***
Большое напольное зеркало выступало судьей в безмолвном споре Нарциссы самой с собой. Женщина придирчиво осматривала себя со всех сторон в поисках малейшего изъяна в собственном отражении. Алое бархатное платье красиво облегало фигуру, мягко расклешаясь от колен и заканчиваясь небольшим шлейфом. На ком-то другом подобный фасон выглядел бы слишком вычурным. Но только не на Нарциссе Малфой. Глядя на нее и помыслить нельзя было, что она надела бы нечто менее экстравагантное. Нарцисса провела рукой по платью, с удовлетворением отмечая, что корсет под ним совсем незаметен. Сегодня ей как никогда нужна поддержка. Пусть ее спина и будет оставаться прямой лишь благодаря тонким, но крепким стальным косточкам. Кроваво-красный — любимый цвет её мужа. На контрасте с бледной кожей этот оттенок практически пылал на ней. Женщина решила не собирать волосы, позволяя им свободно рассыпаться вокруг лица. Рубиновый кулон на тонкой цепочке — подарок Люциуса на первую годовщину украшал v-образное декольте. Обручальное кольцо покоилось в шкатулке с драгоценностями с момента возвращения хозяйки из Визенгамота. Надеть его Нарцисса не решилась. Убедившись, что лучше она выглядеть уже не сможет, женщина подошла к камину. Летучий порох в руке весил едва ли не тонну, но, твёрдо решив исполнить задуманное, Нарцисса шагнула в камин. Мрачная цитадель, окруженная морем, встретила гостью зловещей тишиной. Тусклый свет, исходящий от парящих в воздухе лампочек, отбрасывал на каменные стены жуткие тени. Леденящий ужас этого места испытывал на прочность не только узников, но и посетителей. Атмосфера сводила с ума, а близость дементоров заставляла сердце биться все медленнее, словно оно готовилось остановиться. Навстречу Нарциссе вышел широкоплечий мужчина лет сорока. Вкупе с чёрным облачением и глубокими синяками под глазами смотритель очень напоминал Жнеца из страшных детских сказок. Он слегка кивнул женщине и повёл её по длинному коридору. Когда они остановились у металлической двери, на которой виднелись смутно знакомые руны, смотритель забрал у Нарциссы палочку. — У вас будет пятнадцать минут, — голос его был холоден и твёрд. — Защита не позволит ему навредить вам, но если что-то пойдет не так — кричите. К Вам тут же прибудут стражи. — Он не причинит мне вреда, — произнесла Нарцисса ровным, не менее холодным тоном. Больше нет. Ничего не ответив, смотритель начертил у двери какой-то знак, и та отворилась. Глубоко вдохнув, Нарцисса зашла внутрь. Помещение явно не являлось камерой. Лишь широкий стол, разделяющий два стула, стоящих друг напротив друга. Нарцисса положила ладонь на гладкую столешницу, ее губы растянулись в едва заметной улыбке. Обсидиан. Коготь дьявола. Как иронично. По поверьям тёмное вулканическое стекло сдерживало злые силы. Люциус восседал на хлипком железном стуле так, словно то был королевский трон. Пребывание здесь отразилось разве что на его внешности. Даже дементоры не смогли пробиться сквозь циничное самодовольство Малфоя-старшего. Тюремная роба повисала на плечах, а сложенные на груди руки казались тоньше, чем Нарцисса помнила. Мужчина сильно похудел. Платиновые волосы теперь больше напоминали седые, а кожа приобрела пепельный оттенок. Он смерил жену снисходительным взглядом, отчего Нарцисса на секунду засомневалась в своей безукоризненности. Свинцовые глаза задержались на кулоне. — Ты невероятно выглядишь, mon ange*, — Люциус смотрел на неё с явным восхищением. — Merci, Люциус, — Нарцисса опустилась на стул перед ним. — Признаться, я и не надеялся увидеть тебя здесь, — мужчина обвел рукой пространство перед собой. — Но ты пришла. — Я не могла не прийти. Нарцисса не лгала. Желание увидеть мужа оказалось сильнее, чем страх перед этим местом. Она пришла не для того чтобы обвинять его в былых грехах. Она пришла попрощаться. — Как дела дома? — Люциус положил руки на стол. — Над поместьем возвели защитный купол, поэтому я в безопасности, — на этих словах мужчина удовлетворенно кивнул. — Я закончила ремонт, — продолжила она. — Кстати о ремонте, — Люциус понизил голос, склоняя голову, — мои книги в порядке? Нарцисса не сразу поняла о чём он. Фамильная библиотека была одним из немногих мест в их огромном доме, которое Пожиратели оставили без внимания. Женщина укрывалась там многим дольше, чем в собственной спальне. Но Люциус говорил вовсе не о библиотеке и вовсе не книгах. Темницы поместья хранили множество тайн. Например одна скрытая заклинаниями дверь вела в секретное хранилище Люциуса Малфоя. Пристанище для его коллекции тёмных артефактов. — Я не ... — Нарцисса осеклась, не решаясь продолжить фразу. — Уверена, с ними всё в порядке. — Хорошо. Однажды они станут собственностью нашего сына, — взгляд мужчины помутнел, — береги их. Нарцисса ничего не ответила. Больше всего на свете она желала замуровать эту злосчастную комнату и никогда не вспоминать о ее существовании. Для нее сродни пытке находиться там, не говоря уже о том, чтобы использовать эти вещи. Она проследит, чтобы Драко не касался тёмной магии как можно дольше. Пусть он пока не проявлял никакого интереса к увлечениям отца, гены все же штука непредсказуемая. В молодости Люциус был не таким, каким его запомнила история. Тогда горячая кровь вперемешку с баснословным богатством оказывала на юного аристократа совсем другой эффект. Живя в сладком неведении и едва ли сожалея о кончине вполне себе живого Лорда, он праздно проводил время со своей женой. Брак по расчету принес молодым супругам то, о чем многие чистокровные семьи могли только мечтать — любовь. Сначала страстную и всепоглощающую, а потом более тихую и спокойную, но всё таки любовь. Робкая и кроткая, юная Нарцисса стала воплощением его идеалов. Его ange, так он называл ее. Не обделенная красотой и острым умом девушка легко поддерживала разговор на любую тему, в высшем обществе ее почти боготворили. Она с обожанием смотрела лишь на своего мужа, пока другие мужчины были готовы сражаться на дуэлях за её внимание. Отплясав на очередном балу, молодожены спешили уединиться в спальне, не смыкая глаз до самого рассвета. После появления сына, Люциус долго не мог смириться, что теперь Нарцисса принадлежала не только ему. Её вниманием полностью завладел розовощекий малыш. Сам Люциус особого восторга к ребенку не испытывал. И все же тот факт, что теперь у него есть наследник, который продолжит знатный род Малфоев, наполнял мужчину необычайной гордостью за свою семью. — Как дела у Драко? — Он в порядке, — Нарцисса слегка улыбнулась, — учится, присылает письма. Его назначили старостой. Люциус хищно улыбнулся. — Я всегда знал, что мальчишка в конце концов доберется до власти, — мужчина усмехнулся, — даже если эта власть ограничится школой. Он ведь Малфой. — Старосты девочек и мальчиков делят обязанности поровну, — мягко напомнила ему Нарцисса. — Ах, и как я мог забыть об этом, — улыбка Люциуса превратилась в оскал, — и кто же эта счастливица? — Ох, Люциус, разве эти мелочи важны? — Нарцисса покачала головой. Нарцисса отвела взгляд. И как же сказать Люциусу о том, кого именно поставили в напарники их сыну? Врать ему сейчас было бессмысленно. Он уже ничего не мог сделать даже при всем желании. — Имя, Нарцисса! — не привыкший к неповиновению супруги, Люциус чуть повысил голос. — Гермиона Грейнджер. — Интересно... — Люциус вскинул брови и стал барабанить пальцами по столу, — не та ли это мисс Грейнджер, которую мой сын пытал с подачи твоей сестры? — подозрительно сощурился он. Нарцисса напряглась. Несмотря на видимую приватность их разговора, не стоило забывать — даже у стен есть уши, особенно у этих. — Прошу тебя, Люциус, — она понизила голос, — какой прок обсуждать это спустя столько времени? Если тебе будет угодно, да, это та мисс Грейнджер, которая вытащила твоего сына из под стражи. Люциус откинулся на спинку стула и вскинул голову. — В кои-то веки грязная кровь принесла пользу, — он передёрнул плечами, словно они говорили о чем-то безмерно гадком, — но я не возьму в толк, как Драко согласился делить с ней… что-либо? Это противоестественно. — Я не желаю обсуждать это, — Нарцисса уже пожалела, что подняла тему старостата. — Что же, надеюсь ситуация под контролем. Влюбленные грязнокровки могут быть крайне опасными. Нарцисса смотрела на мужа, силясь разглядеть в нем того Люциуса, за которого вышла замуж. Когда муж впервые применит непростительное к их ребенку, в её душе что-то оборвется. Нарцисса будет стараться не потерять себя, раз за разом зажимая уши в надежде, что крики ее пятилетнего сына лишь слуховые галлюцинации. Идеи о превосходстве чистой крови не были новы, но тогда они воспринимались им как нечто возвышенное, придающее особый статус их семьям. Уже позже пренебрежение Люциуса к нечистокровным перерастет в агрессивную нетерпимость. Она перестанет тешить себя иллюзиями, что ненависть к маглорожденным волшебникам лишь порождение всепоглощающего влияния жаждущих возвращения Тёмного Лорда фанатиков. Вскоре Нарцисса в полной мере осознает, в какую ловушку попала. При этом, как и полагалось жене аристократа, она была верна своему мужу. Во всем и до самого конца. Ничто не сотрет из памяти дни, когда они с Люциусом были счастливы. За дверью послышались голоса. Их время подошло к концу. — Мне пора, Люциус. — Конечно, — он протянул руку и взял Нарциссу за запястье, прикладывая большой палец к месту, где бился пульс, — спасибо, что пришла, monange. Как думаешь, захочет ли мой сын увидеть отца в последний раз? Вряд ли. — Это решать ему, — женщина отняла руку и встала. — Нарцисса, я пока еще жив, и je vis pour notre amour, — Люциус посмотрел ей в глаза. — Tu es mon amour pour toujours**. — Au revoir mon amour***.***
На совместной тренировке с гриффиндорцами Малфой выложился на полную. Древко метлы идеально лежало в руке, пока он рассекал прохладный утренний воздух на немыслимой скорости. Кажется, он еще никогда так усердно не старался обойти соперников. Его целью был не крылатый золотой шарик, который уже третий раз оказался в его руке, а желание вытравить из себя отголоски прошлого. Весь гнев на отца он вымещал на ни в чем неповинных однокурсниках. Охваченный азартом, Драко подрезал сонных игроков. И только столкнувшись при необдуманно резком спуске с Поттером, он остановился. Они с Гарри растянулись на поле. — Ты сегодня в ударе, Малфой, — застонал Поттер, потирая ушибленное плечо. Блейз приземлился рядом и подал руку Гарри. — Это точно, — хохотнул Забини. — Неужто метишь в капитаны? Драко тяжело дышал, разглядывая пасмурное небо над головой. Утренняя роса остужала разгоряченное тело, и он ужасно не хотел вставать. Мышцы приятно ныли, а в голове воцарилась прекрасная пустота. За это он и любил спорт. — Вставай, герой, — Блейз ухватил его за руку, поднимая с земли, — пока Маркус до тебя не добрался. Флинт уже шагал с трибун, выражение лица капитана команды Слизерина не сулило дружеской беседы и похвалы с похлопыванием по плечу. Блейз махнул ему рукой, мол, я сам, и повел друга в сторону раздевалок. — Не желаешь поделиться, что сподвигло тебя чуть не убиться на метле сегодня? — Блейз бросил Драко полотенце. — Хм, — Малфой взъерошил мокрые после душа волосы и принял задумчивый вид, — нет. На пути в столовую Забини продолжил свой допрос. — Чем закончился ваш разговор с Грейнджер? А то вчера она подозрительно часто улыбалась. До чего наблюдателен. — Сном, — Драко бросил неопределенный взгляд на друга, — мы уснули. Блейз затормозил и встал перед Драко. — Повтори-ка, — брови Забини театрально взлетели, — вы уснули? Вместе? Малфой обошел его и продолжил идти. — Да, — разговор уже начал раздражать Драко, и он изнемогал от желания очутиться в толпе, где Блейз не сможет продолжить задавать свои вопросы. — И как это понимать? — Забини развел руками. — Мы, конечно, не обсуждаем наши подвиги, но не мог бы ты слегка обозначить ситуацию? Малфой остановился, когда до столовой оставался один пролёт. Убедившись, что рядом нет любопытных наблюдателей, он хмуро посмотрел на Блейза. — Мы поговорили. Потом она поцеловала меня, я поцеловал ее и мы легли спать. На этом всё. — У неё? — У меня. — У тебя?! — Блейз присвистнул. — Даже не знаю, что меня удивляет больше. То, что ты оставил Грейнджер спать рядом с собой, или то, что вы ограничились поцелуем. Хотя я не удивлён, что она решила взять тебя под свое крыло, — он внимательно оглядел уши Драко, прежде чем заключить, — уши уже стали длиннее и кожа зеленцой отдает. Через пару дней тебя от домовика будет не отличить! — Да иди ты, — Драко устало потёр лицо. Забини улыбнулся. — Знаешь, я рад, — наконец сказал Блейз, — что ты смог отпустить контроль, не оттолкнув её. Драко только усмехнулся. — Пойдем, — Забини закинул руку на плечо друга и потащил его ко входу в столовую, — пока Пэнс не прикончила и наш десерт. Голодные спортсмены не были готовы довольствоваться лишь восхитительным ароматом сливового пирога, от которого рот наполнялся слюной.***
К концу следующей учебной недели школу охватило волнительное предвкушение. Со дня на день должны были объявить дату осеннего бала. Ученики, успевшие порядком устать от нескончаемых заданий, радостно ожидали предстоящее торжество. Пока девушки щебетали о выборе нарядов, юноши обдумывали, как незаметно подлить спиртное в ягодный пунш. Указания Макгонагалл на счет праздника были весьма лаконичны. В этом году решили не зацикливаться на какой-то определенной тематике. Единственное требование к дресс-коду звучало следующим образом “наденьте то, в чём вам не было бы стыдно предстать на семейном ужине”. На этой фразе Малфой едва сумел сдержать смешок, за что Макгонагалл наградила его красноречивым взглядом. Покинув кабинет директора, Гермиона и Драко направились к Башне старост. Им предстояло обсудить распределение обязанностей между префектами. Их незапланированная “ночевка”, как для себя окрестила это Гермиона, дала свои плоды. Пусть долгих разговоров между ними не случалось, но напряжение спало, и, кажется, Драко даже слегка расслабился. Гермиона не поднимала тему Люциуса, а Драко не предпринимал никаких попыток обсудить тот печальный эпизод. Неозвученное соглашение было обоюдным, и всех это устраивало. Девушка дала ему время и пространство. Пока Малфой разбирался в себе, Гермиона в промежутках между учебой и собраниями префектов коротала время в гостиной Гриффиндора. Она наверстывала упущенное и с радостью проводила время в компании Джинни и Гарри. Иногда, зачитываясь очередной книгой, она ловила на себе изучающий взгляд подруги. Однако Джинни тут же прекращала свои попытки прочесть её мысли, не имеющие ничего общего с Легилименцией, когда Гермиона тепло ей улыбалась. Безумный день вытянул из Гермионы все силы. Девушка удобно устроилась на мягком диване, впитывая блаженную тишину гостиной. Живоглот тут же улёгся к ней на колени, выпрашивая ласку. Золотистые глаза закрылись, и кот благодарно замурчал, наслаждаясь тем, что Гермиона чесала его за ушком. Драко сел недалеко от нее и разложил пергаменты на кофейном столике. Покрутив между пальцами перо, он с сосредоточенным лицом начал просматривать свои записи. — Итак, предлагаю поручить украшения Лавгуд и Браун, эти двое вроде бы терпят друг друга, — Малфой склонился над пергаментом, делая пометки. Стены Малфой Менора повидали бесчисленное множество балов, и Драко чувствовал себя в своей стихии. Будучи совсем юным, он часто видел, как его мать ловко управлялась с подготовкой мероприятий. Даже имея в своем распоряжении дюжину домовиков, Нарцисса брала все приготовления на себя. “Драко раскачивался на стуле, подтянув к себе раненую коленку. Он только что вернулся с прогулки, на которой здорово порезвился с эльфами. Они играли в прятки. Всё шло хорошо, но, когда Добби почти его нашёл, Драко рванул прочь из укрытия и споткнулся о садовые грабли. Мальчишка растянулся на траве и жалобно застонал. Не прошло и минуты, как к нему выбежала мама. Нарцисса отругала сына за беспечность, а затем подняла его на руки и отнесла в дом. Когда раненая коленка была обработана, а запачканные вещи сменились на чистые, мама усадила его на стул и велела никуда не уходить. Драко не мог взять в толк, почему ему нельзя вернуться к игре, но расстраивать маму еще больше ему совсем не хотелось. Он тяжело вздохнул и принялся снова раскачиваться на стуле. Драко увлеченно наблюдал за подготовкой к очередному приёму. Он очень любил такие мероприятия. Во многом потому, что к ним домой приходил Блейз — его самый лучший друг на свете. Ребята ждали, когда взрослые выпьют достаточно вина, чтобы незаметно улизнуть из под строгого родительского надзора. Тогда они забирались в комнату Драко и болтали обо всём на свете. Через неделю Блейзу исполнялось пять лет и он станет совсем взрослым. Драко немного завидовал другу. Мама Блейза обещала подарить сыну детскую метлу, и он вот-вот начнет учиться летать. Драко тоже хотел метлу, но вместо этого получил новый неудобный костюм, в котором и пойдет на торжество к другу. Но еще Драко очень нравилось смотреть, как их гостиная под руками матери превращается в великолепный праздничный зал. Под потолком парили мерцающие ленты, напоминающие волшебных змеев из детских сказок. В причудливых подсвечниках на стенах горели свечи, отбрасывая танцующие отсветы на стены. Буквы монограмм вышитых на салфетках менялись местами, стоило отвести от них взгляд. И белые букеты повсюду, которые почему-то совсем не пахли. Нарцисса стояла с пергаментом около стола, сверяя свои записи с тем, что было написано на именных карточках. — Разве стоит сажать Паркинсон рядом с Гринграсс? — пробормотала Нарцисса, смотря на кусочек картона кремового цвета. — Нет, не думаю. В тот раз Друэлла не удержалась от… — мама покачала головой. — Драко, сынок, отнеси это вооон туда, — она указала на столик в дальнем конце зала. Драко спрыгнул, слегка поморщившись от того, что кожа на ноге вновь засаднила, и пошёл выполнять поручение. Внезапно вспыхнул камин, в комнату вошел отец. Драко тут же встал так, чтобы длинные скатерти скрыли свежие царапины. Папе не понравится, что он опять играл с домовиками. Отец сдержанно кивнул Драко и подошёл к Нарциссе. Он взял её за руку, оставляя легкий поцелуй на запястье. — Как думаешь, стоит поменять цвет гортензий на голубой? — спросила Нарцисса вместо приветствия. — Я все же выбрала гортензии, чтобы ни у кого из гостей не случилось аллергии. — На твоё усмотрения, дорогая, — ответил Люциус, с улыбкой оглядывая зал, — ты отлично постаралась. Как всегда. — Отлично, значит оставим всё как есть, — удовлетворенно кивнула женщина и отвернулась от него, продолжая сверять имена на карточках. Люциус обнял Нарциссу со спины и поцеловал в плечо, заглядывая в её записи. — Нотты сообщили о задержке, но обещали прийти, — сообщил Люциус, целуя жену в щеку. — А если и не придут, это будет их потеря, — серьезно сказала Нарцисса, выпутываясь из объятий мужа. — Люциус, до прибытия гостей осталось всего ничего, а ты меня отвлекаешь, — она развернулась к нему лицом, — надень пожалуйста те алмазные запонки, которые я оставила для тебя на столе. И, дорогой, — Нарцисса чуть сощурилась, — рубашка должна быть белой, а не цвета слоновой кости! Мужчина усмехнулся и поднял руки в капитулирующем жесте, но Драко точно помнил, что отец предстал перед гостями в белой рубашке со сверкающими алмазными запонками на манжетах. Даже сам Люциус Малфой не смел мешать планам Нарциссы.” — И конечно это никак не связано с тем, что Ривер и Забини не могут отлипнуть друг от друга, — Гермиона закатила глаза. Эта сладкая парочка постоянно маячила перед глазами. —Думаешь, это хорошая идея? Драко ухмыльнулся. Блейз совсем перестал скрывать свои отношения, и теперь вся школа наблюдала за их с Алишей нежностями. — Звучит так, будто ты завидуешь, Грейнджер, — Драко повернулся к девушке, которая хмуро посмотрела на него. — Еще чего, — Гермиона поджала губы, — целоваться на глазах у всех… Всё равно что на эскалаторе в метро. — Метро? — сощурился Малфой. — Метро. Подземный транспорт… — пустилась в объяснения Гермиона. — Я знаю что такое метро, Грейнджер. И что же тебя смущает в поцелуях в метро? Гермиона не заметила, что Драко придвинулся ближе к ней, оставив перо на столе в покое. — Это не-веж-ли-во, — произнесла по слогам Гермиона, глядя в камин, — не всем комфортно наблюдать за подобным. Для таких вещей требуется соответствующее место… За долю секунды Драко появился перед Гермионой. От неожиданности она откинулась на спинку дивана. Обиженный Живоглот спрыгнул на пол, и Малфой практически лег на девушку, обнимая её. — Что ты… — Эта гостиная, по твоему, соответствующее место? — спросил Драко, пристально глядя на нее. Грейнджер, возмущенная и покрасневшая, выставила руки вперед, удерживая его подальше от себя. Но она не боролась с ним. Лежала смирно, затаив дыхание. Соскучилась? Уж он-то соскучился. Вкус её губ почти стёрся из памяти, и Драко решил как можно скорее исправить это. Руки Гермионы скользнули выше, обвивая его шею. Неспешный поцелуй постепенно начал перерастать в более чувственный и глубокий. Девушка ощутила свежесть мяты и нечто пряное, когда их языки переплелись. Гермиона царапнула открытый участок кожи над воротником его рубашки. Драко подхватил Гермиону и усадил её к себе на колени. Когда их тела соприкоснулись, тлеющее возбуждение заструилось по венам. Малфой хотел её, а она хотела его. Его член, сдерживаемый жесткой тканью брюк, создавал идеальное давление на все нужные точки её тела. Поддавшись древним как мир инстинктам, Гермиона потёрлась о него, ощущая, как узел внизу живота затягивается всё сильнее. Драко глухо зарычал и, обхватив её бёдра, прижал девушку вплотную к себе. — Tu me rends fou, ma chérie****, — медленно сказал он, прежде чем прикусить мочку её уха. Дрожь охватила Гермиону, стоило губам Драко коснуться её шеи. Малфой прочертил языком влажную линию, останавливаясь у выступающих ключиц, обводя их контур пальцем. Гермиона крепко сжала плечи Драко, сминая рубашку. Пока она цеплялась за него, в попытках отыскать устойчивый ориентир, Драко почувствовал необходимость посмотреть на неё. Их глаза встретились. Вот она, та параллельная вселенная, в которой он жаждал оказаться. Огромные зрачки практически поглотили серые радужки, подобно тайфуну, сметающему на своем пути целые поселения. Девушка прикусила губу, любуясь этим зрелищем. В Драко не осталось и капли той напускной холодности, что следовала за ним, словно тень из года в год. Его взгляд был полон интимности, не имеющей ничего общего с банальной страстью. Так смотрят люди, которые потеряли всё, а затем, не ожидая этого, нашли нечто большее. Казалось, весь мир Малфоя сузился до неё одной. Время остановилось, и Гермиона перестала дышать, загипнотизированная турмалиновыми осколками, следящими за ней из-под навеса густых ресниц. С взлохмаченными волосами и припухшими от поцелуев губами, он походил на падшего ангела, готового забрать ее с собой в преисподнюю. — Драко, — ее шёпот утонул в новом поцелуе. Малфой медленно расстегнул пуговки на её блузке. Когда мешающая ткань была отброшена в сторону, Гермиона осталась в одном лифчике. Бежевое кружево красиво оттеняло медовый цвет её кожи. Драко опустил голову, целуя ложбинку между грудей. Его пальцы пробежались по ребрам, забираясь под полупрозрачную ткань. Малфой снова поцеловал её, спуская тонкие лямки по её плечам. Застежка бюстгальтера легко поддалась его ловким рукам. Гермиона не могла не задаться вопросом, как часто ему приходилось проделывать этот трюк. Глупое сомнение утонуло в момент, когда изящная вещица приземлилась где-то на диване. Инстинктивно девушка попыталась прикрыться, но он осторожно перехватил ее руки и отвел их в сторону. — Je crois que tu ne sais pas à quel point tu es magnifique*****, — сказал Драко, не в силах отвести взгляд от Гермионы. Она не знала французского, но то, как он сказал эти слова, заставило её расслабиться. Искренность в его голосе была почти осязаемой, и девушка позволила ему делать то, что он хотел. Доверие. Последние остатки смущения исчезли, едва язык Малфоя коснулся светлой ареолы. Пьянящее удовольствие ударило в голову, лишая возможности сконцентрироваться на чем-то кроме его движений. Драко подул на влажную кожу, наблюдая, как твердеет бледно розовый сосок. А потом он втянул его в рот, и Гермиона застонала, выгибая спину, желая оказаться ближе к нему. Чувственная ласка сводила с ума. Ощущая, насколько влажными стали её трусики, Гермиона начала двигаться на нём. Сдавленные стоны слились в томную мелодию, звенящую в тишине гостиной. Трение клитора, отчаянно требующего внимания, сквозь одежду не давало нужной разрядки. Нужно больше. Драко едва успел перехватить её руки прежде, чем она успела бы расстегнуть его штаны. Он даже не заметил, что Гермиона уже справилась с пряжкой ремня. — Грейнджер, остановись, — мягко попросил он. Гермиона непонимающе смотрела на Малфоя. — Мы не готовы, ma cherie, — Драко говорил медленно, стараясь придать неровному голосу больше уверенности. — То есть не готовы? Разве мы хотим не одного и того же? — хотела она ответить, но ни одно слово так и не покинуло её рта. Когда он так и не дождался её ответа, Драко глубоко вздохнул. Становилось всё труднее контролировать себя. Особенно с сидящей на нём верхом Грейнджер. — Не поделишься своими волшебными таблетками? — на её искреннее недоумение Драко едва не расхохотался. — Понял, значит, холодный душ. Она рассеянно кивнула и слезла с него. Не говоря ни слова, Малфой ушёл наверх. Немигающим взглядом она смотрела на дверь, за которой он только что исчез, стараясь прийти в себя. Вакуум в сознании достиг небывалых масштабов. Мысли мелькали, как металлические шарики на пинбольном поле, то и дело врезающиеся в преграды, никак не желая оказаться в подходящей лунке. Всё ускользало. Звук льющейся воды вернул её к реальности, и Гермиона наконец заметила, в каком виде была. Одежда. Где её одежда? Драко включил ледяную воду. Он крепко зажмурился, прислоняясь лбом к стеклянной стенке душевой кабины. Грейнджер сумасшедшая. Она так беззастенчиво двигалась на нём, ведомая собственным удовольствием. От фантомного ощущения её кожи под своими губами кровь еще сильнее прилила к напряженному члену. Душ не поможет. Несколько ритмичных движений рукой вверх-вниз по члену и он кончил, пока стылые струи били в его спину. Сменив костюм на свободные штаны и футболку, Драко спустился в гостиную. Гермиона расфокусировано смотрела в пламя камина. Она даже не заметила, что он вернулся. — Думаю, ты права насчет Браун и Лавгуд, — сказал Малфой, присаживаясь на диван рядом с ней. — Не могу представить, как Блейз бы вытерпел общество Лаванды. Они наверняка устроили бы бардак, с которым нам же и пришлось бы разбираться. Гермиона посмотрела на него, совершенно не понимая о чем он говорит. От Драко веяло прохладой и пахло мылом. Она и не думала, что он вернется сюда. Его глаза искрились весельем, Гермиона нахмурилась. — Эмм… — слова никак не хотели складываться в предложения, — да, отлично. Драко искоса поглядывал на раскрасневшуюся старосту девочек, пряча лукавую улыбку. Некоторые пуговицы на её блузке были застегнуты неправильно. — Меню… — Малфой задумчиво постукивал пальцами по столу, — думаю, стоит ограничиться закусками и пуншем. Музыку поручим Блейзу, он с недавних пор стал тошнотворно романтичным, как раз подберет что-то для желающих “узнать друг друга поближе”. В ответ на свои более чем конструктивные предложения он получил молчание. Драко ожидал советов, возражений, хоть какой-то реакции. — Грейнджер, ты здесь? — позвал он ее. — А? — Гермиона провела руками по волосам, возвращаясь из своих мыслей, — прости, отвлеклась. Что ты сказал? — Из еды легкие закуски и пунш, а музыкой займется Блейз. — Ладно. — Ладно, и всё? — Да, закуски, пунш, музыка на Блейзе. Все прекрасно. Внезапно её охватило беспричинное раздражение. Последние отголоски былого возбуждения покинули тело, и она отчётливо почувствовала себя уязвленной. Он отверг её. Оставил одну, разгоряченную и неудовлетворенную на треклятом диване, бормоча какие-то глупости. Гермиона отказывалась искать причины или оправдания его поступку. — Значит, решено, — он деловито кивнул, наблюдая, как Гермиона собирала свои пергаменты. Увесистая стопка плотной бумаги приземлилась на стол излишне громко, и Драко, наконец, заметил перемену в настроении девушки. — Грейнджер, взгляни на меня, пожалуйста, — попросил он серьезно и взял ее за руку, тем самым привлекая ее внимание. Гермиона посмотрела на него выразительно выгнув одну бровь. — У тебя нет причин для обид. — Да что ты, — она не удержалась от колкости. Девушка сложила руки на груди, словно защищаясь. — Послушай, — он тяжело вздохнул, пытаясь получше сформулировать, то, что хотел донести до нее, — я только что дрочил под холодным душем. Поверь, я более чем заинтересован в сексе с тобой. Но мы не пара. Посмотри на Блейза и Алишу или Поттера и младшую Уизли. У нас совершенно другая ситуация. Моменты нашей близости основаны только на том, что один утешает другого. Я хочу чего-то правильного. С тобой. Осторожно, боясь спугнуть притихшую девушку, Драко приблизился к ней. Он легонько поцеловал ее, слово запечатывая неозвученное обещание. Малфой почувствовал ее улыбку на своих губах и отстранился. Они одновременно поднялись с дивана. Двигаясь на автомате она направилась к лестнице ведущей в ее комнату. Все еще погруженная в собственные мысли Гермиона вздрогнула от неожиданности, когда Драко внезапно оказался рядом. — Знаешь, Грейнджер, — вкрадчиво произнес он, — я ужасно хочу поцеловать тебя в метро. А затем он ушёл к себе в спальню, оставляя Гермиону обдумывать его слова. *mon ange — мой ангел **je vis pour notre amour — я живу ради нашей любви tu es mon amour pour toujours — ты моя любовь навсегда ***au revoir mon amour — прощай, любовь моя ****tu me rends fou — ты сводишь меня с ума *****je crois que tu ne sais pas à quel point tu es magnifique — ты даже не представляешь, насколько красива