Снятся кошмары наяву

Мы посадили лес, чтобы спрятать дерево.

      Когда ДжоДжо и Дио наперебой рассказали Рише о том, как попали в заколдованную часть поместья и как их спас Перри, гувернантка среагировала смешанным образом. С одной стороны, она обрадовалась, что ничего плохого с ними все-таки не случилось. С другой, она сильно перепугалась. А еще ДжоДжо таки заставил рассказать Дио про хамон — ведь именно он сыграл ключевую роль в спасении. Без хамона топор не убил бы зомби. Эту часть Риша слушала очень внимательно. — Так, пойдем по порядку. ДжоДжо, ты тоже слушай, — наконец, заговорила она, закинув ноги на стол и скрестив руки на груди. — Дио, даже не знаю, с чего бы начать... ну, то, что врать — нехорошо, думаю, ты понимаешь. Говорить одно и то же не буду. Несмотря на то, что я понимаю почему ты молчал столько лет, я все же... м-м... не очень счастлива узнавать это. — Я думал, ты не поверишь, — тихо сказал Дио. — У каждого ли человека такая сила? — А каждый ли человек сражается с зомби? — хмыкнула Риша, спуская ноги со стола и подаваясь вперед, после чего оперлась локтями о колени. — Говорю же, я не виню тебя. Но я давно заподозрила неладное, скажем так. Конечно, руки у тебя ловкие... но постоянно брать зажигалку куда надо и не надо? Дио, ты не похож на пироманьяка. Кстати о маньяках... Вы дети, к тому же любящие влипать в неприятности, — на этом моменте Дио и ДжоДжо неловко улыбнулись. — Я бы сказала вам сидеть в поместье и не высовывать нос наружу, но прекрасно знаю, что вы меня не послушаете. А даже если и послушаете, то где гарантия, что опять не попадете куда-нибудь в гости к очередному зомби? — Перри сказал, что больше эта комната не появится, — возразил ДжоДжо. — Так что бояться нечего! А даже если Перри не прав, то мы заходить попросту не будем. Мы все-все запомнили! — Все верно! — поддержал его Дио. — Если видим что-то, чего нет в поместье... — ...то разворачиваемся и валим!       Риша тяжело выдохнула в сложенные у лица ладони. Как и ее обычное расположение духа, глаза гувернантки казались отражением типичного английского неба: вроде чисто-голубого, даже с признаками синевы, но какого-то безрадостного и тяжелого. Опять она печальна и задумчива, не хватает только той цепочки с потерявшим форму наконечником стрелы и неслышной молитвы облакам. — Ладно, я решила, — Риша отняла руки от лица и резко выпрямилась, будто у нее в спине вырос штырь. — Делайте все, что заблагорассудится. При условии, что вы предупредите или меня, или Перри. С ним я поговорю. И заодно поспрашиваю про то место, куда вы попали. — Ура, спасибо! — обрадовался было ДжоДжо, но Риша взмахнула правой рукой, и мальчишка тут же замолк. — Я еще не закончила. Помимо вашей беготни по проблемным зонам Англии у вас есть учеба. Не забывайте, что у меня есть работа, а у вас есть обязанности. Я не идеальный педагог, но я должна выкладываться на максимум, чтобы не разочаровать мистера Джостара. И чтобы в лишний раз не становиться мишенью для Агнес... — она поморщилась и цокнула языком. Дио сглотнул. — Она... опять ругалась? — Да все как обычно, не переживай, — горько усмехнулась Риша. — Хотя в этот раз даже похвалила. Но это потому, что я прикрыла вас. Мол, вы заняты учебой, поэтому и не сможете даже спуститься и поздороваться. Однако это не значит, что эта ложь останется ложью! — она энергично хлопнула в ладоши. — Сегодня вечером добьем с вами один из разделов истории. Потом алгебра. Я не забыла, что у ДжоДжо проблемы с ней, да и тебе, Дио, не помешало бы. И еще бонусная штука, которая необязательна, но я хотела бы с вами по ней пройтись. Тоже лишней не будет. В будущем. Люди, говорящие на иностранных языках, весьма ценятся. — Может не надо? — застонал ДжоДжо, понимая, что рано радовался. — Хотя бы без истории! — Я тоже не люблю историю, — ровным и суховатым тоном, точь-в-точь как у Перри, промолвила Риша, уставившись на него. — Но придется. Вам в будущем в университет поступать. Мистер Джостар хотел бы вас обоих видеть выпускниками Манчестерского университета. А вы прекрасно знаете, какой у него престиж. Конечно, поступление платное, но важно не взлететь, а удержаться в полете. — Поэтому нарабатываем мозги сейчас, чтобы потом было проще? — догадливо уточнил Дио. Риша молча кивнула и жестом сказала, мол, свободны. Мальчики кисло переглянулись, но спор с ней посчитали глупой затеей, и развернулись. Рука легла на плечо Дио. Риша наклонилась к его уху и тихонько прошептала. — Носи с собой осколок. На удачу. Не бойся потерять его. Лучше он, чем ты, — а потом рука подтолкнула его вслед за ДжоДжо.       Дети какое-то время шли молча по коридору. Дио думал об осколке, о человеке, который его подарил, о том погребе с зомби, о хамоне... Обо всем, что он пережил и что беспокоило его до сих пор, как призрачные укусы клопов. ДжоДжо жаловался на учебу, а Дио его совсем не слушал. ДжоДжо жаловался, что Риша стала типичной немкой-гувернанткой, а Дио размышлял о совсем других вещах, которые слабо его касались. ДжоДжо жаловался на слишком пустяковые вещи, а Дио хотел бы поговорить о другом. Он уже хотел было завести разговор хотя бы о тех пунцовых листочках, все так же лежащих в карманах Джонатана, но тотчас передумал. В чем смысл говорить о том, чего сам не понимаешь? Надо искать тех, кто даст ответ на вопрос. Разговоры должны приносить пользу, как и люди. — Дио, — ДжоДжо его мягко потыкал в бок пальцем, — ты же поможешь с алгеброй? Я ничего не понимаю в ней, хоть убейся! — Попроси Ришу объяснить еще раз, — нахмурился Дио. — Это ее работа. А я предпочту побыстрее дочитать историю. — Это же такая тягомотина! — воскликнул ДжоДжо. — Даже Риша это признает. — Вам это неинтересно, а мне наоборот, — буркнул Дио. — Знаешь что? — Что? — Я хочу в будущем стать адвокатом. Хочу защищать людей. Тату, покойный друг дяди, очень часто сидел в разных тюрьмах. Он говорил, что очень много невинных сидит. Я не хочу, чтобы это продолжалось. К тому же, адвокаты очень ценятся. — А я хочу стать археологом как дедушка! — у ДжоДжо загорелись глаза. — Ты видел маску, что висит на стене в холле? Это маме привез ее дядя из Мексики! Она жуткая... но такая классная! Вот дедушка был археологом, дядя у меня археолог... и я им стану! — Я бы не сказал, что та маска жуткая, — протянул блондин с толикой сомнения. — Просто другая. Страшнее той тени ничего не будет. Я ее уже давно не видел, кстати говоря... Даже не знаю, хорошо ли это. — О, Дио, — внезапно занервничал ДжоДжо, и у Дио появилось дурное предчувствие, — раз уж ты заговорил о ней... Я, как бы это сказать-то... видел эту тень неделю назад. Я сначала не понял, а потом не поверил... а потом вспомнил все твои рассказы, соотнес и... ну, понял, что это та самая тень.       Дио резко остановился как вкопанный. ДжоДжо не сразу успел затормозить и, уйдя недалеко вперед, обернулся. Он подозревал, что увидит именно такую реакцию: страх, гнев, досада и блеклая надежда на что-то. На то, что ДжоДжо решил пошутить самым неудачным образом? Что Дио ослышался? Или что это все дурной сон, который не хочет заканчиваться? — Дио, я знаю, тебе не хотелось впутывать меня во все это, — твердо сказал ДжоДжо, подойдя к нему и положив руки на плечи. — Но знаешь, что бы тебе любой человек сказал? Ты не должен бороться один против такого страшного врага. Да, я не владею хамоном. И вообще не знаю, что могу противопоставить этой тени... но я тебя никогда не оставлю! Мы будем вместе сражаться с ней до самого конца! — Не думал, что скажу это, — неуверенная улыбка на идеальном лице Дио тут же вернула себе привычные ехидные оттенки, — но ты поумнел, ДжоДжо. Ты прав в каждом слове. И... спасибо, правда. Мне не стоит думать о тебе как о беспомощном. — Тебе вообще не надо думать об этом сейчас! — руки на плечах встряхнули Дио. — Прекрати считать себя супергероем, который отлынивает от работы по спасению мира. Ты мой брат, хотя и названный! А раз мы братья, то должны вместе разбираться хотя бы с такой штукой, как учеба. Или очередной приезд тетушки... или еще что-нибудь не менее важное! — Да это-то ты все правильно говоришь, умник, — Дио сбросил с себя руки ДжоДжо. — Но скажи мне одну вещь: неужели тебя и правда не колышет, что Перри не тот, за кого себя выдает? — Какая разница? — беззаботно пожал плечами мальчик. — Он нам помог? Помог! Интересно, конечно, но ведь он нам ничего не скажет. О, Дио! А я тут подумал... — у Джонатана загорелись глаза безумным огнем, — ...а вдруг Перри — какой-нибудь тайный агент королевы? Я уже читал книги, где тоже были суперкрутые дворецкие! — Ну это уже совсем бред полный, — покачал головой Дио, но эта идея изрядно его повеселила. Заметив это, ДжоДжо окончательно полегчало.       По пути на второй этаж мальчики еще долгое время живо обсуждали всевозможные версии настоящей личности дворецкого. Догадки дошли до того, что Перри превратился из человека в какого-то сказочного монстра под “овечьей шкурой”. Разумеется, дети сразу отмели эту теорию, хотя и посмеялись вдоволь — Перри, конечно, странный, но не до такой степени. Однако несколько вещей все же не давало им покоя: во-первых, Перри знал, что где-то есть потустороннее измерение в поместье; во-вторых, он на зомби среагировал так, будто видел его не впервые, и вдобавок целенаправленно зарядил топор хамоном. Это вело к тому, что Перри знает, как он работает. Значит, и с этой силой он знаком не понаслышке. Когда Дио высказал все эти замечания, ДжоДжо предположил еще одну вещь, которая то ли пугала, то ли просто оставляла непонятный по вкусу осадок: — А раз он все это знает, может, он и тень эту может видеть? — Даже не знаю, хорошо это или плохо, — вздохнул Дио. — Разумеется, это хорошо! — удивился Джонатан. — Видел, как он того зомби на раз-два завалил? Как чай заварил!       Вдалеке, тихонечко прикрывая за собой дверь, замаячила фигура Анны. Служанка казалась несколько растерянной, но мальчики не придали этому особого значения — она всегда выглядит как оглушенная громом. Она пару раз качнулась из стороны в сторону, а потом заприметила приближающихся детей и направилась в их сторону. Когда Анна подошла к ним и уже собиралась заговорить, ее нога неловко запнулась об другую, и служанка чуть не упала прямо на мальчиков. ДжоДжо отшатнулся, а Дио машинально выставил руки, готовясь поймать Анну в случае неминуемого, однако она успела восстановить равновесие. Хотя бедняжку и потряхивало — явно перепугалась, что чуть не упала так глупо. — П-прошу прощения... — пролепетала Анна, настойчиво протягивая что-то ДжоДжо. — Перри просил передать. Он сейчас немного занят. — Письмо? — заинтересовался тот и воспрял духом. — Ой, а оно не подписано... Спасибо, Анна! — Не стоит... — как-то неуклюже поклонилась она, не поднимая взгляд, и поторопилась прочь. Мальчики проводили ее взглядом, а потом Дио нетерпеливо пощелкал пальцами перед ДжоДжо, мол, открой конверт. Наверняка это было письмо от самого Перри — иначе как бы такое попало к нему? И почему он сам не смог передать? Такой странный и интересный дворецкий, вечно где-то пропадающий, но умудряющийся выполнять идеально все свои обязанности... Где вообще Джостары откопали такого? Дио мог бы поклясться, что опроси любую другую семью в Англии — те бы ответили, что дворецкий у них самый обычный, самый стереотипный, самый английский. Ничего выдающегося: нет ни блестящего владения оружием, ни знания о сверхъестественных закоулках мира, ни вынужденного ношения кожаных шляп. — Что? Дио, а мы же не говорили Перри, что с Эриной собираемся в лес? — Вот слышу твой вопрос и прям совсем на душе хорошо становится, — ядовито процедил Дио. Не хватало только какой-нибудь жгучей дымящейся отравы изо рта — настолько едкой, как серная кислота, была его реплика. — Ну, это точно сам Перри писал... — протянул ДжоДжо, зачем-то проверяя пустой оборот листа. — Я как-то раз видел его почерк, так что можешь верить мне на слово. Он тут написал, чтобы мы, цитирую, “следовали за белыми воронами”, когда пойдем в лес. — Белые вороны... таких не бывает. Вернее, бывают, но очень-очень редко, да и на воле они долго не проживут. А тут аж воронье... — Дио взял письмо из рук Джонатана, будто не веря в прочитанное, и лично пробежался глазами по тексту. — Полагаю, нам придется просто ждать, когда Эрина даст знать о прогулке? — Выходит так, — уныло вздохнул ДжоДжо. — Ты чего скисло, молоко? — Дио ткнул его пальцем в лоб. — Неужели не понимаешь, что мы получим шанс узнать еще что-то? Как говорил мой дядя, плану нужно время на идеальное исполнение. В конце концов, пока мы не дождемся Эрину и не пойдем, как договорились, в лес, то ничего не узнаем. — Ладно-ладно, я все понял, — замахал руками Джонатан. — Не надо мне нотаций.       Прошла неделя. Никогда еще время не казалось Дио таким тянущимся и почти что неподвижным. Единственное, что хоть как-то отвлекало от нудного рутинного ожидания, — занятия с Ришей. Каждый день те или иные предметы. Особенный уклон шел на дисциплины, в которых Риша разбиралась не только на уровне сухой теории, но и на практике. ДжоДжо и Дио с упоением слушали ее рассказы о том, как в ее преступную бытность она или ее “коллеги” находили лазейки в законах и пользовались ими. А тем самым интересным обещанным бонусом оказался курс немецкого языка. Риша честно призналась, что ей пришлось освежать память, однако ее знаний будет достаточно, чтобы вытянуть мальчишек на разговорный уровень. А дальше, если понадобится, они и сами справятся. Благо в библиотеке книг было больше нужного.       А еще, как Риша и наказала, Дио исправно носил осколок. Он невольно ощущал себя крещеным, хотя в бога и не верил. Вернее, не верил в его всесильность, доброжелательность и прочую чепуху, что пишут в Священных Писаниях. Человек сильнее, вольнее, разумнее — он есть истинный властитель собственной судьбы, а не некий фантомный дядя-творец. Дио иногда тоже верит, что он всесильный. А иногда он смотрит правде в глаза — близкие люди одни за другими впутываются в то, с чем он хотел бы разобраться один, по-тихому, чтобы никого не задеть. Джонатан, конечно, правильно сказал, что один он точно не потянет эту ношу. Но, балда, зачем лезть-то?.. Эти мысли и вопросы Дио прокручивал всю неделю, как мясо в мясорубке. А письмо от Эрины с призывом пойти в лес в установленные день и время только усилили мозговой зуд. Наверное, поэтому Дио нервничал и раздражался больше обычного. Миссис Джостар даже предположила, что Дио умудрился заболеть в самый разгар лета — хорошо, что эта мысль не долетела до миссис Вудброк, иначе бы “целебная" диета была бы ему обеспечена.       В общих словах, произошла целая цепочка удачных событий, которая позволила ему вместе с ДжоДжо сейчас идти по тропе к лесу. Может, в этом наконечнике и правда хранится какая-то сила удачи? Дио осторожно коснулся металла под рубашкой. Холодный, какой-то чужеродный, будто из другого мира. Госпожа Фортуна наверняка такая же. — Белые вороны, белые вороны... — безостановочно бубнил себе под нос ДжоДжо с самым сосредоточенным видом. Дио ухмыльнулся: его горе-братец выглядел так, будто собирался начистить клювы этим птицам. Неужто он думает, что забудет об этом странном пунктике, который отметил для них Перри?       Широкая пыльная дорога идет вдоль леса. Если бы не надобность взять с собой Эрину — как же братья без храброй девицы-то? — то они могли бы свернуть сразу. ДжоДжо продолжал бухтеть заклинание на призыв белой птицы, а Дио время от времени посматривал с густую чащобу. Он не знал, каковы его размеры. Заблудятся ли они там? Если заблудятся, то смогут ли найти выход? А ведь дети даже не могли отличить съедобные грибы от ядовитых — они все на одну шляпку. Только мухомор запомнили, и то хорошо. С ягодами в здешнем лесу повезло. Все, что найдешь — съедай смело. ДжоДжо похлопал Дио по плечу, вытаскивая его из мыслей: вдалеке бело-голубела кукольная фигурка Эрины. Ее лучезарная улыбка виднелась за ярды. — Доброго денечка! — звонкий голосок девочки перекричал редкий птичий щебет и отдаленную возню бродячих собак. На локте у нее повисли две плетеные корзины, а третья беззаботно раскачивалась в другой руке. Ее неугасающему внутреннему позитиву и боевому настрою можно было позавидовать. — Эрина! — ДжоДжо сам при ее виде засветился от радости. — Ты как? — Замечательно! Меня вчера папа с собой на работу взял по важным-преважным вопросам, — девочку переполнял безумный восторг, как самые яркие рождественские фейерверки, — а дедушка тайком показал человеческий глаз в формалине! Даже в нем он не потерял свою яркость. А глаз был зеленый-зеленый, как изумруд! Никогда таких не видела! — Это... — сглотнул Дио, — впечатляет, да. Впечатляет ведь, ДжоДжо? — А то, — нервно рассмеялся тот. — Я вам тоже покажу, честно-честно! — а Эрина будто не заметила их слегка побелевших лиц и торжественно вручила каждому по лукошку. — Не забыли ведь? Маме нужны три по-о-олные корзины. ДжоДжо, слышишь? Полные, а не наполовину съеденные! — Да слышу, слышу, — смущенно пробубнил мальчик, тут же краснея и отворачиваясь. Дио постепенно начал чувствовать себя третьи лишним. Чтобы не позволить этому чувству одержать верх, он театрально закатил глаза и выразительно кашлянул в кулак, как бы напоминая о своем существовании. — Ромео и Джульетта, мы прем в лес или нет? — и не дожидаясь ответной реакции, юноша широким шагом сошел с проезженной сотней колес тропы и нырнул в лесную обитель. ДжоДжо и Эрине оставалось поспевать за ним.       Стоило покинуть залитую солнцем равнину с дорогами и окунуться с головой в древесный массив, как Дио тут же показалось, что он попал в какой-то другой мир. Совсем иной воздух, совсем иные ощущения. Будто бы он впервые в жизни очутился в лесу: диком, величественном, нетронутом человеческой рукой. Ягоды напрочь исчезли из головы. Дио теперь волновало то, что он видит и слышит.       А видит он высоченные деревья и слышит мягкое дыхание из всех травянистых закутков, норок и гнезд. В корнях, как начищенные зубы среди десен, белели шапки грибов. Как лесной мрамор извивался мшистый малахитовый узор в бурой древесной коре. Будто поднимаясь по ступенькам в волшебный дворец разрастающегося глухолесья, Дио ступал прямо по переплетающимся корням и всматривался в темную густую крону. Мелькнет ли где белое крыло? Преследует ли его шорох вороньих перьев? Полумрак то темнел, то светлел, то пах теплой сыростью, то цветочно-ягодной свежестью. Кое-где солнечные лучи призрачными столбами очерчивали светлые островки посреди темной и плотной, но какой-то манящей и уютной земли. Мальчику казалось, что если он ляжет, то больше никогда не встанет — придет дух лесной, укроет его палой листвой и напоет сказание о детях, навсегда уснувших в добром и черном лесу. Ветер ободряюще дунул в лицо, как ласковая мать, и напомнил о ягодных кустарниках. Дио присел около одного куста, где веточки гнулись под тяжестью широких зеленых листьев и крупных сизо-фиолетовых ягод, и наполнил донышко корзины. Пальцы тут же окрасились.       Ветер протяжно и печально вздохнул человеческим голосом. Дио вздрогнул и встрепенулся, ожидая увидеть людей. Но увидев только бесчисленные ряды деревьев, кустарников и трав, мальчик нахмурился. Он же точно услышал голоса... Или это ветер так дышит? Новое дуновение — и Дио услышал эхо голосов ДжоДжо и Эрины. На сердце стало чуть спокойнее: значит, они неподалеку, и он от них не так далеко ушел. Если он сойдет с тропинки, которую нашел, и пойдет против ветра, то найдет их без труда.       Последуешь ли ты за мной до конца дней моих?       Дио сонно заозирался. Ему опять послышалось? Мальчик прислонился лбом к стоящему рядом дереву и закрыл глаза. Тихое певучее гудение билось в ушах, усиливаясь с каждым вдохом и своих, и лесных легких. Он уже с каждой секундой был все более уверен: лес поет. И с каждым словом что-то внутри приветственно отзывалось, резонируя и дополняя песню. Это что-то хотелось выпустить наружу, чтобы оно слилось со всем земным существом. Внутренний огонь разгорался и жаром поднимался в голову, мутя сознание, как резкий и свежий аромат сгорающей ядовитой травы, и пытаясь найти выход. Дио прильнул спиной к дереву и глубоко задышал. Кожа будто плавилась. Зрение затмили огненные мушки, словно кто-то навязчиво впихивал ему в лицо пылающие солнечные гирлянды. Дио выдыхал тяжко, шумно и протяжно, словно хотел выпустить душу из тела. — Дио! — перед ним резко возник ДжоДжо с самым тревожным выражением лица, какое Дио когда-либо видел. — Тебе нехорошо? — Я в норме... — мальчик потер лоб и ненадолго замолчал, вслушиваясь в лесной подрагивающий воздух. — Просто... ты ничего не слышишь? — Что именно? — нахмурился ДжоДжо. — Не-а, вообще ничего. А у тебя горло горит, ты знал? — он боязливо коснулся шеи Дио, и хамон с тихим капризным треском уколол его в палец. — Ты как ходячий костер! Или фонарик. Дио после этих слов опустил глаза на грудь. С каждым вдохом под тканью темнели полосы ребер на фоне больших светящихся пятен-легких, тускнеющих лишь на выдохе. — Попробуй дышать поглубже и поровнее! — посоветовал ДжоДжо. Дио мотнул головой и рыкнул, больше от испуга, чем от гнева: — Ага, как же! Хамон от этого только спасибо скажет! Но я сейчас не могу по-другому дышать. Я честно пытаюсь сбить себе дыхание, но не получается! — щеки, ладони, даже рот внутри пылали желтым животворящим огнем. ДжоДжо не мог заставить себя посмотреть в глаза Дио — они были слишком чистыми, слишком искрящимися, слишком живыми. Если посмотрит, то уже не сможет укрыться от этого пронизывающего насквозь пустынного солнцепека. Лишь одна мысль об этом внушала первобытный ужас вперемешку с восторгом, граничащим с благоговением — само солнце смотрит и светит только для него, не покидая зенитный престол. — ДжоДжо, — Дио что-то заметил за спиной мальчика и указал на это пальцем, напрочь забыв о своем состоянии, — гляди! Белый ворон!       ДжоДжо с облегчением обернулся. В темноте меж листвы и веток блеснула белая кость. Затем — инеевые перья и жемчужные глаза с дефектом в виде зрачка. Совершенно безмолвная птица-призрак размером с локоть Дио, не меньше. Такие на кладбищах летают и воруют еду прямо с могил. ДжоДжо с опаской смотрел на застывшую птицу. — Надо позвать Эрину, — сказал он, неуверенно оборачиваясь и всматриваясь с стройную стволистую глушь. Где же она? Не потерялась ли? Дио в любом случае считал иначе и не собирался упускать возможность. — Тогда я пойду один! — храбро заявил мальчик и молнией помчался к ней, оставляя позади отпечатки ботинок, в которых прорастали цветы, и восклицания ДжоДжо. Белый ворон тут же вспорхнул с ветки и мягко полетел вглубь.       Седая птица удивительно ловко маневрировала среди деревьев. А Дио не мог похвастаться такой легкостью движений: по неровной земле, испещренной корневыми рубцами и шрамами, двигаться трудно и утомительно. Прыжки сменялись бегом, бег сменялся широкими плавными шагами, шаги сменялись прыжками на камни, и те резонировали мягким гудением... Иногда Дио останавливался, чтобы перевести дыхание, и прикладывал руки к деревьям, кустам, земле. Мальчик чувствовал, как что-то безмерно доброе и живое откликалось на эти прикосновения, выплевывая новорожденные листья, проращивая семена из забытых шишек, призывая изнутри дремлющие травы, соцветия, саженцы, грибы и сороконожек. Но как бы далеко Дио не убегал в лес, играя в догонялки с преследующими его белыми крыльями, тропа не заканчивалась и будто бы становилась только тяжелее.       Присмотришь ли ты за мной до конца дней моих?       У первой развилки ждала его призрачная воронья стая. Хамон все еще переполнял юное тело, и Дио оставлял за собой ожившие дорожки из порослей мха и ландышевых головок, светящихся от пойманных солнечных зайчиков. Мальчик остановился около широкого ствола дерева, которое он бы даже с помощью Эрины и ДжоДжо не смог бы обнять. Только сейчас он заметил, как сильно изменился лес и его оттенки. Дио, затаив дыхание, не без опаски оглядывался вокруг. Где все замшелые изгибы и капли густой зеленки на деревьях? Когда все разом превратилось в малиново-рыжую осень? Только дорожка из светлячков-ландышей вела домой. Но возвращаться нельзя, нужно идти дальше, куда укажут птицы — а дальше тропа только тяжелее.       Дай мне свой колдовской взгляд, дай мне видение в клубах тумана       Жемчужные крылья следуют за ним, направляя по дороге. Вороны летели сзади, по бокам, спереди, мелькая то тут, то там. Дио чувствовал себя закованным перьевой пургой. Птицы летели абсолютно безмолвно, только тревожа покой застывшего лесного воздуха. Каждый взмах крыла подхватывал песню, которая не прерывалась ни на секунду. Нельзя было разобрать внятные слова — такого языка Дио не знал. Лишь изредка будто сердцем мальчик знал, о чем поет лес — но английского лексикона не хватило бы описать эту величественную, мирную и необъятную песню. Поэтому Дио не задумывался о каком-то сакральном смысле голосов трав и ветра, только слушал и растворялся во взмахах крыльев. А мысли то и дело возвращались к ДжоДжо и Эрине. Наверняка они уже хватились за него. Чувство вины укололо сердце: и чего ему так не имелось? Что трудного было подождать несколько минут, пока ДжоДжо искал бы Эрину? Он чертов идиот. Бросил друзей, хотя говорил, что не будет действовать один. Гнев смешался с хамоном, Дио стиснул зубы и зажмурился — невидимые гирлянды опять забились выброшенными на сушу рыбешками с начищенной ржавой чешуей. — Ну, нет, — прорычал мальчишка, упрямо пробираясь прямо к скрытому сердцу леса. — Поздняк метаться. Хуже только будет.       Вдали показалась вторая развилка с невероятной белоснежной стаей птиц, кружащих воронкой около кого-то. Дио резко затормозил, и вороны, что окутывали его, примкнули к бесчисленному множеству летающих призраков. У второй развилки стоял обтекаемый силуэт человека в черном с тростью. Дио видел только его спину, но ему не нужно было лицо, чтобы знать, кто носит неизменные кожаные шляпы. Неверие захлестнуло мальчика с головой, и Дио побежал навстречу. Человек в шляпе слегка повернулся налево и рукой показал на одну из двух дорог, после чего его вырезанная фигура на фоне белых крыльев скрылась в вихре вороньей метели. — Перри! Стой! — Дио вытянул руку, надеясь успеть схватить дворецкого за черно-белый рукав, но пальцы схватили прохладный воздух с растворяющимся роем серебристо-лунных перьев. Вороны исчезли, будто бы их и не было. Дио так и застыл с протянутой рукой. Дыхание наконец-то сбилось, и хамон перестал расплескиваться во все стороны, как вода из переполненного ведра.       Мальчик неуверенно посмотрел на левую тропу. Перри указал на нее, прежде чем исчезнуть. Дио сделал шаг и тут же замер: а стоит ли идти? Ради чего он вообще зашел в такую глушь, из которой еще бы выбраться? Четыре руки сзади крепко стиснули его, а звенящие детские голоса разорвали блаженную тишину. — Вот ты где! — Дио, ну ты проблемный дурак! Бросил нас!       Дио побоялся, что ДжоДжо сломает ему ребра, а Эрина схватит за шею и задушит — такими сильными у них были объятия. Мальчик расплылся в дурацкой улыбке: впрочем, ладно, он заслужил. — Никогда больше так не делай, понял?! — топнула ногой Эрина и быстро вытерла выступившие на уголках глаз слезы. — Не маленький, с первого раза все понимаю, — фыркнул Дио, ободряюще хлопая Джонатана по спине. — Знаешь, это даже хорошо, что ты весь светился, — заговорил ДжоДжо, когда всеобщий восторг слегка угас, уступив место легкой трезвости рассудка. — Мы нашли тебя по следам. — И по перьям! — добавила Эрина, показывая парочку где-то ранее оброненных белоснежных перьев. — Это из тех ворон, про которых рассказал мне ДжоДжо, да? И они тебя привели сюда? — она деловито начала осматриваться. Дио все еще неуверенно смотрел в левую сторону. ДжоДжо перехватил его взгляд и уставился в самую темную лесную глубинку, напоминавшей пещеру. Там солнца не было совсем. Дио чувствовал, что эта тропа будет тяжелейшей. — Вот что, мальчики! — Эрина приняла лидерскую эстафету, и никто особо не возразил по этому поводу. — Давайте тогда уж я расскажу, что узнала про здешнего маньяка. Что, налево пойдем? — Здесь был Перри... — пробормотал Дио, и две пары глаз в удивлении уставились на него. — Я не шучу! Он и правда был здесь. Наверное, он воронов и привел, не знаю как. Но потом он показал налево и исчез вместе с птицами. — Звучит совсем уж дико... — задумчиво протянул ДжоДжо, пробуя услышанное на вкус. — Но в случае Перри это мне кажется нормальным. Раз он показал налево, значит, нам туда и надо. Погнали, пока не успело стемнеть.       Дети не знали, как долго они будут идти, поэтому Эрина решила воспользоваться случаем и скоротать время своим рассказом. Все знакомые ее отца и деда, в том числе работавшие в отделе полиции, указывают на необычайно чистую работу убийцы. Эрина объяснила, что под этими словами все подразумевают то, что убийца — такой же врач. Но оставалось непонятным назначение “вычистки” жертв от внутреннего содержимого. Дио предположил, что дело в черном рынке: подпольная торговля органами приносит баснословную прибыль. Риша как-то даже обмолвилась о человеке, который продал родную дочь за это. — Неужели не было очевидцев? Кто-то же должен был увидеть убийцу хотя бы глазком! — спросил ДжоДжо. Девочка призадумалась и ответила не сразу. — Да нет ничего такого понятного... Что-то говорят, но портрет не выстраивается. Душегуб явно знает свое дело. Боюсь, полиции придется туго, — вздохнула Эрина. — Шикарно, — процедил Дио в злобном бессилии. — Неуловимого убийцы еще не хватало.       Темнота сгущалась такая плотная, что казалось будто наступила ночь. Дети подняли глаза и увидели белесые кривые звездочки на черно-свекольном фоне. На самом деле этими созвездиями были мелкие кусочки пробивающегося бледного неба. Невидимая рука покачивала верхушки высоченных деревьев, попирающих голубоватые облака, и пробоины в плотном лиственном кружеве постоянно меняли свое расположение. А чем дальше они шли по тропе от второй развилки, тем глубже становилась темнота, и “звезды” терпели потери в небесных рядах. — Дио, а ты можешь подсветить дорогу? — ДжоДжо невольно понизил голос до полушепота в стремительно пугающей обстановке. — Нет, стой, не свети! — Эрина молниеносно накрыла его ладони своими, смотря куда-то в сторону с испугом. — Я что-то вижу! — Думаю, они и без света поняли, где мы, — пробормотал Дио, тоже неотрывно наблюдая за приближающимися желтыми огоньками. Они мигали, как мириады чьих-то глаз, то открываясь, то закрываясь. Чем более огоньки приближались, тем отчетливее слышался жуткий жужжащий стрекот. Дио всеми клеточками тела почувствовал исходящее напряжение от друзей. Он был бы рад сорваться с места галопом, но он ни черта не видит перед собой, кроме смутных медовых и кленовых пучков трав. Под ногами то и дело хрустели опавшие рыжие листья, словно сейчас была середина осени. ДжоДжо напряженно смотрел по сторонам: всюду ему мерещились злые лица из темной материи. А в начищенных белых камушках он видел черепа с горящими огоньками в глазницах. Лес точно был живым и зачарованным, но отнюдь не добрым. — А может... все же подсветим? — голос ДжоДжо слегка подрагивал. — Всех обычно свет отпугивает! — Отпугивает не сам свет, а огонь, — нервно поправил его Дио. — Однако ты прав. Стоит попробовать. А еще знаете, что меня пугает больше всего? Хотя вы не поймете, но я хочу высказаться. — Ну, давай? — Эрина лихорадочно придумывала пути отступления, коих было немного: либо бежать сломя голову по тропе, либо обратно. — Лес больше не поет, — в горле стало сухо, и Дио сглотнул. — Черт, слышать только себя и эти штуки — так стремно, знаете ли! — он выставил перед собой руки вперед и глубоко вдохнул, направляя хамон в ладони. Подрагивающий желтый свет, как капризный электрический ток, загорелся, освещая то, что являлось носителем этих огоньков. Дети хотели бы забыть то, что однажды навестит их в кошмарах. — Насекомые? — Эрина медленно пятилась. По виску Дио стекла капелька пота. — ДжоДжо, ты правильно сказал, — он боялся говорить громко, будто бы крик мог спровоцировать атаку роя, — хамон не дает им подойти ближе. Просто держитесь поближе ко мне. Я постараюсь не подпустить их к вам. — Эрина, стой! — девочка отошла слишком далеко, даже не видя, как за ее спиной загорелось еще больше жужжащих ядовитых огоньков. И осознала она это слишком поздно. Не раздумывая ни секунды, ДжоДжо схватил Эрину за руку и мигом прижал к себе, закрывая телом от спровоцированного черного сгустка. Разъяренный скрежет сменился утробным влажным бульканьем, и по спине ДжоДжо растеклось что-то чернильное и, самое ужасное, живое — у темных капель были светящиеся глазки и подобие крыльев, на которых они отлетали, не касаясь земли, и сливались обратно в пульсирующий шар. — ДжоДжо! — взвизгнула Эрина, поддерживая стремительно обмякающее тело мальчика. Дио с подавленной яростью смотрел на него, а в этой ярости был только гнев на самого себя. Этого ты хотел, ДжоДжо? Ты хотел благородно подставиться под удар? Это ты называешь “будем все делать вместе”?! Чертов идиот! Для него правдиво только одно слово — бесполезный, бесполезный, бесполезный! Да и он, Дио, такой же. Никого не может защитить ни при каких условиях. Жалкий человек, верящий в свою исключительность... смех сквозь слезы, да и только. — Зачем вы вообще пошли со мной... — слезы гнева выступили из глаз, и хамон, теряя ровный ритм дыхания, опасно замерцал и потерял яркость. — Дио, твой хамон... — всхлипнула Эрина, не решаясь посмотреть на мертвенно-белое лицо Джонатана с мутными остекленевшими глазами, как у ее любимой куклы. Блондин резко тряхнул головой и взял себя в руки. Черт возьми, нашел время! Они же погибнуть тут запросто могут! — Да вижу я! Сейчас что-нибудь придумаю! — гнев забился изнутри с новой силой. — Прижмись ко мне так плотно, как сможешь. И брось ДжоДжо, они свое уже получили и больше трогать его не станут. Все ядовитые твари всегда кусают только один раз! — Ты уверен? — ее ручки только сильнее сжали тяжелое тело. — Делай что говорю!       Должно сработать. Его идея просто обязана сработать, иначе они попросту подохнут. Помрут, эти твари сожрут их тела, и кто найдет потерявшихся детей? Опять все дела повесят на Перри, в том числе и их похороны? Опять Рише лить слезы и бесконечно винить себя за то, что не связала руки детям, когда любой нормальный взрослый бы это сделал? Опять дяде страдать от потери в семье и винить себя, что не был рядом и не уберег, не защитил? Опять быть полным неудачником, но уже на том свете? Хамон из ярко-золотого налился огненными прожилками и связками, как росистая липкая паутина. Тепло стало сильнее и насыщеннее света. — Не знаю, что вы сделали с ДжоДжо, — прорычал Дио, рассыпая горячие искры, — но не думайте, что это сойдет вам с рук.       Жар явно отпугнул комья из насекомых, но не настолько, чтобы можно было продолжить путь с калекой. В груди все обожгло от злости, хотя казалось, что она достигла своего предела. Где же его переполненность хамоном, когда она так нужна? Почему тогда его сила вышла из-под контроля? Чей голос призвал прежде дремлющий потенциал? Ответ пришел незамедлительно: лес. Если лес всегда был живым и отзывчивым на проявления хамона, то он должен ответить и сейчас. — Лес, слышишь меня?! — Дио чувствовал себя невыносимо глупо, но нет ничего страшнее человека, загнанного в угол. — Мне нужна защита! Нам всем нужна защита! Помоги нам! — Это и есть твой план?! — нервно воскликнула Эрина, прильнув к нему словно сиамский близнец.       Оставь позади прошлое и тяжелые думы, оставь позади все страхи, пусть сорвутся маски.       Вот оно! Тот самый голос, который пел в лесу, прячась за деревьями и прыгая с ветки на ветку в форме ветра! Стоило ему услышать то музыкальное гудение, древней песней пробуждающейся в глубинах костей и сердечной мышцы, как хамон заискрился с новой силой. Стало отчего-то легче, хотя Дио знал — когда они спасутся, их все еще будет ждать тяжелейшая тропа, поднимающаяся куда-то вверх. Перед глазами заплясали светлые мушки. — Дио, смотри на деревья! — восторженно вдохнула Эрина. — Я не знаю, что ты сделал, но оно работает! — Я понял, что сделал, — пробормотал Дио, опуская взгляд на ноги. В порыве эмоций он не заметил, как выросшие из-под земли корни опутали щиколотки. Точь-в-точь как там, в поместье, эти корни пропускали сквозь себя хамон и проводили к растущим в округе деревьям. А они в свою очередь излучали нежный бледно-золотой свет. Жужжание стало невыносимо-громким, и чернильные шары из сотен мелких насекомых рассеянно заметались туда-сюда. — Продолжай пускать хамон! — Эрина радостно смотрела на разбивающиеся об деревья черные сферы с хаотично мигающими огоньками. — Сейчас они будут сбегать! — Да-да, я в курсе, — с толикой раздражения процедил Дио. — Ты лучше глянь что с ДжоДжо, раз возможность есть!       Эрина покорно опустилась на колени рядом с мальчиком, нисколько не волнуясь о том, насколько грязным станет ее платье. Она заботливо отбросила с его мокрого лба волосы, которые на фоне мраморно-белой кожи казались чернее обычного. Незрячие голубые глаза напоминали озера, подернутые плотной ледяной коркой — даже в зрачках стояла белесая дымка. ДжоДжо если и видел Эрину, то, кажется, не узнавал ее. Синюшные губы, как у утопленника, бестолково бормотали что-то бессвязное. Трава вокруг него излучала легкий солнечный свет и цвела, и тьма наконец-то расступалась. Дио рухнул перед ДжоДжо и с плохо скрытой паникой посмотрел на него. — Хамон не может его вылечить... — прошептал он. — Не знаю почему. Наверное, я просто недостаточно силен. — Мы должны возвращаться, — Эрина прижала к губам руку ДжоДжо и изо всех сил пыталась не плакать. — Нет, — отрезал Дио. — Мы должны идти дальше. Лес так сказал. Так мы сможем его спасти. Давай, не распускай сопли, его еще дотащить надо. — Д-да, ты прав, — отрывисто кивнула девочка. — Давай я его с одной стороны, а ты с другой...       Дио старался не обращать внимания на тяжесть тела. Стиснув зубы и заставляя себя делать шаг за шагом ради ДжоДжо, он вместе с Эриной медленно, но верно поднимался по тропе. Как назло, она была круче предыдущих. Еще и усталость, накопившаяся за весь день, давала о себе знать обжигающей одышкой внутри и болями в ногах. Все, если до завтра они все доживут и будут в здравии, то он устроит себе день умственного труда. А еще зарекается в ближайшие года три совать нос в этот проклятый лес. И еще устроит неделю перерыва от хамона. В общем, ему нужен полный отдых от всего этого как телесный, так и душевный. Он попросит Ришу покататься с ней на лошадях, а потом они поупражняются в метании ножей — у него очень даже хорошо получается! — Только попробуй подохнуть, слышишь? — шипел сквозь зубы Дио, не смея посмотреть в неживые глаза ДжоДжо. — Я не собираюсь терпеть тетушку Агнес в одиночку! Имей совесть, чертов братец! — Думаешь, это его мотивирует? — со слабой улыбкой спросила Эрина, сдувая упавшую на лицо непослушную прядь. — Надеюсь! Иначе я не знаю, что с ним сделаю!       Дыхание ДжоДжо было свистящим и неровным, как у астматика. Он рвано глотал воздух ртом и так же неровно выдыхал, будто ему было больно. Дио упрямо смотрел только вперед: там светлело, там падали живительные лучи солнца, там конец их нежданному путешествию, там спасение. Эрина, кажется, тоже заметила, как кончается дорога, и приободрилась. У детей будто открылся прежде скрытый резерв силы, и они потащили мальчика с еще большим усердием.       Дорога упиралась в огромное-преогромное дерево и обхватывала его корни кольцом. Дио обессиленно вытек из-под руки ДжоДжо и рухнул на землю вместе с ним. Сквозь морок усталости он увидел те самые маленькие и узенькие розово-медные листочки. Эрина сидела на коленях, задрав голову к небу. Только сейчас Дио увидел, как была измождена девочка. Наверное, он не лучше выглядит. А ДжоДжо... он вот-вот отправится в мир иной: с ужасающим замиранием сердца Дио видел устремляющиеся в небо золотистые струйки песчаного дымка. — Нет... Нет! — крик Дио разрезал ненавистную ему тишину громче ожидаемого. — Не умирай! Мы же только дошли! Пожалуйста, потерпи еще немного! — он положил ладони на грудь мальчика и вдохнул. Но хамон будто отказывался входить в тело ДжоДжо. Слезы покатились по щекам. — Квитравн был здесь... — от того самого дерева, вокруг которого кто-то ходил кругами и протоптал дорожку, исходил голос. Дио узнал его мгновенно: это он пел в лесу. Эрина подняла голову, пытаясь увидеть верхушку дерева, и с испуганно взвизгнула, зажав рот рукой.       Дио уже не был уверен, что это было на самом деле дерево. Но точно нечто очень похожее на него. Это существо росло прямо из земли, пуская в него толстые и мощные корни. Ростом оно было более двадцати футов, а две крепкие ветки, как лиственные оленьи рога, растущие из того, что явно было головой, прибавляли еще фута два-три. Существо слегка наклонило самую верхнюю часть ствола, и Дио смог рассмотреть создание еще подробнее: голова у него была как у насекомого, вроде муравья, такая же круглая и с двумя огромными выпуклостями, похожими на фасеточные глаза; голова плавно перетекала в шею, словно покрытую мятым пергаментом, а там, где могли бы быть плечи и ключицы, ствол лишь немного расширялся и переходил в два обнимающих валика. У Дио возникло неприятное ощущение, что это были руки, которые существо не могло “отклеить” от своего тела, будто бы оно было в смирительной рубашке. Далее ствол древеснел еще сильнее и постепенно терял гибкость. По диагонали шел жуткий рисунок из углублений в коре, назначения которого Дио не знал. Но он подозрительно напоминал плотно стиснутые зубы. Хотелось надеяться, что это не в самом деле огромная челюсть. — Квитравн рассказал мне о вас, рассказал мне ваши имена и вашу дорогу сюда... — но какой у существа был голос! Это и не голос был вовсе, а хор всего живого в мире. Оно будто говорило от имени всего леса, от имени каждого старого дерева и нежного юного цветка, в нем слышались и суровый мужской бас, и мягкое материнское меццо-сопрано. — ...я вылечу лана, — существо наклонилось так низко, как могло над коченеющим Джонатаном. — Но нужно отдать что-то взамен. — Что тебе нужно? — встрепенулась Эрина. Легкая вибрация прошлась по земле от существа-дерева. Дио воспринял это как смешок. — Совсем немного крови. Жизнь — за жизнь. — Ты убьешь Эрину? — прохрипел Дио. Снова насмешливая вибрация. — Нет, лан, — муравьиная голова с рогами-ветвями слегка повернулась в его сторону. — Я не враг вам. Ты, юный воин хамона, и так отдал слишком много, поэтому... — голова повернулась к Эрине, — я попрошу тебя, лан. — Делай, что нужно, — девочка была необычайно тверда и уверенна. — Только спаси ДжоДжо, пока не поздно! — Приложи руку к земле, — мягко попросило существо. Корни из-под земли полностью опутали тело Джонатана, будто собираясь забрать его с собой в хтонический мир, и пустили совсем тоненькие корешочки прямо ему под кожу. Дио как в полусне наблюдал за действиями Эрины. Ему хотелось вмешаться, ему хотелось влить еще немного хамона — но отчего-то такие нежные, такие мирные слова этого существа заставляли подчиняться с небывалой добровольностью. Под его крылом, что бы это за создание не было, можно было жить, не боясь ничего — таким сильным было ощущение не просто безопасности, а настоящего дома. Девочка поморщилась и еле слышно пискнула. А Дио этого не видел — в глазах застыл золотистый дымок, сгущающийся с каждой секундой, который вот-вот сформируется в тело ДжоДжо. — Это все? — спросила Эрина, отнимая руку от земли. С порезанной чем-то ладони текли алые струйки крови. — Довольно, — проурчало создание. Оно направило голову в точку куда-то выше ДжоДжо и заговорило на непонятном языке. В речи отчетливо сквозила мольба и невероятное уважение, лишь отдающее тенью страха перед кем-то. Дети не знали, с кем существо говорило, но ощущали эту никогда не заканчивающуюся борьбу между жизнью и смертью. Создание отвоевывало право Джонатана жить у кого-то, кто играл роль жнеца с косой.       ДжоДжо резко вдохнул и вскочил, держась ща сердце. Эрина с радостным бессвязным восклицанием бросилась ему на шею и заслуженно ударилась в рыдания. Дио вздохнул и подполз к ним, после чего положил руку на плечо ДжоДжо — на большее просто не осталось сил. — Какой же ты придурок... — вымученно улыбнулся Дио. ДжоДжо виновато засмеялся, поглаживая Эрину по спине. Дио аккуратно взял окровавленную ладошку девочки и залечил порез. Благо, для него такие раны — сущий пустяк. — А что... произошло? — он поднял глаза на величественное древесное создание. — Это вы меня спасли, да? — У тебя, лан, хорошие друзья, — и опять та самая смеющаяся вибрация. — Ты был почти в объятиях Ловца. Или как вы, люди, говорите — на пороге смерти. Вам невероятно повезло, что Шершни настигли вас между второй и третьей развилкой. — Я такие жуткие видения видел, — пожаловался ДжоДжо. — Когда эта штука ударила меня в спину, я думал, что тут же дух испущу! Мне было очень холодно и страшно... я слышал, как Эрина что-то говорила, и все слова были абсолютно знакомыми, но я их резко перестал понимать. И Дио тоже что-то кричал. — Потом мы тащили тебя до сюда, — подсказал Дио, ткнув пальцем в землю. — Да, я так и подумал, — закивал мальчик. — Но рядом с вами еще кто-то шел. Кто-то очень-очень высокий. Я не понял, это мужчина был или женщина, хотя волосы были красивыми... длинные-длинные и кудрявые, как облака, а цвет был голубой. И у него даже лица и рук не было! Он шел рядом с тобой, Дио, и сильно ругался на тебя, правда не знаю почему. А когда вы дотащили меня, он пытался заставить меня вылететь из тела. Он говорил мне исчезнуть в ветре, где никакой свет до меня не сможет достать, или утонуть в море, где никто не гребет. Я испугался... и тут встряли вы, — он радостно заулыбался и поднял глаза на создание. — Вы говорили что-то непонятное, но я всем своим джентльменским сердцем почувствовали, что вы уговаривали его не забирать меня! Это так здорово! Я и моя семья в долгу перед вами! — Какой интересный лан, — проворковало существо. — А теперь начнем сначала... Ты, девочка, Эрина, верно? Ты, добрый мальчик, ДжоДжо. И ты, мальчик-солнце, Дио. Да, все как мне Квитравн и поведал о вас. А мне дали имя Фейд. Я рада видеть вас, мои младшие братья и сестра. — Братья и сестра? — озадаченно спросила Эрина, вытирая глаза и помаленьку успокаиваясь. — Это как? — Все мы, дети Круга, братья и сестры, — прогудела Фейд, выпрямляясь во весь статный рост. — Все мы родились из одного чрева и вернемся в него. Так всегда было, есть и будет. Так было еще до того, как родился первый человек. Еще до того, как проклюнулось первое в мире семя. Скажите мне, маленькие родичи, — Фейд пошевелила ветвями-рогами и задумчиво проследила за полетом оторвавшихся листочков, — что вас привело в этот лес? Почему Квитравн хотел нашей встречи? — Да знать бы нам самим, кто такой этот Квитравн, — пробурчал Дио. — Вообще, мы просто хотели погулять и насобирать ягод, чтобы помочь Эрине. Около наших домов гуляет на свободе жестокий убийца, и мы его обсуждали. Мы даже хотели как-то вмешаться в это дело и наказать его! — поддерживая его слова, Эрина и ДжоДжо живо закивали. — Но потом... потом мы последовали за белым вороном. А еще я почему-то потерял контроль над хамоном. — Маленький Дио, с рождения ли у тебя эта сила? — ветвистая голова с интересом наклонилась в сторону. Мальчик стушевался. — Ну... не совсем. Лет с пяти. Я, как бы это сказать... ну... умер и ожил. — Чего? — не понял ДжоДжо, но Фейд перебила его. — Значит, с рождения, — мягкий довольный гул забился в почвенной толще и колыхнул кленовые листочки. — Теперь понимаю, о чем говорил Квитравн. Когда-то воинами хамона полнились земли. Мои братья и сестры видели и помнили их. Легенды несут молву: этот дар принесла им однорогая рысь. Но рысь эта спустилась не просто так, — Фейд еле слышно выдохнула, и легкокрылый ветер пролетел над палой листвой, тревожа ее сон. — Ее призвали древние в мольбе о помощи. Эта война продолжается очень долго. Многих поглотила Гниль, и они не вернулись. Многие потеряли не только тело, но и воспоминания, и потому тоже не вернулись. Однако ты, маленький Дио, можешь переломить ход войны и наконец-то привнести мир и плодородие в мир Круга. Дело даже не в хамоне... но ответ на этот вопрос ты должен найти сам. — Ага, понятно, — с “огромным” энтузиазмом пробормотал Дио. Он ничего не понял. А уж его друзья и подавно. — Я чувствую всеми корнями, что у всех вас много вопросов, ланаэ, — понимающе пропела Фейд. — Задавайте же, маленькие родичи. Я расскажу столько, сколько смогу. Ничего отдавать не нужно, кроме времени и терпения. — А почему ты нас называешь ланаэ? — первая спросила Эрина. — Это что-то значит на твоем языке? — Это значит “дети”. Я всех так называю, честно говоря, — смешливая вибрация рокотом сотрясла воздух. — Турунен это не нравилось, а остальные вполне привыкли. Ведь все мы дети, разве нет? Да, все мы дети... все мы ланаэ Круга Земного. — Ты все время говоришь про какой-то Круг. Что это? Или кто? — Это я. Это ты. Это твои друзья-ланаэ. Это земля, по которой ты ходишь. Это цветы, которые ты собираешь. Это лес, который гордится вашими успехами. Это река и камни в ней, которая обнимает рыб. Это ветер, который странствует и запоминает. Это все живое, что ты видишь вокруг. То, что меняется непрерывно, перерождаясь и меняя форму. То, что любит и защищает бескорыстно, как настоящая мать. Круг Земной — это мир, это Мать. — Если это все — Круг, то есть, жизнь, — ДжоДжо обвел пальцем все вокруг. — А кто тогда был тот человек без лица? Это смерть? — В понимании людей — да, это смерть, — Фейд рассмеялась пуще прежнего. — Но мы его зовем Ловцом Душ. Он очень вздорный по характеру. Маленький ДжоДжо, думаю, ты это уже успел услышать. На его плечах важная работа. Круг создает сосуд для души, а Ловец либо связывает душу с сосудом, либо разрывает нить. Если нить разрывается, то... — ...душа покидает тело? — догадался Дио. — Все верно, маленький Дио. — А сами души? — присоединилась Эрина. — Они откуда берутся? — Их создает тот, кому мы дали имя Темное Солнце. Именно он считается создателем и источником хамона — животворящего солнечного света, — Фейд уставилась на Дио, и неприятные жгучие мурашки прошлись по спине. Темное Солнце... я уже слышал это имя. — Когда Гниль поразила Круг, он стремительно начал слабеть, — Фейд заметно помрачнела. — Люди начали развиваться и забыли свои первородные корни и заветы древних. Родов, несущих в себе хамон, почти не осталось, а значит и Круг защитить некому. Мне не нужны волшебные дары — достаточно лишь мудрости моих прожитых тысячелетий, чтобы понять, что ваша судьба будет самой необычной. Я пойму, если вы выберете жизнь обычных людей и отринете наследие Круга, но как долго ваше блаженное неведение будет оставаться таковым? У Круга есть свои законы и порядки. Он делает то, что считает нужным. И он желает видеть в вас свое спасение, ланаэ. — Я всегда думал, что хамон был дан мне для того, чтобы я мог защитить близких, — Дио уставился на руки, будто ожидал, что они как-то изменятся физически. — Чтобы я стал сильнее всех людей. Чтобы я стал самым... самым? — он не мог подобрать подходящее слово. Самым сильным? Лучшим из лучших? — Если ты продолжишь свою дорогу к небесам, маленький брат, — если бы у Фейд было человеческое лицо, она бы нежно и печально улыбалась, — то несомненно засияешь ярче всех. Однако за эту силу ты заплатишь. Повторюсь: у Круга есть свои законы и порядки. Один из них: если берешь, то отдавай что-то взамен, — она повернулась к Эрине. — На этом и строилась помощь маленькому ДжоДжо. Все вечно изменяется. Твоя жизнь стала его жизнью. В этом вся сакральность. — У меня если честно возникло неприятное ощущение, что потом Эрина пожертвует собой ради меня, — невесело усмехнулся Джонатан. — Кто знает, случится ли это? — промолвила Фейд. — Только один ведает кому суждено пребывать на каком месте в потоке судьбы, и это Ловец. Ланаэ, время не бесконечно, — она подняла голову к небу. — Время прощаться. — Я ждал, когда ты это скажешь, Фейд, — голос четвертого громом поразил присутствующих. Фейд повернулась в сторону мужчины в шляпе. — Убереги их от опасностей, брат, — тепло прогудела она. Перри чересчур резким жестом поправил шляпу и крепче сжал трость до скрипа кожаных перчаток. — Да-да, засада Шершней. Знаю. Дети, за мной, — не прощаясь с сестрой, Перри живо развернулся и ступил по дороге. Дио помог ДжоДжо встать — у того еще была легкая слабость и головокружение после чудотворного воскрешения. Эрина помахала Фейд рукой: — Пока-пока, сестричка Фейд! — Прощай, маленькая сестра, — прошелестела она и застыла, как самое настоящее дерево. Дворецкий шел быстро, и уставшие дети едва поспевали за ним. ДжоДжо и Эрина тихонько переговаривались между собой на отвлеченные темы, каким-то чудом еще больше не уставая от этого. Дио в таком случае закатил бы глаза, но сейчас он сам был бы не прочь перетереть кое о чем. Но не с друзьями, а с Перри. Или, если он правильно все понял, с... — Значит, Перри — это твое ненастоящее имя, да? — Дио поравнялся с дворецким. — Тебя на самом деле зовут Квитравн? — Так и есть, — а вот сухость тона никуда не девалась. — Но я буду премного благодарен, если Вы, юный господин, продолжите звать меня прежним именем. Однако, ланаэ, я попрошу вас кое-что запомнить, — он слегка сбавил шаг и обернулся к детям, и те затаили дыхание. — Как служитель Вардруна, я слежу за Дио. Как дворецкий семьи Джостаров, я слежу за Джонатаном и Эриной. — То есть, ты тоже... подожди! А что за служители Вардруна? — когда Дио казалось, что он смутно начал что-то понимать, оказалось, что надо сплевывать за левое плечо, когда кажется. — Ничего важного, поверьте, — со странной беззаботностью проговорил дворецкий, легко перепрыгивая то и дело попадающие под ноги корни и заброшенные барсучьи норы. — Просто я провожу много времени с Фейд и слежу, чтобы Шершни ее не донимали. Вот и вся моя работа. Такие, как она, настоящие мастера лечения. Шершни ей не вредят, только раздражают. Сок ветвей Фейд для них как отрава, а для любого другого живого существа — панацея и амброзия, мечта любого целителя. Вот так война и не прекращается — одни вещи губительны для Гнили, а другие чрезвычайно уязвимы для нее и податливы влиянию. Однако чтобы даже я мог получить немного сока — мне для своих целей, не переживайте, — мне приходится отдавать немного своей крови. Впрочем, Фейд, по доброте Круговой, всегда залечивает мне рану после бартера, — Перри немного помолчал и продолжил. — Мне жаль, что я не предотвратил нападение Шершней. Они устроили засаду, зная, что я уйду сразу, как только направлю вас. — То есть, ты не знал, что это произойдет? — спросил ДжоДжо, тоже нагоняя Перри. Дворецкий поморщился. — Увы. Какая-то крыса меня выдала, как сказала бы Риша. Ах да, — он зловеще сверкнул желтоватыми глазами, — ни слова ей о том, что произошло с ДжоДжо. Иначе она каждому поочередно оторвет голову. А первым буду я. Конечно, я прожил достаточно — около тысячи лет — но помирать не намерен. — Поняли! — и только Эрина лучилась оптимизмом. Фраза о возрасте Перри уже никого не удивила после пережитого. Только ДжоДжо, все еще поддаваясь природной впечатлительности, присвистнул. Тысяча лет — это не хухры-мухры! Дио не мог отделаться от мыслей об узнанном. Любые попытки утомленного мозга хоть как-то переварить и усвоить информацию заканчивались провалом и требовали какого-нибудь волшебного катализатора. Интересно, а Риша разрешит ему хотя бы полбокала вина выпить? Дио никогда не пил раньше и всячески презирал алкоголь, но сейчас у него было настроение выпить. Вернее, нажраться до сжижения мозга и умственной отключки, но такого Риша ему точно не позволит. Бесконечная осень незаметно сменилась родным сердцу темно-зеленым полумраком сырого лета. Цветы, кусты, замшелые деревья, перелетающие с ветки на ветку случайные птицы, мелькающие лисьи хвосты и чья-то трусливая поступь — возвращение домой казалось сказкой. Но дети могли поклясться, что тропинки были совсем чужими. А ДжоДжо припомнил ландышевые дорожки. — Все просто, — спокойно объяснил Перри. — Никогда не знаешь, где нас выпустит лес. В него можно войти в одном месте, а идя теми же тропинками — вернуться в другом. Можно идти другими дорогами в другом направлении, а все равно прийти к началу. Многие потерялись в том лесу и никогда уже не вернулись домой. Когда-то я помогал заблудшим путникам. — А сейчас? — спросил ДжоДжо. — Надоело. Только разве что лис подкармливаю. — Жаль, ягод не собрали, — вздохнула Эрина. — Ну, в другой раз тогда! — Без меня, — Дио поднял руки в защитном жесте. — Хватит с меня лесов. Вот ДжоДжо тебе не откажет, его и мучай. — А чего сразу “мучай”? — обиженно надулась девочка. Вдалеке показались пологие солнечные равнины мягкого разнотравья, а до ушей ветер донес шум знакомой речки. Перри резко затормозил, будто на что-то напоролся, и продолжил путь гораздо медленнее. Дети недоумевающе переглянулись: что с дворецким? Дио припомнил, какая сильная интуиция была у Перри. И отчего-то ему тоже стало не по себе. Неприятное ощущение передалось и остальным. Оно сопровождало их даже когда все наконец-то покинули хмурую лесную сень и двинулись вдоль реки. — Только не... — Перри не договорил. — Что там? — ДжоДжо обогнал его. — Там что, полиция? — Там и твой отец, ДжоДжо! — зоркая Эрина указала на стоящего мистера Джостара среди черных болванчиков в униформе. Дио не хотелось идти туда. Он только собирался поделиться своим ощущением с Джонатаном, но тот, только заслышав об отце, стремглав помчался к нему. — Погоди! — Эрина побежала за ним. Только Дио, повинуясь непонятному остолбенению, не решался двинуться вслед. Рука Перри крепко сжала плечо. — Нам нужно идти, сэр. — Отец! — ДжоДжо то и дело срывался на ходьбу, не в силах бежать. Мистер Джостар, услышав возглас сына, обернулся, и на его лице просквозило удивление вперемешку со смятением. Он торопливо подошел к сыну и мягко его обнял, хотя детские руки сжали его крепко-крепко и искренне. — ДжоДжо, пожалуйста, — забормотал мистер Джостар, — иди домой. Ты не один? С Перри, да? Пусть он отведет тебя домой. Мы потом поговорим. Только не сейчас, сынок... Ах, здравствуй, Эрина. Тебе тоже лучше пойти домой. — Но почему? — одновременно спросили они. — Мистер Джостар... — офицер полиции подошел к нему, одновременно записывая что-то в бумагах. — А, это Ваш сын. Ну, малой, не грусти больно. И сестричке своей скажи. — Я не сестричка, — смутилась Эрина. — Я Эрина Пендлтон. — Пендлтон? — офицер удивленно уставился на нее. — А-а, ну тогда для тебя тоже плохие новости. Твоего отца мы арестовали как подозреваемого. Твоя мать уже в курсе. Все, беги домой и играй в куклы, — будто не видя стремительно бледнеющего личика Эрины, он бестактно отвлекся на бумаги. — За что? Он же не мог ничего сделать! — ДжоДжо яро решил отстоять честь отца Эрины. Мистер Джостар открыл рот для торопливых объяснений, но офицер успел сделать это раньше. — Как за что? За убийство. Новая жертва — Мэри Джостар. Мистер Джостар, право, отведите сына домой, — шикнул он, слегка морщась в раздражении. Джонатан пришел в себя только когда Дио молча взял его за руку и сжал пальцы, а Эрина плакала у него на плече. Перри и мистер Джостар о чем-то разговаривали с самыми хмурыми и серьезными лицами, кивали и качали головой — как настоящие взрослые в суровом реальном мире. — ДжоДжо, я знаю, тебе тяжело, — еле слышно прошептал Дио, силой уводя друзей от места преступления. — Но надо проводить Эрину домой. — Я сам это сделаю, — Перри был тут как тут. — Госпожа Пендлтон отправится со мной. Вы, ланаэ, отправитесь с мистером Джостаром. Так будет безопаснее. Мы уже все обсудили. Мистер Джостар дал необходимые данные полиции, и мы можем их оставить. Идите прямо сейчас, скоро начнет вечереть. Солнце светило омерзительно весело и ярко, как самым бодрым летним днем, столь нетипичным для плаксивой Англии. ДжоДжо держал Дио за руку и вытирал уже надоевшие, но неудержимые слезы. А Дио думал о том, разрешит ли Риша выпить ему уже не полбокала, а полбутылки вина — напиток они разделят вместе.