От: Алек 13:10
Где ты? В ожидании ответа он спешно умыл лицо холодной водой, чтобы немного сбросить нахлынувшее от тягостных мыслей напряжение. Его волосы были в ужасном беспорядке от того, как часто он запускал в них пальцы, рубашка была измята, потому что утром он пролил на себя горячий кофе и у него не было времени погладить новую. Должно быть, он представлял собой до ужаса скверную картину. Не зря говорят, что внешний облик человека всегда соответствует состоянию его души. Телефон завибрировал, и Алек оставил бессмысленные попытки исправить свой внешний вид, хватая сумку и почти бегом направляясь туда, где, он знал, он больше всего хотел быть. От: Заносчивый засранец которого я ненавижу 13:13 Малый зал, восточное крыло***
Подходило время обеда и Лайтвуд даже не удивился, когда встретил по дороге к залу для репетиций всего пару человек. У студентов с программы искусств было совсем иное расписание, чем у него, но на обеде каждый старался убраться как можно дальше от душных стен класса. Алек проигнорировал несколько сообщений от Иззи, нетерпеливо жаждущей его внимания, и прошел по знакомой дороге к Малому залу. Он не знал, почему эта комната носила такое название, ведь обычно небольшие танцклассы не называли громкими именами, потому что это было просто нелепо, но Алеку было трудно спорить с традициями, укоренившимися в особенном уголке мира людей искусства. Он подошел к приоткрытой двери в зал и осторожно заглянул внутрь. Магнус был там один, прямо посреди небольшой, но просторной комнаты, окруженный зеркалами, отражающими каждое его движение, каждый плавный изгиб его тела под всеми возможными углами, и Алек пожалел, что у него не было с собой камеры, чтобы снять его. Было что-то невероятно завораживающее в том, как медленно Магнус двигался под мелодию, которая показалась Алеку смутно знакомой, как его руки скользили в воздухе, словно он творил заклинание. Его глаза были закрыты, и он не мог видеть, как мелко дрожали пальцы Лайтвуда от того, как сильно он желал прикосновений этих рук. Это было похоже на наваждение, сон, в котором для Алека не существовало ничего, кроме этого танца, здесь и сейчас. Он испугался, что момент будет разрушен, когда Магнус открыл глаза и посмотрел на него, медленно завершая свой танец, но янтарные глаза только улыбались ему, отражая такую же нежную улыбку на его лице. Он взглянул на Алека через зеркало и поманил его пальцем, так что Лайтвуду пришлось подчиниться. Он пришел сюда не за тем, чтобы пялиться из-за двери. — Ты шел слишком долго, — с лукавой улыбкой оглядел его Магнус, пустив по телу волну мурашек одним только своим блеском в глазах. — Не хотел, чтобы ты подумал, что я бежал, — ответил Алек, подходя ближе и вставая за спиной Магнуса. Он хотел прикоснуться к его руке, такой открытой и притягательной из-за короткого рукава футболки, провести подушечками пальцев по голой коже и почувствовать, что он снова может дышать, но сложил руки за спиной, жестко сцепив в замок не пальцы, а расшалившееся воображение. — Что ж, боюсь, ты проиграл. Магнус облизнулся, улыбаясь. Это было красиво и так шло ему, что Алек на секунду забыл, как дышать. Конечно, он проиграл, но вовсе не этот раунд. Целую жизнь. — Мхм… Что меня выдало? — улыбка Магнуса стала ещё шире, когда он повернулся и их глаза встретились по-настоящему. — Румянец. И это не тот мой самый любимый румянец типа «хватит флиртовать со мной», это самый настоящий «я несся к тебе со всех ног», Александр. Медленно подняв руку, Магнус коснулся кончиками пальцев его шеи, поглаживая так осторожно, словно он мог раствориться или сломаться под тяжестью чужой ладони. Алек почувствовал, как внутри него расцветают цветы. — Ладно, ты прав, — улыбнулся Алек и сделал маленький шаг к Магнусу, чтобы теплая ладонь могла крепче обхватить его шею. — Я сдаюсь. — Неужели? — мурлыкнул Магнус, обнимая его за шею уже без всякого стеснения. Лайтвуд бросил короткий взгляд на дверь, чтобы убедиться, что они одни, прежде чем потянуться за поцелуем. Губы Магнуса были теплыми и на вкус он был как вишневая жевательная резинка. И они были уже достаточно близки, чтобы Алек знал: Магнус ненавидит жвачки, но всегда использует их, если хочет поцеловать его. Такая нелепая мелочь, но это вскружило ему голову, когда он осознал. Магнус на пробу провел языком по его нижней губе, захватывая её зубами и посасывая, и Алек больше не мог держать глаза открытыми, не тогда, когда длинные ловкие пальцы зарываются ему в волосы. Если бы он составлял список вещей, которые Магнус Бейн открыл в нем, то получение неописуемого наслаждения от прикосновения к волосам было бы на первых строках. Их поцелуй не длился долго, Алек только успел пристроить руки на изгибе талии и собирался поймать язык Магнуса своим, как Магнус отстранился и только ласково потерся носом о его щеку. — Я ничего не имею против, милый, но кто-нибудь может войти, — руки снова вернулись в прежнее положение на шее Алека, как вернулось и его смущение от того, где они находятся. — Да… Определенно мы не станем делать ничего здесь. Он даже не заметил, что в зале всё ещё играла музыка и что мир вокруг них продолжал жить своей собственной жизнью. Магнус провел руками по его груди, разводя пальцы, чтобы захватить как можно больше тела, и поймал ладони Алека, когда тот попытался вернуть их к себе за спину. — Что ты делаешь? Кошачьи глаза смотрели на него с неприкрытым озорством и искоркой желания в глубине, и от этого взгляда у Алека начали гореть уши. — Потанцуй со мной, щеночек, — мягко потянул его на себя Магнус. Алека захватило чувство дежавю, он в который раз вспомнил момент их первой встречи и понял, что будет полным кретином, если откажет снова. Он вдруг уверенно перехватил инициативу на себя и притянул к себе чуть оторопевшего Магнуса. Быстрая реакция танцора не позволили Бейну растеряться, и он ответил Алеку легким движением бедер, открыто проезжаясь по его паху. Это был вызов, и Лайтвуд знал это, но всё равно не сумел устоять. Вряд ли кто-нибудь смог бы определить, он развернул Магнуса или Магнус сделал это сам, но в следующий миг они оказались прижаты друг другу так, что теперь губы Алека буквально касались чувствительного местечка за ухом Магнуса, а чужая задница упиралась в его член. Снова. Должно быть, Магнус считал, что это очень забавно, стараться возбудить его сразу после того, как ему было отказано даже в поцелуе. Алек был потрясен беспросветной наглостью этого мужчины, но он не был слабаком и не собирался проигрывать так легко. Он хотел, чтобы Магнус также сильно сгорал от желания, как и он. Лайтвуд сделал легкий толчок, вырывая рваный вздох изо рта Магнуса, чтобы тут же развернуть его обратно и снова прижать к себе лицом. Магнус нагло улыбался и повел его в импровизированном танце, который был куда менее невинным, чем это было позволено в их обстоятельствах. — Ты – грязный маленький лжец, Александр, — сказал он, выписывая бедрами восьмерку, как бы невзначай касаясь его бедрами снова. — Ты сказал, что не умеешь танцевать. Алек улыбался, осознавая, что он не единственный, кто был взволнован воспоминаниями об их первой встрече. — Я сказал, что не люблю, а не что не умею, — он хотел бы увидеть выражение лица Магнуса, но тот снова оказался прижатым спиной к широкой груди и теперь ещё более жадно прижимался к нему задницей. — Моя сестра с шести лет использовала меня для своих репетиций. До уха Алека донесся тихий смешок, прежде чем настроение Магнуса неуловимо сменилось. — Не могу поверить, что ты просто отшил меня, — выдохнул Магнус, открывая шею и подставляясь под жадные губы, тут же прильнувшие к ней. Алек уверен, его слова должны были указать на глубочайшее чувство обиды и унижения, но упирающийся в него стояк делал возмущение Магнуса куда менее значительными, чем тому бы хотелось. — Я не отшивал тебя. Магнус резко остановился, и обернулся к нему с видом человека, которому только что вылили на голову ведро воды. — Ты должно быть шутишь, Алек. Ты отшил меня, ты мог потанцевать со мной, но ты отказал, хотя ты умеешь танцевать. Не было никаких сомнений в том, что Магнус говорил серьезно. Алек понятия не имел, что сделать и что сказать, он просто снова притянул к себе Магнуса, бегая глазами по его красивому лицу в надежде, что сможет найти в нем ответы. — Магнус, я не собирался делать этого, я просто растерялся. Я хотел найти тебя после, но ты исчез, и я не смог ничего сделать. Я даже не знал твоего имени… — О да, черт возьми, я исчез, потому что ты был самым красивым человеком, которого я видел в жизни, и ты был отвратительно груб, ты отшил меня! Магнус попытался отпрянуть, специально или непроизвольно, но Алек вцепился в его бедра так крепко, что они столкнулись и между их лицами осталась всего пара сантиметров. — Боже, хватит это повторять! — рыкнул Алек. — Я клянусь, я думал только о тебе в тот вечер и всё время после того, как мы встретились. Ты не можешь злиться на меня, ты сбежал слишком быстро и… Его слова утонули в жарком, остервенелом поцелуе, с которым Магнус накинулся на его губы. Он целовал, кусал, выпивал без остатка так жадно и голодно, что у Алека начисто снесло башку. Он подхватил Магнуса под бедра, усаживая на себя и буквально подрываясь к ближайшей стене, единственной, на которой не было зеркал, прижимая к ней горячее тело. Его руки сжимали задницу Магнуса через спортивные штаны, губы ласкали чужие и он чувствовал, с какой силой Магнус впивается ногтями ему шею. Он хотел только одного — оказаться как можно ближе к этому человеку, почувствовать жаркий плен его тела и навсегда остаться в этом моменте. Магнус сильно дернул его за волосы на затылке, заставляя запрокинуть голову и позволить ему засунуть язык глубоко в рот, вылизывая его, чтобы затем поцелуями спуститься на линию челюсти. Алек крепко держал его одной рукой, вжимая в стену, в то время как пальцами другой пробрался под футболку, чтобы прикоснуться к голой коже. Дыхание Магнуса сбилось и утонуло в тихом глубоком стоне, заставив Алека почувствовать, как ещё не успевшее схлынуть возбуждение от танца снова накрывает его, словно цунами. Он вжимал свой стояк в разведенные ноги Магнуса так сильно, что, ощутив его не менее яркое возбуждение, бесстыдно застонал сам. Остатки рассудка он потерял вместе с нетерпеливыми движениями бедер Магнуса, жаром его члена, набирающими силу толчками. Его пальцы сдавили горло Алека так сильно, что он практически не мог вдохнуть, рвано хватая воздух между жаркими поцелуями, столкновениями языков и зубов. Это было похоже на безумие, они не могли сосредоточиться на движениях, хаотично прикасались, двигались навстречу друг другу. Ни одного из них уже не волновало, где они находились и кто мог их увидеть. — Да, Алек, да… Магнус запрокинул голову, ощутимо приложившись затылком об стену, но эта боль нисколько не отрезвила его, потому что зубы Лайтвуда уже скользили по его смуглой шее, кусали, дразнили, оставляли метки. Он зарылся пальцами в волосы Алека, стараясь прижать его как можно ближе к себе и ощутить его стояк своим как можно ярче, но этого всё равно было недостаточно. Они никак не могли насытиться, сколько бы ни целовались, эти поцелуи превращались в нечто по-настоящему дикое, и в конце концов они просто срывали дыхание с губ друг друга, потому что воздуха уже не хватало. Алек прошелся дрожащими пальцами по соскам Магнуса, ощутив, как его кожа покрывается мурашками и где-то на краю сознания отмечая их особенную чувствительность. Страсть накрыла его с головой, и он бесстыдно пробрался под резинку ему в штаны, сжимая упругую задницу в своих широких ладонях. Магнуса било мелкой дрожью, и он почти задохнулся, когда шероховатые пальцы провели по открытому, напряженному колечку мышц, слегка надавливая, чтобы не причинить боли. Алек ласкал его медленно и этот контраст со скоростью их толчков друг к другу подвел их обоих к грани слишком быстро. — Ох, блять…, — Алек был уверен, что кончит прямо в тот момент, когда его возбуждение было таким беспредельным и когда Магнус зашелся стонами от того, как их до боли напряженные члены терлись друг об друга. Он держался из последних сил, не позволяя своему телу потерять контроль, боясь того, как Магнус может отреагировать. Он вернул ему стон и тут же прильнул обратно к шее, спускаясь мокрыми поцелуями к острым ключицам, которые были его слабым местом. Чем сильнее Магнус притягивал его к себе, тем сильнее он прокусывал мягкую кожу, оставляя моментально краснеющие отметины от зубов, пока пальцы Алека продолжали свои нехитрые ласки натянутых до предела мышц. Лайтвуд почти физически ощущал, как извиваются от удовольствия, почти мурлыкают его демоны под кожей, как они склоняют головы в подчинении губам, рукам, желаниям Магнуса, и это ощущалось так хорошо, так правильно, что он потерялся в этом ощущении и на несколько мгновений совершенно лишился самообладания. Он кончил с глухим рыком, пока Магнус будто в бреду шептал его имя прежде, чем последовать за ним. Им понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя и отдышаться, прежде чем кто-либо из них смог сказать хоть слово. Алек уткнулся в шею Магнуса, вдыхая ненавязчивый запах одеколона, пота и самого Магнуса, и боялся поднять глаза. И только когда он почувствовал, что дыхание Магнуса стало ровнее, а руки нежно погладили его по волосам, Алек взглянул в янтарные глаза, боясь подумать о том, что в них увидит. Но вопреки всем его опасениям, Магнус смотрел на него с таким теплом, в его взгляде было столько нежности и чего-то, чему Алек не мог подобрать определение, что единственным, что он нашелся сделать, было осторожно спустить Магнуса со своих бедер и поцеловать его снова. И Магнус улыбался, целуя его в ответ.***
Ноябрь, 17 18:46 — Нет, детка, стой, — заливался звонким смехом Джейс, закрываясь руками от ловких пальцев Клэри, пытающихся дотянуться до его живота. Он всегда был слишком чувствительным к щекотке. — Господи, Клэри, остановись, умоляю! Он свалился с кровати, перекатываясь на живот, и резко вскочил, чтобы вновь выставить вперед руки, защищаясь. — Никогда бы не подумала, что твое слабое место настолько очевидно, — смеялась девушка, поднимаясь с постели вслед за ним. — Я буду всё отрицать! — она хихикнула, закатывая глаза. — Кто бы сомневался. Клэри медленно подошла к возлюбленному, нежно коснувшись его рук и переплетая с ним пальцы. Джейс тут же притянул её ближе, чтобы оставить несколько поцелуев на её губах с расцветающей на них улыбкой. Он подхватил её на руки, словно она была совсем невесомой, и отнес обратно на кровать. Он уже был без футболки и её скрытое под платьем тело вызывало в нем глубокое чувство несправедливости. Осторожно опустив девушку на покрывало, он принялся покрывать нежными поцелуями её тонкую шею, спускаясь к груди, заставляя её выгнуться навстречу его губам. — Когда вернется Алек? — Понятия не имею, он теперь всё свое свободное время проводит с твоим дружком, — недовольно пробурчал блондин, не отвлекаясь от методичного спускания лямок платья с хрупких девичьих плеч и млея от ощущения скольжения её длинных ногтей по его голой спине. — Мне показалось, что рядом с Магнусом он выглядит счастливым. Разве ты не рад за него? — спросила Клэри, заставив Джейса резко встрепенуться. — То есть я пытаюсь заняться с тобой любовью, а ты хочешь поговорить о моем брате?! Губы девушки растянулись в улыбке, и она нежно погладила его по волосам. — Всё остальное время ты прячешься от меня, когда я пытаюсь поговорить о нем, — уверенно заявила она, давая понять, что на этот раз ему не удастся отвлечь её даже самыми искусными ласками. — Что происходит между вами всеми? — Ничего не происходит. — Ну да, конечно, — цокнула языком она. — Сначала ты хотел, чтобы Алек и Магнус помирились, и вот наконец между ними установилось взаимопонимание, как ты стал его самым главным ненавистником. Ты не разговариваешь с Алеком и игнорируешь все мои попытки заговорить об этом. И это, по-твоему, ничего? — Именно, — упрямо настаивал Джейс. Его хорошее настроение улетучилось в один миг, стоило Клэри поднять столь раздражающую его тему. В последнее время между всеми ними действительно происходило что-то странное. Они с Алеком цапались по поводу и без и даже уговоры Иззи не могли вернуть их пошатнувшееся доверие. И тот факт, что его брат теперь был так сильно увлечен Магнусом Бейном, нисколько не помогал ему обрести контроль над ситуацией. Джейс злился на Алека, злился на Магнуса, но больше всего он был зол на самого себя. За то, что нарушил данное когда-то Алеку обещание поддерживать его во всем несмотря ни на что. — Джейс, прошу тебя, — мягко начала Клэри, привлекая его за подбородок. — Расскажи мне, что происходит, и мы постараемся разобраться со всем. Некоторое время он взвешивал все «за» и «против», понимая, что посвятить Клэри в их отношения с Алеком означает приоткрыть завесу тайн, которые он поклялся сохранить. Но он был так сильно влюблен в эту девушку, видел, каким чутким человеком и заботливым другом она была, что не мог представить, что она может неправильно распорядиться доверенным ей секретом. — Ладно, слушай, — выдохнул Джейс. — Есть много вещей, которые я не могу рассказать тебе, потому что в них слишком тесно вовлечен Алек, а я пообещал ему молчать. Но если дело касается моих чувств, то я думаю, что имею право быть откровенным со своим близким человеком. Верно? — Обещаю, это останется только между нами. Клэри уверенно смотрела ему в глаза, и в конце концов он сдался. — Ладно… Ладно, мы с Алеком в ссоре. Мы не разговариваем уже много дней и почти не пересекаемся, потому что иначе просто не можем находиться в одной комнате. Джейс покаянно опустил голову, ложась на живот к Клэри, и она снова одобрительно погладила его по голове. Рассказывать обо всем было гораздо легче, когда при этом не нужно было смотреть ей в глаза. — Это произошло из-за Магнуса. Я разозлился и не удержался, сказал Алеку, что не поддерживаю эту их интрижку. Я собирался поговорить с ним после Хэллоуина, когда застал их, но Иззи сказала мне не вмешиваться, и я отступил. Я сделал вид, что ничего не произошло, так что мы так и не поговорили, и всё моё отношение к этому всплыло в ссоре, а потом снова и снова. — Но почему ты так категоричен? — тон Клэри выдавал её волнение. — Я много лет знаю Магнуса, мы как семья, и я доверила бы ему всё, что угодно. Абсолютно. — Потому что это Алек. Он мой брат и мой лучший друг, для меня нет никого важнее. Он был рядом со мной каждую минуту, когда я потерял родителей и думал, что моя жизнь кончена. Бейн не знает его настоящего, не знает, что ему пришлось пережить и через что он прошел. Я слышал столько всего о том, с кем он крутил интрижки и чем это заканчивалось, что ничто не заставит меня поверить, что для него Алек больше, чем игрушка. Я не верю ему и считаю, что Алек не должен быть с ним. Пальцы Клэри в его отросших волосах замерли в непонимании, и он наконец решился поднять голову, чтобы встретиться с её взглядом. В нем не было осуждения, скорее волнение и глубочайшее желание разобраться во всем, но Джейс почему-то почувствовал себя пристыженно. — Я думаю, это решать не тебе. Алек взрослый человек, а Магнус совсем не такой, каким ты его считаешь. Он самый чуткий и заботливый человек, которого я знаю, и он так сильно взволнован за их с Алеком будущее, что… — Что именно он говорит? — перебил её Джейс, насупившись. Клэри глубоко вздохнула, отводя взгляд в сторону. Возможно, она также обещала молчать о многих вещах, но теперь чувствует себя обязанной ему за его откровенность, подумал Джейс. Он уже собирался извиниться за то, что лезет не в свое дело, как она снова заговорила тихим, грустным голосом. — На самом деле он почти не говорит об Алеке. На каком-то уровне он чувствует, что есть что-то ещё, Алек закрыт и очень сдержан, ничего не рассказывает о себе. Это любого бы заставило задуматься, но пока он просто позволяет их отношениям идти своим чередом. Он боится, что испортит всё и потеряет Алека, если надавит слишком сильно. На несколько секунд мысли Джейса улетели куда-то очень далеко от того места, где он находился. Он вспоминал дни, когда они были маленькими детьми с большими мечтами, и как потом всё резко изменилось и их жизни стали настолько сложными, что они уже не знали, как вернуться обратно. Он знал, что должен сделать всё, что в его силах, чтобы помочь своим близким, но их миры были такими запутанными, что он не понимал как. — Есть причины, по которым Алек такой, какой есть, и он может выглядеть незаинтересованным, но на самом деле очень глубоко переживает всё, что с ним происходит, и, клянусь, если Бейн разобьет ему сердце, то я разобью ему лицо, и не посмотрю, как сильно он печется о своей внешности или как много он значит для тебя, — на одном дыхании выпалил Джейс. От пережитых эмоций его бросило в жар. — Что же с ним случилось? — осторожно спросила Клэри, хмурясь, когда Джейс снова отвернулся, чтобы спрятать глаза. — Я не могу рассказать, прости. Я пообещал. Джейс медленно сгорбился, запуская пальцы волосы и утыкаясь взглядом в собственные колени. Это было впервые, чтобы он говорил о своих переживаниях с кем-то, кроме Алека или Иззи, и он чертовски сожалел, что не мог быть до конца честен. Он спросил себя, рассказала бы Изабель кому-либо их историю такой, какой она была на самом деле, и пришел к выводу, что скорее всего нет. Иногда она защищала их даже больше, чем они защищали её. — Ничего, — нежно обняла его Клэри, целуя в макушку. — Я понимаю.