***
К одиннадцати утра чёрный мерседес был уже на месте. Нацепив себе на лицо холод, безразличие и серьёзность, Алекс в чёрном костюме, белой рубашке и с чёрными солнцезащитными очками первый вышел из машины. Он подошёл к той стороне, где сидела Агата, и открыл ей дверь. Первой показалась небольшая ступня на высокой шпильке, затем идеально ровные ноги, а потом и вся Харрис, облачённая в чёрное обтягивающее платье с глубоким вырезом, большие солнцезащитные очки и чёрно-белый платок, аккуратно обвязанный вокруг её головы с распущенными волнистыми волосами. Она, не закрывая двери машины, оглядывается и коротко кивает Алексу. Харрис берёт его под руку, и они оба устремляются в высокое многоэтажное здание. — Волнуешься? — спрашивает её Нильсен, когда дверь лифта закрывается перед ними, отделяя от первого этажа и взмываясь вверх. — Шутишь? Я просто в ужасе. Тушь не размазалась? Алекс посмотрел на Агату полным серьёза взглядом. Харрис вздёрнула бровки. — Что, всё так плохо? Александр не отвечает, а наклоняется и оставляет небольшой поцелуй на щеке девушки. О том, чтобы он даже не смел прикасаться к её губам, густо накрашенным ярко-красной помадой, она сказала ещё при выходе из дома. Алекс запомнил. — Ты прекрасна, каттен. Сейчас им обоим почему-то вспомнились её рваные движения на его коленях, вчерашнее внезапное «наказание», да и вообще все грехи, что они оба успели содеять за всё время, пока были знакомы. На их лицах в унисон появились ухмылки. Когда лифт остановился на нужном этаже, они в последний раз переглядываются и касаются друг друга пальцами рук. — Готова? — Всегда. Игра началась.***
На фоне белый хромакей, удобные бежевые кресла, туалетный столик с чашками чая. Агата слева, спереди парень интервьюер, назвавшийся Адамом (молодым парнем, вероятно только-только начавшим свою карьеру. Примерно того же возраста, как и Александр), фотограф Стив и остальные маловажные люди. — Мистер Нильсен, вам всё понятно? — Да. Я вроде не такой глупый, чтобы не понимать очевидных вещей. Агата незаметно для всех толкает его локтем, что вызывает у Алекса ухмылку. — Мисс Харрис, а вам? Поправка с «мисс» на «миссис» и с «Харрис» на «Нильсен» едва не слетела с губ Нильсена, и он, дабы не ляпнуть лишнего, решил отпить чай. Он поморщился. Отвратный чай. — Да, благодарю. Агата едва не показала Нильсену средний палец, когда тот прыснул от смеха, вероятно от её пафосного «благодарю». — Алекс, держи себя в руках, мать твою! — она старается говорить как можно тише. — О мой бог, сама Агата Нильс… то есть Харрис употребляет слова из рода «мать его»? Кто же это так повлиял на её прекрасную воспитанную натуру? Агата сверлит его взглядом, когда он, ухмыляясь, вспоминает, какими «аристократическими» словечками бросалась его жена, когда на следующий же день после маникюра сломала ноготь. — Мы можем начинать? — вопрос Адама адресовывается куда-то в съёмочную группу и, получив положительный ответ оператора, он начинает. — Журнал «New York Times», Адам Митчелл. Сегодня у нас в почётных гостях бизнес-партнёры, на данный момент состояние которых по отдельности составляет более 15 миллионов долларов в месяц — Александр Нильсен и Агата Харрис. Впервые за несколько лет они дают интервью, и для нас это большая честь — быть, так скажем, первооткрывателями. Сегодня мы узнаем то, какие ошибки не стоит допускать при создании своего собственного бизнеса, раскроем завесу такого успеха и, конечно, разузнаем тайны личной жизни, пока ещё свободной пары молодых миллионеров. Начинаем. Мистер Нильсен, насколько я знаю, бизнес вы строили не с нуля, а вам его передали. Как это произошло, и кто был настолько щедр? — На самом деле всё связано немного теснее. Стоит начать с того, что несколько лет назад…***
Первые пятьдесят минут их расспрашивали про всё, что было хоть как-то связано с их бизнесом. Несмотря на то, что в последнее время семейным делом в основном занимался Алекс, на вопросы они отвечали одинаково, соблюдая поочерёдность. Они оба были очень умны и всегда могли найти нужное слово. — Итак, а теперь давайте плавно перейдём на более личную тему — тему о личной жизни. Алекс и Агата переглядываются. Первый подмигивает девушке. — Мистер Нильсен, насколько я осведомлён, вы до сих пор холосты? Что послужило этому причиной? Вы не нашли «ту самую», или дело вовсе не в девушках, а в противоположном поле? Алекс от души рассмеялся. Агата тоже улыбнулась. — Хочу сразу сказать, что я не гей. Вроде. Ну пока что точно не гей, — некоторые в съёмочной группе улыбнулись, кто-то рассмеялся. — А что насчёт прекрасного пола… тут, скорее, вы правы — найти девушку, которая будет иметь прекрасные умственные способности, умеет поддержать разговор, переключаясь с одной темы на другую, которая не будет наживаться на чьём-либо состоянии, будет красива, хотя это понятие растяжимое, для меня нет эталона красоты — все люди по-своему прекрасны, и так далее — очень и очень тяжело и, если я всё же смогу найти такую девушку, то непременно женюсь на ней, не раздумывая. Скорее всего со словами «Где же ты была раньше?!» Таких девушек — одна на миллиард, и я буду самым счастливым, если смогу найти такую. Румянец прилил к щекам Харрис, когда она заметила покосившийся в её сторону взгляд шатена. Этот голубоглазый дьявол заставил её раскраснеться прямо под прицелом камеры, подумать только! Но, не будем скрывать, Агате было просто невыносимо приятно слышать это. Алекс просто, конечно не рассказывая всех подробностей, описал то, как видит его жену (а мы не будем забывать, что это сама Агата). — Предлагаю устроить небольшой перерыв. Вас подгримируют, и мы перейдём к последней части интервью, идёт? Алекс и Агата в унисон кивнули. Светловолосая девушка с пудрой в руке подошла к Александру. — Здравствуйте, мистер Нильсен, вы прекрасно держитесь, — кисточка коснулась его скулы. — Хочу сказать, что мне ещё никогда не было так интересно слушать какое-либо интервью. Вы очень интересный собеседник. Даже не смотря на Агату, Нильсен буквально мог почувствовать то, как она загорается изнутри. Она тихо откашливается, прочищая горло. Злить Агату — что может быть интереснее? — Да? И чем же именно я заслужил такую похвалу от столь прекрасной дамы? Блондинка смутилась. — Ну-у, вы просто очень увлекательно рассказываете о вещах, которыми я раньше не интересовалась. Это… завораживает что-ли. Алекс улыбнулся, кивая. — Что ж, спасибо за отзыв, обязательно присмотрюсь к своим ораторским навыкам в будущем. Блондинка покраснела и тоже улыбнулась. Она хотела сказать что-то ещё, но Адам оповестил о скором продолжении, и ей пришлось отойти. Стоило Нильсену повернуть голову в сторону Агаты, как он тут же об этом пожалел. — Нильсен, ты свихнулся? Что это, чёрт возьми, было? — Не понимаю, о чём ты, каттен. — Ещё слово, и я тресну тебя по голове! — Итак, продолжим. Мисс Харрис, что касается вас? Вы тоже абсолютно свободны, так? Что же послужило причиной для вас? Агата чуть наклонилась вперёд, откидывая волосы на спину. — Хочу сказать, что иметь свой бизнес — безумно сложное дело, ты почти нигде не появляешься, за исключением деловых встреч и так далее. Нет, я не говорю, что в моей сфере нет привлекательных мужчин — совсем наоборот, но… даже не знаю, не хватает какой-то безалаберности, что ли. Ну, вы понимаете, когда ты приходишь домой, и к тебе идёт мужчина в официальном костюме с одним наушником в ухе, ноутбуком подмышкой, а за столом все разговоры только о работе — такое быстро наскучивает! А вот когда ты приходишь домой, и тебя встречают, например, без футболки в спортивных штанах, ежесекундно пуская шуточки в адрес всего, что видят, и просто заставляя невольно улыбаться при каждой мысли об этом человеке… Если это можно назвать идеалом, то я так и сделаю. — Спасибо за столь… откровенный ответ, но у меня есть вопрос ещё более откровенный: что касается секса? По-вашему, каков он должен быть? — Можно, я первая отвечу? — Агата улыбнулась. — Конечно. — Главное, что секс должен делать в отношениях — это просто быть. — Мужчина явно должен доминировать, — Алекс так неэтично встрял в речь Агаты, что та, повернув голову, готова была буквально убить его взглядом. — Я считаю, что секс не просто должен быть — его должно быть много. Не просто много, а очень. — Александр, неужели у тебя настолько мало секса, и ты занимаешь такую маленькую позицию в нём, что настолько открыто говоришь об этом? — Знаешь, Агата, ты чертовски права. Возможно, моя партнёрша в интимном плане очень неумела, вот и приходится её… учить. Назовём это так. — Может, это не в партнёрше дело, а в тебе? Может, ты настолько скучен в постели, что желание заниматься с тобой сексом отбивается наповал при одном только его упоминании? — Считаешь, что я скучен в постели? — О, да. Ты и в жизни особым энтузиазмом не блещешь, а про постель и говорить нечего. Полтора часа будешь читать лекцию о том, как правильно предохраняться, и как нужно пить противозачаточные, чтобы не получить плюс одну маленькую кричащую проблему к тем остальным, на какие ты будешь жаловаться в остальное свободное время. Всё кристально чисто. Алекс дёрнул скулой, затем на этом же месте заиграли желваки. Он улыбнулся, облизал губы и обратился уже к Адаму, который, приоткрыв рот, наблюдал за этой словесной перепалкой. Собственно, как и все, находящиеся в этой комнате. — Как много люди узнают о том, что о них думают близкие, начиная говорить о сексе, оказывается. Не удивительно ли? Адам быстро захлопывает рот, неуверенно нацепляя улыбку. Только сейчас Агата понимает, что сказала. Она медленно закрывает глаза и зажмуривает их, поджимая губы. — Алекс… — Я надеюсь, вы уберете всё лишнее. Мы ведь оба не хотим, чтобы это попало куда-то более, чем за пределы данной комнаты, верно? — Александр поправляет рукава рубашки и выходит из помещения. Агата накрывает глаза рукой, проклиная себя за длинный язык. Она прекрасно знала, что больше всего на свете Алекс хотел детей. Хотел их от Агаты. Девушка постоянно отмахивалась, ссылаясь на то, что для начала хочет построить карьеру и просто пожить для себя. Из-за этого у них однажды был скандал, когда Алекс нашёл у неё противозачаточные. Настоящий скандал, в ходе которого они не разговаривали несколько дней. Харрис вообще не хотела говорить ничего подобного про постель! Нильсен сам влез со своим доминированием, да ещё и Агата была зла из-за этой блондинки… чёрт, да тут и оправдания не помогут. Харрис виновата. Очень виновата. Девушка встала, пытаясь сохранять как можно более спокойное выражение лица, но так как в комнате находились не только NYT, журналисты решили, что сейчас просто как никогда подходящее время для вопросов. — Скажите, мисс Харрис, вы часто ссоритесь со своим напарником? — Между вами с Александром Нильсеном было что-то больше, чем просто сотрудничество? — Ваши слова несут куда более глубокий смысл, нежели просто шутка? Агата, не обращая внимания ни на кого вокруг, выходит в коридор и оглядывается. Никого. Идёт вдоль дверей, читая таблички. «Александр не мог уехать» билось у девушки в голове. «Или мог?» Она доходит до конца коридора и видит мужской туалет. Слышит звук воды и, не думая, заходит внутрь. Алекс стоит к ней спиной, наклонившись к крану. На нём нет пиджака — оставил на кресле, только белая рубашка, красиво облегающая его мускулы. Агата могла подойти к нему ближе, могла обнять его сзади, заставив вздрогнуть, могла сказать, что погорячилась, и как сильно его любит… А она действительно любит его, и Алекс бы простил. Он всегда прощает. Но вместо этого девушка неуверенно стоит за его спиной, заламывая запястья. — Ал… — Пришла просто постоять или ждёшь очереди? Если второе, то нигде не занято — можешь идти. Агата всхлипывает и делает злосчастный шаг к Нильсену. Она обнимает его сзади, чувствуя тепло любимого мужчины. В глазах стоят слёзы, она действительно испугалась, что может потерять его. Харрис стоит, прислонившись щекой к широкой спине её мужа, обвивая руками его торс и ничего не говоря. Больнее всего то, что Алекс ничего не делает. Он просто не двигается, не предпринимает ровным счётом ничего. — Алекс, прошу тебя… — в горле стоит ком, он и мешает говорить. — Что я по твоему должен сделать, Агата Нильсен? Сердце пропускает удар, и на губах расцветает улыбка, сопровождаемая слезой. — Ничего, просто… продолжай называть меня так. — Агатой Нильсен? — Да. — Как скажешь, лилла. Он разворачивается к ней, позволяя сильнее прижаться к его груди. — Алекс, прости меня, я так не права… — Я знаю. — И безумно виновата перед тобой… — Я знаю. — И вообще я полная дура! — Абсолютно согласен. Агата смеётся, запрокидывая голову и смотря в голубые глаза Нильсена. — Я так испугалась, когда поняла, что сказала. Мне так страшно тебя потерять. — Пф-ф, Агата, успокойся. Сейчас тушь потечёт, и что ты будешь делать? Харрис смеётся, когда чувствует на своей щеке ладонь Нильсена. Он вытирает мокрую дорожку большим пальцем и целует жену в лоб. — Алекс, я так тебя люблю… — Я знаю, Агата Нильсен, я тоже.