Психиатр

      Ифаню кажется, что он не может дышать из-за оглушающей боли.       И это не боль из-за раны на теле, это боль из-за раны в душе.       Он знает, кто стоит у него за спиной.       Он знает, для кого он необычайно открыт, кому он верит настолько, что поворачивается спиной.       И в этот раз платит за это сполна.       Ву медленно поворачивается, чувствуя, как из его тела выливается горячая кровь.       Тао хоть и работает с людскими душами, но все же и строение их тел знает прекрасно. А потому и бьёт точно в цель, прямо туда, откуда польется больше всего.       — Что?... Почему?..... — хрипит мужчина, отчаянно не желая смотреть в чужое лицо.       — Мне надоело. — просто отвечает Тао. — Сехун, бери его. — говорит он уже кому-то третьему, и Ифань чувствует, как в шею вонзается острая игла.       Его сознание покидает его.

***

      — Почему так рано? — слышит Ифань, будто через толстую стену.       — Я больше не могу на него смотреть.       — Это было почти двадцать лет назад.       — Спасибо, я помню. Можешь идти, дальше я сам.       — Где мы встре-       — Нигде. Мы больше не встречаемся. Никогда. Скройся где-нибудь, пока все не уляжется.       — Что не уляжется?       — Ты поймёшь. Всё, вали.       Ифань слышит звук удаляющихся шагов и пытается открыть глаза. Даже маленькая щелочка требует огромных усилий, но у него всё-таки получается.       Он пытается незаметно оглядеть окружающую обстановку. Сначала ему кажется, что он все на том же складе, но затем понимает, что это место ему не знакомо.       На потолке, прямо над самим Ифанем, висит одинокая лампочка — единственный источник света в этом месте.       Когда голова, наконец, начинает проясняться, Ифань прислушивается к своим ощущениям. У него связаны руки. Это не удивительно, просто неприятно. Он сидит на твердом и, слава богам, облокачивается на спинку, и его тело затекло. Боль в боку все ещё сильная, но кровь уже не льется рекой, как до этого, а значит, о нем позаботились.       Слева раздается мерзкий звук, который постепенно движется в его сторону. Ву приоткрывает один глаз и видит, что Тао тащит в его сторону ещё один стул, а затем садится на него.       — Можешь открыть глаза, я же знаю, что ты очнулся. — начинает он, и у Ифаня нет больше возможности откладывать то, что скоро случится.       Ву молчит, но смотрит на Тао, не в силах отвести взгляд. Он не может даже представить, что происходит в его голове, как они пришли к той ситуации, в которой они находятся. Он не хочет думать ни о чем, потому что знает, все эти мысли будут ужасными для него, разрушающими.       — Скажи, что ты знаешь обо мне, Ву Ифань? — спрашивает вдруг Тао. — Что ты можешь обо мне сказать?       Ифань не отвечает, но правда задумывается.       Что он знает?       До этого дня он считал Тао самым честным, милым и доброжелательным человеком из всех, кого он знал. Он даже думал, что влюблен в него. И все ещё думает, но не позволяет мыслям зайти слишком далеко.       — Можешь ничего не говорить. — продолжает Тао. — Я и так знаю, о чем ты думаешь. — и улыбается.       Ифань замирает при виде этой улыбки.       — А теперь попробуй подумать обо мне другом. О ком-то из прошлого, которого ты когда-то знал.       Ву смотрит недоуменно. О чем это он? Что значит “когда-то знал”?       — Не понимаешь, да? Я так и думал. — говорит Тао. — Поэтому мне и надоело с тобой возиться. В этом нет никакого смысла, а я не особо люблю растрачивать силы просто так.       — Что ты несёшь?.. — тихо спрашивает Ифань.       — Всё хорошо, Фан~ни. — Тао мило улыбается, но в его глазах сияют искры безумия. Ву надеется, что это ему только кажется, и отчаянно раздирает ладони ногтями в мольбе на то, что всё это — ужасный кошмар. — Просто ты правда мне надоел. Если честно, сначала я хотел, чтобы ты вспомнил все. Чтобы вспомнил меня. Но ты просто бегал за мной, как собачонка, заглядывал в рот и ловил каждое слово. Пустое обожание.       Ифань жалеет, что его руки связаны, потому что хочет закрыть себе уши и кричать, что есть сил, чтобы поток мерзких слов перестал литься в его голову.       — Хочешь я расскажу тебе все? — неожиданно спрашивает Тао. — Как так получилось, что ты решил прийти ко мне на приём. М?       Ифань осоловело хлопает глазами. Его разум туманится из-за снова еще стекающей по боку крови, и он не сразу понимает, о чем ему говорят. Как он попал к нему на прием? Что?       — Хватит...Пожалуйста, Тао...Я не понимаю...       — Я знаю, Ифань. Ты никогда ниего не понимаешь. Я к этому привык.       Его голос так спокоен, а выражение лица такое умиротворенное, что хочется закричать ему в лицо, заставить его волноваться и ч у в с т в о в а т ь. Чувствовать то же, что и Ифань прямо сейчас.       — Когда я планировал всё это, то ощущал себя каким-то злодеем. Гениальным и непредсказуемым. Неуловимым. Но сейчас я почему-то вижу лишь клоуна. Забавно.       Тао задумывается и утыкается взглядом в пустоту, и по нему совершенно не понятно, о чем он может думать. Ифань чувствует глупый и такой человеческий страх, когда понимает, что может умереть. Что его своими собственными руками уничтожит человек, которого он л ю б и т. Это невыносимо. Головная боль разрывает разум на части, Ву не может сосредоточиться ни на чем, кроме непонятных ощущений внутри.       — Ты бросил меня тогда! — доносится до израненного сознания. — Когда нужен был больше всего на свете! Ты! бросил! меня! — Хуан слабо тыкает пальцем ему в грудь на каждое произнесенное слово. Ифань будто сквозь пелену слышит тихие вхлипывания и поднимает недоуменный взгляд. Тао что...плачет?       И правда.       Из уголков его глаз одна за другой скатываются капли.       — Ты болен. — тихо произносит Ифань, едва шевеля губами.       И Тао разрывает неожиданным грплым смехом.       — О, да. Просто пиздец как. А ещё я вдруг резко устал. Не надо было отпускать Сехуна, он бы сейчас пригодился.       —Кто он? Твой друг?       — Друг? Ву Ифань, тебе уже за тридцать, а ты все еще веришь в дружбу? Очаровательно. Нет, он всего-лишь бесплатная рабочая сила. И заодно один из призраков прошлого. Как и ты.       — Когда я отключусь, что ты будешь делать? Убьешь меня?       — Да, убью. Самим жестоким способом. Ты даже не успеешь отключиться. — Тао снова сладко улыбается, нажимая несколько кнопок в телефоне. И достает ствол.       А затем по складу разносится грохот выстрела.