***
Проводив Юнги с Хосоком на опасную миссию, Дженни так и не сумела заснуть. Продолжая метаться из угла в угол, Джен не находила себе места от беспокойства. То и дело порываясь отправиться следом, девушка, в конце концов, не выдержала. Решив, что лучше действовать, чем сходить с ума, Руби Джейн накинула на плечи плащ и тайком от кузена со слугами выскользнула из дома. Умом она понимала, что ничем не поможет ребятам, наоборот, может помешать, но чувство тревоги напрочь пересиливало здравый смысл. Не спали сегодня и другие обитатели особняка. Джису мрачно косилась на окно, со страхом, перемешанным с затаенным любопытством. У неё не осталось больше ни малейших сомнений в том, что ночной визитёр и господин из замка, имени которого девушка до сих пор не знала, это одна и та же персона. Более того, не оставалось сомнений, что он был вампиром. Отвратительным монстром, убивающим людей. Пытавшимся убить и ее. Или же нет? Зачем он столь любезен с ней, если в любой момент может оборвать нить жизни Джису? Су блуждала по путанным лабиринтам загадок, а Тэхен тем временем приближался к поместью, без проблем проникнув внутрь, ведь барьер, кропотливо выстроенный вокруг особняка Хосоком, был давно разрушен. Едва охотник покинул пределы поместья, Джин тут же намеренно сорвал со стен распятия и бросил их в камин, чтобы освободить путь для Лалисы. Сокджин прекрасно помнил, как впервые увидел Лису. Однажды, где-то в полночь, его разбудило крайне смутное, мистическое предчувствие, иголочками скользнувшее за воротник. Мужчина приоткрыл глаза и приподнялся на локтях. В лунном свете напротив него находилась женщина, судя по одежде и манерам явно леди из высшего общества. Рыжеволосая, с большими темными проницательными глазами, казавшимися совершенно красными в бледно-желтом свете луны, ещё у неё были великолепные белые зубы, похожие на жемчуг среди рубиново-красных сладострастных губ. В душе Джина сразу пробудилось какое-то мерзкое желание, чтобы она поцеловала его своими красными чувственными губами. Ким не спрашивал, как рыжеволосая очутилась в его спальне и что собирается делать, просто зачарованно подчинился напевам медового голоса. Лиса приказала Сокджину закатать рукава, а затем прокусила пульсирующие мелкие артерии на запястье. Теперь молодому господину предстояло служить вампирше, отправляя своих сиделок на верную погибель в когтях демоницы ради вечной молодости и периодически подпитывая ее собственной кровью. Джин не испытывал ни капли жалости или сострадания к бедным девушкам. Узнав о тайне существования иной, более совершенной формы жизни, Сокджин мысленно возвысился над другими людьми, считая теперь их жалкими и глупыми, хотя сам играл роль не менее жалкую в качестве послушного раба Лалисы. Естественно, Манобан не планировала обращать Кима, лишь временно использовать, как удобную вещь, и позже избавиться от него. Однако пока что Джин ни о чем не догадывался, сжигая распятия в ожидании появления Лалисы.***
Опасения Джису сбылись - едва девушка потушила свет, как шторы заколыхались от свежего уличного ветра, ворвавшегося в спальню вместе с незваным гостем, распахнувшим ставни снаружи. Между прозрачным тюлем просунулась бледная рука, откидывая ткань в сторону. Тэхен скользнул в комнату бесшумно и плавно, и если бы Джису не бодрствовала, то ни за что не обнаружила бы его присутствия. Чичу снова зажгла лампу и вскочила на ноги, босыми ступнями коснувшись холодных половиц. Ким улыбнулся, повернувшись к брюнетке. - Джису, - мягко промолвил юноша, шагнув вперёд. Чичу попятилась назад, уткнувшись спиной в стену, испуганно, но все же гораздо увереннее, чем раньше, глядя на вампира. А Тэхен продолжал наступать. Никогда ещё она не казалась ему такой красивой. Распущенные на ночь волосы Су темными волнами спадали на белое платье, лицо выражало тревогу и страх. Щеки Джису горели, огромные карие глаза стали будто бы ещё больше. Даже строгая, закрытая сорочка не могла скрыть мягкую округлость рук, бёдер и груди. Ее тело представлялось ему прекрасной и таинственной оболочкой загадочной души. Тэхена неудержимо влекло к девушке, но он знал, что стоит поддаться минутной слабости и смерть Су станет неизбежной. - Не подходи ко мне! Вы... ты... ты монстр! - негодующе воскликнула Чичу, стараясь казаться более грозной. Тэ помрачнел, хмуро сведя брови к переносице. Ясно, значит она догадалась. - Кто тебе сказал? - Неважно, - Су тряслась, как осиновый лист, и все равно храбрилась, не отводя взгляда, - вы пытались убить меня, тогда, в парке! И потом врали про какие-то сны, судьбу! «Лиса была права, мы слишком наследили здесь, чтобы оставаться и дальше в тени» с досадой подумал Ким. Как теперь переубедить Джису, как оправдаться? - Чтож, я действительно вампир, - Тэхен не нашёл пути лучше, кроме как признаться, - но я не монстр. Я не собирался убивать тебя, вовсе нет... я вообще людей не трогаю. - Ложь! В деревне постоянно пропадают мирные жители. И священники! И сиделки из поместья господина Кима! - Су содрогнулась, вслух воспроизведя последнее предложение, невольно вспомнив о бедной предшественнице, сгинувшей в неизвестности. - Клянусь, я к этому не причастен. - Клятвы убийцы ничего не стоят. Каждое слово Джису резало хуже раскалённых лезвий, больнее самой острой стрелы. Тэхен внезапно ощутил себя бесконечно далеким, оторванным от мира людей без права на возвращение. Все язвительные речи Чимина мгновенно всплыли в уме Тэ. И правда, на что он рассчитывал? Он ведь и есть монстр, чудовище, урод, тот, кто приносит смерть, страх и отчаяние. - Все гораздо сложнее, Джису... пусть это будет звучать нелепо, однако среди вампиров, как и среди людей, можно найти плохих, а можно найти хороших. Понимаешь? Брюнет умоляюще вытянул пальцы по направлению к Су. Та вжалась в стену, тихо, одними губами шепча молитву, и побледнела, когда увидела, что ничего не произошло. - Ты, верно, ждала, что я превращусь в горстку пепла? - горько спросил Тэхен с тем же чувством отчуждения от всего мира, - или что провалюсь прямиком в преисподнюю? К дьяволу, пославшему меня к тебе? Противный внутренний голос, ужасно похожий на тембр Чимина, зазвучал у него в голове. "Ты бродишь под окнами Джису, исполненный заботы и нежности, но беспомощный, как богиня, влюбившаяся в спящего Эндимиона. Допустим даже, что ты мог бы заключить ее в объятия, не вызывая ужаса и отвращения, и что с того? Тебе пришлось бы в течение недолгих лет наблюдать за ее мучениями и страданиями - неизбежными спутниками людей. Разве это счастье?». Нет, конечно, это не счастье. И обращение Су, превращение невинной души в ту же нечисть, что и он, кажется сейчас единственным выходом из тупика, в который Ким сам себя загнал. - Послушай, Джису. Ты должна поверить мне. Я не трогал людей из деревни, они мне не нужны. Если бы я хотел убить, допустим, тебя, то давно бы это сделал. Чичу закусила губу. Девушка тоже размышляла об этом, но сбавлять оборону пока в любом случае не планировала. - Наоборот, я хочу даровать тебе новую жизнь. Вечную. Понимаешь? Джису, конечно же, поняла, о чем этот загадочный молодой господин говорил и догадка пронзила Су, подобно электрическому разряду молнии. - Что? Нет! - Погоди. Знаю, что тороплю, но подумай, Джису - так мы сможем быть вместе всегда. Твоя красота не увянет, болезни или материальная нужда больше не будут иметь значения. Су отрицательно помотала головой. Какое богохульство, какой кошмар! Он снова предпринял отчаянную попытку приблизиться к Чичу, однако брюнетка заметила это и вскрикнула: - Нет! В приступе паники неловко дёрнув рукой, девушка столкнула лампу с прикроватной тумбочки на пол. Стеклянный плафон лампы разлетелся вдребезги, один из осколков порезал кисть Су с тыльной стороны. Ким охнула, схватившись за порез и охнула во второй раз, подняв глаза на вампира. Точно, кровь. Не заметить изменения, проявляющиеся на лице ночного визитера было невозможно - челюсти молодого господина плотно сжимались, на лбу напряглись вены. Он боролся с инстинктами, боролся с дьявольской натурой и неумолимо проигрывал. Вид и запах крови привели Тэхена в такое исступление, что он, громко застонав от возбуждения, припал к порезу на ладони Джису, чтобы утолить проснувшуюся в нем дикую жажду. Брюнет вспомнил вдруг, как в вечер их первой встречи сердце Джису билось в такт с его собственным, и он умирал от желания испытать это чувство снова. Джису в ужасе вырвала ладонь из этого отвратительного поцелуя, прижав руку к груди, сжавшись в защитной позе, точно затравленный зверёк. Тэхен тряхнул головой, будто бы очнувшись от наваждения. Невыносимо. Он смотрел на Су и хотел, чтобы она осталась жить и одновременно хотел ее крови. И чем дольше он смотрел, тем явственнее чувствовал вкус кожи девушки, прижимал мягкое и нежное тело к груди воображаемым движением руки, скользящей вдоль хрупкой спины. - Ну же, Джису, - хрипло промолвил вампир, - Позволь мне обратить тебя. Просто позволь. Тэхен убеждал себя, что так лучше для Су. Иначе что ждет столь хрупкое создание в столь короткой жизни? Но лгал самому себе. Просто хотел ее крови. Отбросив все рамки приличия, он притянул Джису к себе и обнял. Вдыхал сладкий запах девушки, такой живой и сильный, склонившись над обнаженной шеей. Чичу, затаив дыхание, разом обмякла, полностью потеряв силы к сопротивлению. Острые клыки были готовы прокусить нежную кожу брюнетки. Казалось, вот-вот свершится то самое, неизбежное, как вдруг снизу раздался грохот и вскрик. Джису вырвалась из смертельных объятий и побежала вниз по лестнице, позабыв о том, что находится лишь в ночной сорочке. Тэхен бросился следом, не только потому что хотел догнать Чичу, но и потому что почуял присутствие другого, знакомого, очень мощного вампира в доме. Внизу им открылась картина того, как владелец поместья с трудом удерживал равновесие после полученных травм, опираясь на комод. Напротив Сокджина стояла женщина в красном плаще. Рубашка мужчины была исполосована на клочки, из поперечных глубоких порезов на животе сочилась алая кровь. Прежняя пелена гипноза спала с глаз Джина и Манобан предстала перед ним в своём естественном облике - длинные белые пальцы с когтями изогнулись, рот исказил хищный, звериный оскал. Экзотическая красота вампирши приобрела отталкивающие черты дикого животного. Сегодня Лалиса пришла не вознаградить верного пажа за труд, о нет, рыжеволосая решила избавиться от потерявшего полезность слуги. - Ах, посмотрите, вот и она, - Лиса повернулась к Джису все с той же чудовищной ухмылкой, обнажая белые клыки, - забавно, моя дорогая, мы не знакомы друг с другом лично, однако я уже наслышана о твоём необычайном очаровании и неземной красоте от малыша Тэхена. Су буквально оцепенела, примерзнув ногами к полу. Все-таки, в словах таинственного господина Кима о хороших и плохих вампирах имелся смысл - брюнет отличался от этой высокой женщины, как небо и земля. Минутой ранее Чичу боялась Тэхена, теперь же девушка инстинктивно спряталась за спиной юноши, понимая, что боится рыжеволосую куда сильнее. Тэ предупредительно подался вперёд, открыто демонстрируя, что Су находится под его защитой. Лалиса насмешливо хмыкнула. - О, простите меня, старую, я и забыла, что у вас тут безумная любовь. Но, малыш Тэхен, Сокджин обещал отдать свою сиделку мне, поэтому придётся поделиться. Манобан вызывающе облизнулась. Воспринимая происходящее, как шутку, Лалиса танцующей походкой приблизилась к Джису, попытавшись выдернуть брюнетку из-за спины Кима. Тэхен был в бешенстве. Своей мощной рукой он схватил рыжеволосую за тонкую шею и изо всей силы швырнул в сторону. Черные глаза его яростно сверкали, метали молнии, зубы скрежетали от злости, а бледные щеки вспыхнули от гнева. Джису никогда не могла вообразить себе, что даже демоны могут быть охвачены такой свирепостью! Красный оттенок темных зрачков вампира сделался еще ярче, как будто пламя адского огня полыхало в них, черты лица застыли, словно окаменев. Тэхен рывком отбросил женщину вон, а затем громким, твердым голосом, пронизывающим воздух в комнате, сказал: - Как ты смеешь ее трогать! Как ты смеешь поднимать глаза на нее, прекрасно зная о моих чувствах? Ступай прочь! Этот человек принадлежит мне! Посмей только коснуться ее и будешь иметь дело со мной! Оправившись от встряски, Лиса поднялась и двинулась к Джину с распростертыми объятиями и сладострастной улыбкой. Тот сперва отшатнулся, затем закрыл лицо ладонями, сопротивляясь чарам. Манобан продолжала наступать на него и томно произнесла: - Приди же ко мне, Джин! Оставь остальных и переходи на мою сторону. Мои объятия ждут тебя, дорогой! Разве ты больше не хочешь обращения? Голос Лалисы звучал, как серебряный колокольчик и слова вампирши, хоть и относились к господину Киму, подействовали завораживающе даже на Джису. Что касается брюнета, то он снова находился под полным гипнозом. Тяжело раненный, шатаясь от бессилия, Джин все равно самоотверженно накинулся на Тэхена. Глупо, их возможности были совершенно несоизмеримы. Тэ отмахнулся от Кима, как от лишней помехи, отправив мужчину в короткий полёт до кресла, стоявшего в углу комнаты. Паж Лалисы выбыл из игры. Настала очередь хозяйки. Судя по насмешливой гримасе, Лиса до конца не верила, что Тэхен, малыш Тэхен, недавнообращенный, рискнёт поднять на неё руку. Но он рискнул. Тэ нанёс прямой удар по грудной клетке рыжеволосой. Сложно описать ту гримасу дикой ненависти и коварной злобы, исказившую физиономию Манобан. В одно мгновение Лалиса ловко проскользнула под рукою Тэхена, прежде чем тот успел вновь ее ударить, бросилась через коридор и выпрыгнула в окно. Стекла со звоном разлетелись вдребезги. Джису кинулась к ставням и увидела, как раненая Лалиса вскочила с земли, скрываясь среди деревьев парка. Уязвлённая, рассерженная и невероятно опасная вампирша направлялась теперь в сторону деревни, чтобы восстановиться после полученного урона и отомстить обидчику. Джису запоздало подумала, что нигде не слышно слуг или госпожи Руби Джейн, не зная, что Дженни ушла из дома получасом ранее, выбрав ту же дорогу через парк, по которой сейчас стремительно неслась переполненная яростью рыжеволосая вампирша.