Психиатр

      Ифаню кажется, что прошло не больше минуты между тем, как его голова коснулась подушки и тем, как мерзкое бренчание будильника врезалось в мозг.       Сон уже давно не приносит сил – с тех пор, как сознание заняли мысли о смерти.       Будто бы Ифань сам сжимает руки на чужих шеях, будто это он виновен во всем, что происходит. Видимо, это наказание свыше за невыполнение своего долга.       С трудом отрываясь от кровати, сразу включает кофеварку и идёт в ванную. Иногда ему кажется, что он умирает. Когда смотрит на себя в зеркале и видит, как все отчётливее виднеются скулы, точится линия носа и западают глаза.       Тао как-то рассказывал, что в школьные годы носил кличку “панда”.       Ифаню кажется, что панда здесь он.       А ещё, что он думает о своем докторе слишком много и часто. Это должно пугать, но гораздо страшнее то, что Ифаню все равно, что он лишь потакает своему желанию быть ближе всегда и везде, даже не пытаясь сопротивляться.       Ву думает об этом, лениво наливая себе свой кофе. Он, кажется, уже заменяет ему кровь. Такими темпами смерть придет ещё раньше, чем ее ждали, и это даже немного смешно.       Пора идти одеваться.

***

      Добраться до работы в городе, полном машин – каторжная работа. Но стучать по приборной панели уже не тянет. Кажется, таблетки и лечение правда работают. Мысли плавно перетекают к Цзытао, и Ифань даже не замечает этого. Он думает лишь о том, что сегодня у него прием, и что его куртка сейчас у доктора. Это немного согревает нутро, работа уже не кажется такой невыносимой, как раньше, а жизнь будто налаживается.       Пробка рассасывается, и получается, наконец, доехать до участка.       Здесь только Чанель, который привычно сидит в его кабинете, вливая в себя очередной стакан мессива из автомата. Рабочий день начинается через час.       – Шеф...       – Больше не можешь так жить?       – Я...Да...Как ты узнал?       – Я тоже не могу.       Они замолкают, понимая друг друга без слов. Такое уже было когда-то. Его первое дело. В тот раз они справились, в этот тоже смогут. У них нет выбора, клятва дана, жертва принесена, они обязаны выполнить свою работу или умереть. Так было всегда.       День проносится быстро, Ифань пропускает почти всё, находясь в вакууме своих мыслей. Сосредоточиться с каждым разом всё сложнее. Возможно, ему правда стоит спать больше, чем он позволяет себе сейчас.       Рабочее время заканчивается, и офицер быстро собирается – у него сеанс с мозгоправом (теперь это слово постоянно всплывает в голове, спасибо, Чанель)       Цзытао встречает его с мягкой вежливой улыбкой и приглашает сесть. Задаёт стандартные вопросы о проведенном дне, который Ифань не может вспомнить, даже усиленно пытаясь. Сознание затуманивается – он все ещё хочет спать.       Тао хвалит его за успехи в лечении и советует больше отдыхать, замечая чужое состояние и записывая абсолютно все в блокнот. Ву правда интересно, что в нем написано. Наверняка, он не единственный, чьи данные там записаны, эти листы содержат очень много информации. Ифань осекается, понимая, что отвлекся.       Когда время сеанса почти заканчивается, все нюансы лечения обсуждены и уяснены, они разговаривают о делах. Это выходит само собой, но обоим комфортно.       Тао снова делится своими мыслями и хмурится все сильнее с каждым словом. В конце концов, он говорит:       – Почему-то мне кажется, что скоро что-то случится. Что-то очень плохое. Но для кого-то это закончится хорошо, а для кого-то нет. Не знаю, с чего я это взял, просто интуиция, видимо.       Ифань задумывается. Ему тоже так кажется, эта мысль никогда не покидает его с момента обнаружения последнего тела. Будто то, что они упускают, наконец проявит себя.       Они молчат пару минут, обдумывают каждый своё. Когда прием заканчивается, Тао выпроваживает своего пациента из кабинета и твердит, что ему срочно нужно отдохнуть. Желательно у себя дома и в своей постели, а не в комнате отдыха в участке. Ифаню интересно, откуда Хуан знает, что именно он собирался делать после, но послушно идёт, подталкиваемый в спину.       Прежде, чем посадить его в машину, Цзытао останавливается, проворачивает офицера к себе и нежно улыбается.       – Спасибо за куртку, Ву Ифань, мне было невероятно тепло и уютно.       Он накидывает вещь на чужие широкие плечи и снова поворачивает мужчину. Ждет, пока тот усядется в машину и машет в дорогу.       Ифань же через зеркало следит, как Хуан снова заходит к себе в офис – снова нужно подвести итоги дня и подумать над проблемой каждого пациента – и улыбается.       Он, почему-то, очень счастлив сейчас.