в голове зазвучал громкий гул колокола, который неприятно бил прямо по мозгу. Я поморщился и попытался открыть глаза, но веки словно слиплись. Скоро это состояние станет не простым совпадением, а настоящей привычкой. — Приподнимите его… А теперь пей и быстрее. Я почувствовал, как к моим губам прикоснулось ледяное стекло, из-за чего я вздрогнул, но послушно всё выпил. Жидкость была вязкой, безвкусной, лишь неприятно оседала на языке горечью, но в голове мгновенно прояснилось, а состояние тела начало приходить в порядок. Я решил пока не открывать глаза, а, медленно дыша, продолжил лежать, не шевелясь. Не знаю, что мне дала Гриффин, но рецептик я попрошу. Действенная штука, даже лучше рассола и полисорба. — Как себя чувствуешь? — раздался другой голос сверху, а мою ладонь сжали тёплые женские руки. — Нормально, — чётко и уверенно ответил я и открыл глаза. Первое, что я увидел, было взволнованное лицо Блум. Она внимательно осматривала моё лицо, а я тихо чихнул, когда прядь её волос пощекотала мне под носом. — Он чувствует себя замечательно, — я скосил взгляд в сторону Гриффин, которая, сложив руки на груди, с недовольством на меня смотрела. — Чего смотришь? Я на тебя всего солнечника потратила. — Спасибо, — я искренне поблагодарил ведьму и снова закрыл глаза. Какой же я всё-таки дурак. Нужно быть всегда внимательным, особенно в моём положении и на таких масштабных мероприятиях. А если бы мне подмешали что-то гораздо опаснее, отчего бы я сразу же помер? Хотя это странно, отрава на меня особо действовать не должна… Хотя насчёт диких смесей я не уверен. — Чем меня отравили? — спросил я, но в ответ ничего не услышал, лишь молчание. А потом раздался громкий смех. Стоявшая в углу и до этого молчавшая Стелла в голос хохотала, схватившись за живот и чуть ли не плача от смеха. Я растерянно посмотрел сначала на Гриффин, которая ударила себя по лбу и что-то пробубнела под нос про меня, а потом на Блум, что с приподнятой бровью и нечитаемым выражением лица смотрела мне в глаза. — Никто тебя не травил. — То есть?.. — Кому ты нужен? — фыркнула Гриффин, а меня это возмутило. — Я, вообще-то, важное политическое лицо, я всем нужен. — Знаешь, как бы тебя назвал Гюнтер? — Знаю, но здесь дамы. Гриффин закатила глаза и перевела взгляд на Стеллу: — Мисс Стелла, не объясните ему, что с ним случилось? — Ты сам себя отравил… — на мой непонимающий взгляд она снова хихикнула. — Как бы тебе сказать… Хе-хе… Я внимательно выслушал Стеллу, никак не реагируя, только глазик дёргался, ведь в её рассказ мне слабо верилось. Я плохо помню вчерашний день, точнее конец и середину бала. Помню, как стоял в стороне ото всех, слушая свежие сплетни или подбирая людей для будущего сотрудничества. В голове также жив разговор с бывшей королевой, а дальше всё — мрак. Воспоминаний практически нет, только какие-то обрывки образов и голоса. И я ведь на полном серьёзе думал, что меня какие-то изверги на балу отравили или подсыпали какие-то грибочки в пироженки, но всё, по словам Стеллы, оказалось куда более страшно. Начнём издалека. Солярия — королевство не только солнечное, но и свободное. Люди там весёлые, у них лёгкие и развязные характеры, они берут от жизни всё. Тут более лёгкий этикет, мягче отношение к правилам, да и люди на улицах всем улыбаются. А то вкусное шампанское, которое я хлестал литрами, предназначалось для, так сказать, дам лёгкого поведения. Для старых таких развязных дамочек, которые очень хотят почувствовать себя молодыми и забыться. То есть оно очень быстро и качественно даёт по мозгам. Если выпить один стаканчик. Я же выжрал тринадцать бокалов. Поэтому мне не было весело. И сейчас мне невесело. — То есть меня, великого и прекрасного, не травили злые злыдни, а я просто напился как девочка? — подвёл я итог, когда принцесса закончила свой рассказ. — Да. — Ладно, — я пожал плечами, легко принимая этот факт. Подумаешь, немного не рассчитал. Не согласна со мной была только Блум. — Какой ладно?! Ты пришёл вчера полумёртвый и нёс всякий бред… — Все гадости, которые ты вчера слышала от меня, были неправдой, — перебил я её, нахмурившись и серьёзно смотря в глаза. Хрен знает, что я мог ей наговорить, особенно в моём меланхоличном и неадекватном состоянии. — И даже «любовь, это глупое, но прекрасное чувство, всё победит»? — добавила Стелла, а я закатил глаза. Нашла дурака. — Ой, не ври. Я такое никогда бы в жизни не сказал, — фыркнул я, а Стелла снова захохотала в голос. Я во многое могу поверить, но не в это. Я мог голым танцевать на столе Гриффин, ворваться к Даркару с криками: «Пиздиться будем?», или расстрелять всех паладинов из водного пистолетика. Но чтобы такое сказать — нет, нет и ещё раз нет! Даже если мне видео предоставят — не поверю, всё монтаж. — Это всё, конечно, смешно, но если я ещё раз увижу тебя в таком состоянии — запру в комнате, алкаш малолетний, — пообещала мне Блум, поцеловала меня в лоб и ушла, не забывая прихватить с собой Стеллу. М-да, нехорошо я вчера поступил. Так и титул алкоголика дать могут. С кряхтением я встал с кушетки, прогибаясь в спине и чувствуя приятное тепло во всей спине. Отвратительные у них тут кровати. Железные. А матрасики тонкие. Моё величие привыкло спать на мягкой перине. Пойду посплю где-нибудь… Может, домой пойду. Но, как только я попытался выйти из лазарета, меня тут же остановили. — И куда ты собрался? — закрыв дверь щелчком пальцев, произнесла Гриффин. Я остановился у двери, громко выдыхая. Хоть смесь Гриффин и была эффективна, башка у меня всё ещё болела, да и настроения не было. — Не знаю даже… На пары, возможно? — Они уже закончились. — Погулять, значит. Воздухом подышать, полезно говорят… — я обернулся, наблюдая за недовольной мисс Гриффин. Не просто так она меня остановила. — Вы что-то от меня хотели? — Плату за мою помощь, — я на это хмыкнул. Ну да, будет ведьма просто так помогать такому оболтусу, помотавшему ей нервы, как я. — Натурой отдавать не буду. — Будешь. — Я слишком маленький и нежный для… Кхм-кхм, опытных ведьм. — Одна пошлость на уме, — она закатила глаза, а у меня так и вертелось на языке колкость, но я её проглотил. — Сегодня до двенадцати ночи ты будешь работать в саду. — За что?! — Я потратила на тебя ценные ингредиенты, раз, — начала она загибать пальцы. — Ты сегодня пропустил пары, два. И, самое главное, я не рассказала об этой ситуации твоей «мамочке». — Справедливо. Особенно последний пункт. Эх, работа в саду, так работа в саду. Не облезу. Да и опыт у меня очень богатый. Всё же фрукты и овощи я со своего огорода ем. *** — А это, как думаешь, кто? — спросил я, с гордостью смотря на своё, не побоюсь этого слова, великолепное творение из пожухлого и облезлого куста, которого пытался привести в более-менее человеческий вид. Стоило мне спуститься в сад Облачной Башни, как я сразу же осознал всю бренность и бессмысленность моего жалкого бытия. Весь сад, точнее задний двор недалеко от Тёмного леса, был в ужасном, отвратительном, премерзком состоянии. За ним вообще никто не следит. Обломанные ветки, опавшие листья, сорняки, мёртвые деревья и облезлые кусты — вот за чем я сегодня до глубокой ночи должен ухаживать. Как за полудохлой и нелюбимой бабкой, которой под сотню и которая всё никак не помрёт. — Слон? — обойдя кругом мой шедевр, ответила Макия, придерживая соломенную шляпу на голове. Использовать бесплатный труд — прекрасное дело. Особенно когда работает маленькая язва, которая обзывается без дела. — Это утконосик! А это? — я махнул рукой в сторону предыдущего куста, а на лице Макии появилось обречённое выражение. — Лягушка? — Нет, это муха цеце. — В каком месте это муха?! — Вот крылья, вот лапки… — Может, Вы просто будете стричь кусты в форме шаров? — чуть ли не взмолилась она, но я был непреклонен. — Это скучно. Обычные животные тоже скучно — ламы и львы у всех есть — а кто может похвастаться в своём саду кустом в виде рыбы-капли?.. Смотри, я щас ондатру сделаю! — Логика, помилуй дурную голову… Она вернулась к мелким сорняками на клумбах, продолжая их выдёргивать, а я с двойным усердием принялся ржавым секатором отрезать лишние веточки и некрасивые листочки, чтобы мой куст был похож на ондатру. Лично для меня он очень даже похож… Если не приглядываться, закрыть один глаз рукой и отойти на метров двадцать. Надеюсь, Гриффин оценит мои старания, потому что таким я не занимался даже у себя в огороде. Хотя мне это и не нужно. Главное, чтобы яблочки зелёные росли. Их потом кое-кому скормить можно. — А Вы знали, что такая стрижка называется топиари, и это целая наука? — Наука, моя дорогая, это физика и математика… — я отошёл от куста и с задумчивостью его осмотрел. — Блин, что-то это на ондатру не похоже. — Да что вы говорите? А, по-моему, очень похоже! Вот же голова… — Это хвост… — Макия пожала плечами, а я махнул рукой. В жизни каждого творца есть неудачный период. — Всё мне надоело. На сегодня закончим с интимной стрижкой кустов, что там дальше по списку? — М-м-м… — Макия огляделась по сторонам, прикидывая в голове, чем бы меня нагрузить. — Выравнивание ландшафта, побелка деревьев, борьба с грызунами, сжигание старых деревьев… — Сжигание — это хорошо. Какие деревья не нужны? — Вон те стрёмные, голые чёрные деревья, — ткнула она пальцем в сторону подозрительных деревьев, что росли в дали, чуть ли не у Тёмного леса. — Не чёрные, а афроамериканские. — Тогда это не голубые кусты, а кусты нетрадиционной сексуальной ориентации. — С чего это нетрадиционной? Надувшись и отвернувшись от меня, Макия продолжила полоть землю, а я, улыбнувшись и мысленно сказав: «один-ноль в мою пользу», пошёл в сторону голых деревьев без единого листочка. Так как плана работы мне не дали, а сунули в руки ключ от подсобки и секатор, сад я решил реконструировать под свои хотелки, то есть по-фейски. А эти стрёмные деревья в мой радужный концепт совсем не вписываются. Возможно, если ведьмы, просыпаясь с утра, будут видеть красивый сад в окне, а не этот ужас, то станут добрее? Ага, а я неожиданно поумнею. Не дойдя до деревьев, я остановился возле валявшегося гнилого ствола, что, казалось, был старше моего деда. Он тоже некрасиво здесь смотрится, потому я его просто сжёг, щёлкая пальцем. Под стволом дерева, которое мгновенно превратилось в пепел, оказалась целая свора различных личинок, паучков и других насекомых, от которых феи бы завизжали, я же просто прошёл мимо. Личинок просто так убивать не стоит, они полезные. Наверное. Магические деревья, значит? Я, не доходя до голых деревьев, сложил руки на груди. Обычно в книжках эти деревья показывают как нечто красивое, яркое и светлое, а не лысое и облезлое. У них были толстые стволы, а ещё они были низкими, чуть выше меня. Я хотел подойти к одному, но ясно почувствовал угрозу, стоило приблизиться ближе чем на пять метров. Эти лысые деревья и их аура напомнили мне об опасной красной иве, которую мы когда-то с Винкс на болотах в поленья превратили… Ну как мы с Винкс, только я один там корячился, пока они на тёплых камнях отдыхали. — И что же с вами делать? — задал я риторический вопрос куда-то в воздух, задумчиво почесывая щёку. Самый лёгкий способ — тупо их сжечь, но что-то мне подсказывает, что даже магический огонь тут не справится. Развеять их магию? Не стоит часто использовать эту фишку, особенно на столь незначительном деле. У меня от частого Рассеивания голова болит. О! Есть идея. Я недавно узнал об интересном заклинании, а именно об элементальном круге. Ну как узнал, Макия мордой в книгу тыкала и орала учить «настоящую магию», ведь я ныл ей на ухо все эти дни про важность практики. Неважно, в общем, как я о нём узнал, главное — что оно умеет. Оно создаёт область, в которой заклинания определённого элемента увеличивают свою эффективность. Полезная штучка. Возможно, я смогу сжечь эти деревья. — [Область Огня!], — я вложил не слишком много маны в этот круг, всего тысячу, но сразу же почувствовал прилив сил. [Вы вошли в [Область Огня], эффективность огненных заклинаний увеличила на 35%] Я создал в руках небольшой шар огня, в который вложил двести ОМ. Хм, понятно как работает эта штука. В этом поле я словно создаю шар не на двести маны, а на двести семьдесят. Разница не шибко большая, и отбить затраты на круг я не скоро смогу, но если создавать что-то очень сильное, то это окупаемая вещь… Даже не так, это, скорее, приятный бонус и отличная вещь для командной работы с людьми одной стихии. Я, чётко прицелившись, пуляю шар в недалеко стоящее дерево, и оно, ожидаемо, не загорается и даже не получает видимый урон. Тогда я создал шар побольше и снова выстрелил. Ну такое, не слишком эффективно. Нужно придумать что-то… — Ещё раз тронешь мои деревья, и я прокляну тебя чёрной смертью! — рявкнул у меня в голове разъярённый голос Гриффин, а я послушно отошёл от деревьев, развеивая на всякий случай круг. Сначала методички не дают, а потом орут, что не так работу сделал! Чёртовы прорабы! Пойду крыс и кротов ловить, раз деревья не дают сжигать. А мне нравится всё разрушать. Сначала ярко горит, а потом остаётся красивая и ровная поляна. А вот выманивать из нор грызунов и вредителей не очень интересно. Хотя дихлофос в крысиные норы запускать весело, они потом выбегают из дыр в земле стаями, а их уже ловушки поджидают. Никогда не думал, что охота на крыс будет такой весёлой. Я даже сам поймал одну крысу, которая пыталась меня укусить, но заживо сгорела. Но всё веселье рано или поздно заканчивается, и я вернулся к отвратительной рутине садовых работ. Хоть картошку копать не заставили, а ведь Гриффин, зная её сучий характер, специально могла высадить целое поле для меня. — И для этого я учился магии больше пяти лет?! Чтобы стать дворником? — я топнул ногой, недовольно смотря на сад перед собой. Нихера не поменялось, как было всрато и мрачно, так и осталось. Только куст в виде ондатры и спасает положение… Или это лягушка? — Ландшафтным дизайнером, — поправила меня Макия, появляясь рядом. — Вот, кстати, копии Кодексов с Вашей силой. Вроде бы, всё работает… Ну в теории должно. — Вроде бы? В теории? — я взял протянутые мне две части, отдающие прохладой, крутя их в руках. — Ладно, и так сойдёт. Не для себя же делаем. Я, подкинув их и сразу же поймав, подошёл к круглой клумбе, где уже видны некрасивые сорняки. Мерзкие такие, у которых ещё корни длинные и глубокие. Их нужно не просто дёрнуть, а с силой выдернуть, да так, что суставы все и везде выкручиваются. Я хлопнул в ладоши, потирая их, и двумя руками схватился за не самое большое растение. Крепко обхватив его за самую твёрдую часть, я резко дёрнул стебель на себя, но он не поддался. Даже на миллиметр не дёрнулся. Тогда я, напрягшись, сильнее дёрнул ещё раз, но ничего не получилось. Выдохнув, я упёрся двумя ногами в землю и начал тянуть сорняк на себя, прикладывая всю силу. Ноль эффекта. — Сучий потрох, — рыкнул я и от злости пнул камень, который улетел куда-то очень далеко, даже за лысые деревья, которые этот камень отбили назад в меня. — Давайте я помогу, что ли, — я обернулся, видя довольную Макию, тщетно скрывающую улыбку. Ой, посмотрите, неужели ведро с болтами сильнее человека? Она лёгкой походкой подошла к кусту и одной рукой дёрнула его на себя. Я же громко рассмеялся, наблюдая недоумение на её лице и всё ещё не выдернутый куст, который спокойно себе стоял. Даже листочки не помялись. Она фыркнула и схватила растение двумя руками, резко дёргая на себя, так же, как и я когда-то. Ноль эффекта. — Что это за дьявольское создание такое?! — Давай вместе. Мы обхватили стебель в четыре руки, крепко его сжимая, и начали тянуть в одну сторону на себя. Кустик лишь жалобно затрещал, но выдёргиваться не желал. Тогда мы решили попробовать другую стратегию: я обхватил Макию двумя руками за талию, а она, упёршись ногами в землю, начала вместе со мной дёргать сорняк. Ноль эффекта. — А старушки такие сорняки даже не нагибаясь выдирают… — я вытер со лба пот и посмотрел на свои красные руки. — Уйди, тут только магия поможет. Я отодвинул мелкую за лицо к себе за спину и сосредоточился на руках, собирая ману из воздуха и сосредотачивая её внутри себя. Делал я всё это медленно, аккуратно, чтобы всё получилось с первого раза. Проходя через моё ядро феи, в левую руку потекла прохладная энергия воды, а в правую сухая энергия земли. Судя по всему, корень у этой дряни очень глубоко закопан и заниматься раскопками, чтобы потом получить по лицу, я не хочу. Лучше землю в грязь превратить, а потом вернуть всё назад. Да, я не ищу лёгких путей. — Слишком долго… Вшух, и Вы лишились головы, — Макия, привстав на носочках, провела ладонью по моей шее. Я же, не реагируя на это, продолжал соединять между собой две стихии. Знаю, что в бою с какими-нибудь тварями Даркара меня бы уже сожрали, но я же сейчас просто учусь. — Бух, Вас убили заклинанием, — она ткнула пальцем мне в щёку, а я лишь выдохнул, не теряя контроля. Спокойствие, только спокойствие. — Пиу, Вас застрелили. Почти готово… — Ба-бах, Вас взорвали. Созданный шар я уронил на землю, и он моментально растворился в ней. И уже через секунду земля поплыла, словно стала водой. Я с довольным лицом ткнул пальцем в жижу, которая по плотности была похожа на масло, и улыбнулся. Довольно улыбнулся. — Ну иди сюда, сучка. Визг Макии, когда я окунул её в грязь со словами «Свят-свят-свят», слышала вся Облачная Башня. И да, сорняки с трёхметровыми корнями я вытащил. *** — Я мокрый, грязный и у меня ломит спину, — заключил я, врываясь в библиотеку и ложась прямо на пол. Моя одежда неприятно хлюпнула и прилипла к полу, а я быстрым движением руки убрал липкие и грязные пряди волос со лба. Я за целый день вычистил весь сад до практически идеального состояния. Никаких больше сорняков, жутких деревьев (не считая любимцев Гриффин) и брёвен с личинками, только симпатичный зеленый садик с кустами в виде хлеба и мухи. Ну я так его видел. Макия сказала, что ничего не поменялось. — Сами виноваты, — фыркнула точно такая же, мокрая и грязная, Макия, нависая надо мной, из-за чего несколько капель грязной воды упали мне на лицо. — Вы первый начали эту битву. Битва? Я бы не назвал это битвой, скорее ожесточённой бойней не на жизнь, а на смерть. Мы топили друг друга в этой жиже, кидались ей и брызгались. Я даже пытался утопить её, но забыл, что Макия — чёртова машина, и дышать ей не надо. А вот мне надо. И грязи я наглотался много. — Ты мой раб, — возмутился я, вытирая грязную воду с лица, — ты не имеешь права давать сдачи! — Какой раб? — искренне удивилась она. — У нас демократия в стране, власть народа. — Какая демократия? У нас конституционная монархия за окном… — я моргнул, понимая, что конституцию в глаза не видел. Книжка, где говорится о том, что тёмные маги — бяки, а светлые — хорошие, не считается. — Или абсолютная… А какой у нас политический строй на Магиксе? — Эм… Семибоярщина? Я не знаю и меня это не волнует. — Вот из-за таких как ты, аполитичных, у нас в Магиксе Фарагонда уже который год правит. Макия не ответила, лишь фыркнула и присела рядом. Я, прищурив глаза, оглядел её с ног до головы. Что же, благодаря нашей небольшой стычке в грязи я знаю, что Макия спокойно может вырубить мне всю ману, без этой самой маны я могу получить из воздуха лишь пук и искорки, а Пламя Саламандры от маны и Системы вообще не зависит. — Мир? — подала она голос, протягивая руку. Грязную и мокрую — Я «Визой» пользуюсь, — буркнул я и отвернулся. Ты такой противный! О, смотрите, кто проснулся. Где был? На Гавайях отдыхал? Вот поэтому я тебя не люблю, язва. От язвы слышу. — Хозяин, давайте мириться, — она ткнула меня в щёку, а я вместо ответа снова отвернулся. Но она продолжила тыкать меня. — Не мешай, я с собой разговариваю. — Потом бред будете нести. Пошлите лучше ведьм пугать? — Сама ты бред. Я, между прочим, с умным человеком болтаю. — И кто же он? — Голос в голове? Совесть? Понятия не имею. Она не ответила, а как-то очень подозрительно, сощурив глаза, на меня смотрела. Я в ответ показал ей такое же лицо. Она, когда серьёзная, выглядит не как маленькая девочка. Выпрямившись и склонив голову, Макия начала усердно что-то думать и анализировать. — Вы же сейчас так глупо шутите? — Да нет… У меня реально голос в голове. — И когда у Вас это началось? — Когда я головой в даркаровских пещерах ударился… Вроде бы. А когда я начал разговаривать сам с собой? Нет, даже не так. Когда я начал слышать этот голос? Я же слышал его давно, но не обращал внимания… Или думал, что это говорю я. Нахмурившись, я сел, пытаясь вспомнить точную дату, когда у меня появился второй я. Этот голос точно принадлежал мне… Но я никогда не пищал, только лет в двенадцать. — Лежите, я проведу полное сканирование. Что-то тут не так. Я лишь пожал плечами, закрывая глаза и покорно отдавая себя для опытов. Я, конечно, знал, что голос в голове, у которого радикально отличаются взгляды на мир, это не совсем нормально, но списывал это на… Что-то. Совесть там. — Прикол. — Смешной? — Абсолютно нет. Это душа прошлого владельца тела… — заключила Макия, неприятно морщась. — Точнее нечто, созданное из Ваших воспоминаний и воспоминаний владельца тела. Каша какая-то. Мы замолчали. Я просто пялился в потолок, безразлично на него смотря. Ну, бывает. Меня смутил лишь один момент… — Моих воспоминаний? — Теперь понятно, почему Вы полностью отличаетесь не только от себя до попадания в этот мир, но и от себя в первые года… — всё ещё продолжая проводить сканирование, бурчала она под нос, игнорируя меня и хмурясь. — Почему Вы ничего не сказали о голосе в голове?! Все изменения в личности легко можно было предотвратить! — Я думал, что это норма, а не кусок моей личности. — Не Вашей! То есть Вашей… Ох, я не знаю, кого там больше. Я впервые видел такие яркие проявления эмоций у Макии. Она кусала губы, нервно бегала глазами и сжимала то ли от злости, то ли от волнения кулаки. Мне это не понравилось. Она должна быть эталоном нормы и адекватности. — Это плохо? — Не знаю. Скорее да, чем нет, ведь у Вас в голове теперь куски двух абсолютно разных людей, которые могут привести к внутренним конфликтам. Помните, Вы недавно интересовались, почему Вы чувствуете себя ребёнком? Вот ответ. — А это как-то исправить можно? — Не знаю, — мне даже стало её жалко. Макия выглядит такой несчастной, что я положил руку ей на голову, гладя по волосам. Её ушки опустились, а взгляд был настолько обречённым, отчего даже мне плохо стало. Я сел ещё ближе и взял её маленькие ладошки в свою руку. В отличии от Макии, я не чувствовал себя настолько разбитым. Ну подумаешь, кусочек не мой остался, половину своей прожитой жизни я поменял на жизнь мелкого пиздюка-затворника, получая в подарок и его воспоминания, и чувства. Мне от этого ни жарко, ни холодно, лишь иногда я чувствую в себе противоречия, когда веду себя как тупой и импульсивный подросток. — Вы помните Ваш первый день в этом мире? — тихо произнесла Макия, обращая на себя внимание. — Э-э-э… Немного? — Что Вы чувствовали? — Н-ничего, — мой голос дрогнул, а я нахмурился, пытаясь что-то вспомнить о первом дне. Я ясно и точно помню, что абсолютно ничего не чувствовал. Никаких ярких эмоций, которые у меня должны быть. Я легко приспособился и смирился с фактом, что я умер… А умер ли я? Голова отдалась резкой и сильной болью, когда я пытался вспомнить свой первый день и смерть. Нет, я не помню, как я умер, я даже примерные ощущения от смерти вспомнить не могу. Как это было, что я испытывал… Прикрыв глаза, я погрузился в свои воспоминания. И не в свои. Хех, а ведь правда — у меня точно не моя память. Я ясно помню большую банку жуков, от которых я испытывал радость и трепет. Помню первый день в первом классе, когда я расплакался как девочка. Был и другой самый первый день в первом классе, но в этих воспоминаниях я сразу же сдружился со всеми и даже с кем-то подрался. Столько противоречий в моей голове… Это так странно. Вроде бы я понимаю, что ревел и восторгался жуками не я, но мозг отказывается воспринимать этот факт. — Что делать будем… Или уже поздно рыпаться? — Поздно, Вас прошлого больше не вернуть… Но голос убрать нужно, — я на это предложение нахмурился, а Макия добавила: — Можно сравнить этот кусок с паразитом. Мы должны его уничтожить. Не надо, пожалуйста. Меня всего передёрнуло, когда я услышал свой же жалобный и надрывный голос. Понимаю, что это не я, но мозг активно говорит об обратном. — Мне нужно просто залезть в Вашу душу… Я не хочу умирать. —…и я вытащу этот кусок, иначе он, в момент Вашей слабости, захватит Ваше тело. Я никогда этого не сделаю… Пожалуйста. Я очень хочу жить. — Нет, — твёрдо и уверенно сказал я после недолгого молчания. У меня в голове не укладывается, как можно убить это существо, ведь он — это я. — Что нет? — Ты его не тронешь. — Вы с ума сошли?! — Да, и уже давно. Но сущность ты не тронешь… — я не знал, как объяснить это машине, у которой нет эмоций и сознания, лишь симуляция и копирка. — Он сказал, что не собирается ничего делать. — И Вы ему поверили? Мне казалось, что этап наивности мы уже на Авалоне прошли. — Да, я ему верю. Потому что он часть меня, а себя я хорошо знаю. — Но… — Проблема только в возможном захвате тела? — перебил я Макию, что нервно дёрнула ушами. — Да, но… — Тогда вопрос решён, — снова перебил я её. — Он остаётся со мной. — Хорошо, если Вы так решили… Но позвольте задать последний вопрос? — я кивнул, а Макия спросила: — Кем Вы себя ощущаете? Тем умершим на стройке мальчиком или умершим в кругу переселения душ парнем? — Я… — я хотел твёрдо ответить, что я — это прошлый я, а не мелкий пиздюк, но сам же понял, что это самообман. Я не взрослый человек, это факт. Мои мысли и действия не похожи на поступки и эмоции «взрослого». Но и на ребёнка я не смахиваю. Нечто… просто нечто. — Я это просто я. И париться по этому поводу не хочу. — Хорошо… Мы замолчали и просто сидели в тишине. В голове лишь раздалось тонкое «Спасибо». Я на это лишь слабо улыбнулся, а Макия прижалась ко мне. Я снова погладил её по голове, успокаивая и как бы говоря, что всё хорошо. Меня тронули её переживания за меня. Мне почему-то казалось, что она ко мне относится холоднее, а тут чуть ли не расплакалась, узнав, что моё психическое состояние слегка неуравновешенное. — Я вчера ничего глупого не говорил? — спросил я у неё, нарушая эту тишину. Макия подняла на меня взгляд, а я не смог не погладить её по голове. — Конечно не говорили, Вы же себя хорошо знаете… А ещё, кстати, Вы должны мне щелбан, — и очередная её ухмылочка, из-за которой я убрал руку, так как понял, что моя язвочка вернулась. — С чего это? — Стелла не получила Чармикс от проблем с любовью. — Что?! Не может быть! — мне не верилось, что моя гениальная теория провалилась. — К сожалению… — Макия лишь пожала плечами, выпрямилась и встала напротив меня, всё ещё сидящего на полу. — Вы должны признать свой проигрыш, Вы же мужчина. — Ты мне пиздишь, — уверенно сказал я. — Нет, я не имею права врать своему Хозяину, — не менее уверенно ответила она. — Ладно-ладно, давай, — я лишь выдохнул и прикрыл глаза, слыша чужой хруст пальцев. Нужно признавать свои ошибки, даже если очень неприятно. А я так мечтал дать ей щелбан, даже на вонючий бал пошёл. А удар у неё был очень хороший, силы она совсем не жалела и от души дала мне по лбу, но не средним пальцем, а указательным. Так было бы больнее, но она не знала о таком способе. Но покраснение и шишка точно будет, даже мазюки Стеллы не скроют. И похер, скажу, что ударился головой. — А я бы тебя пожалел. Поразмял бы пальцы, поулыбался, а потом бы в лобик поцеловал… Ответить Макии не дал открывшийся в стене портал, а если быть точнее, то наше любимое зубастое техническое отверстие. Какие-то ведьмочки не педантичные. Я же сказал: ровно в три ночи прийти в библиотеку, а они наорали на меня и сказали, что придут в час ночи… Эх, только Макия мои шуточки понимает. Из знакомой дыры в стене вышло наше любимое и бессмертное трио. Уставшие, с тёмными кругами под глазами, но упрямым взглядом. Я даже умилился. Только вот пафосная Айси так нелепо смотрелась на фоне ковыряющийся в носу Макии. — Если ты опять будешь трахать нам мозги своим «помогу»… — начала Айси ледяным, но взбешенным голосом, но я её перебил: — Але-оп! — в руках появилось две части Кодекса, которые я кинул Айси. Она их поймала и в неверии посмотрела сначала на первую часть, а затем на вторую. — Они настоящие? — Дарси тыкнула пальцем в один из Кодексов, а тот никак не отреагировал, продолжая светиться приятным холодным цветом. — Конечно! — я кое-как сдержал смех, а вот Макия не сдержалась и хрюкнула. Такие же настоящие, как цвет лица Стеллы после бала. — А что насчёт нашей проблемы? — Отдаёте Кодекс и ко мне, но не сразу. Дождитесь, когда у Даркара начнётся злодейский припадок. — А ты откуда знаешь про это? — Мультики смотреть надо, — хохнул я, садясь на стул. Но ведьмы не спешили уходить, а переглядывались между собой, словно что-то хотели сказать. — Ну рожайте уже. Мне спать надо. — Можешь посмотреть, что со Сторми? Уголок моих губ дёрнулся. Сторми вышла из-за спины Айси, подозрительно на меня смотря и кусая губы. Я посмотрел на ведьму, что на себя прежнюю похожа не была. Больше не было этой крикливой, взбаламученной ведьмы, осталась лишь разбитая девочка. — Я не Великий Дракон, и вряд ли ей смогу помочь, — предупредил я ведьм. — Я могу её осмотреть… Если вы не против, — влезла в наш разговор Макия, а ведьмы даже дёрнулись, замечая её и отходя на шаг назад. Макия лишь мило улыбнулась, и дёрнулся уже я, потому что знал, что улыбочка эта абсолютно ничего хорошего не значит. — Это ещё кто? — Сестра моя, — и честные-честные глаза. — Но вы даже не похожи! — У нас папы разные. — И мамы, — мы с Макией одновременно улыбнулись. — Помочь я вряд ли смогу, но полное и, что самое главное, правдивое обследование проведу. Макия протянула руку Сторми, а та посмотрела на сестёр. Те колебались, но видя спокойного меня, всё же кивнули и Сторми протянула Макии правую руку. Без лишних слов Макия схватила её чуть выше запястья и начала водить пальцами по нему и всей руке ведьмы, то склоняя голову, то дёргая ушами. Я же, хоть и выглядел спокойно, всё равно внимательно и в напряжении за ними наблюдал. Пожалуйста, пусть будет хотя бы какой-то способ восстановить Сторми ядро… — Хм… Ну что могу сказать… — Без шуток, — резко сказал я, хмурясь и понимая, что время не для шуток. — Его нельзя восстановить, — холодно ответила Макия, смотря мне в глаза, а Сторми дёрнулась, но девочка крепко держала её за руку. — Оболочка ядра полностью сожжена, хотя каналы не повреждены. — Даже я не могу помочь? — Нет, — Макия перевела взгляд на притихшую и бледную Сторми. — Тебе, в лучшем случае, пять лет осталось. Наступила тишина. Ведьмы стояли ни живые, ни мёртвые. Хуже всех выглядела Сторми, мало того, что она была бела как мел, так её ещё трясло и глаза слезились. Я лишь прикрыл глаза, неглубоко дыша. Пять лет это не пять месяцев, я смогу найти за это время способ ей помочь. Макия сама говорила, что этот мир для неё неизвестен и изучает она его со мной. Должен же быть способ помочь восстановить эту чёртову оболочку, ведь сожжено не всё ядро, а лишь она. — Как же… — тихий голос Дарси заставил меня открыть глаза и посмотреть прямо на Сторми. — Успокойтесь, — я встал со своего стула и подошёл к Сторми. Макия отошла от неё и с интересом на меня смотрела, ожидая моих действий. — Она не сказала, что тебя невозможно спасти. — Но всего пять… — Воспринимайте эти пять лет не как «О, Великий Дракон, всего пять лет!», а «О, Великий Дракон, спасибо за пять лет». Ещё раз говорю: мы тебя спасём. В лепёшку расшибёмся, но спасём. Меня всего скукожило, когда я увидел, как Сторми заплакала. Это было так неправильно, так нескладно, что я лишь смог сжать её дрожащее плечо. Её сёстры стояли рядом, не зная, что делать в такой ситуации. Я тоже. Я не знаю, как успокаивать людей. Потому мы все неловко молчали. Спокойной была только Макия, которой плевать было на ведьм. Я посмотрел на эту бесчувственную девочку, что недавно трясло от моего безвредного раздвоения личности, а теперь она безразлично смотрит на человека, которому она прямо в лицо сказала, что он умрёт. Неужели я такой же? Она ведь копирует меня. Айси вдруг схватила Сторми за руку, подняла и быстро увела обратно в дыру, что-то яростно шепча на ухо, пока мы с Дарси провожали их взглядом. — Что же… Спасибо вам. — Я помогу. Обещаю. — Не давай пустых обещаний, — сухо, но с улыбкой ответила ведьма. — Лучше скажи, с каких пор Винкс стали такими сильными? — Чармиксы, — просто ответил я, пожимая плечами. — Как ваши украшения, но фейская приблуда. — Стелла может с этим Чармиксом противостоять моей Тьме… Я в тоже мгновение резко схватил пытавшуюся убежать Макию за ушко, из-за чего она начала слезливо молить о пощаде и вырываться. У меня задёргался глаз. — Что-что? У кого там Чармикс появился? — У Стеллы… — Дарси прищурилась, смотря то на добродушно улыбающегося меня, то на плачущую Макию. — Тебя что-то смущает? — У неё к костюму сумочка и брошка прибавились, да? — Да. — Леди, Вам лучше уйти, потому что сейчас будет линчевание, — и я растянул зловещую и очень злобную улыбку, из-за которой Макия упала на колени и схватила меня за ногу. — Не получилось… — прошептала Макия, когда Дарси ушла. А когда я посмотрел Макии в лицо, она с милым лицом добавила: — Вы же сказали, что простили бы меня… — Я пиздабол. Готовь лобик, я раскрошу твой череп в крошки. *** — Вот, держите… — шмыгая носом, Макия дала мне в руки какую-то заживляющую мазь для моего лба. У меня шишки не было, лишь сильное-сильное покраснение, а вот у неё лоб уже вздулся. Но мне её жалко не было. Меньше врать будет. — Ты же не раскаиваешься, — я принял мазь и быстро обмазал себе лоб, чувствуя прохладу. Легче не стало. — Не-а. Сами виноваты. — Я тебе сейчас колени сломаю, — на меня её приёмчики совсем не действуют. Эти опущенные ушки и шкрябанье пол ножкой подействуют на кого угодно, только не на меня. Поэтому я на эти жалкие манипуляции лишь закатил глаза и отвернулся. Обманщица и засранка эта Макия. Но теперь я знаю, что она легко может мне врать и совести, в отличие от меня, у неё нет. Да, сущность? Да, мой господин. Заканчивай, иначе это на онанизм смахивает. — Знаешь, что? — М-м-м? — Мне кажется, нам не стоит здесь больше сидеть, — серьёзно сказал я, ставя книгу обратно на полку. — Почему? — Сама подумай, именно в этой библиотеке происходит всякая хер… Вдруг перед нами что-то вспыхнуло, отчего я отпрыгнул назад, создавая на руках потоки воздуха, а Макия встала в боевую стойку, готовясь бить своими маленькими кулачками морду. Но это не понадобилось. Свет исчез, и из тёмного портала чуть ли не вывалился Лукас, который неловко прошёл пару шагов, останавливаясь. Я несколько раз моргнул, не понимая, что он тут забыл, а Лукас терел свой лоб и тихо ругался, кривясь от боли. — Ты чего тут забыл? — спросил я пораженно, опуская руки. — Ты, блин, куда опять попал? Почему тут барьер такой сильный? — возмущённо спросил он, словно это не он переместился ко мне, а я, причём во время какого-то очень важного дела. — Какая разница, где я?! — я нервно выдохнул, а воздух с рук исчез. — Почему ты врываешься ко мне посреди ночи? А если бы я тут пенные ванны принимал, чтобы ты делал? — Присоединился? — буркнула Макия, также недовольная его резким появлением, а я ударил её по затылку, отчего она ойкнула, недовольно надувая губы. — Я тебе звонил, но ты не отвечал! — я на это отвёл взгляд в сторону, вспоминая, что на время добавил его номер в чёрный список. — А ты мне очень нужен. — Божечки-кошечки, а это не может подождать до завтра? Или через недельку другую? — Феликс, я редко тебя о чём-то прошу… — И слава Дракону. —…но сейчас ты мне нужен, — я видел, как он колебался, и мне это очень не понравилось. — Я кое-что нашёл в Авраме и… — Какого хрена ты туда ходил, малолетний ты дебил?! — перебил я его, вспоминая, что такое Аврам, где он находится и как этот дуралей там корчился. — Причём один! — Почему сразу один? — Потому что у тебя нет друзей. — У тебя тоже! — Не перескакивай на другую тему. Почему ты один пошёл туда? А если бы тебе плохо стало? Ты ещё и магию свою использовать не можешь! — Я хотел изучить проклятые души, а ты со мной не ходишь! — я чуть его не ударил, услышав этот обвинительный тон, словно я каждой встречной собаке что-то должен. — Но кое-что нашёл и хотел спросить у тебя совета. — У меня? — я присел на стул, нажимая указательными пальцами на свои виски. Как же я устал. — Да. Там какое-то растение. — И что? — Оно светится и… Разговаривает со мной. Мы с Макией одновременно переглянулись. Не мне, конечно, судить, но с деревьями разговаривать чутка ненормально. — А я тут причём? — Ты эксперт по всяким странностям. Один твой пожиратель чего стоит. — Ты Димона не трогай, он нормальный парень, а не… А не говорящий куст. — Пожалуйста. Я нутром чувствую, что с этим растением что-то не так. Я закрыл лицо руками и чуть ли не взвыл. Когда у меня будет отдых? Разве мне не положен отпуск? Я так от всего этого устал… — Я не хочу смотреть, но тебя одного не отпущу. Пошли, — Лукас сразу же просветлел и хотел открыть портал, но я щёлкнул его по лбу и сам телепортировал нас. Надеюсь, Гриффин не заметит нежданных ночных гостей или хотя бы не будет тыркать меня. Блин, я, наверное, себе здесь дом куплю. Здесь так тихо и так спокойно, аж душа радуется. Соседи, правда, беспокойные и мелкие некроманты иногда будут беспокоить. Лукас быстро, чуть ли не бегом, куда-то пошёл, а я с Макией направился за ним, зевая и потягиваясь. Спать совсем не хочется. А говорящий куст — не самое странное, что я видел в своей жизни. Самое странное, что я видел за всю свою жизнь — я. Мы петляли по каким-то дорожкам, обходили здания и обломки от них, и даже ни разу не наткнулись проклятые души. Походу, он тут не первый день шастает… Теперь я понимаю желание Гюнтера выпороть меня. Так и хочется взять свой самый плотный ремень и… — Он вон там, — Лукас ткнул вперёд, а я схватил его за шкирку, не давая идти дальше. — То есть тебя не смутило говорящее растение в этом месте? И я перевёл взгляд от него на большую и круглую арену, напоминающую Колизей. Она тоже в некоторых местах была надломана, но я понимал, насколько огромной она раньше была. Если цветочек растёт ещё и в самом центре, я это наивное создание стукну. Ведь даже дебилу понятно, что в таком месте обязано расти что-то максимально опасное и подозрительное. — Немного смутило… Но оно говорило, что хорошее. — Знаешь, кто ещё так говорит? — Кто? — Педофилы так говорят! — крикнул я ему на ухо, отчего Лукас даже вжал голову в плечи. — Насильники и рецидивисты! — И Вы, хозяин… — Ещё одно слово из твоего ржавого рта, и я продаю тебя на запчасти, — Макия поняла, что в этот раз мои угрозы настоящие, поэтому покорно склонила голову и замолчала. — За мной встань и вперёд не беги. — Я не ребёнок!.. — Встал за мной. Быстро. Лукас, больше не возникая, пошёл за мной, пока я разминал кулаки и попутно ругал его: — Ты хоть понимаешь, что могло произойти? Мало того, что тут в принципе опасно, так это растение может оказаться какой-нибудь ловушкой! Только представь: ты подходишь к этому овощу, а оно выпускает яд и всё. Ты в плену у похотливого деда. Ему девяносто, и он… — Не помнит стоп-слова? Я остановился. Сзади была абсолютная тишина. Никаких смешков, оправданий или иных звуков. Лишь гробовая тишина. Обернулся. Лукас на меня не смотрит, смотрит в землю и пинает камушек. Мелкой заразы не видно, но я уже решил, что сделаю с ней, потому пошёл дальше. Я продолжил ругаться, пока мы быстро шли в сторону этого недоколизея. С каждым шагом я говорил всё меньше и меньше, ведь аура заставила меня заткнуться и с каменным лицом идти. Я его, блядь, придушу. — Видишь? — Лукас махнул рукой в середину, где росло растение, напоминающее цветок. — Это просто магическое растение, ничего такого. — То есть ты не чувствуешь, как от него воняет светлой магией? Она настолько сильная, настолько светлая и яркая, что даже мне плохо стало. Этот свет буквально давил на тебя. Даже не знаю, как описать это чувство. Словно ты грешная блядь, попавшая в церковь к священнику. И как Лукас здесь находиться может? — Да, но она не причиняет мне вреда. Смотри. Лукас бегом направился к ростку, но я за ним не пошёл, а обернулся и посмотрел на безразличную Макию, которая появилась сразу же, как мы вошли, и которую растение вообще не впечатлило. — Тебе пиздец, ты в курсе? — Иногда хороший подкол может стоить жизни, — и я на это усмехнулся. Это так похоже на философию моей жизни. И ведь именно я воспитал это чудовище. Но наказать её за длинный язык надо. — Что это такое? — решил я сначала выяснить, что нашёл этот горе-ботаник на проклятой земле и отчего так воняет светом. — Древо Жизни, — пожала она плечами. — Как у пикси в поселении. — Прикол. — Смешной? Я не ответил, а пошёл к Лукасу, что сидел на корточках перед цветком. Не нравится мне это всё, ой как не нравится. — Нет-нет, он хороший… — услышал я его тихий голос. — Правда хороший! Просто немного своеобразный. Не нужно… — Дружеский совет, — перебил я Лукаса, подходя к нему и останавливаясь недалеко. — Общайся с вещами, которые не должны разговаривать, мысленно. Так никто не узнает, что ты сумасшедший. Я показал Макии язык, а она закатила глаза. Я уже сбился со счёта в наших баталиях, потому сойдёмся на мнении, что я победил. — Ты ему не нравишься, — как-то расстроенно сказал Лукас, не поворачиваясь ко мне. — Оно мне тоже, знаешь ли. — Оно говорит, что ты отвратительный Хранитель. — А оно, зато, хорошо горит! — огрызнулся я. Ишь ты! Какое-то дерево мне указывать будет! Да в гробу я видел такое дерево. — Чего тебе от меня надо было? Чтобы я послушал это? — Я бы хотел забрать его с собой… — он нежно и трепетно погладил листочки этого растения. — Оно сказало, что проснулось только недавно. И ему очень одиноко. — Я знаю одни лысые афроамериканские деревья. Там этот куст и посадим. — Нет, я хочу у тебя его посадить. — Вот уж нет! Не для этого овоща мои вишенки цвели. Сам его заберёшь. — Но я же не умею ухаживать за цветами… Там нужна земля, удобрения… — Я тебя всему научу. Брысь, я его выкопаю. Лукас отошёл от Древа, а я уставился на этот куст. Оно мне очень не нравится, и мне не хочется ему помогать, но, раз эта козявка меня попросила, придётся помочь. Надо будет натравить на этого засранца каких-нибудь любителей маленьких мальчиков, чтобы он ко всяким подозрительным вещам относился так, как нужно. С подозрением. Я достал маленькую лопатку, которой обычно ухаживал за своими деревьями, и начал аккуратно рыть землю вокруг, слыша вздохи, охи и ахи Лукаса сзади, который ходил вокруг меня и Древа кругами. Меня это чутка подбешивало, но я терпел. Пока я рыл, Макия сбегала за большим горшком в наш дом, и мы вдвоём пересадили это растение в него. — А почему земля такая плохая? Если надо купить, то я… — Это магическое растение. Его нужно пересаживать постепенно, — сухо ответил я, осматривая цветок. Не мигает, не горит, не шевелится. Значит, всё в порядке. — Пошли, горюшко, научу за ним ухаживать. Хотя сам у него спросишь, что ему нужно. — Спасибо! Я буду за ним ухаживать… Я… Я… — Головка от часов Заря. Держи, — я передал горшок счастливому Лукасу, даже слегка завидуя, что он может получать радость от столь незначительной мелочи. Мне же теперь только психиатр поможет. Или лоботомия.