Я доведу тебя до Прованса

7 В хороший воскресный полдень в Люксембургском саду собирается большая компания танцоров. Уже сейчас рядом с Чимином насчитывается человек 20, хотя он пришел раньше на пятнадцать минут. Ему определенно это нравится и он лучезарно улыбается, представляя, как эффектно они будут выглядеть, кружась в вальсе. Пак разговаривает с мсье Дюраном, когда замечает, что головы всех пенсионеров повернулись в сторону одной из дорожек. Так происходило каждый раз, когда танцоры замечали новенького. Чимин тоже отвлекся от разговора и повернул голову туда, куда и все остальные. По насыпной садовой дорожке к ним приближались двое, как мог судить юноша со своим зрением, мужчин: один был постарше и опирался на руку того, кто помоложе. Не так уж и часто в их коллектив приходил кто-то из родственников танцующего - дети или внуки. Чимин же надеялся, что тот, кто помоложе, окажется внуком-ровесником и тогда все танцевальные движения можно будет показывать в паре с ним. Люди приближались и уже можно было кое что различить: они были азиатами (вот так сюрприз, с появлением соседа-корейца, азиатов в Париже заметно прибавилось) и явно приходились друг другу дедом и внуком. -О, Фрери, дружище!-воскликнул мсье Дюран и помахал приближающимся, - Здорово, что ты заскочил. Пожилой мужчина махнул мсье Дюрану в ответ. И именно в этот момент Чимин их разглядел - молодой человек, идущий под руку со старичком, был профессором Мином, тем самым профессором Мином, мысли о котором не отпускали его на протяжении всего вчерашнего дня ( и сегодняшнего утра, чего таить). Такое вообще бывает вне ромкомов? В конце концов, Париж большой город, просто огромный, если сравнивать с его родным Эгином, и танцевальные кружки тут в каждом парке. Почему же тогда они здесь? Танцор постарался придать своему лицу менее шокированный вид и дружелюбно улыбнулся (получилось вполне сносно): -Добро пожаловать, мсье, - произнес он, когда двое подошли к нему достаточно близко и поклонился на корейский манер. -О боже мой, -тихо проворчал старичок, - Только не надо этой азиатской ерунды, мы же в Париже. Чимин в недоумении посмотрел сначала на пенсионера, потом на его внука. -Деда, - вздохнул профессор Мин и обернулся к Паку, - Прости его, он кореец-ксенофоб. Глаза Чимина округляютя, но он ничего не говорит в ожидании, что появившаяся парочка сама даст ответы на все неозвученные вопросы. -Я француз с французским именем, попрошу заметить, - бубнит дед внуку, но обращает внимание на застывшего преподавателя танцев и протягивает ему руку, - Фрери Ким. Пенсионер ловит крошечную ручку Чимина и неистово трясет. - А это мой несносный внук - Юнги Мин, - мсье Ким снова переводит взгляд на внука и язвительно замечает, - ой, простите, Мин Юнги. Профессор Мин закатывает глаза , а Чимин теряется ещё больше: во-первых, его краша зовут Юнги. Красиво, он такого имени ещё ни разу не слышал. Во-вторых, дед его краша самый странный и противный старикан, которого он когда-либо встречал. Танцор надеется, что это факт никак не помешает его общению со стариковским внуком. -Приятно познакомиться, я Пак Чимин, ваш преподаватель по танцам на сегодняшний день, - Чимин открыто улыбается, отвечая на рукопожатие Фрери, а затем протягивает руку внуку. Юнги моментально протягивает ладонь в ответ и как-то очень нерешительно жмёт пальцы. Пак замечает, какова разница в размерах их ладоней: рука Юнги такая большая, что запросто могла бы скрыть всю лапку Чимина. Прикосновение не длится долго: проходит какая-то секунда и все закончилось. Хотелось бы дольше. Ещё какое-то время подходят ещё пожилые люди, Чимин хлопает в ладоши, привлекая к себе всеобщее внимание и проводит быстрый инструктаж. За пять минут он показывает все нужные шаги (в принципе, этим людям не нужны эти краткие уроки, они и так достаточно прошарены по такой-то теме, как вальс) в паре с мадам Жюли, затем передает ее в руки мсье Кима, а сам передвигается между вальсирующими парами, периодически незначительно поправляя чью-то комбинацию шагов. Со сменой музыки, исходящей из его колонки, Чимин замечает, что профессор стоит немного в отдалении от всех и выглядит крайне растерянно. -Составишь мне компанию, Хён? - Пак протягивает руку Юнги, тот смотрит на нее растерянно, но предложение, кажется, принимает. -Прости, я плохо танцую, возможно, отдавлю тебе все ноги, - негромко произносит он, пока Чимин тащит его поближе к танцорам. -Я здесь для того, чтобы учить, так что не беспокойся, - танцор останавливается и поворачивается лицом к крашу. Они мнутся на месте, пока Чимин кладет одну руку Юнги себе на талию, а в другую вкладывая свою ладошку. Он старается не думать о том, что профессор так близко к нему. Настолько, что если податься вперед, можно коснуться своим носом его носа-пуговку. Они медленно отрабатывают комбинацию шагов, а затем, когда у Мина начинает получаться, уже начинают полноценно танцевать. -Не так уж все и плохо, как ты говорил, - хвалит Чимин и одобряющие улыбается, - у тебя здорово получается. Уголки губ Юнги чуть приподнимаются: -Ты помнишь меня? Мы виделись позапрошлой ночью на вечеринке Тэхена. Пак кивает и удовольствие расплывается по его спине, как раз в том месте, где покоится ладонь партнера. Его запомнили. -Он мне и рассказал о том, что я могу сюда отвести потанцевать своего неугомонного старика, - Юнги быстро переводит взгляд на деда, а потом снова черные лисьи глаза возвращаются к лицу Чимина, - но он не говорил, что это танцевальный кружок его друга. Пак быстро стоит рожу "ну не знаю, как так получилось" и надеется, что Тэ никто ничего не передал. Например, Макс. Он мог бы. Но Чимин надеется на преданность друга и его умение держать секреты. Только сейчас танцор замечает, что на все реплики юнги он реагирует молчанием. Только бы тот не подумал, что он дурак какой-нибудь! Так что Пак прочищает горло: -Думаю, что хоть Тэ и выглядит, как модный художник-пенсионер, он не в курсе всей этой тусовки, так что он просто посоветовал то, что знал. Юнги понимающе кивает. -Кстати, - снова подаёт голос Чимин, - что это было? Он немного скашивает глаза на мсье Кима, чтоб было ясно, что он имеет ввиду. -Ты про деда? - уточняет профессор. -Прости, если это прозвучало бестактно, Хён, - выпалил Чимин, осознав, что он, возможно, задаёт слишком личные вопросы. -Все нормально, не нужно извиняться, прости, что сам первым не сказал, что это было, - тихо проговорил Юнги, - Ты знаешь корейский? Мы могли бы на него перейти, чтоб кое чьи старые уши нас не подслушали? Чимин засмеялся, увидев, что последние слова предназначались не для него, а для замаячившего рядом мсье Кима, который по-мальчишески показал язык внуку. -Конечно, Хён!