***
Негромкий скрип прервал урок и развернул головы учеников к дубовой двери, из-за которой выглядывало тело хрупкой и чем-то встревоженной Непризнанной. Она обернулась за спину, прежде чем глубоко вздохнуть и пропустить ангела вперёд. Девушка явно не спешила заходить. Пальцы крепко сжали холодную дверную ручку, глаза сами нашли крепкую спину демона, бордовые и сильные крылья, которых могла коснуться томной ночью. Стоило сделать шаг, лопатки заныли от обжигающей боли, будто по коже прошлись горящей спичкой. Вики прошла в кабинет, стараясь игнорировать возникший трепет, что обтекал каждый орган стройного тела. Не отводя взгляда с двух учеников, учитель подавлял лёгкий гнев, вызванный непунктуальностью. Геральд двинулся к школьному столу и незамедлительно продолжил урок. Удар, второй: Непризнанная дошла до парты сына Сатаны, зная, что Люцифер — её личный Дьявол. Он не оставит Уокер в покое, будет сниться холодными ночами, появляться перед ней, только прикроет глаза, выберет сторону. Вики погрузится в мир, что будет полон огня. Он сожжёт её перья, коснётся кожи и вновь оставит неизгладимый след. Девушка ослепнет и падёт к его ногам, тронет мрак и станет его частью, уже стала. — Вики, — пронёсся по кабинету женский голос. — Давай скорее. Непризнанная подняла голову, направив взор на взволнованную дьяволицу. Словно ни в чем не бывало, она подзывала подругу к себе. Острые кончики чёрных губ поднимались вверх и пронзали Уокер, точно хирургические иглы. От улыбки подруги на душе стало легче. Удивительно, но Мими не раз удавалось вытащить «отчаянную» из собственных мыслей. Не самых лучших, хочется заметить. Но получалось ли Уокер вытащить подругу, что так часто притупляла все эмоции?.. «Не тебе так меня называть». Теперь, когда Непризнанная осознала все масштабы проблемы, вина проявила себя во всей красе. Глаза стали бегать по помещению, в надежде зацепиться хоть за что-то. Тело обрело невозможную тяжесть, а крылья утягивали назад, будто позади образовалась чёрная дыра, своевременно поглощающая Вики. Ведь она виновата во многом, правда? Казалось, внутри неё осуществлялся роковой самосуд. Одна сторона боролась со второй, временами вступая не то в долгие переговоры, не то в ярые споры. — «Ты подставила её, Вики. Бросила и кинулась на шею демона. Разве она этого заслуживает?» — твердила светлая, совершенно чистая и невинная часть Непризнанной. Но у каждой монеты есть две стороны. И иногда это огромный минус, который сбивал с толку. Заставлял метаться, точно уставшую канарейку в клетке. Вики судила себя, когда проснулась поздней ночью, увидев тот самый сон. Судила, когда заметила очи ангела, что помог в трудный момент. Она судила себя всю жизнь, сравнивала с ужасными преступниками, от чего постоянно чувствовала гнёт. Такой была она — Виктория Уокер, девушка с хорошими душой и сердцем, но грузной судьбой. Нет, она не плохой и не похожий на тех, кто отнимал души людей, человек. Впрочем, несмотря на все угрызения совести, девушка аккуратно присела за парту, мило улыбаясь подруге. — У нас сегодня зачётное задание, — мгновенно произнесла Мими, не отводя взор со своих ногтей. — Геральд решил, что мы сами будет распределяться. Мальчики захотели быть вместе, — дочь Мамона чуть ухмыльнулась, шёпотом добавляя: — опять устроят соревнования. — А ты? — Решила отхватить себе святошу. Как думаешь, справлюсь? Серебристые глаза тут же нашли Дино. Ангел сидел за первой партой, не отвлекаясь на разговоры и шум. Мими была права: он — самый настоящий святой, с которым ей, дочери Мамона, вряд ли удастся сравниться в знаниях. В миг в уме что-то щёлкнуло, вызвало улыбку и азарт, который давно не проявлял себя. Дьяволица, которая будет пытаться выиграть в скорой схватке, и ангел, вечно побеждающий всех. Исключение было, однако Уокер абсолютно не хотела о нём думать. «Велика честь». «Так же велика, как и её проблема». — Только если ты не будешь отвлекаться. Дьяволица что-то фыркнула, поправляя шнурок чёрного топа, стягивающего изящное тело. Некоторое время подруги молчали, слушая то, что требовалось выполнить на земле каждой паре. Очередное соперничество, кой строилось на одних силе и превосходстве. Временами Уокер подумывала о том, насколько это похоже на реальную жизнь, но голос, что отчётливо звучал в голове, прерывал поток недопустимых мыслей. Она уже не человек, потому и параллель, что проводилась между этим и тем слабым, ничтожным миром, была запретна. — Итак, у вас есть минута на то, чтобы разбиться по парам. Время пошло. — Геральд сложил руки на груди, наблюдая за учениками, что вставали со своих мест и поочерёдно выходили в коридор. Ангелы и демоны покидали кабинет: первая, вторая, третья пара. Ряды редели скоро. Настолько, что Уокер даже не заметила, как её талии коснулась мужская рука. Девушка вздрогнула, молниеносно разворачиваясь к одному из учеников, что позволил себе такую наглость, не заботясь о её личном пространстве. Знакомый одеколон ударил в голову явным, глубоким ароматом. Вскружил разум и выбил землю из-под тонких ног Непризнанной, когда глаза упёрлись в шею с тёмными татуировками. Волна жара целиком окатила тело, а рука, которая ещё секунду назад находилась на талии, исчезла. Вики отшатнулась. Правда, он. Стоял перед ней, точно ночью, смотрел в глаза. Он пожирал её жизнь одним лишь своим присутствием, убивал без колебаний. Думы резали разум ножом. Неприятно и желанно — вот, что являлось ужасной мукой. Отвратный, чудовищный, леденящий душу Люцифер. Дьявольский наследник. Столько зловещ, сколько умён, хитёр и… Неужели интересен? Его укоризненный взор неосознанно пленил и делал Уокер заложницей истового злодея. Он играл на ней, как на белоснежных клавишах рояля. Мелодия, ласкающая слух, — плачь Уокер. Сын Дьявола ликовал и кипел. Вики попалась на крючок, подчинилась его коварной воле, оказалась его собственностью, которая вскоре станет куклой в руках умелого кукловода. Он знал: в этой сказке не будет рыцаря на белом коне, спасения от рук монстра. Ведь Вики всё больше убеждалась в том, что Люцифер и есть принц, спасающий ото всех бед поднебесной. Она смотрела на мир сквозь линзу, искажающую больную реальность. Девушка погибнет в сладкой муке, бездумно ступая по стопам смерти. Такова её участь. — Непризнанная, ты со мной, — заявил демон, утаскивая ошеломлённую соперницу в коридор. Ему приносила удовольствие гримаса Уокер, которая бездумно шагала по каменным плитам. Девчонка подчинялась его законам, а значит, всё шло по плану. Разве может быть что-то прекраснее? Ах, точно. Очередные поражение, унижения и боль. Её всхлипы и слёзы, несчастье Непризнанной, которая была беззащитнее запуганного зверька. Он раздавит девушку так, что жалкая не сможет встать на ноги. Будет ползать на коленях и просить о помощи. Настало время горькой расплаты, в которой Уокер познает силу смерти и её смрада.***
— Люцифер, пусти! — громким криком пронеслось по округе. — Что ты себе позволяешь?! Соперники приземлились на землю, пролетев сквозь водоворот, точно через небесные врата. Всю дорогу Непризнанная пыталась вырваться из хватки демона, но и после приземления его ладонь сжимала тонкую кисть Уокер. Только ноги коснулись асфальта, Вики осмотрелась по сторонам: бетонные огромные сооружения, мусорные баки и шум, что был за старыми стенами многоэтажек. Грязный, немного потрёпанный фасад здания указывал на самый обычный городок США. Звуки стремящихся куда-то машин были почти неслышны от гудящих в голове мыслей. Мимо порванных коробок мелькнул тёмный силуэт. Он задел небольшие картонные сооружения, заставив Вики вздрогнуть и обернуться на грохот. На глаза бросилась чёрная кошка, вальяжно виляющая хвостом. Она, словно дельфин, юркнула за мусорные пакеты, взбираясь на самую вершину кучки хлама. На небольшой период времени Уокер замерла. Несмотря на частые задания, ей так давно не удавалось взглянуть на обычное ласковое животное. Кошки, собаки… Вики давно потеряла большую часть себя и счёт времени, лишь утром, по привычке, отмечая новый день на земном календаре. Она совершенно забыла, что такое дом, и ощущала себя ровно так, как ощущала себя эта кошка. Бездомное и ранимое, но сильное создание, которое когда-нибудь сможет почувствовать заботу и любовь. Когда-нибудь, в другой жизни. — Слушай внимательно, Непризнанная, — отпустив девушку и с надменностью осмотрев её лицо, сказал сын Сатаны. — У нас мало времени, задание уже началось. Дочь Серафима косо посмотрела на руку, кой резко, словно деревяшку, бросил демон. Капилляры лопнули, из-за чего на слегка смуглой коже появились красно-фиолетовые полосы. Они не выглядели страшно, не наводили оцепенение на Уокер. Только злость. Гнев от того, что он позволил себе это сделать. В очередной раз тронуть, задеть и выбрать её, как жертву для новых козней. — С чего ты взял, что я… — Потому что ты всегда и везде будешь меня слушать, отчаянная. Глаза накрыла неоновая пелена, а красные очи, отливающие густой кровью, находились в паре сантиметрах от девушки. Хватило пары мгновений, чтобы испуганно прижаться к холодному камню, почувствовать непривычную лёгкость в лопатках и зашипеть от резкой боли. Рана, что не успела зажить и забыться, жгла кожу. Он сделал тяжёлый шаг, оглушая им девушку. Всмотрелся в глаза, впитывая читаемый дикий ужас, появившийся благодаря ему. Люцифер тронул скулу глупышки Уокер, отогнав за облака её терзания. Противоречивые эмоции и чувства вылетали из головы. Осталась только тишина. Но она не продлилась и минуты. Демон бесцеремонно сунул в руки скомканную бумажку. Вики знала, что ей предстоит увидеть там, потому и не задумалась о всей серьёзности и плачевном положении, в которое попадёт, только прочтёт первые пять строчек.«Эбигейл Миллер — сорока трёх летняя мать, в одиночестве воспитывающая несовершеннолетнюю дочь по имени Мэдисон. Имеет среднее образование и судимость. Убийца. Подозревается в особо тяжких преступлениях: убийство двадцати двух человек, совершённые с особой жестокостью, умышленное причинение лёгкого вреда здоровью. Цель: отгородить от правосудия/ передать данные Федеральному окружному суду».
Страх сросся с шоком, переполняя Уокер настолько, что застывшее сердце мимолётно дрогнуло. Пульсирующая боль и упадок желания образовались вместе с волнением. Пальцы сжимали край пергамента, пока отчаяние поедало Уокер, начиная с ватных ног, заканчивая тяжёлой, точно гиря, головой. Перед ней поставили утопичную задачу, ведь противник, кой с презрением оглядывал Вики, был непредсказуем и опасен. Гораздо опаснее женщины, чьи руки по плечи оказались запачканы в крови таких же, как она, некогда смертных. Задание казалось невыполнимым. Будто Уокер была маленькой девочкой, что с безудержной надеждой мечтала о счастливой и лёгкой жизни, полной любви и богатств. Но реальность сурова и хладнокровна по отношению ко всем. Рано или поздно она столкнётся с ней и поймёт: хорошего мало. Непризнанная сделала шаг в сторону, зарываясь руками в светлых волосах. Безысходность застала врасплох, взяла эмоции Уокер под свой суровый контроль. Всё из-за нахального и самоуверенного демона, кой хмыкнул, едва глаза девушки с вопросом застыли на его шикарном лице. Пока он жив, Уокер будет мертва. Она не сможет найти счастье, о котором грезила с детства, покуда сердце паразита билось у неё в груди и пьянило разум. Она вновь вздохнула, покачнувшись вправо. Долгий взгляд ударил по слабым ногам и пробудил в сознании ночной стон опаляющего сновидения. Говорят, в любой ситуации можно найти выход. Просто не каждый вариант может прийтись по душе. Однако в этом случае Уокер видела единственную дверь, за которой таилась неизвестность. Девушка набрала побольше кислорода в лёгкие, чтобы сказать то, что без умолку крутилось на уме битый час. Ведь это её последний способ не проиграть в игре Люцифера, где уже был явный победитель. — Что ты собираешься делать? — робко начала Уокер. Ей едва удавалось управлять голосом, который в любую секунду мог сорваться на яркую дрожь. На радость девушке, Люцифер отреагировал, развернувшись в пол оборота и кинув свой обыкновенный взгляд за спину соперницы. Он даже не смотрел в очи, отливающие серебром, но волшебным и немыслимым образом Вики смогла почувствовать силу его праведного гнева. — Встретимся в кабинете прокурора окружного суда ровно в пять тридцать. С собой должна взять всевозможные сводки на дело Эбигейл. Девушка, недоумевая и слушая в голове учащённое сердцебиение, распахнула глаза. На их фоне звучал разумный вопрос: «зачем?» -, однако, заметив, как демон стал удаляться в мир людей, она успела лишь отступиться. — Я хочу полюбоваться твоим мизерный потенциалом. — Люцифер поднял правую руку, условно отмахиваясь от выкриков Вики. В ней медленно закипала ярость, ладони сжимались в кулаки, давая ногтям впиться в мягкую кожу. Он сделал ещё несколько шагов, прежде чем бросить своё фирменное и гадкое: Непризнанная. Чёрный силуэт скрылся за поворотом, оставив Вики в гордом одиночестве каменных джунглей. В чём-то Люцифер был прав: у них не так много времени. До шести вечера оставался жалкий час и десяток минут, но Уокер не спешила. Слова смешались с фразами сына Сатаны, словно нарочно сбивая с толкового плана. Встреча, потенциал, сводки. Ученица и знать не знала, где оказалась. Что говорить о задаче, которая казалась сложнее любых итоговых экзаменов? Внезапно, лёд тронулся, и Вики, не раздумывая о последствиях, нырнула в пучину, где обитали самые страшные подводные твари. Просто немыслимо то, насколько быстро в голове возникла идея, горящая, точно электрическая лампочка. Уокер подошла к коробкам, на которых выжидающе сидел тёмный зверёк с острыми усиками, небольшими ушами и ярко-зелёными глазами. Женская ладонь ласково коснулась шерсти, прошлась по холке и опять, повторяющимися движениями, почёсывала макушку кошки. Помимо плана, перед глазами являлся образ демона. С каждым новым касанием, Вики терялась в себе всё больше. — Он выбрал меня не для того, чтобы поиздеваться, — убеждая себя, твердила девушка, пока рука лениво замедлялась. — Люцифер хочет знать сильные и слабые стороны противника, чтобы потом ударить по мне изо всех сих. Ему нужны мощь, огонь и слабость. — Девушка приподнялась, разгладив складки на одежде. В ней бушевали интерес и справедливость, которая должна восторжествовать в деле Эбигейл Миллер. Пусть будет тяжело, она справится и сделает всё, чтобы преступник оказался за холодными прутьями тюремной решётки. — Значит, я должна вступить в игру.***
Гладкие дороги Сан-Франциско, осенний ветер, пропитанный запахом вод тихого океана, — мир людей вводил Непризнанную в атмосферу приятной ностальгии. Город у залива был практически родным. Вики помнила, как бегала по тёплому песку местного пляжа, играла с отцом в воде, а позже направлялась в летний ларёк за любимым сливочным мороженым в вафельном стаканчике. Это было её нетронутой бедой детство. Непризнанная по сей день пропускала сквозь нутро капельки воды и запах морского бриза. Чувствовала на себе лучи Калифорнии. Только они вовсе не грели кожу рук и ног, а просто были. Жили в её памяти, точно собственное имя. Это спасало в тяжкие дни. Если кто-то мог отобрать её «я», свободу, хорошее настроение и победу — этого не мог отнять никто. Воспоминания навсегда остались с Уокер, несмотря на то что давно свыклась с мыслью о смерти. Она не считала себя человеком. А точнее, оказалась человеческой противоположностью, грезящей о большем. Непризнанная была серьёзно настроена к работе, мечтая заполучить статус настоящего ангела. Замки с прекрасным королём сменились на хороший и престижный титул архангела, серафима. Ей двигали всего два желания: найти своё счастье, стать ближе к матери. Она помнила, сколько хлопот доставил переезд в Сан-Франциско. После похорон отец не мог ужиться в доме, где ещё витал запах родных женских духов. Где при входе возникали картины их радостного прошлого. Где скорбь пропитала каждый предмет, мешала жить дальше, стала камнем, о который он каждый раз спотыкался. Терять близкого тяжело, но ещё тяжелее жить теми моментами. Постоянно вспоминать боль утраты, и, в итоге, дать ей завязать на шее чёрствую верёвку, и душить каждую ночь. Вики спеша шла по 450 Golden Gate Avenue, направляясь туда, откуда сможет достать цельную информацию. Девушка походила на прирождённого агента ФБР: чёрные строгие брюки, белая рубашка, застёгнутая на все пуговицы, кроме одной — самой верхней. Каблуки на небольшой шпильке и пиджак. Левая сторона недлинных локонов была скреплена чёрной заколкой, что выделялась на фоне блестящих волос. Эту улицу Уокер знала, как свои пять пальцев. Ей частенько удавалось выбраться в центр, кой был расположен совсем близко от Федерального здания Филиппа Бертона, в котором находился Окружной суд. Задание шло по плану. Костюм, местонахождение, время. Непризнанная просчитала всё, до единого шага, отчего вовремя оказалась напротив входа. Молодые пальцы скользнули по плотной каштановой древесине, слегка цепляясь за ледяную ручку. Дверь выглядела массивной, словно сдерживала весь преступный мир в толстых кирпичных стенах здания суда. На миг, в черепушке пролетела мысль: «Так легко и просто». Дверь, и в самом деле, поддалась рукам Вики, точно пушинка, и открыла перед ней свои внутренние красоты американского правосудия. Многие знают, что именно в Америке правосудие — основа государственной системы. Поэтому судам и государственным организациям по обеспечению безопасности мирных граждан уделяли немало внимания и зелёных бумажных банкнот, шуршащих в каждом кошельке. Холодный ветер, который стремился из работающих кондиционеров, ударил по разгорячённому разуму Уокер. Напротив располагались два лифта, они тут же бросились в глаза. По бокам стояли небольшие кожаные диванчики, на которых отдыхали работники, журналисты и просто посетители, желающие отсудить своё дело и довести его до конца. Отделка в стиле модерн переплеталась с винтажным дизайном стен. Бежевый отполированный камень хранил на себе узоры в виде массивных древнегреческих колонн, а предполагаемые листья папоротника упирались в самый потолок. Их едва ли можно было заметить, но благодаря хорошему зрению, мелкая деталь не ускользнула от глаз ученицы. Она подняла взор к центру помещения. Яркий свет резал тонкую роговицу глаза. Над головами нескольких работников, кой явно собирались выйти на обеденный перекус, висела громоздкая люстра. Лампочки горели тёплым молочным цветом, но светлые глаза оказались чересчур восприимчивы к резкой смене обстановки. Стоило переступить через порог, по холлу разлетелся стук, исходящий от тонких дорогих шпилек Непризнанной. Внимание немногочисленных присутствующих переключилось на девушку с изящной осанкой, ровной, отточенной походкой, модельной внешностью и баснословно дорогом костюме. По крайней мере, он так выглядел. Ни одной складки, пятна или изъяна в её образе. Она — сама идеальность. Творение золотых рук Микеланджело, среди уставших лиц работников. Уокер светилась, несла за собой грациозность и уверенность. Наверное, именно так и выглядела на тот момент её мать, что ни разу не решилась проведать свою проблемную дочь. — Мисс, постойте! — крикнул ей кто-то вдогонку. Замерев в паре метрах от железных механических дверей, Вики обернулась. Из регистрационной стойки выглядывала молодая девушка с тёмно-коричневыми волосами, что были собраны в аккуратный хвост. Кончики локонов незаметно касались спины работницы. — Простите? — в тоне Непризнанной прозвучала раздражённость и шок. Несмотря на неудачный опыт в лазарете, Уокер великолепно справлялась с ролью богатой и наглой клиентки. Простая психология: немного агрессии, подходящего внешнего вида, темперамента, и человек купится на всё, лишь бы не краснеть, стоя рядом с виновником произошедшего. Вики лениво дошла до стойки, мгновенно кидая взор на чужую ладонь. В памяти пробудились старые знания о воздействии, в сию минуту подтолкнув к прикосновению двух рук. — Мне нужна информация об Эбигейл Миллер. — Прошу прощения, но мы не можем… Уокер нахмурилась, приближаясь к лицу молодой и неопытной девушки ещё ближе. Пальцы сильнее сжали кисти рук, слегка притягивая к себе. Непризнанная опёрлась на стойку, чуть ли не касаясь губами виска работницы. Выглядело ли это абсурдно? Абсолютное Да. Однако это ничуть не изменило действий уверенной в своих силах Уокер. — И номер кабинета прокурора, который ведёт дело Эбигейл. Девушка моментально отвела взгляд в монитор компьютера, точно под гипнозом печатая набор букв и рыская в государственной библиотеке. Вики поправила вылетевшую из причёски прядь волос, заправляя её за ухо. В мыслях была точная уверенность в удачном плане. Только это отнюдь не значило, что Непризнанная сможет одолеть Люцифера, что назначил ей подозрительно обычную для него встречу. Вики не видела никакого подтекста, а может, просто не хотела о нём думать. — Это странно, но… Вот, прошу, Мисс. — Девушка протянула распечатку, тут же оборачиваясь за спину, дабы дотянуться до ключ-карты. — Мистер Дэвис отсутствует на данный момент. Вы можете ожидать его в кабинете. — Благодарю. Непризнанная развернулась к лифту, на ходу раскрывая новую и нетронутую папку, откуда немного выглядывали белоснежные бумаги. Необъяснимое чувство закралось внутрь Вики. Она спокойно вошла в лифт, приподнимая карту, чтобы разглядеть номер нужного этажа. Подушечками пальцев она притронулась к цифре тридцать два, тем самым закрыв стальные автоматические двери. Шелест канцелярии погрузил лифт в напряжённую атмосферу. Вики быстро пробегалась по печатным отчётам, чувствуя, как холод наполнял кончики пальцев ног, живот, а затем и вовсе погрузил организм в неестественную зиму. Будто руки оказались в огромных сугробах, а мысли, которые крутились на уме, разлетелись, точно незримый пепел. Она пролистнула первый лист, второй, но замерла в тот момент, когда дошла до личных заметок прокурора Дэвиса. «Мэдисон Миллер — дочь подозреваемой. Двенадцать лет, общеобразовательная школа Сан-Франциско. После оглашения суда передать документы официальным опекунам, попечителям — зависимо от происходящего. Крайний случай: совет об опеке несовершеннолетних. Телефон: +12127291632». После прочитанного по позвоночнику прошлись мурашки, холодными иглами протыкая плоть Уокер насквозь, точно пушечное мясо. Она не могла двинуться с места, вчитываясь в текст несколько раз подряд. Лифт предательски остановился. Оповещение, в виде оглашения этажа, прозвучало так, словно Уокер находилась в лабиринте глубокой пещеры, стоя в ста милях от выхода. Вики сделала шаг, но почувствовала, какой тяжёлой для неё стала нога. Ровно за полминуты её покинули силы. Опустили под толщу льда, выдавив изо рта последние пузырьки углекислого газа. Девушка медленно задыхалась, в конце концов, теряя разницу между реальностью и внутренним миром. Там, где бывала слишком часто, Вики умирала от увиденного. «Она ведь совсем ребёнок», — громко прозвучало в голове, постепенно раскалывая черепную коробку Непризнанной. Вики неосознанно связала происходящее с собой, из-за чего стало только больнее. Дэвис написал заметку, словно был уверен в своей правоте. Будто знал, что доказательства невозможно оспорить, ведь мать Мэдисон — убийца. Мужчина был прав, как никто другой. Эбигейл Миллер совершила череду ужасных преступлений, позабыв о собственной дочери. Она оставила её на произвол судьбы, испортив всю последующую жизнь. У неё не останется сил, чтобы побороть всю боль. Потому что рядом не окажется родного человека. Будущее девочки, что ещё, возможно, даже не понимала причину ареста, станет невыносимым. Неужели Эбигейл — та, что заслужила свободу? Ведь, убивая невинных, она знала, на что шла. Уокер разрывалась. Она упёрлась спиной в стену, медленно спускаясь по ней вниз. Гробовая тишина в коридоре, где не было и души, наполнилась горем. Папка выпала из рук девушки, что прикрыла лицо, стараясь успокоить себя. Если выиграет, станет причиной разлуки матери и дочери. Проиграет — оставит убийцу безнаказанной. Такой была оборотная сторона жизни на небесах. «Потому что ангелы должны мыслить хладнокровно. Не думая о чувствах и эмоциях». Однако Непризнанная не являлась ангелом, потому боролась с собой, убеждаясь в том, что при любом чёртовом исходе проиграет Люциферу. Демон в разы опытнее, сильнее, а трата сил на сожаление и муки совести — проявление безделья и слабости. Хоть Уокер могла быть убеждена в чём-то, она всё равно чувствовала резкую боль. Когда поднялась с пола, подхватила папку, расправила брюки. Когда не решилась противостоять демону, имея огромную проблему под названием «совесть». — Пол шестого, — шёпотом выдала Вики, заметив электронные часы на стенке напротив. Не замедляясь, она повернула в коридор. В дали была одна темнота, которая еле освещалась белым светом ламп, встроенных в потолок. Уокер шла на встречу с Дьяволом. Шла на публичную казнь, думая о скорой, но маловероятной победе. Ключ-карта скользнула по датчику, открыв надёжный железный замок. Вики была в полуметре от обычной офисной двери судебного прокурора. Она выпустила весь воздух, чувствуя, как телом овладевало безымянное состояние. Слюна скользнула по стенкам гортани, после чего нога поднялась в воздух, проникнув внутрь тёмного помещения. Отрёкшись ото всех страхов, Вики сделала последний ход, который повлияет на всю её жизнь, оставит безобразный след. Изуродовав Непризнанную изнутри, так, чтобы при каждом упоминании Сан-Франциско Уокер утопала в горьких воспоминаниях. Первым, что она заметила, был свет из зашторенных окон. Только одна полуоранжевая полоса падала на рабочий стол Мистера Дэвиса. Ручка, бумаги и пиджак, что висел на плечиках стула, освещались единственным источником света. Контрастный и насыщенный оттенок, появившийся благодаря заходящему солнцу, приятно смотрелся на фоне пустой темноты. Вики прикрыла дверь. Щелчок. Больше у неё не было обратного пути. Она не знала, какое время показывали часы, тик которых Уокер слышала с самого начала проникновения. Ей нужна лишь встреча и скорое окончание задания. Вики вновь хотела сбежать от неистового давления небесных рук. Потому что в душе была пустота, что заполнялась одними страданиями. Она протянула руку к стене, дабы нащупать выключатель, но замерла, когда в тишине услышала резкий, тяжёлый вздох. Будто человеку дали небольшую порцию воздуха, вновь затыкая рот. — Люцифер?! Папка постепенно стала выскальзывать из-под подмышки, но Уокер снова и снова нервно поправляла бумаги, прижимаясь к запертой Дьяволом двери. Она не чувствовала ничего, кроме страха. Дышала опасениями, ожидая новой, но очередной тряски рук. В горле возникла настоящая засуха, поэтому Вики немного прокашлялась. Мрак затмевал глаза, а солнце медленно угасало, бросая Непризнанную в беде. Эта ошибка, кой осуществилась много недель назад, начала оставлять кровоточащие раны на её теле. — Люцифер, прекрати играть. Нам не до этого, — Вики замолкла, безуспешно пытаясь успокоить дрожащий голос. — Давай покончим с этим. Мужской стон затмил тихий голос Уокер. От страха девушка сорвалась с места, добегая до оконной рамы. Глупая надеялась спастись, ухватившись за последний светлый луч, что огнём ложился на изгибы рук. Она горела, ощущая чёткий, быстрый пульс. Металлические глаза тяжко привыкали к чёрному, со временем вырисовывая ужасающую картину. Тело парализовало, только девушка смогла разобрать в белом пятне. Им оказалось валяющееся на полу тело. Мужчина измученно мотал головой, выкрикивая что-то непонятное сквозь тряпку, плотно завязанную на лице. Что-то дёрнулось, затем последовал глухой звук удара и болезненный хрип. Мистер Дэвис лежал на полу в полуживом состоянии, пытаясь вырваться из лап карателя. — Ох, нет, — протянулось из-за угла. Тон, которым были сказаны два слова, вынудил Уокер не двигаться в сторону прокурора. Шок и чары взяли своё. Она знала, когда он использовал эту интонацию. — Покончить с этим сейчас — означает завершить игру. Но меня не устраивает такой конец, Непризнанная. Потому что он хотел сломать Уокер, услышать её сдавленный крик, замечая покорность и боль в глазах ангелочка. Он — сын Дьявола. Люцифер — адская мука Уокер. Урока, мораль которого знал только он, было не избежать. Ещё один удар. Он пришёлся на лёгкие, отчего раздался хруст переломанного ребра. Мужчина поник, но тут же закашлялся, окрашивая белую ткань кровавыми крапинками и пятнами. Словно сдерживая саму себя, Уокер не двигалась. Неимоверная сила сжимала её в своих невидимых тисках и не давала сделать шаг к спасению одной души. — Прекрати! Остановись! Очередной удар, но уже по предплечью. Сквозь стоны и вой мученика, Вики видела два горящих огонька. Люцифера обуяла адская злость, потому аура, которая раньше не ощущалась, больно сдавила виски. Мистер Дэвис постепенно замолкал, но следом выкашливал, казалось, куски тканей покалеченных Дьяволом органов. Он невольно извивался, пытаясь закричать и выпутать руки, ноги, однако причинял только больше страданий резкими действиями. Когда тобой руководит лишь страх, ты становишься неуправляем. На глазах Уокер появились слёзы, сверкающие, точно дорогие бриллианты в темноте, привычной Люциферу. Она глотала воздух огромными порциями, пока в глазах всё плыло. Капля за каплей, её туловище становилось тяжелее. Но Уокер не сдавалась. Сквозь боль, вызванную желанием демона, она протянула руку мужчине. Это борьба? Вызов? Нет, это искреннее сострадание. Девушка старалась всеми оставшимися силами. Ей нужно было вернуть контроль. Она была обязана спасти обычного прокурора Окружного суда. Иначе не выдержит. Только с губ сорвался вопль, Уокер упала на колени, дрожа всем телом. Тысячи ударов в секунду, пустота и шок, подчинив к себе, окружили её. Из губ Люцифера вылетел страшный смех. В нём проскользнуло удовлетворение. Ему нравилось её сопротивление и настойчивость, нравился печальный настрой. Ведь девушка знала о его мощи, продолжая противостоять сыну Сатаны. Глупышка Уокер… Пора было начать то, что заставит её повзрослеть. Люцифер встал поверх мужчины, вытащив из брюк смертельное оружие. Дуло пистолета, направленное на макушку Дэвиса, сияло красным огнём. Начинался последний акт, последнее действие, завершающее представление под бурные овации единственного зрителя в лице Виктории Уокер. Слабой Непризнанной, ничтожным звеном общества. Осознание пришло быстрее, чем нажатие на курок. Крик сорвался с губ девушки. Он оказался настолько истошен, что демон обернулся к заплаканному лицу. Вся боль была обращена к нему — палачу, что вершил собственную жизнь. — Нет! Люцифер, постой! — Вики кашляла, глядя в глаза прокурора. Он больше не плакал, давясь кровью. Его взгляд был пуст и безразличен. Только сожаление читалось на лице невиновного ни в чем мужчины. Теперь, смерть — подарок, о котором так часто твердил сын Владыки тьмы. — Молю! — Ты молишь? — с интересом спросил демон. В глазах в очередной раз загорелись искорки. Ей было нестерпимо больно смотреть на его довольное лицо. — Да, только… Оставь его в живых. Забудь о задании. Просто не забирай его жизнь, Люцифер. Это всё, что у него есть. Ты не знаешь… — Нет, Непризнанная. Время платить по счетам. Выстрел. Капли крови разлетелись по сторонам, падая на дорогой костюм Уокер и пачкая стены здания. В голове моментально образовалась дыра, через которую на глазах Непризнанной выливалась вязкая кровь. Вики молча смотрела на бездыханное тело мужчины, полностью теряя контроль над собой. Её руки упали с колен, а лицо стало безэмоциональным. Труп лежал перед ногами молодой девушки. Вики видела, как быстро и без сомнений он спустил оружие с предохранителя, нажимая на курок. Пуля пронзила кожный покров, пробила черепную коробку, а затем прошла сквозь один из самых важных органов. Мгновенная смерть, избиение — за что? За то, что он служил стране и верил в правосудие? За то, что стал препятствием в задании сына Сатаны? Люцифер переступил мужчину и лужу крови, проигнорировав неживую Уокер. Записка, которую он выпустил из рук, полетела прямиком в красное озеро. «Настоящий убийца ближе, чем вы думаете». Слеза скатилась по щеке Уокер. Она не отводила глаз, от чего в них можно было увидеть лишь бордовое сияние и чувство ничтожности. К ней вернулись силы, однако слишком поздно. Она могла коснуться узлов на теле, но запах крови слишком сильно бил по носу. Помещение плыло перед ней. Мрак и кровь всегда следовали за девушкой. Тошнота подкатывала к горлу вместе с истерикой. Вики выбежала из кабинета бывшего прокурора, стараясь сдержать внутренний вопль. Тщетно. Непризнанная не смогла выполнить задание. Уокер не смогла остановить небесного карателя. Не смогла выдержать весь день, крича сквозь сорванные связки. Она сломалась, точно веточка сакуры, медленно увядая в заброшенном саду. Запах крови, сдавленный крик, а затем незаметная смерть. Вики вернулась на небеса, желая быть скинутой с облаков, точно падший ангел.Две недели спустя.
— О, красавица, ты мне сейчас и нужна! — бархатный баритон пробежался по мраморному коридору отдельной стороны здания, заполненного лишь несколькими бессмертными — Ади, Сэми, Мими и Вики. Группа одновременно повернулась к влекущему источнику и, заметив лицо того, кто позвал их подругу, значительно напряглась. Люцифер, натянув слащавую улыбку, что просачивалась сквозь неприятное чувство гнева, абсолютно точно направлялся в их сторону, а если быть точнее, то к Уокер, недоумевающе стоящей позади совсем недавно весёлой Мими. Всё счастье дьяволицы испарилось, когда она заметила грубо хватающего за кисть подруги страшного демона. В нём присутствовали устрашающий гнев и необузданная ярость, проявляющиеся через тонкую, но столь заметную для Непризнанной грань. Все весёлые мысли, что раззадорились с помощью друзей, сразу же испарились с приходом демона. Это было что-то необъяснимое для ныне затуманенного женского разума. Когда Вики прочувствовала энергию Люцифера, то на глаза и разум словно одели розовые очки, скрывающие весь мир пелену с насыщенными оттенками цветов. В груди сжималось, а на сердце становилось тяжко, точно в период инкубации тяжёлой болезни. Она будто стала зависима им. На удивление, это состояние не развивалось, наподобие человеческих простуд или чего-то такого, наоборот, становилось намного лучше, она начинала порхать, словно бабочка. В груди хоть и сковывало, но зарождалось определённо чудесное ощущение влюблённости. Так. Стоп. Влюблённости? Подошедший к четвёрке демон даже не поздоровался с остальными, он повёл девушку к двери, что была выведена различными вырезками и металлическими готическими узорами, откуда он и вышел пять секунд назад. Вики была в северном крыле школы впервые, ибо именно тут находилось общежитие детей Высших бессмертных, по типу Люцифера или Асмодея. Здесь редко кого можно было найти. Обычные ученики редко ходили мимо арки, ведущей в главный холл сей стороны готического здания, из-за страха попасться на глаза приближённым к Сатане или серафимам. Вики молча следовала уверенному Люциферу, кой ухмылялся, словно ему достался весь мир. Главное правило элиты — не крутись под ногами, полукровка. Южное же отличалось своей некой оживлённостью, где многие демоны, ангелы и Непризнанные низших уровней и находились. Там их никто не беспокоил, не указывал тысячу раз на неделю на худший статус в глазах всех небожителей и адских существ. Там стиралась едкая толика пафоса, вечно трепещущая жизни самых низов. Никогда не хотелось, чтобы тебя травили и оскорбляли, уж тем более, если твоя жизнь находилась ровным счётом ни над чем: ты не смертный, но и не бессмертный. Кем ты проживаешь эту жизнь, пока окружающий мир воссоздаёт иллюзию благого умиротворения? Быть может, славной девочкой, что не заикается о своих грехах и вечно следует демону, являться и легко, но точно не для Уокер. Даже под сильнейшими чарами в истории Вселенной в ней боролась крошечная неизжитая себя толика разума девушки. Она металась серебристо-голубыми глазами, переливающимися на отражениях вечерней влаги на перилах арок сего крыла школы. Тройка даже не успела задать никакой вопрос. Боже, да они бы и не смогли, ведь перечить сыну Сатаны — вынести себе самый скорый смертный указ. Они явно понимали это и посему стояли, как вросшие в землю корни папоротника. Затолкав Вики внутрь комнаты, краснокрылый устрашающе обернулся и закрыл дверь на замок, дабы никто не смог их потревожить. Видимо, ему действительно хотелось побыть с ней исключительно наедине. Загадочные блёстки в дьявольской ухмылке разгорались с ежесекундными хлопками тёмных женских ресничек. Люцифер хотел её вывести. Он планировал это с самого начала. Уокер не могла разглядеть столь потаённые глубины помещения, кое пахло интересными фруктовыми нотками вперемешку с каким-то неизведанным для неё запахом алкоголя. Эти вкусы манили, словно они были самим отображением Люцифера. Передавали всю демоническую ауру, не скрывая тонкостей поганой ранее души Тёмного. Вслед за проявляющимися приятными ароматами Вики прочувствовала ясное ощущение безнадёжности, которое охватывало её, будто она снова увидела прокурора двумя неделями ранее. — Опустись на коленки, дорогая, — властный шёпот разжёг пламя в бушующем организме Непризнанной. Призрачно грезила о последующих нежных моментах с демоном, совместные прогулки, весело проведённое время. Погружённая в собственные мысли, она даже не заметила, как парень уже приступил к близкому проведению вечера и, быть может, всей ночи в прибавок. — Я не буду долго ждать. — Уже утомившись видом слегка дрожащей Уокер, принц Ада мягко положил грузную ладонь на крохотное плечо дочери серафима, что уже вжималась в стенку, лишь бы не быть израненной или, ещё хуже, убитой. Дикая ломка в теле страшила Вики. Неясное, точно самый сильный яд, останавливало кровотечение по венам, не разрешая продолжать транспортировку по бессмертному организму. Но всё, что так пугало, сразу же испарялось под пристальным взглядом алых очей, властно заставляющих подчиняться день и ночь. Склоняли колени девушки пред собой, искрясь жадным адским пламенем. В них отражались мутная эйфория, будоражащая женское нутро, и похоть, разливающаяся сладкой негой. Она предстала побеждённой добычей, отчаянно ждущей своей кончины. Хищник присел на корточки, дабы полностью взглянуть в её серебристые зеницы, чётко вырисовывающие отражение небесных звёзд. Смотрел на неё строго, будто она провинилась в чём-то или совершила злодеяние по отношению к нему. Огонь в его глазах переливался самыми горячими температурами. Они пылали, искрились и убивали всё светлое в душе Вики, предотвращая её благие намерения ко всем. Розовые очки не позволяли воспринимать ситуацию всерьёз, ибо душевная составляющая, точно потонувший Титаник, залегла глубоко на дне. Слегка сковавшись, девушка старалась перекрыть самый простой путь заполучения себя. Невесомо прикрыв веки, вдохнула дьявольский аромат тела, сводимый её разум с ума. Быть может, думала она, что сможет противостоять истинной Тьме? Глупышка. Простолюдины со своей вшивой Земли никогда не смогут сражаться наравне с Дьяволом — таким стал Люцифер Денница для Виктории Уокер. Злой, но такой добродушный, бессердечный, но такой любящий, жестокий, но такой честный. Он управлял ей, точно мягкой игрушкой, способной лишь рассыпаться на кусочки с уходом новизны. Она — та самая игрушка. Испепелялась под руками краснокрылого и не замечала своей скорой гибели от его грубых касаний. Пелена перед глазами уничтожала всё видимое. Реальный мир совсем недавно, пока Непризнанная не находилась рядом с Люцифером, был яснее некуда. В одночасье всё поменялось. Где-то в тени бессмертного сознания Вики пребывала в немой агонии, она не могла ничего произнести, ведь та околдованная сущность, влюблённая в зло Преисподней, перекрыла весь воздух и возможность прорваться наружу. Она стала заточена в своём же разуме до скончания веков. Будет покорной девочкой на побегушках у Дьявола, выполнять каждое поручение хозяина её тела и души. Люцифер вновь устремил едкий взор в противоположные глаза, выискивая толику своей чёрной сущности, что зарождалась в девушке и с каждым прожитым днём созревала, точно спелая вишня. Демон несильно схватился за подбородок Вики левой рукой, где красовалась тёмная татуировка с распятым сыном Шепфа, олицетворяющим для всех представителей Тьмы полнейшего слабака, неспособного на что-либо. Было крайне иронично лицезреть подобное, учитывая, что Люцифер — не обычный демон, а сын самого Сатаны, Владыки Ада, повелителя Тьмы, сущего кошмара народов Земли. С гулким выдохом он опустил голову, чуть поведя ей, и вновь вернул на исходное положение. Прищурился так, отчего зрачки Непризнанной сильнее расширились, в беспамятстве влюбляясь в парня. Провёл большим пальцем по её пухленьким губам, придавливая, посему кровь и приливалась к ним, создавая неожиданно красный оттенок. Чуть потёкшая тушь уж и вовсе стала придавать похабный вид блондинке, отчего демон только и видел в ней новоиспечённую глупышку, что с радостью запрыгнет к парню в постель. Люцифер немного нажал на губки, дабы прорваться пальцем глубже, прямиком внутрь столь сладкой полости. Негласный стон со стороны светлой души вырвался всего на мгновение, после чего был прерван неожиданным движением Дьявола. Теперь уже внутри неё палец был не на одну фалангу, а целый, что, безусловно, заводило ещё больше и, на удивление, опять-таки страшило в подсознании. Вязкая слюна медленно стекла на грудь, всё ещё скрывающуюся под невесомым платьем, образуя маленькое влажное пятнышко. Дьявол наклонился прямо к лицу Вики, саркастично изображая её стонущую физиономию. Он дразнил её, изводя больше и больше. Заставлял повиноваться, но и, одновременно, кипеть от нескончаемой злости и раздражающей неприкосновенности. Он испытывал её, будто это не девушка, а таящий лёд, что рано или поздно растворится среди другой жидкости бездонного омута. Утонет, не находя иного выхода, и покроется тонким слоем смешанного отчаяния с болью. Люцифер одним лишь своим взглядом создавал пылающий огонь в возбуждённых очах, что уже погибли душевно под его упорным нажимом внимания. Радужка переливалась самыми темнейшими оттенками, на создание которых только была способна природа. В его действиях не было никакой морали. Дьявол изощрялся в издевательстве, поглощая светло-голубой дух Непризнанной, беспорядочно вьющийся по комнате принца. — Дорогая, ты сегодня так красива, — злобно усмехнулся он, делая паузу в несколько секунд, после чего продолжил. — Твои розовенькие губки так изумительно смотрелись бы на моём… — Указал вниз, на брюки, под которыми уже крылось нечто, что так возжелала Вики. Пошлый взгляд парня, возвращаясь вниманием к сероглазой, заинтересованно проскользил по её скованному телу, сидящему на холодном мраморном полу. Лёгкая одежда, что была вовсе не плотной для прикрытия вздымающихся от одного лишь нахождения Люцифера в комнате, не скрывала маленьких точек на обескураживающей груди. Заметив девичье недоумение, смешанное с изучающим взором по отношению к каждому движению будущего короля Преисподней, красноглазый вынул намокший палец, дабы приступить к чему-то более интересному, нежели какое-то там облизывание пальчиков. — Ты сделаешь мне очень приятно. — Самая едкая в мире улыбка расползлась на его ужасающем лице, что уже измождённо ждало продолжения бесконечной ночи. — Да так, чтобы не не просто получил удовольствие, а поистине заполучил тебя. Не полностью. — Сверкнул озорными бликами в зеницах. — Пока что, — сексуально окончил свой монолог, резко приподнимаясь и делая неожиданное. Взяв в охапку светлые волосы девушки на голове, грубо поволок её к широкой чёрной кровати. Шлепок. Весь мир взбудоражился вокруг Вики, отожествляя о её скорой моральной кончине, ибо быть на коленях перед Дьяволом — та ещё пытка для её объективного суждения. Окружающее стало понемногу поступать в пелену кругозора, расширяя смутные рамки и оставляя увлечённость исключительно на звонко снимающейся пряжке ремня. Под напором его рук, усаживающих вновь наземь, она тягуче очернялась от пугающих дух прикосновений. Её тело принадлежало ему, посему Уокер, не церемонясь, послушно повернулась лицом к бёдрам своего Дьявола. На женской ягодице осталась внушительная отметина от грубоватой ладони, не нуждающейся в скором разуме, чтобы совершать подобные возбуждающие действия, раззадоривающие Непризнанную. Она, точно застывшая в полёте бабочка, только-только переродившаяся из другой оболочки и ступившая в расчёт бессмертных дней. Вдруг в глубине что-то передёрнуло, заставляя Вики отстраниться и отползти немного назад от сына Сатаны. Одежда демона осталась позади. Теперь он был сущим злом, крывшимся под человеческой оболочкой. Но почему ей это нравилось? Высший мог в один миг открыть своё истинное дьявольское лицо и убить глупышку, смеющую перечить высокопоставленному принцу Преисподней. Навис над ней, чуть хватая за острый подбородок девушки, что пребывала в неописуемом шоке, исходящем из недр светлейшей души. Смаковал каждое произнесённое после сего действия слово, способствуя проникновению в сознание девушки одними лишь вызывающими фразами. — Сейчас ты откроешь свой ротик, как можно шире, чтобы я не напрягался устранением твоей бдительности. Верно, Вики? Верно, милая моя? — прошёлся яростным шёпотом по уху дочери серафима, заставляя ту пригнуться в спине из-за столь чуткой эрогенной зоны и возбуждающих слов. — Не заставляй меня причинять тебе боль. — Оставил на всё том же покрасневшем местечке звонкий поцелуй. — Если, конечно, я сам того не захочу. На первый взгляд его движения казались слишком медленными, даже томительными, но как только он прикасался к девушке, то они созывали неистовый табун мурашек, словно целое океаническое цунами нарвалось на её хрупкое тельце. Парила под водой, окутывая собственные пёрышки в тёмном омуте разврата и похоти, доставляемые Дьяволом. Он сменил свою сущность с обычного демона на истинное зло всех времён и народов, он стал тем, кто никогда и не перед чем не остановится. Так случилось с Уокер. Представитель Тьмы не собирался ни коем образом отступать, лишь пытался возобновить мучительные пытки для Непризнанной. И у него получилось. Ослепившись истинным страхом, она еле сдерживалась, дабы не пасть в кровожадные руки Дьявола. — Ты что, боишься меня? — заметив поверхностный испуг девушки, возжелал, как можно скорее, высмеять её. — Ох… — Саркастично сощурил глаза, сведя брови к переносице. Показывал всё наплевательское отношение и толику отвращения к низшей. Так он делал её слабее морально. — Какого будет твоё удивление, когда пред тобой прояснится вся откровенность этой ситуации. Ты, стоящая на коленях передо мной. Я, держащий тебя за подбородок и намеревающийся сделать нечто интересное с твоим девственно чистым, ангельским ротиком. Она стиснула зубы в немом шоке и необъяснимой для самой себя требовательности сердца чувствовать демона, как можно ближе. Неестественная необходимость овладевала с притягательными зоркими взглядами Люцифера в голубую радужку, мерцающую на лунном свете изящно голубым, деформирующимся и превращающимся в нежно-сиреневый — оттенок цветущей лаванды. Её светлая душа сливалась с его тёмной, открывая перед несчастной дорогу в Преисподнюю. Рваный вдох со стороны Вики, и сын Сатаны сразу поднялся, ухмыляясь беспомощности глупой девчушки. Вдруг он провёл по её спине яркую полосу, состоящую из единой неотрывной линии похоти, что заставила девушку изогнуться с плеч до поясницы и пробудила в ней ощутимую страсть. Это ощущение целиком и полностью овладевало ею. Руки сами тянулись к рельефному телу. Бренькнула пряжка кожаного ремня парня. Началось непоправимое. Девушка закрыла глаза, дабы не смущаться увиденному. Теперь ею овладела повышенная чувствительность, пробивающаяся даже сквозь псевдо скрывающую пелену, выстроенную в разуме серокрылой. Хоть внешне она и пылала сокрушительным пожаром, сжигающим всё на своём пути, но внутренне в ней таилась слабая, но уверенная в скором возвращении в сознательное видение мира личность. Та самая сущность говорила «нет» на все мерзкие прикосновения Люцифера к лицу Уокер, когда другая — внешняя Вики произносила обратное. Посему она и открыла серебристые очи, лишь бы снова увидеть этих чёртиков, пляшущих в торжествующем танце в честь приближающейся кончины глупышки Непризнанной. Люцифер сел на край расстеленной постели, что поверх была укрыта шёлковым алым покрывалом. Оно мягко промялось под весом его властного тела, что так и влёк к себе с каждой секундой повышая давление в артериях девушки. Вики манило к нему, точно самым сильным магнитом, указывающим каждый шаг и показывая на все былые недостатки в поведении, кие, безусловно, придётся затмить приятным послевкусием сего интригующего вечера. Послевкусием Дьявола. Сын Сатаны грубо притянул за локоть вожделенное тело Непризнанной, мягко устремляющее свой голубоватый взор очей на расстёгнутой ширинке. Отодвигая часть ткани брюк, парень нагло схватил разгорячённую девушку за её светлые волосы и чуть ли не силком надавил на пылающий огнём участок своей кожи. Вики, словно истинная дьяволица, умело раскрыла мягкие ладошки и принялась доставлять удовольствие сидящему впереди стороннику Тьмы. Ничто не могло сравниться с его вкусом. Ничто не могло сравниться с блаженной негой у дочери серафима, кая теперь точно не сможет дослужиться до этого статуса в мире бессмертных, причиной чего были действия её девственного язычка, что так бесстыдно проходился по всей влажной головке. Безостановочно смаковала всё нутро грязной демонической души. Выцеловывала каждый миллиметр подрагивающей от возбуждения кожи. С каждым звуком ухмыляющейся улыбки, исходящей от любимого демона, старалась воссоздавать вакуум, от чего мужская плоть неистово разгоралась, хоть больше уже некуда. Приторный вкус сласти оставался на языке, достигая самых вершин удовольствия бессмертной. Ей нравилась ситуация, в которую она попала. Язык девушки уже скользил по всей длине, чуть поднимая блудные ручки выше, от чего прохладные пальчики отражали весь трепет, пробуждая мурашки у Люцифера. Приятный холод, что являлся полной противоположностью огню в теле демона, заставлял содрогаться мужской торс. Мышечные кубики передвигались под удовлетворительными для краснокрылого движениями раззадорившейся Вики. Падая, голубой свет с небесных высот оказывался на чётко выпестованном прессе Дьявола, кой впервые за столь чудесный вечер открыл рот не для саркастичных фраз в сторону Непризнанной, а для лёгкого стона, что невольно вырвался наружу. Вики, максимально сильно насаживаясь на член Дьявола, приглушённо всхлипывала, из-за чего по всей длине проходились ритмичные вибрации, сравнимые лишь с райским наслаждением для парня. Непризнанная причиняла себе вред, доставляя удовольствие тому, кто медленно убивал её. Он заставил девушку пасть перед собой на колени, он заставил её делать грязное дело, он заставил её умирать внутри. Беспризорно и гадко смотрел в её очи, созерцая немые отголоски ясного разума, кой тут же затмевался с грубым толчком в глотку. Вызывались после этого неприятные рефлексы, что старалась подавить Непризнанная. Небо смотрело на неё с презрением, будто девушка могла что-то сделать, но не хотела. Это было не так. Вики вовсе не могла шевелиться и перечить своему Дьяволу, она была настоящей игрушкой в цепких развратных руках. Его контроль был излишне сильным. Воздух, проникающий в лёгкие, задыхался осквернением, что был исходим из глубин серой души глупышки Непризнанной. Она очернила свою светлую душу единым лёгким касанием к всепоглощающей Тьме. Слух, заезженный всхлипами и сладкими стонами девушки, порождающие мысли Люцифера одними лишь вызывающими фразами, что так и рвались наружу. Преисподняя отдыхала. Ад воцарился на Небесах. В грязном омуте комнаты Люцифера. Тёплое проникновение в ротик малышки давало свои плоды для лести, ибо то, чего он хотел — добился. Ухмыляющийся своей победе демон грубо насаживал Непризнанную на себя, словно она ничто, по сравнению с ним. Впрочем, так и было. Смешно наблюдать, как твой враг задыхался, заглатывая возбуждённую плоть, — то ещё блаженство для эго Люцифера. Пока эго наполнялось блаженством, либидо заполнялось сгущающимся внизу живота узлом страсти. Он разрастался с каждой прожитой секундой. Было не столько приятно от действий Уокер, сколько от внутреннего демонического ликования. Птичка в клетке. Всё тело замирало, и лишь низ начинал сжиматься-разжиматься, испепеляя даже тело сына Сатаны. В глазах сумбурно мелькали блики раскрытой однажды, мрачная комната, дьявольские тени, исходящие от светлой души. В углу комнаты неоновые часы показывали ровно 22:22, доказывая, что все ученики и учителя уже должны спать сладким сном и видеть третьи сны. В голову ударял градус недавно выпившего алкоголя, кой разносил по организму самой сути Тьмы ужасающее испепеление, показывающее умерщвлённую Вики во всей красе. Секунда. Назад пути нет. Она полностью в его власти. Навсегда. Безвозвратно. Огненная нега прошлась по его телу, отчего девушка слегка пошатнулась, пытаясь отодвинуться от Люцифера, как можно дальше, дабы больше не находиться на таком маленьком расстоянии. Вся пелена расплылась перед её глазами, открывая сущность Люцифера не в том виде, что была чуть ранее — страстная и властная, он стал для неё объектом истинного страха, пришедшей по её душу смертью. Вики попыталась отстраниться, спрятаться в угол комнаты, а лучше всего убежать, но не выходило — её Дьявол, схватившись одной рукой за тонкие женские кисти рук, сжал их до омертвения кожи, чему в последствие мог прийти продолжительный холод в нежных ладонях. Наклонился к серебристому взору, собственнически провёл по острой скуле Вики и просмаковал каждое последующее слово, проникающее с дикой болью в нутро девушки. — Свободна.