***
— Привет, Кайл, помнишь меня? Инспектор выглядел куда хуже, чем в последнюю их встречу: помятый, серый, уставший и надрывно-деятельный, из последних сил пытающийся казаться свежим и работоспособным. Он зашёл в кабинет психолога, сняв свою "знаменитую" шляпу (причину непрекращающихся беззлобных шуток), кивнул приветственно Аластеру с Агатой и сел в кресло. Расстановка вышла интересная: за столом сидела мисс Бабкок, скрестив пальцы "домиком"; у дальнего шкафа слева от стола стоял без пиджака мистер Крайтон, нервно посасывая пустую трубку; мистер Фостер расположился в кресле справа от стола, закинув ногу на ногу; Кайл же сидел на удобном стуле напротив этих троих, но, как уже успел заметить Аластер, совсем при этом не нервничал. — Да, сэр, — сказал он вошедшему. — Вы меня сюда привезли. Не до конца уверенный в том, положительная ли это по мнению Кайла характеристика, мужчина всё же кривовато улыбнулся. — Кайл, милый, — стараясь говорить ласково, но не слишком, заговорила директриса. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Неплохо, мэм, спасибо, — вежливо кивнул мальчик. — Прежде, чем мистер Фостер задаст тебе интересующие его вопросы, — прервав уже набравшего в грудь воздух инспектора, твёрже необходимого сказала женщина. — Я хочу, чтобы ты знал: если вдруг во время разговора тебе станет страшно, или некомфортно, или ещё что-нибудь произойдёт, и ты не захочешь больше с мистером Фостером беседовать, тебе следует немедленно об этом сказать. Обязательно скажи, ладно? Никто не будет ругать тебя за это. — Хорошо, мэм. Чарльз посмотрел на мисс Бабкок выжидающе и, увидев её приглашающий жест, повернулся к Кайлу. — Можешь звать меня просто Чарли, если хочешь, — максимально дружелюбно сказал инспектор. — Как тебе будет удобно. — Спасибо, мистер Чарли. — Я смотрю, ты чувствуешь себя хорошо, да? — и, заметив полный скептицизма взгляд детского психолога краем глаза, гость быстро продолжил: — Ладно, эм... Кайл. Я тут по очень важному делу, и мне нужна твоя помощь. Мисс Бабкок сказала, что ты очень смышлёный и сможешь мне подсобить. — Я постараюсь, сэр. Против воли инспектор выдержал небольшую паузу, понятия не имея, с чего начать. — Знаешь, чем вообще занимаются полицейские? — Нет, сэр. — Мы ищем преступников. — А кто такие преступники, сэр? — Это люди, которые так или иначе нарушили закон и сделали что-то плохое, — Чарльзу показалось, что он слегка вспотел (и с чего бы это мне так нервничать?). — Самое страшное, что может совершить преступник — это кого-то убить, но есть и другие плохие вещи: воровство, вандализм, мошенничество... поджог. Кайл неуловимо изменился в лице, но ничего не сказал. — Мне нужно знать всё, что ты помнишь о месте, из которого сбежал, Кайл, — Фостер наклонился ближе к нему. — Чтобы я мог найти твою семью. От того, насколько хорошо ты вспомнишь детали, зависит мой успех... или провал. Мальчик покосился на Аластера (вот и сработал его план "втереться в доверие"), и терапевт успокаивающе кивнул. — Помнишь, мы вчера говорили об этом? — спросил он ласково. — Ты можешь не переживать и рассказать Чарли то же, что сказал нам с Агатой. Кайл нахмурился и сосредоточенно посмотрел на инспектора. Холодные мурашки пробежали по спине мужчины — такие же иногда возникали у него при взгляде на трупы детей за пределами морга (к счастью, этот-то мальчик жив), — но взгляда он не отвёл и стойко выдержал десятисекундное молчаливое сканирование. — Мистер Крайтон спрашивал меня про дом, который я помню, и про тёмный туман, — наконец заговорил ребёнок, не мигая глядя ему в глаза. — Он показал мне картинки с пожарами, но огонь я в том доме не видел. — Как выглядел дом? Можешь его описать? — Большой и тёмный. — Из какого материала? — Каменный. По реакции инспектора Аластер и Агата одновременно поняли: это действительно может быть тот самый особняк. — Что ещё ты помнишь? — Я упал. На берегу моря. И потом шёл через лес. — Что это было за море? И... постой, лес? Где ты нашёл лес? Мальчик вдруг сморщился, словно у него внезапно заболел зуб, и закрыл глаза. — Ты можешь не говорить, если не хочешь, — мгновенно подобралась подобно охотничьей собаке мисс Бабкок. — Нет-нет, Агата, мы уже близко, он что-то помнит, это что-то важное! — Как психолог запрещаю давить на ребёнка... — Там был туман, — сказал Кайл, попав в мгновение тишины перед уже готовой было разразиться бурей: три пары глаз уставились на него. — Много тумана. Он был чёрный и горячий. Всё было горячее. Мне было очень страшно, и я упал на берегу моря, на камни. — Всё было горячее, — словно эхо повторил полицейский. Картина, вопреки насмешкам коллег, складывалась (и вращалась вокруг раненого сироты), и Чарльза разрывало от противоречивых чувств: с одной стороны, он был рад тому, что дело с поджогами продвигается так быстро не без его помощи; с другой стороны, он понимал, что сидящий перед ним малыш не просто сбежал из дома — его близкие, скорее всего, были мертвы. — На берегу были камни. Я разбил колено об один, когда падал, и ударился рукой. Потом я долго бежал, забежал в лес... — Что за лес? В Шотландии только Каледонский остался, насколько мне известно... — Там был большой лес, — продолжал невозмутимо Кайл. — А потом дороги и города. Я очень долго шёл, а потом пришёл в Отли, и вы меня поймали. — Да этого быть не может. Инспектор, успевший уже вскочить с кресла, сел в него обратно и так близко сдвинул друг с другом брови, что Агата невольно подумала, не лопнет ли у него кожа на затылке от такого натяжения. — Вернёмся к дому. Ты сказал, что он был каменный и тёмный, да? Волшебник кивнул. — А ещё что-нибудь помнишь? Помимо цвета. — Я помню, что возле дома было море. Холодное. И чайки. — Ты помнишь кого-нибудь из людей рядом с тобой? Может, кто-то был ранен или... спал, скажем? — Нет, сэр. Никого. Уже это хорошо, — не без облегчения подумал мужчина. Тела-то следователи нашли. — Попробуй вспомнить, как ты очутился на берегу моря, Кайл. — Я туда прибежал. Мне было очень страшно, и я бежал туда, а потом в какой-то момент прыгнул и больно ударился... — Да-да, я помню, о камни, — голова полицейского начинала побаливать. — То есть, с тобой не было людей, которые... ну, не знаю... вели бы тебя куда-то, скажем? Ты не ездил в чьих-нибудь машинах? Может, плыл в лодке? Мальчик отрицательно покачал головой. Да ну не может быть такого, чтобы ребёнок сорок пять километров по морю преодолел без транспорта! Не перелетел же он его, в самом деле... — Стоит напомнить тебе, что у Кайла частичная потеря памяти? — видя бесплодные попытки что-то сообразить на лице Чарли, сказал Крайтон, когда за мальчиком закрылась дверь в кабинет. — Он может не помнить, как перебрался через Литл-Минч. Или как перемещался по Шотландии потом. — Если вообще по Шотландии, — мисс Бабкок заперла кабинет и вернулась за стол; с её лица не сходила полуулыбка. — В жизни не поверю, что вы оба думаете, будто этот мальчик попал к нам через всю Великобританию, буквально с другого её конца. То есть, всё может быть, конечно, но просто как вы себе это представляете? Давайте на секунду допустим, что всё именно так, как решил в своей голове Чарльз: Кайл живёт в особняке на Острове Льюис, потом его дом сжигают, а его самого отвозят в Шотландию, где год... что? Что происходит дальше? Держат его в плену? Зачем? — Может быть, есть какие-то дальние родственники, которым мальчик очень важен и нужен... — И они до сих пор не появились, да? Сильно же мальчик им нужен. — Слушай, — Чарльз выглядел болезненно, особенно ненормально у него блестели глаза. — Ты понимаешь вообще, что у дела о поджогах появляется какое-то развитие? — Я, судя по всему, единственный, кто не в курсе происходящего, — меланхолично забивая трубку, подал голос вновь спокойный психолог. — Про пожары в пригороде знаешь? — Предположим, слышал. — Выяснили, что это не несчастные случаи — дома кто-то целенаправленно жёг. Пироман или ещё кто, чёрт знает. Стали поднимать дела по Йоркширу, может, где ещё случались серийные поджоги. А потом шотландские коллеги внезапно присылают вот это. На стол перед мисс Бабкок и Аластером легла папочка. Внутри были фотографии пожарища. — Снимки сгоревших людей я, разумеется, выложил. Оба сотрудника приюта медленно рассматривали один лист за другим, пока где-то на заднем плане вещал Чарльз. — По предварительным данным, двое человек — женщина и мужчина — сгорели, ещё двое, тоже мужчина и женщина, умерли до пожара и были там же погребены. Сейчас криминалисты восстанавливают хронологию событий, но там и без этого понятно, что какой-то пиздец творился... — С чего вообще полиции разыскивать ребёнка от трёх до семи? — спросила Агата, но тут перелистнула страницу и разглядела в куче сгоревшего хлама нечто, отдалённо напоминающее детский пиджачок... похожий на тот, в котором нашли на Баттеркросс Кайла. — Детей ищут, потому что в доме была детская комната, а тела ребёнка не нашли. Надеются, что он мог остаться в живых... — И ты думаешь, что этот ребёнок — Кайл? — У меня есть такое подозрение. Тем более, если уж на то пошло, его показания... — Если можно назвать слова пятилетки показаниями, — недовольно пробурчала Агата. — ...довольно сильно сходятся с тем, что произошло. Часто вы встречаете детей, рассказывающих о громадных особняках и "горячем чёрном тумане"? И это не просто сон, по их мнению, а события прошлого? — Не очень, — Крайтон выпрямился. — Совсем нет. И это многое объясняет в его психике: теперь можно сказать, что это не защитная фантазия. Но что это нам даёт? Мальчик почти ничего не помнит, преступников он не видел — или, опять же, не помнит, что видел, — от дома не осталось, судя по фотографиям, вообще ничего, кроме фасада... интересно, как им удалось так качественно сжечь каменное здание? Агата и Чарльз синхронно повернулись в его сторону с примерно одинаковыми выражениями лиц, и Аластер усмехнулся: — Что? Это же странно, разве нет? Чтобы сжечь такую постройку до подобного состояния, это же надо... не знаю... каждый угол бензином пролить. Или несколько раз в разных местах... из огнемёта... шутка, боже правый, шутка! — А может, и не шутка, — вдруг замер инспектор. — Ты прав: чтобы спалить такую махину, нужно много усилий. И времени. За то время, пока всё это рушилось, точно кто-то должен был увидеть дым, или пламя, или... чёрт, запах почувствовать, на худой конец! Но ни одного сообщения о пожаре. Если бы его случайно не обнаружили местные, он бы так и стоял... — А давайте-ка вы в свои игры разума сыграете где-нибудь в другом месте, потому что у меня лично уже голова кругом идёт от всего этого сумбура, — вдруг сказала, вставая из-за стола, директриса. — Это, конечно, всё замечательно, но мы не следователи, Аластер, наша задача — заботиться о детях, а не искать их похитителей. Мы тут уже сколько времени сидим и ни на шаг не разобрались с происходящим, а только сильнее запутались — по крайней мере, я. Тебе нужно ещё что-то от Кайла, Чарльз? Фостер помолчал. — Взять у него анализ крови. Отошлю шотландцам, пусть проведут генетический тест, сравнят с найденными телами... — А что будет, если выяснится, что это Кайл там жил? — спросил психолог. На мгновение стало тихо. — Ну, смотри, — полицейский вздохнул. — Сейчас все занимаются установкой личностей погибших. Никаких паспортов там, понятное дело, не нашли, поэтому пытаются найти что-либо на дом в реестрах. Скорее всего, в базе данных по самим телам ничего не окажется — преступники обычно не заводят детей, — а вот через договоры можно будет узнать их имена. Я пришлю коллегам анализ крови Кайла, сравнят, выяснят, он ли вообще наш "потеряшка", а дальше, если это он, будут проверять, есть ли у этой семьи ещё какое-то имущество вроде ячейки в банке или дачи на Канарских островах. Параллельно будут искать родственников, может, кто-то из их семьи не в курсе, что мальчик остался жив. Если семью не найдут, или если его не пожелают забрать... то он останется здесь. Всё, что принадлежит его семье, будет его собственностью, если родственников или других официальных наследников не осталось, но пользоваться всем этим он сможет по достижении совершеннолетия, а до тех пор всё будет на хранении у государства. — А что делать, если для него найдётся подходящая семья за это время? — Аластер снова придвинул к себе фотографии. — Если кто-то захочет его забрать, тогда его отдать или нет? — А ты сам-то как считаешь? — Для его психики безусловно лучше, если мальчик будет жить в фостерной семье, — без раздумий сказал Крайтон. — Но из-за расследования вся процедура может усложниться... нужно нам сейчас запрашивать разрешение муниципалитета, Агата? — Пока он не в семье — нет. Можно уже было за двадцать лет работы выучить правовой кодекс, Аластер. — А следствие? — психолог проигнорировал недовольный комментарий Агаты, как привык делать это уже очень давно. — Ему повредит усыновление Кайла? — Рискну предположить, что не должно, — инспектор нахмурился. — Но давайте-ка отталкиваться от того, что в ближайший месяц найти кого-то всё равно не удастся, — мисс Бабкок сложила фотографии обратно в папку и передала её Чарльзу. — А уж за этот срок полиция со всем разберётся. Для начала надо убедиться в том, что это действительно был дом Кайла, а уже потом от результатов теста отталкиваться, а не от наших предположений.***
Всё было хорошо в этом решении, кроме сроков: после непродолжительного пиара малоизвестного приюта поток обученных и готовых к усыновлению супругов хлынул к детскому дому Инглвуда со всей Англии. Среди них обнаружилась одна довольно молодая пара — с достаточной квалификацией, чтобы забрать к себе мальчика, охарактеризованного в резюме как "трудный" и "неконтактный".***
К тому моменту, как анализ ДНК доказал родственную связь между сиротой и сгоревшими на Острове Льюис владельцами особняка, Винсент и Тесса Сильверы вот уже несколько дней пытались попасть в кабинет к мисс Бабкок. Они прошли все необходимые проверки и окончили курсы, почти десять месяцев ждали одобрения со стороны всевозможных государственных учреждений и агентств, по крупицам собирали документы — и теперь им оставалось только ждать, пока наступит их очередь. Когда они услышали, что в маленьком Отли насчитывается два десятка сирот, они тут же двинулись туда — и всё равно не успели первыми. Винсент хотел забрать девочку лет трёх, Тессе было всё равно, какого пола будет их дитя — поэтому держали кулачки они единогласно и высматривали среди постояльцев Инглвудского приюта малышей в юбках и с бантиками. Хотя окончательное решение в любом случае принимал муниципалитет, пофантазировать и понадеяться право за ними оставалось всегда. Восемнадцатое число выдалось удивительно, божественно прохладным, и дети, истосковавшиеся по свежему воздуху, добились общими усилиями переноса коллективного чтения на улицу. Для всех это было прекрасной возможностью отдохнуть от замкнутых пространств, насладиться солнцем и летом, вдохнуть полной грудью и расслабиться, поэтому мисс Додсон, отпустив старших на все четыре стороны, велела младшей и средней группам приволочь и расстелить во дворе пледы. Дети с визгами и писками рассаживались вокруг нянечки, кто-то (кажется, это был Райан, но кто докажет?) приволок с кухни явно незаконно изъятые из комода сладости, и вскоре Хара уже с упоением читала им вслух. За этой идеалистической картиной и застали их Сильверы, явившиеся к приюту на час раньше. Ворота, которые никто не велел дворнику открывать, разумеется, были заперты, и оба супруга, прислонившись лбами к прутьям, наблюдали за малышами издалека. Они хотели знать, к чему готовиться — в конце концов, дети при посторонних всегда ведут себя лучше, чем наедине с близкими. А тут была уникальная возможность увидеть их в естественной, так сказать, среде обитания. Кайла они заметили довольно быстро: седая голова уж больно явственно выделяется на фоне других. Правда, разглядели они его не в толпе: мальчик с толстой книгой подмышкой прошёл мимо группы читающих малышей (интересно то, что няня проводила его грустным взглядом, однако ничего не сказала) и направился к огромному кусту сирени, давно переставшему цвести, но от этого не менее объёмному. Напрягая взгляд, Винсент высмотрел-таки среди листвы небольшую лавочку. Мальчик взобрался на скамейку, положил раскрытую книгу на колени и погрузился в чтение с головой, потому как по прошествии пятнадцати минут, что чета Сильверов за ним наблюдала, не двинулся с места. Даже, кажется, не пошевелился ни разу. — Надо спросить про него, — озвучила их общую мысль Тесса. В следующую секунду дверь главного входа в корпус открылась, и на дороге показалась директриса. Дворник, увидев её взмах рукой, поспешил открыть ворота. — Добро пожаловать, — улыбнувшись одними губами, поприветствовала их Агата. — Вы мистер и миссис Сильвер? — Верно, — добродушно кивнул Винсент, и его густая длинная тёмно-русая борода (предмет гордости жены и зависти других мужчин) ровным слоем рассыпалась по груди. — Пройдёмте за мной. И мисс Бабкок повела пару вглубь корпуса, к своему кабинету. В момент, когда они только дошли до двери, в коридоре возник Аластер - как обычно, без пиджака, но в подтяжках - и тут же привлёк к своей персоне внимание. — Здравствуйте, — робко кивнула высокому худому мужчине предпенсионного возраста Тесса. — И вам день добрый, — кивнул в ответ мистер Крайтон и перевёл взгляд на коллегу. — Агата, хотел проинформировать, что у нас заканчиваются учебники младшей программы для Кайла. Возможно, стоит перевести его в среднюю группу, хотя бы для занятий... — Этот вопрос мы решим позже, Аластер, сейчас явно не время. — ...или вы могли бы разрешить мне давать ему книги из личной коллекции, и вопрос решился бы сам собой. Агата вздохнула и пригласила мужчину зайти вместе с Сильверами в кабинет. Пара скромно примостилась на софе, а Крайтон вальяжно растянулся на одном из стульев возле рабочего стола. — В вашей "личной коллекции" книги, не одобренные ни одной комиссией. В случае, если мальчику повредит то, что он прочтёт, вы будете нести ответственность? — Я и так несу за его психику ответственность, — закатил глаза мужчина. — Я психолог, в конце концов. И если я говорю, что Кайлу эта литература только на пользу будет... — Какая литература? Медицинские атласы? Анатомические справочники? Что конкретно вы хотите давать маленькому мальчику для внеклассного чтения? — Слышу иронию в ваших вопросах. И тем не менее... Мисс Бабкок странно посмотрела на него и прищурилась. Она не сказала ни слова, но во взгляде явственно читалось: "есть что-то, что вы мне не говорите, я правильно понимаю?" Крайтон ходить вокруг да около не стал. — Скажем так... он проявил заинтересованность биологией и медициной. — Ему пять, Аластер. — У него был доступ ко всем книгам, что у нас имеются, но он забрал именно большую энциклопедию насекомых, Агата. Воцарилась пауза, необходимая мисс Бабкок на осознание услышанного и появление вслед за этим возмущения. — Прежде, чем вы соберётесь с мыслями, Агата, — Крайтон откинулся чуть назад, вовсе не страшась гнева начальницы. — Важно, чтобы вы знали: то, что он позволил себе забрать без разрешения книгу, не является чем-то плохим. По крайней мере, в его случае. — Это как понимать, простите? Кайл ворует, а вы и ухом не повели? — Ещё раз, Агата. Это не воровство. Кайл не скрывает того, что взял энциклопедию без моего ведома, и не чувствует, что поступил плохо, потому что в его случае это не плохой поступок. — То есть, теперь это нормально? Казалось, они вообще забыли о том, что находятся в кабинете не одни, и Тесса, стараясь дышать через раз, подумала о том, как сильно, должно быть, надо друг друга любить, чтобы так долго вместе проработать и не разойтись. — Ещё раз, Агата: это не воровство. Это наши правила коммуникации, и я смогу объяснить всё, что вас интересует, но прежде... — мужчина поднялся с кресла и хрустнул пальцами. — Прежде хочу обратить ваше внимание на то, что из всех книг он выбрал именно энтомологический справочник. И это куда важнее наших предрассудков. Мальчик изучает жуков в то время, как его сверстники слушают, как Хара читает им про Винни-Пуха. И я считаю моральным преступлением запрещать такому ребёнку изучать предмет, который его интересует, глубже, чем это позволяет наш ограниченный стереотипами мозг. Агата закрыла уже открывшийся было для возражений рот и вздохнула. — Договоримся, Аластер: вы дадите ему понять, что воровство неприемлемо — равно как и брать чужие вещи без спроса, — видя зарождающийся в речи психолога протест, добавила она. — А я дам своё согласие на предоставление мальчику интересующей его литературы. За нарушение правил он будет попадать под соответствующие санкции и лишаться дополнительных книг, поэтому постарайтесь донести до него эту мысль максимально... чётко. Психолог кивнул и молча удалился. Сильверы остались в кабинете наедине с директрисой. — Садитесь, пожалуйста, здесь, — улыбнулась уже куда приветливее мисс Бабкок и указала на освободившиеся стулья. — Итак, фостерное агентство уже передало нам все ваши документы и результаты тестирований. По итогам общей оценки можно сказать, что вы максимально подготовленные родители из всех, что я видела за последние пять лет. Муниципалитет принял решение предложить вам на выбор нескольких детей из нашего приюта, учитывая степень вашей подготовки, что, в общем-то, довольно редко случается, как вы понимаете, но прежде хотелось бы узнать, к чему вы сами готовы и чего бы хотели? Винсент уже приготовился завести свою шарманку о трёхлетней-и-младше-девочке, но вдруг в памяти серебряной рыбкой сверкнула седая голова маленького мальчика с толстой книгой в руках. Мужчина посмотрел на жену и уже привычно увидел в её взгляде такой же немой вопрос. Они были женаты уже почти восемь лет, и за это время не раз и не два пытались завести ребёнка. Бесчисленные попытки оказались плодотворными лишь дважды, но ни один, ни второй плод не выжили: первый выкидыш случился на восьмой неделе, а второй ребёнок погиб за несколько дней до предполагаемых родов. Взять сироту под своё крыло казалось им чем-то правильным, естественным. Словно какая-то неведомая сила мешала им иметь своего ребёнка для того, чтобы они спасли жизнь чужого. За эти неполные восемь лет они изучили друг друга так хорошо, что, казалось, могли вообще не разговаривать — по взглядам, жестам, мимике и позе уже была понятна общая картина, а слова лишь добавляли деталей. И сейчас Винсент вдруг почувствовал, что ему нужно спросить про этого ребёнка. И понял, что, скорее всего, его будут звать... — Кайл, — выпалила Тесса, опередив мужа, и всем телом повернулась к директрисе. — Могу я предположить, что у этого мальчика светлые-светлые волосы, почти белые? — Кажется, мы видели его сегодня перед визитом к вам, — подключился мужчина, каждое движение челюсти которого сопровождали колебания бороды. — Он нёс книгу, и... — мужчина замялся. — Исходя из вашего разговора... — покраснела Тесса, по сути только что признавшаяся, что они с мужем слышали-таки этот диалог, а не телепортировались в другое место во избежание неловких ситуаций, как им следовало бы сделать, или не испарились на несколько минут из мира. Агата кивнула, но ничего не ответила. — Может, мы могли бы... — Если, конечно, это не против правил, — молниеносно среагировал Винсент. — Но мы хотели бы узнать о нём. Некоторое время мисс Бабкок сидела молча и в полнейшей тишине активно всматривалась в стол. Когда Сильверы уже начали чувствовать себя некомфортно по-настоящему, она вдруг как-то очень тихо и тяжело вздохнула, а потом достала из тонкой стопки подготовленных к рассмотрению папок дело мальчика. Там было от силы пять листов. — Кайл — один из тех детей, которые подходят вам по мнению муниципалитета, — сказала она, передавая папку гостям. — Интересно, что ваш взгляд упал именно на него. Комиссия характеризует Кайла как "замкнутого" и "отстранённого", он в категории "трудных" детей младшего возраста. Сильверы с жадностью читали бумаги. — Хотя лично по моему мнению, — вдруг добавила Агата. — Мальчик он неплохой. Можно даже сказать, хороший. — Как он оказался в приюте? — спросила Тесса, подняв на мисс Бабкок внимательный взгляд двух серо-голубых глаз. — Этого пока никто с уверенностью сказать не может, — директриса вздохнула ещё раз. — В том числе и полиция. Всё, что нам известно — что его семья погибла в пожаре. Сам мальчик выжил, но получил травму лица. Инвалидности у него нет, и в целом он выглядит... неплохо. Он в отличной физической форме, много читает. Поймал жука в банку и заботится о нём, хотя все старательно делают вид, что не знают об этом — в Инглвудском детском доме запрещено иметь домашних питомцев, и мальчик, видимо, решил, что и на насекомых запрет распространяется, поэтому держит в секрете почти ото всех. — Расскажите нам о нём, — закрыв папочку, попросил Винсент. — Не то, что в личном деле, а ваши личные наблюдения. Какой он? Агата задумалась. — Откровенно говоря, в личном деле написано именно то, что есть на самом деле. Почти во всём. Он методичен, спокоен, организован и склонен к изучению естественных наук — ему нравится биология, анатомия в частности, и психология. Рискну предположить, что эти дисциплины его интересуют, потому как у мистера Крайтона, нашего детского психолога, из этих книг состоит большая часть библиотеки. Иными словами, предложите ему учебник по физике или математике, и он начнёт изучать их. Хотя по таким вопросам вам лучше обратиться к мистеру Крайтону, они с Кайлом близки. Сильверы кивнули. — Что касается моей сферы ответственности, могу с уверенностью сказать, что видимых проблем Кайл не доставляет. Он тут два месяца, и за это время ни одного случая хулиганства, драки или вопиющего нарушения дисциплины... хотя тут внезапно всплыла эта история с энциклопедией, но я уверена, что мистер Крайтон предпримет меры. С административной точки зрения это идеальный ребёнок: не шумит, не мусорит, не ввязывается в сомнительные истории, очень вежливый и воспитанный. Что ещё интереснее — не ссорится с другими детьми. По другим же вопросам — психики и бытового поведения — вам лучше поговорить с психологом и мисс Харой Додсон — это младшая няня, у неё задание за ним особенно присматривать. — А почему, если не секрет? — спросил Винсент. — Это стандартная схема действий с новыми детьми. Многие, попадая в приют, испытывают глубокий стресс, и за ними нужен особый присмотр. Особенно в случае Кайла. Агата вдруг замолчала, и Сильверы подобрались. — Вы должны понимать, — сказала директриса серьёзно. — Что мы пока не знаем, что именно случилось с мальчиком, но его привезли полицейские. Полностью седым. В первые несколько мгновений пара не до конца поняла смысл слов Агаты. Потом до них дошло. Это было видно по быстро расширяющимся глазам. — Вы хотели бы рассмотреть другие кандидатуры? — Агата кивнула на другие папочки возле себя. Сильверы переглянулись. Решение они приняли быстрее, чем ожидала мисс Бабкок.***
— Рекомендаций много, и первая: записывайте за мной. Аластер поджёг табак в трубке и выдохнул в потолок. Он позвал мисс Гилмор и велел ей пригласить Кайла в его кабинет, а пока они ждали мальчика, психолог решил провести первичный инструктаж. — Что вам точно нужно знать о нём, — сказал менторским тоном Крайтон, смакуя каждое слово в стремлении поучать незнакомых взрослых людей. — Это то, что Кайл — мальчик необычный. Вас же учили, как вести себя с маленькими детьми? Сильверы неуверенно кивнули. Настрой психолога сбивал их с толку. — Восхитительно. А теперь забудьте это и больше никогда не вспоминайте. Можете оставить в памяти разве что курсы поведения с травмированными детьми, и то не полностью. — Ваши наставления замечательны, Аластер, однако объясните мне, зачем вы пригласили сюда Кайла, — недовольно проворчала привыкшая к подобным представлениям мисс Бабкок. — Затем, что мы здесь будем обсуждать коммуникацию не с кем-то другим, а с ним, Агата. В этот момент дверь открылась, и в проём просунул голову сам Кайл. Вблизи Силтверам стало очевидно: седые волосы — это не фигура речи. В целом, не так уж и страшен ожог, — подумала Тесса, стремясь, вероятнее всего, себя успокоить. — Вы меня звали, сэр? — Да, мой друг, заходи. Кайл внимательно осмотрел сначала мужчину, потом женщину (каждого из них словно током шибануло от этого изучения), постоял немного в дверях, что-то обдумывая, и прошёл внутрь. Уверенность в том, что именно этого ребёнка они хотят забрать домой, у пары слегка пошатнулась. — Хочу познакомить тебя с этими людьми, — Аластер указал на гостей. — Это Тесса и Винсент Сильверы. Они пришли познакомиться с тобой. — Очень приятно, мистер Сильвер, — Кайл протянул ему ладошку и довольно уверенно пожал руки. — Очень приятно, миссис Сильвер. Меня зовут Кайл. — Очень приятно, — не могла не улыбнуться Тесса. — Сколько тебе лет? — Пять, мэм, или около того. Пара переглянулась едва заметно. Кайл на это внимание обратил. — Прежде, чем мы начнём, — психолог уступил своё место директрисе, а сам сел на кресло напротив мальчика. — Нам с тобой нужно кое-что объяснить мисс Бабкок. — Конечно, сэр, — кивнул он. — Ты можешь рассказать мисс Бабкок, почему взял энтомологический справочник? Мальчик пожал плечами. — Мне нужно было найти название одного насекомого. И узнать, чем оно питается. Я учился. — Ты можешь сказать мисс Бабкок, почему взял этот справочник, не спросив меня? — Да, сэр. Потому что вы говорили, что обучение не бывает лишним... эм, нет... из... эм... из... избыточным, да. Вы говорили "избыточным". И ваша библиотека для меня всегда открыта, вы разрешали брать интересные мне книги, если я не буду их рвать или портить. Я не рвал и не портил ни одной книги, сэр, — он повернулся к Крайтону всем корпусом. — Я очень бережно отношусь к книгам. — Да, я знаю, Кайл, не переживай. Никто тебя не ругает. Аластер с максимально довольным лицом повернулся к Агате. — Как я уже сказал ранее, он не воришка, — сказал он. — И, если уж на то пошло, психолог здесь я — и мне решать, поступает мой подопечный в рамках нормы или нет. Полагаю, этот вопрос мы уладили. А теперь, — он снова повернулся к мальчику. — О главном. Эти люди хотят поговорить с тобой, узнать тебя. Возможно, они заберут тебя домой. — Как семья? — Как семья. Росс куда приветливее посмотрел на гостей ещё раз. Тесса, в отличие от мужа, растерялась не сильно — Винсент же выпал из процесса ещё на стадии "увидеть седину и шрам". Им объясняли совсем другой способ коммуникации с потенциальными воспитанниками. Одним из важнейших правил было не давать лишней надежды, потому что дети могут из-за неоправданных ожиданий замкнуться в себе окончательно. — От чего зависит, возьмут меня в семью или нет? — спросил мальчик. В этот момент из реальности выпала и Тесса. — Это зависит не только от тебя, но и от внутренних соображений мистера и миссис Сильвер, — ответил мужчина, выдохнув очередную струю дыма в потолок. — Помнишь, что я тебе говорил по поводу решений? Когда ты ещё не дружил с Райаном? — "Принятие решения обусловлено множеством факторов сознательного, подсознательного и бессознательного процессов, большую часть которых человек не контролирует и не осознаёт", — словно кукла чревовещателя выпалил Кайл, выталкивая из реальности и мисс Бабкок вслед за окончательно охуевшими от происходящего Сильверами. — Именно так. Ты помнишь, кстати, значение всех слов, что ты произнёс? — Не помню... эм... дословно... да, дословно не помню "обусловлено", но могу догадаться. — И какие у тебя предположения? — Это значит "из-за". Тут подвис и мистер Крайтон. Правда, не от культурного шока, как остальные взрослые в комнате, а в процессе мышления. — Да, так и есть. Молодец. Так я ответил на твой вопрос? — Да, сэр. Этим весьма не исчерпывающим объяснением Кайл, к изумлению окружающих, действительно удовлетворился. Он посмотрел на медленно закрывающую рот обратно директрису, перевёл взгляд на лица гостей, в глаза которых постепенно возвращалась осознанность, и улыбнулся. Он очень редко улыбался, и психолог моментально расцвёл. — Господа Сильверы, — наконец, обратился он к гостю. — Вы должны понимать — и в полной мере осознавать, — насколько перед вами необычный ребёнок. Будет лучше, если вы столкнётесь с этим сразу, сейчас. Я мог бы долго рассказывать о Кайле, но это едва ли приблизило бы вас к пониманию того, какой он в реальной жизни, как он поступает в быту. К тому же, я бы описал только моё лично видение мальчика, а вам наверняка нужно увидеть... более объективную характеристику. — Пожалуй, что так, — послушно кивнул Винсент. — Тогда предлагаю вам познакомиться поближе, — психолог встал на ноги. — А мы пока принесём чаю. Тебе, как всегда, с молоком — и не травить, дай угадаю? — Да, сэр, — глухо хихикнул мальчик и кивнул. — Спасибо.