Укротить и зафиксировать

Сан не сразу вскидывает голову и смотрит на Чона. Слова доходят медленно из-за сонливости, но повисшая тишина не даёт проигнорировать или не заметить сказанное. Уён сидит спокойно и ждёт чужой реакции, словно спросил нечто обыденное. Может Сану послышалось? — Ну… то есть, — Уён решает исправиться, так и не дождавшись ответа. Его руки холодеют и всё внутри дрожит. — Может быть ты хотел поцеловать меня? Прямо сейчас? Наверное? Чхве садится нормально, поворачиваясь к парню лицом. Да, его сердце очень заинтересованно в долгом /максимально долгом/ поцелуе с Уёном, но сучий разум громко напоминает обо всём плохом и приводит доводы, почему они не должны усложнять. — Мы не должны услож… — Господи, Сан! — Чон бьёт парня по плечу и раздражённо фыркает. — Мы не в мыльной опере! Это не драматический фильм! Просто возьми и засоси меня! Ни ты, ни я ничего от этого не теряем. Что ж, да. Чон Уён оказывается громче разума Чхве Сана. Потому последний с чистой совестью хватает рукой парня за затылок и приближает к себе. Они уже делали это будучи пьяными совсем недавно. Но на трезвую голову выходит куда более волнующе. Поцелуи — штука классная. — Пожалуйста, постарайся на этот раз не умереть, — просит Уён, забираясь к Сану на колени с намерением сделать поцелуй интимнее. — Иначе я убью себя от неловкости. — Обещаю, — шепчет поплывший Чхве, на деле мечтающий, чтобы его сердце не остановилось от волнения, пока Уён делает все эти вещи. Да, он призрак-девственник, ну и что вы сделаете? К счастью, хотя бы один из них знает, как работает секс. Поэтому после действительно долгого и возбуждающего поцелуя, Уён инструктирует Сана по их дальнейшим действиям. Делает это, кстати, совершенно ужасно: — Ты не был таким смущенным, когда дрочил у меня в ванной. Сейчас сделай все тоже самое, только… используя меня. Господи. Сан закрывает своё лицо ладонью, пока Уён без стыда ищет в комнате друзей презервативы. Призрак молит Бога /если тот существует (?)/ , чтобы это перестало быть таким неловким. В книжках всё совсем не так описывалось! Как там в книжках — плевать. Потому что Уён находит всё необходимое и падает на кровать без футболки, после хриплым голосом шепчет Сану комплименты. Он рассказывает Чхве о том, какие горячие и милые у него ямочки на щеках, какие офигенные руки и замечательные пальцы. Сан за всю свою жизнь не слышал о себе столько хорошего… Между делом Уён портит невинную романтику и поясняет, где сановские шикарные пальцы должны оказаться. И как хорошо, что он ещё ничего не ел. Сан очень возбуждён, но одновременно становится раздражённым от бесконечного потока нелепых слов. Он пытается заткнуть Уёна поцелуем, но тот не поддаётся и объясняет, как пользоваться смазкой. Как будто для этого действительно нужны особые знания, как при вождении автомобиля. Используя выданные инструкции, Чхве уже почти взбешённо выдавливает смазку на пальцы и пиздит Чона чистой рукой по бедру за язвительный комментарий, мол, слишком смешные звуки издаёт тюбик. Парень нервно смеётся и наконец затихает, когда ТЕ САМЫЕ пальцы оказываются внутри. Ненадолго: — Тщщщщщ! Сан-ни, мы занимаемся сексом, а не играем в приставку… будь аккуратнее с моими внутренностями! — Уён! — Сан правда не может сосредоточиться ни на чём из-за желания, но Чон продолжает его раздраконивать. Зато уже не страшно и не неловко. — Просто говори, что не так… Младший цыкает и ещё пару раз шипит, позволяя Сану растягивать себя. По идее это должен быть волнительный или страстный момент, но Уён просто хочет быть натянутым на этот самый член, который не может забыть после «ой»-ситуации в душе. В своё оправдание Чон скажет, что дело, конечно, не только в этом члене. Дело в Сане, который Уёну очень сильно нравится. Ну и имеет этот самый член. Совместим приятное с приятным. — Всё! — Чон пытается отпихнуть руку Сана от себя довольно скоро, побоявшись слишком ранней разрядки от стимуляции пальцами. — Если ты прямо сейчас не войдёшь в меня, я расскажу тебе о вреде курения! — Ты невыносимый человек! — правда пугается угрозы Чхве. — У меня складывается ощущение, что мы не любовью занимаемся, а просто… После слова «любовью» Чон Уен ничего не услышал, если честно. Его сердце екнуло, а в горле встал ком. Вау. Действительно же… Шутить дальше совершенно расхотелось. Уён, наконец, понимает особенность момента. Чувствует, как приятные мурашки спускаются по позвоночнику и растекаются по телу. Как сильно горит кожа под прикосновениями Сана… Чон завороженно смотрит на него, нависающего сверху и разгорячённого. Сан с трепетом целует чужую шею, немного беспокоясь о том, чтобы Уён не заболел, находясь долго раздетым. Греет парня под собой руками, испытывая удовольствие от задушевного «хён» и немного погодя аккуратно и медленно входит в него, не сдерживая стона. Сану безумно нравится тереться щекой о щечку Уёна и одновременно с этим двигать бёдрами, получая в ответ чужую дрожь. Он готов умереть ещё сто тысяч раз за Уёна, обнимающего его за плечи и поддающегося на поступательные движения. Чон тоже готов умереть от удовольствия, потому что старший ведёт себя как ласковый котёнок, пока его член находится очень глубоко. Пока он двигается так волшебно-приятно, словно делал это много раз. Ну или же Уён так сильно хотел этого парня, что любое его действие вызывает внутри приятную волну. Сан выдерживает нежный темп очень долго и даже тогда, когда Уён дергается и просит большего перед оргазмом. Но получает ещё бОльшее удовольствие из-за мягких поцелуев в напряжённую челюсть и в сомкнутые губы, из-за почти невесомых прикосновений и влюблённых глаз напротив… Чон хочет зарыдать из-за несправедливости мира, но вместо этого громко стонет и кончает, крепко обнимая самого живого и самого лучшего мальчика в мире. *** 21:20 Уён: Нам нужно срочно поговорить.