Синтетика

Прошло несколько недель, прежде чем врачи решили, что я физически окрепла и готова для выписки. Рустам приходил по мере своих возможностей, отменяя важные встречи и съёмки ради того, чтобы увидеться и узнать, как обстоят дела моим с лечением. Он выкраивал свободное время, принося мне фастфуд в тайне от лечащего врача, зная, что я терпеть не могу сладкое. Благодаря Русу меня не положили в наркологическую клинику для дальнейшего обследования, а отправили домой под «его полную ответственность», как он заверил доктору. Подёргать за ниточки и получить желаемое он всегда умел. Но психиатра мне всё же нужно будет посещать ежедневно для отчёта о своём физическом и моральном состоянии. Меня поставили на жесткий контроль и не думаю, что в этот раз мне попадётся такая же миловидная и приятная женщина, которая терпеливо вынесет все мои выходки, как это было раньше. Врачи отреагировали слишком скептически на слова о том, что подобный срыв был в последний раз. Оно и понятно. Просмотрев и изучив мою историю болезни можно сделать только один вывод - никогда не зарекайся. Дежурно пожав руки врачам и наспех схватив мои вещи из палаты, Рустам побросал всё в багажник и с серьёзным видом уселся за руль. Мы ехали по опустевшей ночной трассе домой, копаясь в собственных мыслях и не решаясь вывалить их наружу. Поводов начать разговор было слишком много, поэтому мы предпочли молчать, нежели запутаться в выборе темы. Никто из нас не хотел задумываться о том, что будет потом, когда иллюзия обманчивого примирения сотрётся, уступая место жесткой реальности, в которой мы до сих пор не решили, как быть дальше. Сделать вид, что не было месячной госпитализации, слёз, криков и недопониманий, замять всё и идти дальше, либо поступить, наконец, как взрослые люди и обсудить тот груз и обиды, таящиеся глубоко в душе и утягивающие обоих на дно. С этими мыслями я повернулась на сидящего рядом мужчину. Удивительно, что он вроде бы сидит здесь со мной, но в голове явно где-то далеко в своих раздумьях, совершенно не относящихся к происходящему. Бездумно пялится на дорогу, на автомате щёлкая поворотниками и переключая скорости. Полная прострация. Пауза затягивалась, как это часто бывает, делая положение всё более неудобным, и определенно нужно было что-то сказать, иначе я окончательно сошла бы с ума. — Я соскучилась. Голос хрипит из-за долгого молчания. Я кладу руку на колено Руса и нежно сжимаю. Парень ничего не отвечает, даже не отводит глаз от дороги, только лишь накрывает мою руку своей. Видит Бог, я пыталась завести диалог, но Рустам слишком глубоко ушёл в себя и не намерен сейчас трепать языком. Весь оставшийся путь до дома мы проехали в тишине, будто справляли чьи-то поминки. Даже несчастное радио не работало, хотя пару раз я порывалась его включить, но Рус кидал на меня неоднозначные взгляды и желание послушать музыку как-то само собой отпадало. Пока парень открывал входную дверь, я переминалась с ноги на ногу от дикой усталости и ломоты в коленях. Уже представляю как растянусь на кровати и просплю часов десять. Безусловно, я скучала по этой квартире, но если недосказанность и обида между нами и дальше будет нарастать, мне придётся перебраться обратно к себе до лучших времён. Я не намерена в одиночку тянуть лебёдку, пока Рустам воротит нос и строит из себя униженного и оскорбленного. Я знаю, что ему пришлось не сладко. Понимаю, что наломала дров, но я пытаюсь хоть как-то разрешить проблему, разговорить его. Молчание лишь больше всё усугубляет. Либо он действительно не понимает этого, либо намеренно выбрал такую тактику, чтобы проучить меня, во что я всё же верю больше. Рептилоид умный парень и все его действия имеют логическое объяснение. * * * POV Рустам Амина ушла в душ, пока я развалился на диване в зале, нервно прокусывая щёки до крови от волнения. Я устал от себя, от постоянных навязчивых мыслей и рассуждений, роем крутящихся в голове и изводящих меня. Пока она лежала в больнице, я каждое чёртово утро вставал с вопросом: «А что было бы, если…?» Я думал, что когда она выздоровеет всё изменится, наладится, но легче мне почему-то не стало. Сейчас половина проблем в жизни Амины из-за меня. Я втянул её во всю эту медийную шумиху, в которой она чувствует себя не в своей тарелке, я знал это и всё равно позволил этому случиться. Надеялся, что она освоится, увидит и полюбит мир, в котором я живу, но я ошибся. Свой мир оказался для неё намного привычней. Она согласилась пойти на это только ради меня, прыгнула в омут с головой и теперь, наверное, жалеет. Амина всегда думала, что не нравится мне как девушка, что я вижу в ней только близкого друга, но как же она не права. Я просто боялся последствий. Боялся, что увидев мою изнанку она просто отвернётся. Я не поверил, что нужен кому-то просто так, такой, какой есть. Я вечно занимаюсь самобичеванием, страдаю от перепадов настроения, рефлексии и затяжной депрессии. Она видела меня в состоянии дикого приступа гнева, необоснованной злости или полного отчаяния и отрешения. Я всегда хотел быть для неё поддержкой, но последние события слишком подкосили меня и теперь я уже не уверен, смогу ли дать ей то, в чем она нуждается. Она заслуживает лучшего. Я до последнего боялся признаться сам себе, что поторопился. Признаться, что не справился и струсил. Я предал её и не сдержал слово, знаю. Но я действительно устал так жить - в постоянном страхе потерять её. Поэтому не придумал ничего лучше, чем сделать это самому. Дверная ручка ванной щёлкает, заставляя меня вздрогнуть. Сердце бешено забилось в груди и кажется, будто прямо сейчас меня торкнет инфаркт. Я хренов трус и обманщик, и если не сделаю этого сейчас, то просто возненавижу себя. — Мина, — Мне трудно говорить из-за подступающего кома в горле — Подойди. Слышу как босые ноги неуверенно вышагивают по полу. Стараюсь не оборачиваться, не хочу лишний раз встречаться с ней глазами, иначе просто передумаю. К сожалению, выжидая более благоприятный момент для важных слов, увеличиваешь шанс не сказать их вовсе. Поэтому сейчас или никогда. Девушка обходит диван и аккуратно присаживается с краю, уставившись на меня своими оленьими глазами. С тёмных волос стекает вода, устремляясь струйками вниз по острым плечам и ключицам. Она сильнее укутывается в махровый халат и хмурится, пристально всматриваясь в моё лицо. Кажется, она уже давно всё поняла. — Я думаю, нам лучше будет расстаться.