— Мисс Грейнджер, мы можем поговорить? — услышала Гермиона голос Макгонагалл.
Девушка вздрогнула, поднимая голову. Она выпала из реальности еще утром. Воздух в столовой можно было резать ножом, такое напряжение там висело. Новости о новой атаке Пожирателей сегодня существенно отличались от того, что все привыкли видеть на страницах Пророка.
«СЕМЬЯ МАГЛОРОЖДЕННОГО ВОЛШЕБНИКА БЫЛА ЖЕСТОКО УБИТА»
Жестоко?
Если только под жестокостью подразумевались перерезанные глотки и вспоротые животы. Дженкинсов буквально растерзали, а их дочь, маленькая девочка, что пряталась в шкафу, слишком рано покинула укрытие. Не пощадили и её.
Зверски.
В живых остался только старший сын — Чарли. Он учился на три курса младше Гермионы. Эти твари разделались с его семьей так же легко, как садовод выдирал надоедливый сорняк из своей идеальной клумбы.
Для Пожирателей такие, как Гермиона — просто сорняки.
— Мисс Грейнджер, Вы меня слышите? — директор положила руку на плечо Гермионы.
— Да, да я… — девушка постаралась сфокусироваться на чем-то кроме жутких образов в голове, — конечно.
— Хорошо, тогда идемте.
Мерцающий свет в кабинете стал ярче, когда дверь за вошедшими плотно закрылась. Гермиона села в кресло перед массивным письменным столом и уставилась на свои колени. На занятиях она едва ли слышала о чем говорили профессора, а после ушла в библиотеку, скрываясь от этого дикого мира в самом тёмном её углу. Книга, которая предполагалась для чтения, так и не была открыта. За созерцанием пространства её и нашла Макгонагалл.
— Вы, конечно, уже слышали новости… — голос директора доносился словно из-под толщи воды, в которой Гермиона тонула весь день. — Однако это не всё.
Холодок лизнул где-то между лопаток, и Гермиона резко обратилась в слух. Фраза «это не всё» никогда не заканчивалась чем-то хорошим.
— Скажите, мисс Грейнджер, вы связывались со своими родителями после… — когда Гермиона поспешно замотала головой, в попытке не дать Макгонагалл договорить. — Известно ли кому-то, кроме вас, об их местонахождении?
— Нет. Только я знаю, где они.
Даже Гарри и Рон не знали, куда именно отправились её родители. Это была вынужденная секретность. Предугадать исход войны было невозможно. И наряду с верой в свои силы, трезвый расчет требовал продумать все возможные варианты. Любое мужество под нужным давлением превращается в кровавое крошево.
— Хорошо, очень хорошо, — с ощутимым облегчением произнесла Макгонагалл.
— Вы сказали, что это не все новости, — Гермиона изо всех сил старалась ухватиться за любую информацию.
— Послушайте, мисс Грейнджер, — несмотря на заглушающие чары наложенные на кабинет, Минерва говорила тихо, — то, что я вам скажу, не предназначено для посторонних ушей, это понятно? — после утвердительного кивка женщина продолжила. — Министерство не справляется. Нападений куда больше, чем пишут. На прошлой неделе была убита другая семья. Маглорожденные родители, их дети без магических способностей и даже пожилые родственники, которым не посчастливилось гостить у них. Пожиратели просто ворвались в дом. Никто не выжил.
Гермионе стало трудно дышать. Сердце исступленно билось о ребра, как дикая птица, угодившая в клетку. Перед глазами запрыгали черные точки, а лоб покрылся бисеринками холодного пота.
— Я понимаю, почему вы спрашиваете о моих родителях, но при чем тут остальные? В этом нет никакой логики. Между жертвами нет связи. Дженкинс в битве не участвовал, Лавгуд и Малфой не маглорожденные, — голос девушки дрогнул. — Это какой-то…
— Министерство в таком же замешательстве. У них нет ни догадок, ни теорий. Признаться, у меня тоже.
Повисла пауза. Гермиона отчаянно пыталась сложить загадочный пазл, но частей всё равно не хватало.
— Я прошу Вас сохранять спокойствие. Хогвартс без сомнений под защитой, но походы в Хогсмид по-прежнему отложены на неопределенный срок. Что касается бала… — Макгонагалл тяжело вздохнула, — мы не можем лишить студентов единственной доступной сейчас радости. Обсудите этот вопрос с мистером Малфоем и остальными префектами, как только вернется мистер Забини и мисс Ривер. Я уверена, вы найдете способ как объяснить девушкам, почему они остались без нового платья.
Гермиона вымученно улыбнулась. Ни одна девушка в здравом уме не станет горевать по такому пустяку, учитывая происходящее. Но озвучить это так и не решилась.
После короткого прощания с директором, она направилась в Башню старост.
***
Драко снова и снова вчитывался в заученные наизусть строчки.
«Mon cher Draco,
Рада сообщить, что ремонт в южном крыле практически завершился. Осталось выбрать цвет обивки для новой мебели в гостевой. Не могу дождаться, когда ты будешь дома и сможешь все увидеть!
Вчера мне пришло письмо из Министерства. Время пребывания твоего отца в Азкабане было продлено. Казнь отложили на неопределенный срок. Министр Кингсли считает, что показания Люциуса могут помочь в раскрытии новых нападений.
У тебя всё в порядке? Как проходят приготовления к балу?
С любовью, мама.»
Драко должен был испытать облегчение. Должен был, но не смог. Он прочел письмо Нарциссы уже сотню раз, но так и не понял, как ему реагировать на такую новость. Сидя на пушистом ковре перед камином в гостиной старост, он пытался отыскать хоть что-то в своем опустошенном сердце.
Но на засыпанной солью земле не вырастить цветов.
Гермиона и нашла его таким, уставшим от раздумий и абсолютно растерянным. Она опустилась на ковер рядом с ним, и лишь когда их плечи соприкоснулись, Драко заметил её присутствие. Не отводя взгляда от ярких всполохов пламени в камине, он взял девушку за руку. Напряжение стало понемногу ослабевать.
— Не видел тебя весь день, — произнес он тихо.
— Я только что от Макгонагалл, — Гермиона нахмурилась. — Надо обсудить с префектами, как быть с балом, ведь Хогсмид по-прежнему закрыт…
— Что еще? — резко оборвал её Драко и убрал руку.
Гермиона вопросительно посмотрела на него.
— Я не идиот, Грейнджер. Если бы вы обсуждали только бал, я бы тоже присутствовал там.
Девушка подтянула ноги и положила подбородок на колени. Она не собиралась скрывать от Драко разговор с директором, но прямо сейчас у нее не было сил возвращаться к теме, которая следовала за ней по пятам весь день, как привидение, не знающее покоя.
— Что это у тебя? — Гермиона кивнула на смятый листок в его руке.
Всё это время Драко неосознанно комкал письмо. Он развернул его и передал его девушке. Гермиона опешила от такого доверительного жеста, но всё-таки взяла письмо. Идеально ровные строчки, написанные каллиграфическим почерком, не вязались с содержимым письма. Пребывая в замешательстве, Гермиона никак не могла подобрать нужных слов. Выражать поздравления или соболезнования? Ни то, ни другое не было уместным, поэтому она просто вернула письмо Драко.
— Они думают, что он причастен? — удалось ей выдавить из себя.
Драко положил голову на стоящий позади кофейный столик и прикрыл глаза. Несколько пуговиц у ворота его рубашки были расстегнуты, а из-под наспех закатанного рукава виднелась посеревшая змеиная голова. Его метка никуда не делась.
Пожиратель.
— Я не знаю, — вот и весь ответ. — Вы о нападениях говорили с Макгонагалл?
Гермиона отвела взгляд от татуировки и положила голову на плечо Драко.
— По большей части. Её интересовало, не связывалась ли я с родителями.
— И что ты ответила? — мгновенно напрягся Драко.
— Сказала, что ничего не слышала о них… — Гермиона сухо сглотнула, — с того самого дня. Макгонагалл беспокоится. Не все преступления Пожирателей попадают на страницы Пророка, — расплывчато сказала девушка.
Малфой согнул руку, прицелился и бросил бумажный комок в огонь. Пламя вспыхнуло и поглотило известия об отсрочке кончины Люциуса так же быстро, как таяла снежинка на горячей щеке.
— Можешь не разыгрывать таинственность, Грейнджер. Мне прекрасно известно, что семья Дженкинса не была единственной в своём роде, — Драко поднял голову. — Новый министерский бойфренд мадам Забини уведомил её о ситуации. Блейз сейчас помогает перевезти родителей Алиши в безопасное место.
Таинственное исчезновение половины префектов, наконец, обрело смысл. Девушка решила поделиться и своими рассуждениями.
— Я всё никак не могу понять, к чему такая бойня? И причем здесь маглорожденные? Я всегда считала, что Пожиратели просто исполняли волю Лорда, но если его больше нет… — Гермиона затихла и прикусила щеку изнутри.
Малфой долго молчал. Когда Гермионе стало казаться, что ответа не последует, Драко внезапно закатал рукав рубашки повыше.
— Видишь это, — Драко провёл пальцем по контуру рисунка, — такие были у каждого Пожирателя.
Гермиона, как завороженная, следила за его движениями, отмечая для себя, что его руки до безобразия идеальны. Голубоватые вены выступили от постоянных тренировок, а гладкий атлас кожи умолял прикоснуться к себе. Уродливая татуировка выглядела почти неуместно на его бледной, без изъянов, коже. Метка Пожирателя изрядно выцвела, словно со смертью Лорда чары, поддерживающие в ней цвет, угасли.
— По задумке Лорда они должны были не просто связать всех нас между собой, — продолжил Драко, — но и уравнять друг пред другом, как рядовых солдат перед генералом. Но этого так и не случилось. Не все Пожиратели подчинялись Лорду только из страха. Были и те, кто просто жаждал крови, они наслаждались самой идеей убийства. Их было не много, но такие всегда выделялись, — он опустил рукав обратно и встретился глазами с Гермионой, — в лице Лорда они обрели необходимого им сильного лидера.
Отвращение, с которым Малфой произнес последние слова, было настолько явным, что у Гермионы защемило сердце. Девушка мало знала о том, через что он прошел за то недолгое время, что был в числе Пожирателей. Драко не говорил об этом, а она не спрашивала, не было ни необходимости, ни интереса.
Иногда неведение — меньшее из зол.
Теперь, зная о Пожирателях чуть больше, Гермиона отважилась на безумную затею, что пришла ей в голову еще утром. Видит Мерлин, других вариантов просто не осталось.
— Малфой, — Гермиона внимательно посмотрела на него, — мне нужно еще одно одолжение.
***
Следующим вечером старосты обсудили план действий. Нужно было убедиться, что в доме Гермионы пусто. Но если родители все-таки там, Гермиона снова применит Обливиэйт и заставит их вернуться в Австралию. А затем Гермиона, согласно плану, должна вздохнуть спокойно. Только вот даже мысль о встрече с ними лицом к лицу, заставляла изувеченных бабочек в животе Гермионы исполнять мёртвую петлю.
Интуиция подсказывала Драко, что заклятье придётся накладывать ему. Пережить потерю родителей один раз возможно, но дважды… Драко не знал, кому под силу было бы вынести подобное. К тому же новое тотальное забвение вполне вероятно приведет к необратимым последствиям. Мистеру и миссис Грейнджер не смогут помочь даже в Мунго.
Раннее субботнее утро Гермиона встретила свернувшись калачиком на кровати, разглядывая покрасневшими глазами стрелки настенных часов. Сон к ней так и не пришёл. Девушка грела руки о чашку, стараясь не задремать, пока ждала Драко в гостиной. Ей всё ещё не верилось, что он согласился на это. Малфой даже не пытался отговорить или вразумить её. Вместо «
ты идиотка, это так опасно» она услышала лаконичное «
суббота, шесть утра». И всё.
Фигура Малфоя появилась в дверном проеме его комнаты, стоило стрелкам часов замереть на цифре шесть. Малфой никогда не опаздывал. Гермиона едва не поперхнулась кофе. Он сменил пальто, которое послужило громоотводом для её боли в тёмном переулке, на твидовый пиджак, явно сшитый на заказ. Чёрные брюки с, конечно же, идеально выглаженными стрелками и начищенные до блеска ботинки, естественно из самой дорогой драконьей кожи. Кричащий лоск.
Подлецу всё к лицу.
— Мне стоит бояться, что ты сейчас рухнешь в обморок, Грейнджер? — обеспокоенно спросил Драко.
Девушка сжала губы в тонкую линию, отставила кружку и встала.
— Боялась, что усну, пока тебя дождусь, — буркнула она и направилась к выходу.
Дорога до окраины Запретного леса прошла в абсолютном молчании. Как и в первую вылазку, на пути им никто не встретился. Драко достал из внутреннего кармана пиджака палочку и взял Гермиону за руку.
Спустя один хлопок аппарации они уже были в Лондоне.
Ледяной ветер едва не сбил молодых волшебников с ног. Гермиона поспешно отступила от Драко, поднимая ворот пальто до самого носа. Не теряя времени, они быстро пересекли внутренний двор заброшенного здания и вышли через укромную арку между двух домов на основную улицу.
Гермиона сразу же поняла, где оказалась. Чуть поодаль от них располагался «Магазин здоровых сладостей Грейнджер», соседствующий с их семейной клиникой. Вывеска странно покосилась, а табличка на двери гласила «закрыто». Подавив приступ ностальгии, Гермиона зашагала в противоположную сторону, вслушиваясь в глухой стук каблуков своих ботинок по сырому асфальту.
Их дом, в отличие от клиники и магазина родителей, ничуть не изменился. Разве что небольшая лужайка у входа пожухла, а трава была не в меру высокой. В груди у Гермионы что-то сжалось.
Папа ни за что бы не позволил такому случиться.
— Стой, — Гермиона не осознавала, что уже шагала к двери, пока Драко не ухватил её за локоть, — наш план, помнишь? — он развернул её лицом к себе. — Ты стоишь в тени, а я задаю вопросы соседям.
Гермиона выдернула руку из его хватки и отступила.
— Помню. Иди.
Драко еще раз выразительно посмотрел на неё, а потом, убедившись что она не попытается в одиночку вломиться в дом, быстрым шагом направился к соседнему участку. Постройка отличалась от дома Грейнджеров лишь тем, что сад был жив, а на подъездной дорожке сгрудились детские велосипеды. Глубоко вздохнув, Драко нажал на кнопку звонка.
Спустя три удара сердца дверца со скрипом отворилась, и перед ним предстала женщина в потрепанном махровом халате и с полотенцем на голове — типичная домохозяйка, не ожидающая гостей. Она тут же покраснела и широко раскрыла глаза. Гермиона наблюдала за комичной картиной, скрываясь за густым кустарником.
— Чем, — женщина прокашлялась, еще больше краснея под пристальным взглядом Драко, — чем я могу Вам помочь, молодой человек?
— Прошу прощения за беспокойство, мисс, — начал Драко.
Гермиона почти могла услышать щелчок, который свидетельствовал о том, что домохозяйка теперь полностью во власти его обаяния. Девушка закатила глаза. Конечно, он намеренно использовал такое обращение.
Подхалим.
— Меня зовут Уильям Аткинсон. Мистер и миссис Грейнджер близкие друзья моей семьи. Грейнджеры уехали на временную практику в Балтимор и должны были недавно вернуться, — Драко говорил медленно, чуть растягивая слова. — До этого они исправно выходили на связь, но вот уже две недели письма и звонки остаются без ответа. Клиника тоже закрыта… — он удрученно покачал головой. — Моя мама очень забеспокоилась и попросила меня проведать их, я как раз учусь неподалеку, в Королевском колледже искусств. Я только что заходил к Грейнджерам, но дома никого не оказалось. Вы не слышали ничего о них?
Женщина нахмурилась и покачала головой.
— Я не видела их уже около года. Все думали — они переехали. Странно, что дом так и не выставили на продажу.
Улыбка исчезла с лица Драко.
— Что ж, очень жаль это слышать. Спасибо за помощь, мисс, — он кивнул и развернулся чтобы уйти.
Но, прежде чем дверь закрылась, Гермиона заметила, как женщина вздохнула, глядя ему в след. Девушка вышла из-за живой изгороди на встречу к Драко.
— Ах,
мисс, — с чувством произнесла Гермиона, приложив руку к груди. — Королевскому колледжу стоит задуматься об открытии театрального факультета. Такой талант пропадает! — она едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
Драко иронично приподнял брови и приблизился к ней.
— Считаешь меня талантливым, Грейнджер? — Малфой мягко усмехнулся. — Мне это лестно, ma cherie, — его рука легла Гермионе на талию и он рывком притянул ее к себе.
Цвет глаз Драко идеально повторял оттенок низкого пасмурного неба, а платиновые волосы сияли в свете похищенного жадными тучами солнца. Запах петрикора смешивался с его собственным, образуя неповторимый коктейль, который Гермиона с жадностью вдыхала.
Молодой Зевс.
Что Малфой творил с её
глупым сердцем? Она сдалась ему в плен, сопротивляться было бессмысленно и бесполезно. Здесь, на безмолвной улочке Лондона, в окружении безликих коттеджей Гермиона впервые за долгое время почувствовала себя свободной.
Никто не наблюдал, никто не знал их, никто не смог бы осудить.
Поцеловать его сейчас, значит добровольцем броситься под удар молнии. Гермиона прикрыла глаза и подалась вперед. Драко погладил её щеку и провёл кончиком пальца по контуру нижней губы.
— На удачу, — слова Малфоя утонули в поцелуе.
Подушечкой пальца он нашел венку на её шее, и Гермиона почувствовала, как он улыбнулся. Пока Малфой считал её пульс, Гермиона молила секунды остановить свой бег. Ради таких поцелуев она крутила бы Маховик времени без остановки. Поцелуев со вкусом грозы, мяты и надежды. Упоительно сладких, невозможно мягких. На задворках разума вспыхнули его слова:
«Я хочу чего-то правильного»
— Это укладывается в твое понятие «правильности», Малфой? — прошептала Гермиона, отстраняясь, когда раскат грома сотряс воздух вокруг.
— Не совсем, — Драко прислонился своим лбом к её, тяжело дыша, — но направление верное.
Его шёпот исчезал в заходящемся ветре, но Гермиона отчетливо слышала каждое слово. Шторм в его глазах грозился превысить двенадцатибальную отметку. Она смотрела на своё отражение в блестящих зрачках, и пыталась понять, кого Малфой видел перед собой. Ту, что попирала одним своим существованием то, во что он верил всю сознательную жизнь? Ту, кого он практически убил, а теперь целовал на безлюдной улице? Или ту, ради которой он согласился пренебречь здравым смыслом, только чтобы узнать, в безопасности ли её родители?
Драко вздрогнул, стоило первой ледяной капле разбиться о щеку, оставляя за собой влажный размытый след. Наваждение рассеялось.
— Пойдем, — сухо сказал он и направился в сторону её дома.
После короткого «Алохомора» дверь бесшумно отворилась. Гермиона протиснулась вперед, и, пройдя в гостиную, замерла. Всё здесь осталось как прежде. Светлые стены в мелкий голубой цветочек, старенький, но такой уютный диван перед телевизором и ломящиеся от книг стеллажи.
Даже запах тот же. Апельсины и свежезаваренный кофе.
Девушка закрыла глаза и улыбнулась. Она представила, что просто приехала на летние каникулы. Отец вот-вот выйдет к ней на встречу, хлопнет в ладоши, а маленькая Гермиона со всех ног побежит в его объятия. Он будет кружить её в воздухе, пока не появится мама, вытирая руки о клетчатый фартук, и засияет самой ласковой улыбкой на свете.
Внезапно с кухни донесся шорох. Прежде чем Драко успел её остановить, Гермиона ринулась на звук. Родная кухня. Столько счастливых воспоминаний. На сковороде шипело мясо, аромат индийских специй вокруг, которые так обожала мама. Отец готовил ее любимое карри. Сбоку, на кухонной стойке, краем глаза она заметила серебристый отблеск. Она чуть повернулась, чтобы разглядеть предмет получше.
Папа опять забыл убрать нож. Надо положить на место, пока мама не увидела.
— Доченька?
Гермиона застыла на месте. Около обеденного стола стояли миссис и мистер Грейнджер. Целые и невредимые. Она ослепла, оглохла и наверняка уже в дурдоме, просто еще не успела этого осознать. Надежда, что теплилась внутри весь год, раскалилась до бела, грозясь сжечь девушку изнутри.
— Мама? — Гермиона не была уверена, удалось ли ей произнести слово вслух.
Она успела сделать один шаг, прежде чем Драко преградил ей путь. Он взял за плечи и чуть сжал их.
— Малфой, что ты делаешь? Отойди, — Гермиона попыталась вывернуться, но хватка Драко лишь усилилась.
— Гермиона, — девушка вздрогнула, когда он назвал её по имени, — это не они.
Но она не верила. Это ведь какая-то чушь, так ведь?
Малфой заметил это еще в аптеке. Было что-то странно-знакомое в их взглядах. Ему почему-то показалось, что они будто бы узнали Грейнджер, несмотря на Обливиэйт. Хотя в способностях этой волшебницы он не сомневался ни на грамм, тогда он не придал этому значения. Что уж говорить о Гермионе, которая в тот день едва не рухнула без чувств от увиденного.
Драко внезапно повернулся лицом к ее родителям, выхватил палочку и наставил её на них.
Да что он творил?!
Это же ее родители. Они вспомнили её. Они здесь, стояли и ждали, что она обнимет их. Гермиона снова попыталась протиснуться вперед, но её остановил смех. Издевательский, громкий, почти безумный. Гермиона встретилась своим испуганным взглядом с другим, совершенно бездушным.
Ни капли теплоты.
— Как трогательно, — нараспев произнесла «мама» Гермионы, — мы заждались вас.
Морок растаял в воздухе, в трёх метрах от Гермионы и Драко стояли два парня. Близнецы, одетые в черные мантии, были практически неразличимы. У обоих коротко стриженные темные волосы, карие глаза и почти хищный оскал на лицах.
— Кто вы такие? — произнес Драко с неприкрытой угрозой в голосе.
— Не вздумай ничего выкинуть, Малфой, — произнес один из них.
Палочки близнецов сию же секунду предупреждающе нацелились на Драко. Обе стороны оценивали противников, решая, какую карту им разыграть первой.
Девушка в полной мере осознала, в какую ловушку
они она попала. Она ведь знала, что надежда слишком зыбкая, чтобы за неё цепляться, но не смогла остановить себя. Подлетела к своему солнцу слишком близко и забыла, чем скрепила свои крылья. Воск расплавился, и теперь Гермиона камнем падала вниз.
Как старина Икар, чьи ошибки ее ничему не научили.
— Вальтер, — ответил первый, указывая на другого.
— Валериан, — подхватил второй.
— Долоховы, — хором произнесли они.
Пока сбитая с толку Гермиона осмысливала их запутанное представление, Драко нахмурился, вглядываясь в незнакомые лица.
— Долоховы? У Антонина не было детей.
— Это ты так думаешь, — снова ответили они хором и рассмеялись.
Гермиона старалась подавить подступающую панику. Больше всего на свете она мечтала отключить свои эмоции, как умел это делать Малфой. Она обязательно оплачет свою потерю. Позже. К тому же, если братьям удалось применить оборотное зелье, значит, её родители всё ещё живы.
Надежда — та еще стерва.
— Где мои родители? — Гермиона не узнала свой голос.
Валериан прищурился, рассматривая Гермиону, которая выглядывала из-за спины Малфоя.
— Кто знает, малышка, — он усмехнулся, — где бы они ни были, покидали дом они явно в спешке. Даже расчесок не взяли.
Расчёска.
Вот как им удалось создать оборотное.
— Твоя мама на вкус, как жжёный сахар, — подал голос Вальтер, гадко улыбаясь.
Голова закружилась и тошнота подкатила к горлу, Гермиона едва устояла на ногах.
Держаться! Они только этого и ждут.
Их движения, голоса, то, как они договаривали друг за другом фразы… Было в этом нечто такое… Драко поймал себя на мысли, что эти двое — темная и извращенная версия близнецов Уизли.
— Что вам надо? — Малфой предупреждающе шагнул вперед, и Гермиона машинально шагнула за ним.
Драко стиснул челюсти, сверля мужчину взглядом. Он пытался просчитать все возможные исходы, но ни один из них не казался оптимистичным. Обезвредить Валериана? А что потом? Вальтер не спускал с него глаз, равно как и с его палочки.
— От неё, — Вальтер кивнул в сторону Гермионы, — ничего. Грязнокровка лишь инструмент.
И все же элемент неожиданности никто не отменял. Если действовать достаточно быстро… Он оглушит одного, а второго Грейнджер. Дальше — по обстоятельствам.
— А вот ты, малыш-Драко, — сказал Валериан, — очень даже нам пригодишься.
— Спаркс! — сноп синих искр сорвался с кончика палочки Драко и полетел Валериану в лицо. — Остолб…
— Протего! — заорал Вальтер прежде, чем Малфой успел закончить заклинание.
— Экспеллиармус! — палочка Драко моментально оказалась в руках Валериана. — Неплохо, малыш Драко.
Гермиона не предпринимала никаких попыток атаковать близнецов. Она только сильнее прижалась к спине Малфоя.
Неужели испугалась?
А потом произошло нечто странное. Грейнджер приподняла край его пиджака и вложила деревянный предмет за пояс его брюк.
Самая умная ведьма столетия!
Гермиона уже смекнула, что она следующая. Если палочки у нее не окажется, то и разоружить ее будет невозможно.
— Твоя палочка, живо! — потребовал Вальтер, направляя свою палочку Гермионе в лицо.
— У меня ее нет, я не взяла ее с собой, — Гермиона вышла из-за спины Драко и подняла руки вверх, показывая что безоружна, но этот жест не убедил Вальтера.
— Да что ты говоришь, — хмыкнул он. — Акцио…
Гермиона мысленно приготовилась к раскрытию её маленькой уловки. Глупо было полагать, что они не используют Акцио.
— Подожди, — Валериан опустил руку брата.
Драко почувствовал, как Грейнджер облегченно выдохнула.
— Так совсем не интересно, — продолжил Валериан. — Неужели ты не хочешь узнать,
куда она ее спрятала. Девчонку надо бы
обыскать, — плотоядно ухмыльнулся он и посмотрел на брата.
Тот в точности повторил его улыбку, отчего Гермионе стало по-настоящему жутко.
— Сними пальто и подойди, — приказал Вальтер.
— Грейнджер, стой где стоишь, — процедил Драко.
Но Гермиона вышла из-за его спины и направилась в сторону близнецов.
— Они всего лишь хотят убедиться, что я безоружна, — на удивление её голос не дрогнул.
Гермиона медленно сняла пальто и бросила его на стойку, а затем подошла к мужчинам.
— Хорошая девочка, — протянул Вальтер, — мне же не понадобится тебя обездвиживать, правда?
Гермиона очень надеялась, что он не станет этого делать. Бушующий в крови адреналин обострил все чувства, взывая к самому главному инстинкту любого живого существа — выживанию.
— Знаешь, ангелочек, — Вальтер обошел Гермиону по кругу, и остановился между ней и братом. — Мы не сразу поверили, — покачал головой он, — сынок Люциуса и это отребье? — Гермиона шумно выдохнула, стараясь вести себя сдержанно. — Бред же. Но мы не осуждаем тебя, малыш Драко. Твоя грязнокровка удивительный экземпляр, — он провел пальцем по щеке девушки. — Только не дёргайся, милая. Я бы не хотел портить такое прекрасное личико.
Гермиона напряглась, пытаясь унять дрожь. Вальтер опустил свои тяжёлые ладони ей на плечи и начал медленно ощупывать ее рукава. На лице Драко заходили желваки.
— Мы давно за вами наблюдаем, голубки, — сказал Валериан, внимательно наблюдая за Драко. — Сама Гермиона Грейнджер вытащила тебя из тюрьмы! Сенсация, не иначе. Тогда-то и поползли слухи о вашей весьма интересной связи.
Пальцы Вальтера прошлись по животу и бокам девушки. Когда они добрались до бедер Гермионы, Драко рыкнул и сжал руки в кулаки.
— Как оказалось, сплетники были правы. Ваш поцелуй, — Валериан указал на окно, — достоин аплодисментов. Такая экспрессия… Вот бы и мне попробовать её на вкус, — гадко улыбнулся он.
Перед Глазами Драко застыло бледнеющее от отвращения лицо Грейнджер. Слова заели в голове
«вот бы и мне попробовать ее на вкус». Драко больше не мог удерживать эмоции за ледяными стенами самообладания. В слепой ярости он бросился на Валериана. Но его кулак так и не достиг цели. Петрификус Тоталус пригвоздил парня к месту.
Малфой умел признавать поражение. Валериан оказался на редкость хорош в искусстве манипуляции. Драко уже был готов вытащить палочку Грейнджер, но избить ублюдка до полусмерти голыми руками принесло бы ему куда больше удовольствия.
Может, иногда стоило давать волю эмоциям.
Непростительное далось бы так легко, а вместе с этим он потерял бы последнее преимущество перед врагом.
Вальтер, тем временем, опустился на корточки и принялся чересчур неспешно вести ладонями от бедер вниз по ногам Гермионы. Подавив очередной приступ тошноты, девушка убедилась, что внимание Валериана сосредоточено исключительно на Малфое, а Вальтер еще не дошел до её коленей. Молниеносным движением она вытащила нож из-под пальто и наугад полоснула Вальтера. Мужчина отшатнулся и лезвие прошлось по щеке оставляя за собой алый порез. Вальтер мгновенно вскочил на ноги. Он заломал Гермионе запястье и нож выпал из её руки.
— Ух, ты! — удивился он. — А она бойкая!
Мужчина оттолкнул Гермиону от себя и прижал руку к порезу, из которого уже сочилась кровь. Он нагнулся, поднял нож и положил его на стол.
Гермиона сделала шаг назад к Малфою, который уже начал отходить от заклинания. Девушка не без удовольствия заметила, что теперь братьев очень легко отличить друг от друга.
Хоть бы остался шрам. Подарок на память, урод!
— Теперь, когда вы убедились, что ваше сопротивление бесполезно, — Валериан с хрустом размял шею, — мы можем продолжить.
— Не расстраивайся, малыш Драко, уверен грязнокровка оценила твой порыв, — произнес Вальтер. — Повторять попытку не советую, — он крутанул нож на столе.
— Впрочем, это лишь подтверждение того, что вы связаны, — Валериан загадочно смотрел на Гермиону, — причем гораздо больше, чем вам, голубкам, кажется. Но чтобы это доказать…
— Нам пришлось подождать, когда у тебя, — подхватил Вальтер и указал палочкой на девушку, — проявится, как вы магглы это называете, — он пощелкал пальцами, — «посттравматический синдром». О Круциатусах Беллатрисы ходили легенды! — усмехнулся он.
— И конечно, ты, простачка, задумала решить свои проблемки, — Валериан изобразил пальцами кавычки, — магловским способом.
Таблетки.
Они играли с ней.
— Улавливаешь связь, малышка? Аптека, родители, убийства волшебников и магглов, да поярче, чтобы ты забеспокоилась, и вот, — он расплылся в ехидной улыбке, — вы здесь.
— Значит, все убийства ваших рук дело, — не спросила, а скорее пояснила себе Гермиона.
— Ах, жалкое зрелище, — трагично вздохнул Вальтер, — они почти не сопротивлялись. Ску-учно, — протянул он, — но оно того стоило.
Гермиона шумно втянула воздух.
Ему было скучно, пока он лишал жизни ни в чем неповинных людей.
Сейчас она увидела едва уловимую разницу в поведении близнецов. Сложно сказать, был ли хоть один из них вообще обременен чем-то человеческим, но то, что Вальтер кровожаднее своего брата, было вполне ясно.
— Вот он, — подозрительно тепло произнёс Валериан, — момент, когда бесполезная агрессия превращается в разумную заинтересованность.
К своему стыду, Гермиона, и правда, была заинтересована. Чего не скажешь о Драко. Он почти физически мог почувствовать ужас, расползающийся вокруг Гермионы.
— Мы можем помочь друг другу, — Вальтер выглядел так, будто уже победил. — Ты, — он указал на Драко, — отведешь нас в хранилище твоего отца, мы возьмем то, что нам нужно, а затем ты найдешь ответы на свои вопросы.
— У меня нет никаких вопросов, — Драко цедил каждое слово, — я не собираюсь никуда вас вести. Тем более в Меноре нет никакого хранилища.
«Подвал, хранилище.
Драко подслушал разговор матери и отца. Отец несколько раз произнес эти слова полушепотом. Люциус всегда запрещал ему спускаться в подвалы Менора. Но разве можно запретами сдержать любопытство ребенка?
Драко взял подсвечник, храбро выпятил грудь и ступил на лестницу, ведущую в подвал. В памяти всплыла тяжелая железная дверь. Драко отчетливо слышал потрескивание защитных заклинаний. Ох, как ему влетело, когда мать нашла его там. Это был первый и единственный раз, когда она повысила на него голос.
После этого Драко больше не подходил к той загадочной двери.»
— А кто сказал, что речь идет о Меноре? Мы о том домике в Уэльсе, где ты, малыш Драко, еще ребенком гостил у бабули с дедулей, — ответил приторно-сладким тоном Вальтер.
— Ты изо всех сил стараешься не быть похожим на отца… Даже закрутил роман с грязнокровкой наперекор ему, — рассуждал Валериан. — И все же вы до смешного одинаковые. Слабость к женщинам у тебя от него. Люциус так трясся над женой, что хранил свою драгоценную коллекцию артефактов не под защитой ненаносимого Менора, а у стариков в сельской глуши… Глупость да и только, — пожал плечами мужчина. — Но, вот незадача, после смерти родителей он запер дом с помощью кровных чар. Как жаль, что твоя мать более недоступна, хотя тут бы она ничем нам не помогла. Только ты можешь провести нас туда.
Нападение на Менор было не более чем дополнительным рычагом давления. Оно не принесло своих плодов, и тогда они взяли Грейнджер в оборот покрепче.
Люциус не переставал удивлять его. Драко не понимал, как к этому относиться. Восхищаться его дальновидностью? Или же в который раз убедиться в его несостоятельности как семьянина? Искусное распространение заведомо ложной информации о местонахождении темных артефактов — поистине гениальный ход. Люциус, как смог, позаботился о будущем своей семьи, отводя возможные угрозы от Менора, делая его почти убежищем. Однако, держал все эти артефакты в доме, где жили его жена и ребенок, а значит, сознательно подвергал семью опасности.
И все же благодаря отцу теперь у Драко появилось преимущество. Он довольно хорошо знал место, о котором говорили близнецы, а с палочкой Грейнджер у него появился шанс выбраться из этой передряги с минимальными потерями. Почти вымершая деревня обеспечивала ему свободу действий. Осталось увести Долоховых подальше от Грейнджер.
— Я сказал, что не собираюсь вас никуда вести, — отрезал Драко.
Блеф чистой воды. Близнецы должны были поверить в то, что это они угрозами заставили Драко отвести их туда. Безопасность Грейнджер — его главный приоритет. Долоховым ничего бы не стоило расправиться с ней. Он им нужен. Она — больше нет. Девушка останется здесь одна, да еще и без палочки, Драко не станет рисковать её жизнью.
Только не снова.
— У тебя нет выбора, малыш-Драко, — Вальтер шагнул вперед. — Если ты не проведешь нас к хранилищу, твоя грязнокровка будет молить о смерти. И, уж поверь, мы сделаем все, чтобы ты запомнил каждый её вопль, — он многозначительно взглянул на нож. — Но ты ведь не допустишь этого? — Вальтер с неприкрытым удовольствием наблюдал, как посерело лицо Малфоя. — Конечно не допустишь, ты ведь влюблен в неё по уши. Этого не заметит только идиот.
— Признаюсь, ты весьма облегчил нам задачу, — кивнул Валериан. — Все эти сердечные дела творят с людьми фантастические вещи.
Выбора нет.
Гермиона больше не слушала. Она молилась. Молилась всем, кто мог её услышать, и просила, чтобы её палочка послушалась Драко.
Это всё, что она сейчас могла.
— Пора, — сказал Вальтер, он подошел к Драко и с силой толкнул его в спину. — Чем быстрее мы окажемся в Уэльсе, тем быстрее ты вернешься к своей подружке. Она все равно бесполезна, — он окинул Гермиону взглядом и ухмыльнулся, — без своей палочки.
Гермиона сощурилась и посмотрела на его порез.
— Ну-ну, — сочувственно вздохнул Вальтер, не уловив её намека, — не хмурься, ангелочек…
— А пока, — Валериан направил палочку на Гермиону, — малышка немного поспит. Счастливо оставаться, — Валериан подмигнул девушке. — Ступефай Дуо!
Гермиона осела на пол, и глаза её закрылись.
— Где гарантия, что после того, как мы уйдем, сюда не заявятся ваши дружки и ничего с ней не сделают? — спросил Драко, выходя на крыльцо дома.
— Как насчет гарантии того, что твоя грязнокровка, — прошипел Вальтер, подходя вплотную к Драко, — никуда отсюда не денется? — он направил палочку на вход и прошептал запирающее заклинание.
— Считай, что она залог. Будешь вести себя хорошо — получишь обратно, — добавил Валериан, хватая Драко за предплечье.
Спустя секунду мир перед его глазами расплылся в водовороте аппартации.
