Школьные интрижки

— Конечно, если ты так открыто на меня дышать будешь, — сразу ответила Купер, давая своеобразный отпор. — Купер, ты не меняешься, — Бэлла ещё несколько секунд подразнила её, но так и не поцеловала, а просто ушла. — Сучка.

***

Неделя Бизнес Леди. — Какие нахуй бизнес леди — выразилась Костья. Конечно, никто не представлял себя в таком образе. Пока новая волна алкоголя не накинула с головой. Почти всех. Тогда каждая считала себя президентом мира. Лимузин, шампанское. Всё, что требовалось, для того, чтобы культурно поболтать. Но не нашим девочкам. Даже Прокофьева набухалась, молчу уж про Веронику. А кто ещё набухалась? Кхм… перебрали с шампанским. Костья, конечно же, «белка» победила слабое тело Купер. Сняла туфли, заснула в спа салоне, высказала своё мнение. Но и Прокофьева, Жукова и Франк тоже сделали много хуйни. Бэлла и Настя, умудрившиеся сдержаться и не напиться, помогали Костье, забыв обиды между собой. Сейчас они несли свою «подругу». — Опять набухалась, сука! Тебя же выгнать могут, — говорила Бэлла, пока Петрова отвлеклась. Естественно, Купер никого не слушала. Она осталась спать на кушетке, как и всегда, спасибо, что хоть не подралась. Всем сделали массаж (ну да), они поели. Им принесли счёт, все немного прихуели. Чем расплачиваться? Натурой?! В общем, ничего интересного, только конец. Лайнер, корабль — хуй знает. Повара, клининг, официанты, аниматор и капитан. Ксюха, кто же ещё. — Пицца Купер! — торжественно произнесла она, принеся кусок хлеба, ну и что-то было сверху. Бэлла — миленький бельчонок. Зачем она отнекивалась? Просто проебала белую ленту. — Сука, — пронеслось в её голове. Церемония выгона — самое страшное, что было и будет. Все решили переизбрать президента школы «Леди». Ну, все единогласно выбрали Прокофьеву, как неожиданно. Бэлла волновалась за Купер, опять… Каждый раз, сука, каждый раз она говорит ей, что нельзя пить! Нельзя, блять. Бэлла сдержалась, Настя сдержалась. Но не Костья. Опять её могут выгнать, и все, это конец. Конец всего. — Ей нет оправдания, — говорила Кузнецова. — Я более, чем уверена, что её выгонят. Но я очень этого не хочу. Если она уйдет, будет очень тяжело, — так же высказала свое мнение Петрова. Слова Бэллы — это просто слова. Купер. Жукова. Франк. Гончарова. А, нет, минус Наташа. И минус Купер. Всё, камень с души. На всех остальных посрать, Франк и Жукова — пусть обе выебывают. Да, грубо, но сейчас хотелось обнять Костью, легонько ударить её, чтобы из головы вылетел этот алкоголь; набухиваться так, что просто спать, похуй, где, главное, спать. Они проводили Франк и Жукову. Да, Ника просто погубила Тину, опять провокация. Тина просто не смогла сдержаться… Она разорвала какую-то фотку и что-то сказала, Бэлла не слушала. Она уже думала, как побыстрее её обнять, или просто посмотреть в глаза. Увидеть те самые, родные глаза, коварную улыбку и просто посмотреть, как лёгкий румянец покроет её щёки, когда она просто приблизиться к ней. О да, вот это лучшие моменты, которые были и ещё будут, надеюсь. Нет, точно будут, ведь Кузнецова не собиралась останавливаться. Не собиралась опять играть в молчанку, Бэлла будет действовать. Теперь им никто не помешает, но все зависит от самой Костьи. Все разошлись по своим комнатам, кто плакал, кто нет. Белла прошла везде, но Костья была на кухне, искала какую-нибудь закладку, нычку. Хорошо, что Кузнецова вовремя пришла. — Ты что делаешь?! — спросила Бэлла. — Ты как подкралась так тихо? — Ты просто увлечена другим делом, нахуя искать закладку, ты не пьешь. — Пью. Я просто хочу бухнуть, сука, — она ударила по столу и продолжила искать свой «клад». — Нет, Каспер, тебе нельзя! Тебя чуть не выгнали, сука, врубись. Костья остановилась: первый раз она назвала её «Каспер». Так говорили те, кто не желали общаться с ней и просто ненавидел её. Бэлла об этом знала, просто, не думая, ляпнула такую хуету. Но она была зла и хотела немного сделать больно и Костье. Переборщила Она увидела, что Купер остановилась и замерла. — То есть, Купер, тебе нельзя! — Давай уж я буду решать, — она не придала этому «лёгкому» слову какое-либо значение. Хотя ей было обидно и больно. — Нет! Я волнуюсь за тебя, тварь ты бездушная. Ты вылетишь, как ненужная пробка. — Я и есть ненужная пробка, у меня алкоголизм. — Но ты и пришла, чтобы изменится. Вспомни про сестру, племянницу, ты губишь себя. — Вау, ты неделю не пила, а уже ведёшь себя, как леди. Немного ли взяла на себя? Ты мне мать или кто? — То есть никто, верно? — Возможно, если ты меня поцеловала, это ничего не значит, Кузнецова, — она немного подумала. — А может, и значит. — Что-то значит? Да неужели, докажи. — Чем? Лучше помоги найти хоть что-то. — «Лишь бы не это, лишь бы не это», — думала Костья и одновременно «молилась». — Поцелуй меня, Купер, давай, докажи. Чего?! Костья знала, что Бэлла неровно дышит к ней, но чтобы так открыто… так открыто сказать… но сделает ли она это?