Юморист

Двое парней, сидящих буквально через столик от Финна, явно не просто друзья. Они очень близко друг к другу наклоняются, слишком интимно улыбаются. Финн видит, с какой нежностью один парень касается руки другого. Он не может с собой ничего поделать, кроме как смотреть на них, улавливая каждое движение, не предназначенное для его глаз. Это выглядит мило и даже как-то эротично. Надо было и дальше жрать сомнительные пончики на площадке, а не выбираться в перерыв в ближайшее кафе. Или все-таки попросить Тейлор что-то ему захватить. Финн понимает, что ни разу не видел Санни с кем-то из его парней. Точнее, встречать их, само собой, встречал. Но при нем они не касались друг друга, словно близкие люди. Не обнимались, не держались за руки и тем более не целовались. Финн знал все подробности их интимной жизни, но никогда не видел признаков отношений. Бывали какие-то сториз в Инстаграме, конечно. Только, это все равно не то же самое. Получается, Финн видел Санни голым, но не видел лично, как он с кем-то целуется. Очень странно даже просто думать об этом. Парни через столик обращают на него внимание. Оба резко выпрямляются. Финн, блять, слишком увлекся своими мыслями и начал пялиться совсем очевидно. — У тебя какие-то проблемы? — оборачивается на него один из парней. Да, у него совершенно точно проблемы. Никак не связанные с этими парнями, правда. — Нет, — отвечает Финн и отворачивается к окну. Вот так пялиться на парней, которые вряд ли хотят привлекать к себе внимание, неприлично. Финн понимает эту агрессию, каким бы белым гетеросексуальным мужчиной он ни был. Когда он только начал встречаться с Рахиль, например, тоже старался скрывать эти отношения. Тогда ему не казалось странным то, на каком расстоянии он держался от нее, пока они гуляли на улице. Сейчас он осознает, что не хотел демонстрировать происходящее перед Санни. Точно также, как и сам Санни не лобзался при нем со своими парнями. Так что это? Обыкновенная тактичность или нечто иное? Финна совсем не устраивает такое положение. Ему не нравится препарировать собственные чувства, будто он на сеансе психоанализа. Все ведь должно быть гораздо проще.

***

— Тебе что, до дома ехать двое суток? — напускается на Финна мать, когда он приезжает, чтобы в свои выходные помогать с перекрашиванием стен в его бывшей детской комнате. — Месяцами тебя тут не видим с отцом. Вот она, первая причина, по которой они его не видят. Финн очень любит своих родителей. Но стоит ему к ним приехать, как их резко становится много. Матери нужно срочно рассказать обо всем, что происходит в районе. Отцу обсудить бейсбол. Да еще и оба они, как два сапога пара, в любой момент находят возможность начать капать Финну на мозги. Причины могут быть самые разные. — Кстати, в квартиру Белчеров въехали какие-то итальянцы, — рассказывает мама, моментально переключаясь. — Столько шуму от них, господи Иисусе. Кричат, ругаются, постоянно роняют что-то. Когда там Белчеры жили, было как-то даже потише. — Что ты хотела от итальянцев, — вторит ей отец. — Никакого воспитания у них. Финн не говорит о том, что когда здесь жили Белчеры, происходил хаос. В котором он сам принимал участие. Они ведь с Санни кочевали из квартиры в квартиру. А за ними — самые младшие Белчеры и еще ворох каких-то приятелей. Никакие итальянцы не перевесят шум, который создают как минимум четверо мальчишек. Но, несмотря на то, что квартира Белчеров освободилась уже очень давно, Финн все еще чувствует себя странно из-за этого. Родители Санни на Аляске, младшие братья в Вашингтоне, сам он здесь и вовсе не показывается. А казалось, что еще вчера сидели компанией на лестнице к дому. — Кстати, о Белчерах, — вспоминает мама. — Попроси Санни отправить мне свой размер одежды. Пора уже покупать свитера на Рождество для открытки. — Какие свитера, мам? — Финн понимает, что ему все это не понравится. И, скорее всего, он должен быть в курсе. Просто забыл со всеми своими заботами. Он загружен на работе, у него впереди свадьба, да еще и чертов Санни снова пропадает. Финн не может помнить обо всем. — Я ведь говорила, — мама смотрит на него с осуждением. — Мы будем делать фото для рождественских открыток. Всей семьей. В рождественских свитерах. О том, что Санни технически не семья, Финн решает тоже не говорить. — Я уточню размер Рахиль, — бормочет он и лезет за смартфоном. — Это же не про ее религию, — отзывается мама. — Санни, главное, напомни. И скажи еще, чтобы мне позвонил. Я как раз скоро буду составлять меню на Рождество. — Я не уверен, что в этом году он будет справлять с нами, — отвечает Финн осторожно. В том, что касается Санни, он теперь вообще ни в чем не уверен. Поэтому вводить в заблуждение родителей не стоит. — Это почему еще? — спрашивает мама, пока папа задумчиво катает валик в краске. — Если он нашел себе какого-нибудь мальчика, пускай приезжает с ним, мы же не возражаем. Или, все-таки, стоит? — По-моему, он говорил, что хочет полететь на Рождество на Аляску, — отмазывается Финн. Он ходит по тонкому льду. Мама ведь и сама может спокойно позвонить Санни. Ей хватит бестактности. Мать, правда, уже сейчас смотрит на Финна с изрядной долей скептицизма. Все они тут прекрасно знают, как Санни постоянно обещает слетать на Аляску. Уже даже в тур скатался, а до родителей так и не доехал. Близнецы и те пару раз там бывали, Санни же откладывает все на последний момент. Но Финн не может рассказать о том, как усложнились их отношения. Ему страшно. Он боится выводов, которые могут сделать родители. Еще больше боится того, что они могут встать на сторону Санни. Ему нужно все разрулить до Рождества. У него еще меньше времени, чем он думал.

***

— Да почему я не могу пройти поздороваться со своим другом? — голос Санни Финн узнает всегда. Он трется у входа на съемочную площадку, где снимается ток-шоу. Удивительно, что его вообще кто-то останавливает. Финну кажется, что здесь настоящий проходной двор. Всю массовку не упомнить, как и гостей шоу. Достаточно пройти на саму студию, чтобы иметь возможность сунуть нос в любой ее уголок. — Потому что вы здесь не работаете, — отвечает ему Тейлор, видимо, и остановившая его на входе. — И? — Санни возвышается над ней. — Как вас там, девушка? Мне нужно убедиться, что на моем шоу вы работать точно не будете. — Иисусе, — Финн закатывает глаза и приближается. — Пропусти его, Тейлор, пока он клоунаду не устроил. Санни смотрит на него поверх головы Тейлор. Улыбается. Финн хмурится, глядя на него в ответ. И какого черта Санни тут забыл? Как вообще попал на студию? Ему повезло, что Финн как раз выходит на перерыв, конечно, но все-таки. Мог бы предупредить. — Я иду обедать, — говорит Финн. — Ты, видимо, со мной. Тейлор, прежде чем уйти по своим делам, бросает на Санни неодобрительный взгляд. Финн надеется, что не забудет позже извиниться за него. Они покидают съемочную площадку. Финн уверенно идет на выход из здания студии. Санни следует за ним. Ужасно чем-то довольный. Настолько, что его едва ли не распирает. Финн в последнее время редко его видит просто в приподнятом настроении, не то что таким. Это даже немного пугает. — Что ты тут делаешь? — спрашивает Финн, когда они выходят наружу. — У меня была встреча. По поводу моего будущего шоу. — У тебя действительно будет шоу? — Я не понимаю, ты удивлен, что ли? — Санни хлопает его по плечу. — Ты во мне сомневался, ублюдок? Финн вздыхает. Нет. Он не сомневался. Рано или поздно это бы произошло. Санни слишком талантливый, чтобы пролететь со своим авторским проектом. Странно только то, что его собирается приютить их канал. Санни ведь пишет для классических ситкомов. Комедии, которые идут в сетку его канала, обычно формата драмеди или сэдкома. Рахиль, помнится, хотела попасть со своим сценарием именно сюда. Но, несмотря на то, что Финн работает буквально в одном здании со всеми большими шишками, ей это никак не помогло. Видимо, у Санни блат будет посерьезнее. Или таланта у него, все-таки, еще больше, чем даже Финн думал. — Ты не рассказывал, — говорит он. — О чем шоу? — Помнишь, мы как-то говорили, что если у меня будет шоу, — Санни его словно игнорирует, — ты будешь его снимать? Я предложу твою кандидатуру. Я не забыл. Они доходят до небольшой закусочной, куда Финн периодически выбирается обедать. Занимают один из столиков. У Санни горят глаза. Он кажется слишком живым для самого себя. Таким, каким был еще во времена учебы в колледже. Человеком, у которого есть будущее и надежды на него. Финн невольно заражается этим его настроем. Наверное, если его действительно позовут работать на шоу Санни, это будет охренеть как здорово. Пусть и немного обидно от того, что Финн узнает обо всем, кажется, в последнюю очередь. — Так о чем сериал будет? — снова спрашивает Финн. — Смотри, там есть депрессивный парень, — рассказывает Санни. — Он потерял работу, у него мать в больнице с онкологией, девушка ушла к другому. Ну, такое. И в больнице у матери он знакомится с другим парнем. Он очень позитивный, знаешь, как слабоумный. Но ему жить осталось всего ничего, у него, конечно, онкология. Зато он может себе позволить вообще все, что угодно. — И они решают вместе ограбить банк? — улыбается Финн. — В том числе, — кивает Санни. — Но не это главное. Парень с онкологией по ходу дела вытаскивает первого из депрессии, внушает желание жить. Меняет, в общем. — Умирает в конце? — Ну, по оригинальной задумке — да. Но сам знаешь, еще все сорок раз может поменяться. Финн знает. Поменяться все может даже на стадии монтажа, когда материал полностью отснят. Индустрия, в которой они вертятся, очень нестабильная в этом плане. — О, и я сыграю депрессивного парня, — добавляет Санни. Значит, будет постоянно в кадре. Если Финна позовут работать с его шоу, даже просто на съемки пилота, рожа Санни будет перед ним то и дело. Так, будто они снова в старшей школе. Финн улыбается. И в его памяти всплывают те двое парней, на которых он залипал буквально несколько дней назад в этой же забегаловке. Они ведь располагались за тем же столиком, за которым сейчас сидят Финн и Санни. Очень нужная информация. — Приезжай сегодня ко мне, — предлагает Санни. — Это надо отпраздновать. Финн чувствует внутри непонятное волнение. Блять, нет. — Середина рабочей недели, — говорит он. — Я только на выходных смогу. Наверное. На самом деле, он практически соглашается. Но тормозит себя именно из-за того, как странно это все ощущается. Вышибает из колеи коктейль из радости за друга, перспективы видеть его рожу в объективе камеры целыми днями и мимолетном воспоминании о незнакомых парнях, деливших нежные моменты за этим же столиком. Смесь совершенно неправильная. Ее нужно сразу выплеснуть, а не продолжать подогревать. — А, — на лице Санни отражается разочарование. — Понимаю. Тогда созвонимся ближе к выходным. И, прежде чем снова улыбнуться, он расстроенно поджимает губы.