В моменты, когда тьма поглощает тебя, найди того, кто поможет отыскать свет
— Я бы хотел здесь. — У реки? — Да. Солнечные деньки наступили совсем недавно, но Джисон и Ченлэ начали подыскивать место для обряда только сейчас — времени было не так много. Часто они оба были заняты делами, чтобы полностью отдаться подобным мыслям. Да и не хотелось делать из этого то, что тратило бы их нервы. Ченлэ хотел легкости и просто любви Джисона. Конечно, они изначально решили, что обряд будет проходить на их месте, но ни разу не появлялись там с тех пор с конкретной целью решить что, где и когда. Прошло уже чуть больше месяца. — Думаю, это нам подходит, — Джисон согласно мычит. Волосы его растрепаны и всклокочены после того, как тонкие пальцы не раз были в них запущены, а на губах яркая, но нежная улыбка. — Сонни, ты ведь знаешь, мы могли бы обойтись и без этого, — Ченлэ счастлив, но одновременно с этим не может отделаться от беспокойных мыслей. Они могли бы просто попросить кого-то из старших прочитать речь, а потом пойти к себе поужинать и все. Джисон кивает, тянет к Ченлэ руки и притягивает к себе, скрепляя свои же пальцы в замок где-то на его пояснице. Рвано выдохнув, Ченлэ опускает свои ладошки на чужую грудь. За те пару лет, что они вместе, Джисон успел возмужать. Семнадцатилетний подросток, которого он помнил — стал молодым мужчиной, худоба и острота в чертах прошли, мышцы стали больше ощущаться на руках, груди и во всем теле, даже сквозь плотную одежду Ченлэ чувствовал их. Руки его тянутся к лицу, оглаживая легкую щетину, чуть сморщившись следом за этим. — Знаю, но я хочу, чтобы этот момент навсегда отложился в нашей памяти, — отвечает Джисон. — Я и без того запомню все, что связано с тобой, — шепчет Чжон, — но, наверное, сейчас лучшее время для подобного. Джисон кивает. Сейчас тяжело было всем и хотелось толику счастья хотя бы ненадолго, и разве может быть что-то лучше чем отвлечься на что-то подобное. — Ну, вот и славно, к тому же уже поздновато менять решение, видел сколько всего Тэен хен приготовил? — Ченлэ на это вздыхает, качнув головой. Конечно, он видел и даже примерял новую рубашку, которую старший украсил специальной вышивкой. Джисон ловит его веселый взгляд и наклоняется вперед, собираясь коснуться теплых губ Ченлэ своими, но тот хитро щурится и, выскользнув из его объятий, отступает. Джисон удивленно вздергивает брови и все еще тянет к нему руки, от которых Ченлэ увернулся. — Пока не побреешься, никаких больше поцелуев, — говорит он строго, но улыбка все равно прорывается. — Ченлэ! — возмущается Джисон. — Нет, — качает головой в ответ Чжон, — никаких поцелуев. — Это твой окончательный ответ? — Спрашиваешь еще? — цокает показушно Ченлэ. — Ты абсолютно уверен в своем решении? — переспрашивает Джисон, опуская руки и щурясь точно так же, как и Ченлэ. — Сонни, ты сегодня не выспался? Откуда столько вопросов? — посмеивается Ченлэ, отступая еще на пару шажков и оказываясь под пышными ветвями дерева, над которым они вместе с Джисоном и Тэеном так долго корпели, чтобы сейчас оно радовало одним своим видом. — А если поймаю? — Ну, попробовать тебе, конечно, никто не запретит, но кто сказал, что у тебя получится? — посмеивается Ченлэ. Джисон опасно скалится, принимая чужую игру, и поднимает ладони вверх, мол, у тебя еще есть шанс. У Ченлэ все внутри разгорается и с азартом плещется. Он делает быстрые шаги назад и, в конце концов, разворачивается, начиная бежать, обернувшись через плечо только на кромке полянки — Джисон все еще стоял на месте. Он всегда так делал: шел на поводу и поддавался, давал время на то, чтобы отбежать, но, в конечном итоге, все равно ловил. И сейчас поймает, Ченлэ это точно знает. Улыбка на его лице все еще такая же опасно-хищная и так и говорит, что вот-вот Ченлэ будет в его руках. Сдаваться так быстро он определенно не намерен, поэтому уже в следующую секунду он скрывается за ветвями и слышит, как Джисон бросается за ним. Снег уже почти растаял и под ногами периодически плескали лужи, ветки так и норовили ударить в лицо, а пеньки помочь свалиться с ног, но, несмотря на все это, Ченлэ продолжает бежать, срывая дыхание. Джисон нагоняет его совсем скоро, но позволяет бежать дальше, слыша, как тот радостно смеется и также вскрикивает, когда Джисон делает вид, что пытается поймать. В итоге они добегают до какого-то неизвестного места. Недалеко раздается шум от водопада, и расцвело здесь все гораздо раньше, чем в других местах на их территории. Ченлэ суматошно оглядывается, понимая, что не видит Джисона. Бежать, по сути, некуда, перед ним каменная стена, резкий подъем в гору, а с других сторон Джисон может прятаться где угодно, да и не хотел Ченлэ бежать далеко, потому только сделал вид, что ищет пути к отступлению. Хотя скрываться долго Джисон и не собирался, появившись уже в следующую секунду и ухватив его за талию. Ченлэ взвизгивает, упираясь ладонями, когда его разворачивают, прижимая к этой самой стене, по которой вниз спускаются лианы — такие Ченлэ видел только в Великом лесу. — Поймал, — шепчет Джисон. — Поймал, — подтверждает Ченлэ, а потом кусает губы и заявляет, — еще раз поймаешь? Джисон весело хмыкает и сдерживает уголки губ от того, чтобы подняться вверх. — Если еще раз поддашься, — и резковато притянув к себе, целует. Ченлэ глаза прикрывает и подается ближе, обхватывая обеими руками шею. Отвечает на поцелуй неспешно, ловя момент и наслаждаясь полностью. Наслаждается не только мягкими губами, но и теплыми руками, прошедшими вдоль позвонков и задержавшимися на пояснице. Мурашки пробиваются вверх прямо к загривку, и он не сильно надавливает ладонями на плечи. Джисон удивленно вскидывает брови, еще пытаясь ухватиться за него, но Ченлэ выскальзывает из его рук, отступая к стене и качая головой. — Нет, нет, никаких- — стены за спиной не оказывается, и Ченлэ, задушено вскрикнув, падает. — Ченлэ, — глаза Джисона расширяются, и он бросается вперед, но поймать того не удается и он теряется за лианами. Не медля, он убирает ветки в сторону, заглядывая внутрь, — ты в порядке? Ченлэ морщится, сидя на камнях и потирая поясницу, но, увидев испуганный взгляд Джисона, кивает. Джисон помогает ему подняться на ноги и заглядывает за спину. На глаза тут же попадается озеро, занимающее большую часть пространства. В середине несколько островков с цветущими деревьями, а берега укрыты песком и цветущей травой. По стенам распускаются цветы и тянутся ветви неизвестных растений, создавая ощущение, что они попали в лес, а вовсе не в пещеру. Пространство ярко освещено весенним солнцем, что пробивается тут и там сквозь щели и несколько дыр наверху, словно окошек. — Мы- — Ченлэ ошарашено оглядывается, — мы знали об этом месте? — Нет, — если бы знали, то не проводили бы кучу времени за поисками места, в котором можно укрыться в случае чего. — Отличное место, — Джено выбирается последним, опираясь о плечо Джемина — Джисон не уверен, но, кажется, слышал как Ренджун и Джемин долго спорили с ним, потому что его ноге нужен покой сейчас, а не блуждания по незнакомым местам, — все-таки повредил он ее вчера, а сегодня уже не может сидеть на месте. Джено выглядит бледным и изредка морщится, но в целом ведет себя так, будто его не волнует никакая боль и все в полном порядке. Джемин на всем пути недовольно фыркал и всем видом показывал, что действия Джено не одобряет, но дальше чем на метр не отходил, готовый в любой момент подхватить, если вдруг нога заболит сильнее. Это вызывает улыбку. Глупо, да и не время — над чем тут улыбаться, если они каждый день, как перед казнью. Но смотря на них или на кого бы то ни было из старших, смотря на то как они заботятся друг о друге, не смотря ни на что, Джисон хочет верить, что плохие времена пройдут и они заживут в долгожданном мире, а лет через десять они с Ченлэ будут выглядеть так же, как старшие, — счастливые и прошедшие через многое, чтобы сохранить свою любовь как она была в начале. Впрочем, Джисону не о чем было волноваться, даже если внутри проскальзывал страх, что он не сможет сберечь свое светловолосое крохотное счастье, не сможет подарить достаточно любви, этот страх был такой глупостью, потому что Джисон с детства видел пример, как такую любовь сберечь. Возможно, его собственные родители в памяти уже давно потеряли четкие очертания, оставляя несколько блеклых воспоминаний теплиться в груди, так что Джисон не помнил много, но у него были Джехен и Тэен. Они были действительно хорошим примером. Джисон навряд ли мог это объяснить, но все те вещи, что они продолжали делать годы спустя, заставляли Джисона верить, что он тоже способен на подобное. Что даже спустя двадцать, тридцать, сорок лет чувства станут лишь сильнее. — Как же вы его нашли? — Юта делает пару оборотов, еще раз оглядывая местность. Действительно удивительно, что спустя столько лет они нашли это место только сейчас, самым случайным образом. Джисон густо краснеет. — О, ну, — он мнется, дует щеки и складывает ладони вместе, неловко отводя взгляд, — мы гуляли. Старшие весело хмыкают. — Хорошо погуляли, — говорит Джемин. — Ладно, это будет отличным запасным местом. Особенно учитывая, что прошлое нашли. Слова Джемина отдают горечью. Сейчас они все старались сохранять спокойствие, атмосферу словно все хорошо, но эта мысль, что в любой момент может случиться все, что угодно, что появились уязвимые места, которые они не успели залатать, становится действительно некомфортно. Становится нервно. Напряженно. Джемин встряхивает головой, будто подумал о том же и таким образом пытался сбросить то самое напряжение. — Юта, нужно будет обследовать это место, возьмешь с собой кого-нибудь, кто сегодня свободен, — просит Джено. — Я присоединюсь, как только освобожусь, — дополняет Джемин. — Хорошо, — кивает Юта и уносится вперед, обернувшись; сейчас лучше время не терять. — Ты можешь нас не ждать, — Джено коротко улыбается, испарина на его висках дает понять, что дорога далась ему нелегко. Джисон лишь кивает на это и поспешно скрывается вслед за Ютой, очевидно, что Джемин и Джено хотели, чтобы их оставили наедине. Как только след его простывает, Джено тяжело приваливается к дереву, прикрыв глаза и устало вздохнув. — Надо было тебе дома остаться, — ворчит Джемин, но натянув рукав рубашки чуть ниже на ладонь, стирает пробежавшую капельку и промакивает лоб старшего, попутно прикладывая вторую ладонь к щеке прохладной стороной, — полегче? Уверен, что сможешь дойти? — Я в норме, спасибо, — шепчет Джено, — просто, — он немного теряется, прислушиваясь к собственным ощущениям, — ощущение странное. — Ох, — Джемин хмурится, опуская одну из ладоней, — ты тоже чувствуешь? Джено обеспокоенно оглядывает его лицо, словно может прочитать и понять в его лице то, что не может распознать в самом себе. — Смутно знакомое и, я не уверен, может из-за ноги сильнее ощущается, — хрипит Джено и отталкивается от дерева, опираясь о руку Джемина, — давай, кажется, мы нужны дома. Ничего странного утром не заметил? В Джуни? — Не уверен, — Джемин продолжает хмуриться, осторожно огибая ямки, — я думал о том, как глупо ты поступаешь и как бы не дать ему огреть тебя и меня в придачу чем-нибудь тяжелым. Джено прокашливается, вспоминая утреннее выражение лица, когда он заявил, что пойдет с Джемином. В такие моменты казалось, что Ренджун способен его самолично придушить, а Джемина за пособничество, или наоборот. — Знаешь, кажется, что-то есть, — в памяти всплывает все больше и больше деталей, что Джемин мог заметить утром в Ренджуне, но не придать значения в силу пришедшего Джисона, гнева, что накрыл младшего после решения Джено, ну и собственно того, что детали эти были не такими уж явными, — действительно что-то напоминает- — Думаешь, что-то с кошмарами связанное? — Джемин вскидывает брови, кусая губы в волнении, они только начали подходить к поселению, хотя и старались передвигаться побыстрее. Звуки привычной рутины уже доносятся до них, что успокаивает немного. — Нет, это что-то другое, — Джено качает головой. — Может, пойдешь вперед? — Представь реакцию Ренджуна, если я заявлюсь без тебя, — хмыкает Джемин. Джено морщится и качает головой, признавая правоту. — Думаешь, Сухо и Крис успеют за неделю? Джемин поджимает губы, останавливается на кромке леса и долго смотрит на Джено. Они думают об одном и том же. В планах было провернуть все быстро и без переполоха, но сейчас это не в их силах; все что они могут — постараться максимально оттянуть время до неизбежного без лишних потерь. — Не уверен. И не уверен, что твоя нога заживет достаточно за такой короткий промежуток для такого длинного путешествия, — Джемин тяжко вздыхает, трет пальцами переносицу и не знает, что еще сказать. — Я тоже думал об этом ночью. Знаешь, я даже подумал, — начинает Джено, Джемин хмурится, заранее поняв, о чем пойдет речь, но воспротивиться не успевает, — что, возможно, вам с Ренджуном стоит отправиться прямо сейчас, туда на юг. — Нет, — Джемин качает головой, — нет, Джено, это не наш вариант. — А я бы остался с малышами, — пытается Джено, Джемин вздыхает шумно, опираясь о дерево позади себя, и опускает тяжелый взгляд на старшего, мол, говори, дослушаю, а потом уже буду высказываться, — мне не нравится, что нам придется снова их оставить. Мне ровно настолько же не нравится мысль оставить вас, но так с Ренджуном хотя бы ты будешь. Нехорошо, что мы оттягиваем. — Нет, перестань, Джено, — Джемин поджимает губы и качает головой. Джено смотрит на него так, словно ему самому причиняют боль его слова, но он совсем не верит в другие варианты. — Ты же понимаешь, что сейчас мы с ним не можем отправиться вдвоем, это все равно, что упасть в яму с голодными крысами. А даже если и через неделю, как и планировали, со всеми, еще не будет гарантом того, что ничего не произойдет. Я не хочу, чтобы в случае чего, он проходил это один, — Джемин морщится от осознания подобной мысли. Конечно, они все знали на что шли, знали все риски и что могут не вернуться домой, но произносить это вслух совсем другое. Тем более, в их ситуации, когда у Ренджуна каждый день на счету, но Джемин действительно не думал, что это хорошая идея. Они оба верили в Ренджуна, как они могли не верить, как могли они считать его слабым, когда он столько раз показывал им свои сильные стороны. Ренджун, их милый Ренджун, куда сильнее, чем может показаться, и они оба это знали, но если был хоть какой-то шанс, что тот мог оказаться один в том неизвестном доме, они не могли позволить этому случиться. — От одной недели ничего не произойдет, если бы все было настолько плохо, мы бы заметили, — подытожил Джемин. Джено молчал долгие пару минут, прежде чем смиренно кивнуть. — Что насчет малышей? Есть идеи? — Вообще-то есть одна, — кивает Джемин и мягко улыбается, — папа давно ругался, что мы к ним не заглядывали долго. Там безопасно и кто, кроме нас, позаботится о них лучше, чем наши родители. — Хорошо, твоя идея звучит разумней, — вздыхает Джено, а потом хмурится, глядя в сторону беседки. Брови Джемина также встречаются на переносице, и он смотрит в ту же сторону, тут же двигаясь туда. Только заметив старших, навстречу им бегут Лухан и Чан, потянув свои маленькие, по-детски пухленькие ручки, и заливаясь счастливым смехом. И ни Джено, ни Джемин не могут сдержать ответной улыбки и протянутых навстречу раскрытых рук, чтобы подхватить, как только они окажутся ближе. Вот только тот факт, что Ренджуна с ними нет, а позади, держа за ручку Тэхена, идет Тэен, заставляет все внутри сжаться и переглянуться хмурыми взглядами, которые пропадают за пару мгновений, чтобы не напугать малышей. — Где Ренджун? — спрашивает Джено, как только Тэен оказывается ближе. Тот улыбается, по-привычному, по-теплому, наклоняя голову чуть в бок. Сощуренные глаза, в которых так и плескается что-то невысказанное, немного успокаивает. Будь что-то серьезное, Тэен выглядел бы совсем по-другому. — Сказал, пойдет, разберет вещи, пока крошки играют, — отвечает Тэен, но взгляд его все еще остается непонятным для Джемина и Джено, но если Джемин вовсе не может его разгадать, то Джено вновь замечает смутно знакомое. Внезапная догадка озаряет его. Такой же взгляд он видел перед тем, как Ренджун впервые показал, что чувствует, Джено прекрасно помнит этот день, и как первые хаотичные поцелуи сыпались на любимые щеки, пока за окном крупными хлопьями падал снег, тоже первый в жизни Ренджуна. Но ведь сейчас не может быть эта же ситуация. Они вместе уже несколько лет, в конце концов, у них двое детей. Тогда, возможно, Ренджун хочет что-то рассказать? Но что, вот в чем вопрос. Тэен знает, но не скажет. Он всегда знает больше, скорее, в силу опыта замечая те детали, которые они порой упускают, несмотря на то, что являются открытыми книгами друг для друга. — Поэтому давайте, идите, иначе будет там таскать все один, — уже немного сердито добавляет Тэен, вытягивая захныкавшего Лухана из рук Джемина. — Эй, малыш, ну ты чего, — Джено поддевает кончик маленького носика, тут же чмокнув его в лоб. — Нам нужно помочь папочке с вещами, — добавляет Джемин, — а вы пока поиграйте с Тэ-тэ, — Джемин подмигивает самому младшему Чону, что дуется, дергая Тэена за штанину, и тянет ручки к Лухану и Чану. Чан хмурится, словно совсем не одобряет эту идею, поэтому Джемин чуть поворачивается, вопросительно глянув на него и потрепав макушку. — С папочкой все будет хорошо? Джемин вновь удивленно приоткрывает рот, а Джено щурится, смотря на весело хмыкнувшего Тэена. — Ну, конечно, солнышко, все с ним будет хорошо, — отвечает за них Тэен, ставит на землю Лухана, что переводит взгляд то на Джено, то на Джемина, в надежде, что кто-то из них передумает и они все вместе пойдут домой к Ренджуну, а Тэен вытягивает из рук Джено Чана, тут же опуская его на землю, — а теперь бегом, бегом, давайте, — Джемин уже поворачивается в сторону дома, высматривая в окнах младшего, как Тэен шепотом добавляет, вызывая удивление на лице обоих, — и можете не торопиться, — а дальше чуть громче, чтобы малыши услышали, — мы собрались печь вкусное печенье, правда крошки? — что ж, это сработало, Тэен знает, как завлечь детей, потому что те, уже обгоняя друг друга, неслись в сторону дома Чонов, а Тэен, посмеиваясь, двинулся за ними, обернувшись, когда осознал, что ни Джено, ни Джемин не сдвинулись с места, — ну, чего встали? — словно толчок, и снова сработало.***
Наверное, это было бы идеальное утро, если бы не одно но. Будь воля Ренджуна, они бы пролежали в постели до самого завтрака, потом они лениво встали бы и позавтракали все вместе, возможно, он и малыши выбили бы долгую прогулку, исключительно по поселению после вчерашнего и только после этого все разошлись бы по своим делам. Конечно же, мечтам Ренджуна не суждено было случиться, а ведь так хотелось, он только начал спать спокойнее, если считать купол сплошной темноты покоем, да и Джено повредил ногу, и Чан с Луханом так сладко жались к ним во сне, оставшись в эту ночь с ними. Он просыпается задолго до остальных. Внутри что-то трепыхается беспокойными бабочками, и он долго ерзает, ощущая, как кости в теле немного ломит. Видно, их с Чаном ползания и прятки дают о себе знать. Хотя это недолго занимает его мысли. Пусть он и оказывается зарыт в их огромное одеяло почти с макушкой, он все равно чувствует теплое дыхание в затылок, а Джемин перед ним крепко спит. Он осторожно разворачивается, надеясь не потревожить чей-нибудь сон, и оказывается лицом к лицу с Джено, тут же довольно улыбаясь. Ли тихо сопит, повернув к нему голову, держа руку на его пояснице, при этом второй держа Лухана словно в коконе с другой стороны, будто даже во сне боится, что тот упадет с кровати, пусть с этой стороны была стена, и Лухан не смог бы упасть при всем желании. Ренджун тихонько вздыхает, желая оказаться поближе, но будучи недовольным тем, что для этого придется вылезать из-под одеяла. В конечном итоге, виднеется буквально на сантиметр больше его лица, когда он все же подтягивается к лицу Джено, мостясь у него под боком и тычась носом в шею. Хочется покрыть поцелуями теплую кожу, получить нежные прикосновения и ответные поцелуи, но Джено спал ночь слишком неспокойно, чтобы Ренджун позволил себе разбудить его из-за своей внезапной прихоти. Поэтому он лишь еле заметно ведет пальчиками по линии челюсти, слегка коснувшись губами, но замирает над уголком губ, так и не достигнув цели из-за зашевелившегося Ли. Недолго переждав, пока он не затихнет, Ренджун отодвигается, тихонько вздыхает, прижав сложенные ладошки к щеке, и вновь прячется в одеяле. Улежать спокойно не получается, так что через пару минут он начинает ерзать, сбивая одеяло сильнее, в конечном итоге, вовсе отворачиваясь от Джено, но продолжая жаться к нему спиной. Рваный испуганный вздох вырывается из груди, стоит ему раскрыть глаза, выглянув из-под одеяла. Большие фиолетовые глаза Джемина смотрят прямо на него, и маленькие, совсем крошечные, смешинки бегают в них. — Ты чего же так пугаешь, — охает Ренджун, чуть стукая его в бок под одеялом, но ладошку после не убирает, сжимая ее на рубашке. — Так ты точно их разбудишь, — шепчет Джемин тихо, и одна из его рук смахивает светлые ренджуновы волосы, чтобы в глаза не лезли, второй он бережно придерживает посапывающего Чана, что перебрался на него посреди ночи, видимо посчитав, что между ними слишком тесно и на Джемине спать куда удобнее — Ренджун с этим не согласиться не мог. Ренджун на его слова тоскливо вздыхает и сжимает ладонь чуть сильнее, Джемин ласково улыбается, гладит щеку большим пальцем и говорит, — иди ко мне, — но вопреки этому, сам двигается ближе, так что Ренджун, как и любит, продолжает жаться спиной к Джено и утыкается носом в плечо Джемина. — Вот так, — и оглаживает спину, — поспим еще немного. Ренджун на это почти мурчит, закидывает на него ногу и крепко сжимает предплечье, чуть приподнимая голову. Джемин этот жест замечает и, немного наклонившись, быстро чмокает того в губы и следом в лоб. — Спи, котенок, еще слишком рано. И Ренджун действительно засыпает после этого, крепко и довольно зажмурившись и ощущая окружающее его родное тепло. Правда спят они не долго. Стук в дверь заставляет проснуться почти всех, тем более такой настойчивый. Ренджун вымученно мычит, ворочаясь, и приподнимается, опираясь о грудь Джено, к которому развернулся чуть позже того, как уснул, и с трудом раскрывает глаза, только когда слышит шорох со стороны Джемина. Он зевает, но выглядит бодрее, чем Ренджун или Джено, который и вовсе глаза еще не раскрыл. — Я посмотрю, кто там, лежи, — шепчет Джемин, клюнув Ренджуна в щеку. Ренджун слабо кивает на слова Джемина и сонно улыбается. Джемин осторожно переворачивается на бок, стараясь уложить Чана на кровать и не разбудить, тот кряхтит, когда перестает ощущать Джемина, но так и не просыпается, ткнувшись носом в бок Ренджуна, оперативно проскользнув под его рукой. Скрывшись в дверях, Джемин зевает еще раз и спешит к ранним гостям, потому что стук действительно настойчивый, а голос Джисона то ли слишком восторженный, то ли встревоженный. Как только Джемин скрывается в дверях, Ренджун садится ближе к изголовью кровати, опираясь о него спиной, и поворачивается к Джено, что уже раскрыл глаза и молча вслушивался в с трудом доносившиеся отзвуки разговора. Чан под его рукой вертится и, в конечном итоге, отворачивается, зарываясь в складки одеяла, но крепко обхватывает лежавшую до этого на его спинке, ладонь Ренджуна. Джено же хмурится, глянув на прищурившегося Ренджуна, и пытается подняться, подталкивая одеяло под бочок Лухана. — Джено, — шикает Ренджун и, повернувшись к нему боком, стараясь все еще придерживать Чана, вдавливает вторую ладонь в его грудь. Смотрит из-под сведенных бровей и качает головой. — Там, кажется, что-то важное, — тихо говорит Джено, вновь пытаясь подняться. Ренджун фыркает и садится перед ним, уже обеими ладонями надавливая на грудь, Чан недовольно кряхтит, заставляя их обоих замереть и перевести на него взгляд. Только когда младший альфочка затихает, найдя удобное положение, Ренджун вновь переводит взгляд на Джено, тот выглядит решительно, вызывая в Ренджуне бурю негодования. Что за глупость, когда его ноге нужен покой? Что за безответственность, которая в то же время является чрезмерной ответственностью. — Какая разница, что там! Тэиль сказал, что твоей ноге нужен покой как минимум несколько дней, если бы там было что-то, с чем Джемин не мог бы справиться один, ты был бы уже там, — ругается Ренджун, после чего сдавленно охает — его кисти перехватывают, сдавливают коленями бедра и переворачивают, прижимая к кровати. Джено не долго медлит, тут же притягивая одну из ладошек к губам, чтобы согреть губами костяшки пальцев, под изумленный взгляд и приоткрытый от удивления рот. — Не шуми, разбудишь черничек, — проговаривает Джено, Лухан словно понял, о чем они, закопошился, но не проснулся, только перекатился на место Джено, пытался поймать то тепло, о которое согревался всю ночь. Джено, тем временем, быстро поднимается с все еще молчащего Ренджуна и скрывается в коридоре — слишком резво для пострадавшего, думает Ренджун и спешит за ними, как только получается уложить малышей без последующего их пробуждения на ближайшее время. Дверь он прикрывает, чтобы чуть что не разбудить детей, перед уходом подложив подушку под бок Чана, чтобы тот не упал, и подобрав кофту одного из альф, по какой-то причине нуждающийся в тепле сейчас. Только выйдя из комнаты, Ренджун замечает размахивающего руками Джисона, что очень активно рассказывает о каком-то месте, которое никто из них не видел до этого. — Привет, хен, — Ренджун ему кивает, замирая в проеме кухни и опираясь спиной о косяк, кутаясь в кофту сильнее, в то время как Джисон машет ему рукой, прежде чем выдохнуть, опустив руки и подытожить, — в общем, это могло бы стать отличным новым укрытием. Вы должны посмотреть на это. — Хорошо, — Джемин кивает, он стоит ближе к гостиной, сложив руки на груди и немного хмурясь, — мы тебя поняли. Нужно действительно глянуть. — Это далеко? — интересуется Джено, Ренджун его внимательно оглядывает, относясь к его словам с подозрением и с трудом сдерживается, чтобы не одернуть. — Возможно, стоит пойти прямо сейчас, — Ренджун давится воздухом в возмущении, все же стоило его одернуть. — Не так уж далеко, но оно скрыто за лианами, мы бы и не заметили его, совершенно случайно обнаружили, — отвечает воодушевленный Джисон и Ренджун его прекрасно понимает, ведь это действительно могло стать их козырем, но Джено- — Сможешь показать? — снова просит Джено. Джисон кивает, уже открывая рот, чтобы что-то сказать, но Ренджун, вновь захлебнувшись воздухом, выпрямляется, выходит вперед под удивленный выдох Джено и, поджавшего губы Джемина, который прекрасно осознал, что сейчас будет. Ренджун почти с извинением смотрит на Джисона, чуть ли не выталкивая его из дома, но тот, словно все и так поняв, лишь отводит взгляд и сам отступает. — Не дашь нам пару минут? — улыбается Ренджун, уже начиная закрывать дверь. — Думаю, Юте тоже нужно рассказать. Лучше, чтобы вы не ходили вдвоем. — Нет, — восклицает Джено, — мы скоро будем, не уходи. Джисон в растерянности надувает губы, смотря то на Ренджуна, то на Джено, а потом кидает взгляд на Джемина, что вздыхает тихо, прикрыв глаза, и делает еле заметную отмашку рукой, мол, иди пока что, и дверь закрывается перед самым носом, оставляя Джисона хлопать глазами и вздрагивать от возмущенного голоса Ренджуна слышимого даже за дверью. — Ты с ума сошел! — шикает Ренджун, как только дверь закрывается и разъяренно глядит на Джено. — Хоть немного подумай о себе. — Ничего не случится, я уверен, что там безопасно, — отвечает Джено, подняв руки в успокаивающем жесте, но Ренджун сердито качает головой, а глаза его горят яростным огнем, и, кажется, если Джено и выйдет за дверь, то тут же сгорит под этим яростным взглядом. — Вопрос не в том, безопасно ли там, а в том, что это лишняя нагрузка на твою ногу, — фыркает Ренджун, — Джемин, — он кидает взгляд на альфу, в надежде на поддержку, пока тот стоит в сторонке, не зная, что и сказать, Джено тоже оборачивается к нему. Джемин сглатывает, с одной стороны Ренджун несомненно прав, и Джено стоило отлежаться какое-то время, но, во-первых, он не смог бы пролежать и пары дней, во-вторых, навряд ли то, что он сейчас останется, сильно повлияет на его выздоровление, и, в-третьих, они попадали в передряги и похуже. Джемин отчетливо это помнит и с ними все было в порядке. По-крайней мере, пока они были рядом. Объяснить подобное Ренджуну было гораздо сложнее, и Джемин его понимал, но также он помнил, как они с Джено прекрасно с подобным справлялись. Возможно, Ренджуну было бы спокойнее будь он с ними, потому что, Джемин, наверняка, не отпустил бы Джено одного на его месте, как и Джено Джемина. Он также помнит подобную ссору между ними двумя, когда Джемин получил травму и с трудом передвигался, а на границе были чужаки. Джемин сейчас понимал в равной степени обоих и принять конкретную сторону был не в силах. — Я- Джуни… — Джемин вздыхает. Джено вздыхает, трет глаза, потом поднимает голову и смотрит на Ренджуна в упор, сделав пару шагов к нему, чтобы опустить ладони на плечи. Ренджун смотрит слишком разбито, словно его решение действительно его ломает. Джено хмурится мимолетом, бросая обеспокоенный взгляд на Джемина. Волнение волнением, но ведь не было весомых причин волноваться. Даже его нога, конечно, ей нужно время, но основная роль далеко не у постельного режима. — Джуни, ну что ты, — шепчет Джено, — чего же ты так разволновался, мм? — Он просто не отошел от вчерашнего, как и малыши Джено кивает, Ренджун к тому времени опустил голову, уставившись в пол. — Ты ведь знаешь, как это важно сейчас, — продолжает Джено, Джемин успевает тихо скрыться в комнате, быстро переодеваясь, — мы вернемся еще до обеда, — Джено наклоняется, быстро чмокая его в щеку, — не волнуйся, — после чего тоже идет в комнату. Джемин, уже переодевшись, стоит над кроватью, поправляя одеяло и что-то напевая, успокаивая заметавшегося во сне Чана. Кидает на него недолгий взгляд, будто в чем-то убеждаясь, и вновь отворачивается. Ренджун заходит следом за ним, но лишь молча испепеляет его красноречивым взглядом, потом смотрит на кровать и выходит. Они оба слышат, как на кухне раздается шорох от перебирания продуктов. Джемин дожидается, пока Джено не переоденется до конца, чтобы после вместе дойти до кухни. Ренджун на шаги не оборачивается, молчаливо продолжает делать завтрак, только замирает на короткое мгновение, когда Джено тихо приближается к нему, обхватывает со спины и утыкается в шею. — Мне нужно находиться там, — шепчет Джено, прижимаясь прямо к уху, — сейчас мы не можем упускать что-то подобное. Ренджун поджимает губы, самую малость ведет головой в сторону — действительно, сейчас нужно хвататься за такие возможности. И будет ли Ренджуну спокойнее, если Джено останется дома, а Джемин отправится с Джисоном в совершенно неизведанное место? Все равно неспокойно. Неспокойно и нервно. Настолько, что от всего происходящего руки зудеть начинают, а внутри бурлить кровь. — Все будет хорошо, к обеду вернемся, — бегло чмокнув его в затылок, так и не дождавшись реакции, Джено отступает. Отчего-то становится еще тягостней, стоит только Джемину, все это время стоявшему неподалеку, прижаться к нему почти как Джено секундой ранее. Ренджун кусает губы, сдерживая неясные его разуму порывы, и сжимает руками столешницу и ручку сковороды. Джемина отпускать от себя тоже совершенно не хочется, но Ренджун никогда не признается в подобных, по его мнению, капризах; он ведь и правда понимает необходимость обдуманно подступиться к таким вот шансам, падающим к ним в руки. Но что же именно сегодня так сильно беспокоит все его нутро? — Эй, волчонок, — Ренджун слышит улыбку в его словах, — не думаю, что бить его сковородой хорошая идея, — конечно, Ренджун бы этого не сделал, наверное, — с ним все будет в порядке, чуть что, сразу отправлю домой, не волнуйся. Промолчав и на это, Ренджун опускает голову. Джемин обнимает его крепко, носом утыкается за ушком и мажет губами по шее, после чего отступает и Ренджун слышит их шаги. Пальцы ослабевают уже через пару секунд и резко развернувшись, Ренджун делает быстрые шаги за ними, но дверь уже закрылась, и выбежать следом не дает раздавшийся голосок. — Папочка? Руки сжимаются на кофте, делает вдох выдох собираясь с мыслями, натягивает улыбку и поворачивается. — С добрым утром, солнышко, — и следом тихонько смеется, потому что за одним тут же выглядывает второе, сонно щуря глазки и готовясь сказать о том, что очень хочет на ручки. — Хен, не переживай, мы с Джисоном успели немного обойти то место, так что не думаю, что им грозит какая-то опасность, — говорит Ченлэ, причмокнув губами после очередного кусочка яблока в меду, и безмятежно болтает ногами, свисающими с кровати. И ведь действительно выглядит спокойно. Джисон ведь тоже там, Ченлэ волновался бы хотя бы самую малость, если бы было о чем. Ренджун над этими мыслями тихо вздыхает и упирается взглядом в потолок, свесив голову с подлокотника, качающегося кресло. Ноги начинают покачиваться в такт ногам Ченлэ. — Не думаю, что дело в этом, — тихо проговаривает Ренджун, — и даже не в ноге Джено. Они и раньше получали травмы, и я знал, что смысла сдерживать их нет, да и все-таки, когда они вдвоем, мне спокойнее, но в этот раз… Не знаю, — Ренджун поджимает губы, опуская ладошку на лоб и морщась, в комнате жарковато, надежда была только на руки, но и они оказались слишком теплыми, чтобы охлаждаться за их счет. — Просто хотелось, чтобы сегодня они остались дома, рядом. Ну, а все остальное, видимо, послужило лишь оправданием к этому желанию, — проговаривает он и поднимается, вновь поморщившись от ломоты в теле. Потянувшись, кидает взгляд на окно, что плотно закрыто, а потом жалостливо смотрит на друзей, — вам не душно? Меня прямо в жар бросает, может, стоит проветрить комнату? Тэен на эту просьбу вскидывает брови и поправляет кофту на своих плечах. — Жарко? — Донхек тоже хмурится, только от боли, что все еще пронзает тело, при лишних движениях, кои он совершает, чтобы сесть и опереться о спинку кровати, хватаясь за руки подскочившего Ренджуна и потянувшегося к нему Ченлэ. — Спасибо, — пыхтит он, удобнее устраиваясь. — В комнате достаточно прохладно и проветривали недавно. — Уверен, что не заболел? — заботливо интересуется Тэен, одновременно продолжая играть с Тэхеном, Луханом и Чаном. — Нет, не думаю, тело ломит немного, но это ничего, — Ренджун отмахивается и переводит взволнованный взгляд на Донхека, — все так же больно? — Восстановление подзатянулось, — жмет плечами Донхек, устало прикрывая глаза, — Минхен волнуется, что изменений почти нет, но у лисов просто не такая хорошая регенерация. Со мной все будет хорошо, просто нужно чуть больше времени. — А что еще чувствуешь? — Тэен щурится, вскидывая голову и оглядывая Ренджуна внимательнее, пока он поправляет подушки Донхека и одеяло. — Ну, вот, — говорит Ренджун, будто все симптомы на лицо, — жарко, тело ломит, что еще, даже не знаю, — он вздыхает, отступая к окну и вглядываясь в лес. Они где-то там, недалеко, но не может же он сорваться и пойти их искать, он даже примерно не знает где это место, хотя… взгляд падает на Ченлэ, стоит повернуть немного голову, он ведь был там, думает Ренджун и тут же встряхивает головой, что происходит вообще. — Просто застудился вчера в лесу, — а потом внимательно смотрит на альфочку, что бережливо придерживал Тэхена и Лухана за спинки, пока те пытались вскарабкаться вверх по постели, — хотя Чан-и выглядит абсолютно здоровым, что, я надеюсь, не изменится. Слушай, — он поворачивается вновь к Донхеку, — уверен, что тебе не нужна сегодня помощь? — Все в порядке, — Донхек улыбается еле заметно, но бледность на лице все равно присутствует. — Винвин обещал заглянуть после обеда, да и Минхен скоро должен вернуться. Ченлэ тоскливо вздыхает, забрасывает в рот последнюю дольку яблока и поглаживает коленки Донхека. — Смотрю на вас и сомневаюсь, что хочу сейчас детей, — по итогу выдает Чжон. — Дети это прекрасно, — в ответ ему бросает Донхек, натягивает усталую улыбку и похлопывает по ладошке. Ченлэ сначала подозрительно щурится, а затем вскидывает бровь, мол, «сам-то веришь в это?». Донхек, сдаваясь, убирает ладошку и начинает копошиться, — кстати, о детях, — и уже громче зовет, — Ким Доен! Верни мне сына. — Несу, несу, не переживай, — кричат в ответ. — Я не говорю, что это плохо, — подумав, добавляет Ченлэ, — но… — и так и не сумев подобрать слов, устало вздыхает. Тэен хихикает, скрывая улыбку за ладонью, и, закинув голову, смотрит на склонившегося над ним Ченлэ, что в возмущении готовится воскликнуть, чего это он над ним смеется. — Мы поняли, — подмигивает Тэен. Конечно, поняли. Ренджун полностью с этим согласен, все-таки это не то, что дается запросто. Это было тяжело для каждого, особенно смотря на Донхека, который до сих пор не оправился, пусть Тэиль и говорит, что опасности нет и просто нужно чуть больше времени. Даже уже имевшего двух детей Ренджуна это заставляет задуматься. Его беременность тоже проходила нелегко, а Тэен с трудом смог пересилить свой страх. Результат, конечно, того стоил, хотя в то же время, пока у вас еще нет детей и вы молоды, торопиться некуда, они с Джисоном вполне могли наслаждаться просто друг другом, до тех пор, пока действительно не будут готовы завести детей. — А вот и мы, — Доен появляется на пороге комнаты, довольно улыбаясь, видно, от того, что получилось урвать немного времени потискать младшего Ли. Ренджуна это смешит каждый раз, учитывая то, как общаются сами Донхек и Доен. — Чего так долго? Я соскучился, — возмущается Донхек, протянув руки к сверточку. Доен фыркает, осторожно укладывая Сончана под бок Донхеку, — привет, солнышко мое, — тут же говорит Донхек, проводя пальчиком по щечке сонного малыша. — Дядюшка Доен снова тебя замучил всякими проверками? Ну, ничего, вот восстановим с тобой силы и еще покажем ему, да? — Сончан издает какой-то непонятный звук, словно соглашаясь, чем вызывает умилительный вздох Ченлэ. Донхек ласково чмокает его в щечку и поднимает взгляд, смотря на Доена, — все хорошо? — волнение, несмотря на попытку скрыть его за улыбкой, что стала менее заметной, все равно проскальзывает в голосе. — Все замечательно, — отвечает Доен, — я пойду, лекарства для тебя на столе, что когда пить ты знаешь. — Да, — кивает Донхек и, прежде чем старший успевает даже развернуться, хватает его за ладонь, — спасибо, — шепчет еле слышно, на что Доен мягко улыбается, сжимая его пальцы и поправляя плед Сончана. — Завтра забегу пораньше. Доен приходит каждый день проверить состояние Сончана и самого Донхека, на взволнованные вопросы Минхена отвечал, что перестраховаться не повредит, а Донхек, не меньше переживающий, просто послушно принимал все лекарства и каждый раз с волнением дожидался одного: «с ним все в порядке». — Слушай, Ренджун-а, — начинает вновь Тэен, — говоришь, не хотел, чтобы Джено и Джемин уходили? А еще что-нибудь подобное замечал? Ченлэ пробирается по постели ближе к засопевшему Сончану и Донхеку, что задумчиво гонял по голове вопросы Тэена и ренджуновы ответы на эти самые вопросы, пытаясь понять, к чему тот клонит. — Хотя бы вот ради таких чудес, — с разрешения Донхека поглаживая пухлую щечку Сончана, говорит Ченлэ, — можно и потерпеть. — Ага, — мычит Ренджун в ответ то ли Тэену, то ли в поддержку Ченлэ, после чего задумчиво покусывает губу и, подхватив на руки подбежавшего к нему Лухана, жмет плечами. Взгляд его бегает по лицу омежки, что схватился ладошками за щеки Ренджуна, привлекая к себе внимание. — Что такое, черничка? — в ответ на это он лишь вытягивает губки, быстро целуя его в щеку, получая в ответ такой же поцелуй. — Ренджун? — Тэен смотрит выжидающе, отвлекая его от игр в гляделки с Луханом. — А, — оторвавшись только на секунду, начинает он, — не знаю, что еще такого могло быть? Просто хотелось быть ближе, хотелось тепла. — Вот как, — тянет он. — Папочка, хочу печенье, — внезапно восклицает Тэхен, Чан после этого резко поднимает голову, отрываясь от созерцания вместе с Донхеком причмокивающего Сончана, чтобы посмотреть на Ренджуна загоревшимися глазами. — И я, и я, — добавляет Лухан, похлопывая в ладошки. — Ох, — Ренджун хлопает глазами, погладив маленькую спинку, — печенье так печенье, но только позже, хорошо? — Я тоже хочу печенье, — Донхек дует губы, жалостливо смотря на Тэена. — Не переживай, крошка, я принесу тебе печенья, — смеется Тэен, а потом закидывает голову смотря на Ченлэ, — и тебе тоже, — воспротивиться этому Ченлэ не успевает, Тэен уже снова смотрит на Ренджуна, наклонив голову, и улыбаясь так, словно решил загадку, — твой цикл ведь так и не восстановился? Ренджун задушено выдыхает, хмурясь. — Нет, — качает он головой, — не может же- — он замолкает, обдумывая услышанные слова. Ренджун ощутил прелести омежьего цикла лишь два раза и те не в полную силу. Его организм только начал приходить в себя, и длилась первая течка совсем недолго, а вторая и вовсе началась не прошло и двух недель после первой и тоже не продлилась долго, а потом обнаружилось, что Ренджун ждет малышей. Донхек тогда долго подшучивал над всей этой ситуацией. Ну, а затем восстановление после рождения Чана и Лу, и все эти происшествия, из-за которых организм Ренджуна находился в постоянном стрессе. Так, он и вовсе забыл о ней думать. — И правда, — шепчет он. — Твой организм все в себя прийти не мог, а теперь ты, наверное, начал чувствовать себя хоть немного спокойнее, — подытожил Тэен, — наверняка, после того, как поговорил с Джено и Джемином. И не удивительно, столько всего в себе держать. — Да, наверное, так и есть, — Ренджун нервно трет переносицу, выглядывая в окно, время близится к обеду, но ни Джено, ни Джемина, видно не было, а очень хотелось бы, чтобы они не задерживались. В прошлый раз симптомы начали проявляться незадолго до начала и оставаться один на один с этим Ренджуну совсем не хотелось бы. Не сказать, что он не нервничает, просто опыта у него совсем немного и он не знает, к чему готовиться в этот раз и стоит ли готовиться вообще, быть может это ложные симптомы. — Ладно, мы пойдем, черничкам пора поесть. — Ты уверен? — Тэен тоже поднимается, — помнится мне, в прошлый раз она не заставила себя долго ждать. Мне совсем не трудно приглядеть за Лу и Чаном денек другой. — Я знаю, — Ренджун кивает, — но мы, на самом деле, пытаемся все свободное время и нет уделять им, — Ренджун поджимает губы, опуская голову, времени то у них осталось не так много. — Хотя бы на день, вечером, если будете в состоянии, заберете их, а если завтра, то тоже совсем не страшно, Тэ уже заскучал по их ночевкам, даже пытался проситься к вам, — Ренджун на это уже готовится предложить действительно забрать Тэхена к ним на ночь, раз дела обстоят так, но быстро приходит в себя. — Они хотят печенье, — добивает его Тэен, — как раз приготовим. — Ренджун, ну, правда, — вмешивается Донхек, — я не думаю, что они хотят быть свидетелями этого всего, ты посмотри на них, они сейчас думают только о том, что хотят это печенье. И правда, стоит Ренджуну взглянуть на детей, как все что он видит это их глазки, в которых так и сверкает желание испечь и съесть знаменитое тэеново печенье и провести еще немного времени с Тэхеном. — Только до вечера, если не станет хуже, — наконец, сдается Ренджун и садится на коленки перед Чаном, спуская Лухана на пол, — чернички, побудете немного с хеном? — Немного? — засомневавшись и позабыв о печенье, спрашивает Чан. — Да, мне нужно прибраться дома, вы же видели, сколько там вещей? — они утвердительно кивают, — как только приберемся, сразу вас заберем. — Хорошо, папочка, — тихо говорит Лухан. Быстро поцеловав в подставленные щечки, Ренджун скоро прощается и уходит, боясь передумать, но Тэхен, увлекший Лухана и Чана, немного успокаивает. Дом встречает его теми самыми вещами, которые они все никак не перетащат наверх. Они бы уже давно могли все перебраться на второй этаж, если бы не вещи, которых на самом деле было не так много, чтобы затягивать на столь долгое время, но их все время что-то отрывало. Хорошо хоть кровать сделали заранее и не придется переносить уже имеющуюся наверх, да и не очень удобно это было бы, все же она была собрана из двух старых кроватей Джено и Джемина. Впрочем, Ренджун бы и на них продолжил спать, его все устраивало. Часть мебели и вещей тоже были наверху, и Ренджун надеялся, что до отбытия они с этим закончат. Все таки возвращаться в дом в беспорядке не хотелось, впрочем, Ренджун догадывается, что все это отмазки для самого себя же — ему хотелось просто вернуться и не важно, что там в доме, беспорядок или нет, достроенный, не достроенный. Им бы просто вернуться домой, к малышам. Глубоко вздохнув, он направляется к спальне, по пути собирая разбросанные вещи еще сегодняшним утром, в попытке найти нужную ему кофту, но согревает она хорошо, а оставленные на ней запахи, успокаивают беспокойную душу. В руки попадается мелкая деревянная игрушка, одна из тех, которые Джено и Джемин выстругивали еще во время его беременности. В груди становится так тепло от воспоминаний, что на миг Ренджун жмурится, вспоминая те дни. Было страшно, не только от того, что он может не уберечь, страшно было от того, что он станет не достаточно хорошим родителем. У него не было наглядного примера, каким должен быть этот самый хороший родитель, он только знал, каким точно быть не хочет. Он также не знал, каким должен быть отец, его умел только угрозы слать и иногда исполнять их в реальность, а папа, тут повезло больше, хоть и самую малость, но он старался Ренджуна сберечь от того, что ему грозило в той стае. Наверное, это единственное, что Ренджун мог бы взять от папы в пример, уберечь своих малышей, даже, если знаешь, что за это тебя могут казнить в своей же собственной стае, собственный альфа. Еще колыбельные, которые на удивление, могли перекрыть все плохое случившееся за день. И пусть в себе он был неуверен, то в Джено и Джемине он не сомневался, даже если представления не было абсолютно никакого. И почему-то было не страшно, просто от осознания, что они рядом. Ренджуну в принципе казалось, что если они будут рядом, то он способен справиться с любыми трудностями. Уже собранные мешки и коробки с одеждой Ренджун успел перенести, оставалась некоторая мебель и вещи потяжелее, вроде книг или другой мелочи, что они собирали в большие коробки. Дверь раскрывается прежде, чем он спускается за этими самыми коробками. Первым появляется Джемин, но Джено не сильно от него отстает, тоже ступая на порог, пока Джемин ищет его беглым взглядом. Ренджун застывает на лестнице, наблюдая за этой сценой и через пару секунд с их появления пересекаясь с ними взглядами. — Привет, — только и успевает сказать Ренджун, чуть сведя брови, замечая взволнованные выражения лиц. Джемин тут же оказывается перед ним, дверь хлопает и Джено вырастает рядышком с На. Ренджун несмело улыбается и наклоняет голову, с интересом наблюдая за тем, как сменяются эмоции на их лицах. Из-за того, что он стоит на ступеньках их лица примерно на одном уровне, так что разглядеть все удается прекрасно. — Что-то случилось? — это словно толчок к действиям, Джемин в этот же момент обхватывает ладошки, которые он протянул, бегло осматривая, после чего отпускает, позволяя ничего непонимающему Ренджуну опустить их на свои плечи, пока сам он чуть приподнимает кофту, оглядывая живот. Джено же тянет пальцы к его лицу, мотая из стороны в сторону, убеждаясь, что с ним все в порядке. Ренджун тихо пискает, ощутив насколько холодные у Джемина руки, упорно пытаясь опустить кофту на место, — да что такое? — Ничего не болит? Не беспокоит? — Нет же, — Ренджун дергается в сторону от холодных пальцев, когда руки перехватывает Джено, и отступает на шаг назад, но Джемин притягивает его обратно из-за чего он охает, буквально падая на них. — Уверен? — Джено беспокойно глядит в его глаза, ровно в тот момент, когда Джемин прижимается к нему, что-то бессвязно бормоча в кофту, пока Ренджун, сдавшись, смиренно опускает голову на его плечо и поглаживает ладошкой спину, потянув второй Джено поближе к ним. — Да, — уверенно кивает он. — Что случилось? В том месте что-то не так? — Нет, нет, там прекрасно, ты обязательно должен его увидеть, — под конец предложения Джено почти шепчет. — Тогда что такое? — Оглаживая щеку старшего, переспрашивает Ренджун. На это Джемин отрывается от него, задирая вверх голову и потираясь кончиком носа о его подбородок. — Видимо показалось, — шепчет он, — чувство странное. Ренджун чуть напрягается, но тут же обмякает в чужих руках и видимо что-то на его лице все же выдает его, потому что, стоит ему только выскользнуть из объятий, направившись в спальню, что Джено, что Джемин направились за ним, пытаясь найти подсказку в движениях. — Вот как, — выдыхает Ренджун, приближаясь к книжной полке и складывая книжки в стопку, — значит все-таки она. И все-таки удивительно, как работала их связь, иногда Ренджуну казалось, что окажись он на другом конце света, они все равно будут чувствовать друг друга, но даже так продолжал иногда удивляться. — Она? — Джено замирает сбоку от него, совсем не понимая, что происходит. — И почему Тэен забрал Чана и Лу? — Джемин оглядывает комнату, мимолетом задумываясь о том, за сколько они управятся. — Встретили его? — быстро оглянувшись, интересуется Ренджун. — Да и он вел себя так, будто знает что-то, но ничего не сказал, — Джено присоединяется к нему, делая вторую стопку. — Чернички волнуются, — как бы невзначай бросил Джемин, — но, кажется, их легко подкупить сладким. — Они просто чересчур смышленые для своего возраста, — этому Ренджун тоже периодически удивляется. — Так, — тянет он неуверенно, — Тэен предложил приглядеть за ними до вечера или даже до завтра, если нам понадобится это. — А нам понадобится? — Джемин оставляет вещи в одной из коробок и подходит ближе. — Судя по тому, что это и вы чувствуете, то да, — кивает Ренджун, а потом оставляет книги, поворачиваясь к шкафу спиной, смотрит на Джемина, потом на остановившегося Джено и робко улыбнувшись, говорит, — мой цикл похоже начинает восстанавливаться. Если Ренджун старался не думать о том, что происходит с его телом, то Джено и Джемина это действительно беспокоили все эти симптомы, которые проявлялись и нет. Они, кажется, даже просили книги у Тэиля, чтобы постараться понять, чем можно помочь, конечно, основная причина и решение ее были им известны, но они надеялись, что хоть что-то они способны изменить. — Джуни, — Джено внезапно улыбается, обнимает за талию и целует в висок, — это же прекрасно. — Когда? — Джемин останавливается прямо перед ним, обхватывая обеими ладонями его лицо. Ренджун наклоняет голову вбок, ближе к одной из потеплевших ладоней, чуть потираясь о нее, и сладко жмурясь. — Сегодня, скорее всего, — тихо говорит он, — в прошлый раз она началась в тот же день, а сейчас цикл все еще нестабилен, так что… — Как ты себя чувствуешь? — Правда ничего не беспокоит? — Тело ломит немного и очень жарко, но одновременно холодно, — Ренджун чуть дует губы, прижимаясь ближе к обоим и вдыхая родные запахи, чувствуя, как его постепенно окутывает спокойствие, — и очень не хочется быть далеко от вас. Джено словно осеняет и он пытается поймать его взгляд, но Ренджун, умиротворенно прикрыв глаза, наслаждается объятиями. — Ты поэтому так утром отреагировал? — Видимо, да, — жмет плечами Ренджун, — я, честно, сам понял только с подачи Тэена. — Тогда, — начинает Джемин, — хочешь пойти поваляться в кровати немного? Ренджун вздыхает, готовый согласиться на все, лишь бы не отрываться от них, но беспорядок в комнатах не дает покоя. — Нам бы закончить с нашим переездом наверх, пока не началось, можем еще немного перенести. — Сходить за лекарством к Тэилю? — Джено легкими движениями перебирает волосы на его макушке. — М-м, нет, у меня еще остались, так что не волнуйтесь об этом, — Ренджун не ошибался, когда считал, что больше своего желания завести еще одного ребенка, они любят его. Он мимолетом оглядывает их и пытается найти в их мыслях хотя бы намек на попытку уговорить Ренджуна попробовать, только волнение о том, чтобы ему было комфортно. — Тогда будет так, как ты хочешь, постараемся закончить поскорее, — соглашается Джемин. Ренджун кивает, мысленно вновь вздыхая, и оборачивается, берясь за ту стопку книг, которую собирал, но Джено тут же возникает, мягко оттесняя от шкафа. — Может, сделаешь чай? — Ох, верно, вы должно быть голодны, — быстро спохватившись, говорит Ренджун, наверняка они и сами справятся, все равно остались только тяжелые вещи, которые они не позволили бы ему таскать. — Джемин-и, я собираюсь проредить твои запасы трав, хочу малиновый чай с голубикой и медом, так что- — Все что пожелаешь, волчонок, — кричит Джемин из спальни, потому что Ренджун уже успел убежать на кухню. Травы находятся быстро, там же Ренджун находит кучу склянок и одну нужную им сегодня. Тэиль дал ее относительно недавно, заслышав о том, что Джено и Джемин, оказывается, хотят еще одного ребенка, в то время, когда Ренджун этим желанием не горит, то, что течки у него давно не было, его ни капли не смутило, видно, он, как и обычно, понимал все раньше Ренджуна. Жидкость в склянке слишком темная, даже пугающе темная, и Ренджун на секунду задумывается, а не испортилась ли она, стоит-то уже давно. Когда он заканчивает с легким перекусом для них и напитками, ни Джено, ни Джемина в прошлой спальне не оказывается, но он находит их наверху в новой спальне, в которой они, похоже, начинают ночевать сегодня. В комнате стало гораздо более уютно, хорошо хоть детскую уже давно закончили, внизу осталась только мебель. — Ну как? — интересуется Ренджун, оставляя поднос на ковре у широкой кровати, на вид она больше, чем их прошлая, но оно и неудивительно, учитывая, что там две односпальных, а не одна цельная. — Завтра перенесем мебель, и все, переезд можно считать оконченным, — отвечает Джемин, расталкивая некоторые коробки и мешки туда, где предположительно должны стоять шкаф, стол и тумбочки. Убедившись, что никто из них не заденет поднос, он спешит на помощь Джено, воюющему с постельным бельем. — Знаешь, мы тут подумали, — начинает Джемин. — О чем же? — Ренджун мельком бросает взгляд на Джено, тот заправляет уголок и выпрямляется. — Малышей не хочется оставлять надолго, но знаешь, родители скучают, и там гораздо безопаснее, так что- — Что? — переспрашивает Ренджун, а потом качает головой, наконец, заканчивая с одеялом, — нет. Я думал, это решенный вопрос. — Что значит решенный, — Джемин тоже откладывает книги, чтобы подойти ближе, удивленно глядя на Ренджуна. Закусив губу, он жмет плечами, после чего разворачивается и плавно садится у подноса, прижав кружку с него к губам. Вопрос, очевидно, был совсем не решенный, и теперь Ренджун сомневался, что окончательное решение будет принято в ближайшее время. — Ну? — Джено присаживается напротив, и рядом тут же приземляется Джемин. Оба с ожиданием смотрят на Ренджуна. — Тэен и Сехун, — отвечает он, словно это очевидно, но он и думал, что это очевидно и гадать тут нечего. — Сехун бы пожил здесь, чтобы малышам не приходилось переживать из-за того, что они не дома, а Тэен будет часто заглядывать, да и не только он. — Сехун?! — восклицают они оба, только Ренджун замолкает. Чай в кружке плескается вместе с дрогнувшим от неожиданности Ренджуном, и он возмущенно оглядывает их, уже готовясь высказать аргументы. — Ты что, — глаза Джемина становятся такими широкими, что и сам Ренджун начинает сомневаться в адекватности сказанных им слов, — оставить их с Сехуном? С Сехуном? Чтобы он жил у нас в доме? Жил с малышами, пока нас рядом нет? — Что за реакция? Как будто он не заслуживает доверие и может сотворить что-то плохое с ними. Я, конечно, знаю вашу не любовь к нему, но даже так он не заслуживает подобного, — вздыхает Ренджун, опуская свою кружку и придвигая бутерброды к альфам. — Жуйте, зря делал, что ли, — и запихивает один в рот Джемина. — А лекарства? — отходя от темы, переспрашивает Джено. — А? — удивляется Ренджун, хлопает ресницами, а взгляд мечется от Джемина, что задает тот же вопрос одними глазами к искавшему то самое лекарство Джено. — О, я в чай добавил, — и кивает на свою кружку, следом двигая второй бутерброд к Джено, — я думаю, их стоит оставить с Сехуном, — и вновь берется за свою кружку, выпивая большую часть. — Волчонок, честно говоря, я надеялся, что Лу проживет с нами лет до тридцати, после этого мы еще какое-то время попротивимся его выбору партнера по жизни и только после этого он начнет с кем-то жить, но явно не сейчас, — отшучивается Джено, но заприметив молнии в глазах, что так и хотят выпрыгнуть и вонзиться в них с Джемином, добавляет, — я просто не думаю, что Сехун к такому готов, нас не будет рядом, чтобы подсказать, а папы вариант идеальный. — Все он готов и здесь их дом, в случае чего, Сехун почувствует неладное, а если что-то случится там, далеко на севере, нас не будет рядом, а Сехун, который даже если и почувствует что-то, не сможет ничего сделать из-за такого расстояния. — Джуни, — видно как сильно Джемин сомневается в данном решении, но он и в их с Джено предложении не особо уверен, будь его воля, он забрал бы их с собой, если бы был уверен, что так с ними точно ничего не случится, но он и в этом уверен быть не может. Он даже не уверен в том, что они сами вернутся в сохранности. Взгляд его опускается, и он, качнув головой, в попытке вытряхнуть эти мысли, говорит, — давайте обдумаем оба предложения и обсудим все за и против чуть позже, не думаю, что этот разговор сейчас приведет нас к разумному решению. Безмолвно оба, и Джено и Ренджун, соглашаются, Джено наконец откусывает бутерброд, а Ренджун продолжает пить чай, изредка сводя брови на переносице и обмахиваясь рукой. — Жарко? — Немного, — кивает младший. Джемин понимающе мычит, мажет быстрым движением губами по щеке и встает, чтобы приоткрыть окно. Хотя помогает не особо, Ренджун продолжает тяжело вздыхать, словно кислорода ему не хватает, и устало опускает голову на плечо, услужливо подсевшего ближе, Джено. В скором времени этого становится недостаточно, так что Ренджун быстро перемещается на чужие колени. Джено в ответ обхватывает крепче руками и поднимается, пересаживаясь на кровать, чтобы устроиться полулежа на подушках, кровать прогибается под другим весом уже через секунду, и лицо Джемина возникает перед его, выглянувшим из-за плеча Джено, что неспешно и мягко поглаживал его по спине. — Лучше? Ренджун не отвечает, только хватает его за руку и тянет на них, удовлетворенно выдыхая, чувствуя тепло их тел рядом со своим. — Вот так, да. Поцелуи ощущаются словно лекарство, хотя менее жарко не становится, да и пожар внизу живота не тушится, но отступает тупая физическая боль и утихает острая, натянутая, словно тонкая нить, которая сжимает органы, связь. Свое она получает, как и Ренджун в тот момент, когда родные губы начинают покрывать поцелуями бархатную, пылающую кожу, а с его собственных губ срываются первые сбитые вздохи. Течка приходит также быстро, как и в прошлые два раза, словно вспышка, стреляя в тело Ренджуна, только в этот раз его, вздрогнувшее тело, уже находится в родных руках. Поцелуи к тому моменту быстро сменила сброшенная одежда и терпеливые движения длинных пальцев. — Я держу, — тут же подхватывая ладонью под оголенной грудью, шепчет Джемин, когда Ренджун ловит ртом воздух, почти падая на Джено. — Эй, — Джено ласково оглаживает большими пальцами нежную кожу щек, — ты с нами, котенок? Ренджун на это лишь мычит, льнет к ладони и все же опускается на грудь Джено, цепляясь за его плечо одной рукой и сжимая простынь второй. Тело его совсем не слушается то ли от удовольствия, то ли просто полностью капитулируя перед действиями Джено и Джемина, и, сдаваясь в их полную власть, но даже вымолвить слово становится трудно, не то, что заставить свои мысли донестись до чужих, вторгнувшись в их пространство, чтобы сказать «возможно, мне нужно больше вас». — Джемин, — с трудом хрипит Ренджун, все же опираясь на грудь Джено обеими ладонями, чтобы ощутить его в себе вместо пальцев Джемина и тут же тихо всхлипнув, зажмуриться до слез. Наслаждение быстро проносится по телу до сжатых, на талии Джено, коленок. — Что не так, малыш? — Джемин быстро наклоняется, а Джено обеспокоенно следит за выражением лица, боясь сделать что-то не то, поглаживая бедра. Джемин хмурится, замечая блеск в раскрывшихся глазах. Ренджун качает головой, всхлипывает снова, чуть двинув бедрами, заставляя Джено немного сжать пальцы, но оба старших в любой момент готовы прекратить, сбитые с толку. Вновь проронив непонятный звук, Ренджун ощущает скатившуюся слезинку, от блаженных чувств ли переполнивших его, или же от того, что сил в нем нет уже сейчас, но все, на что его хватает — это прижаться боком к Джемину, пряча лицо в его плече, найдя руки Джено и крепко их сжимая. Сейчас тяжелее, чем в первые два раза, тогда Ренджун был в состоянии разговаривать, он вообще был в состоянии делать многое, просто было нестерпимое желание, сейчас же Ренджун ощущает потребность в родном тепле, а еще словно мигом растерял все силы. Может, это сказывается хворь в его теле, а может то, что цикл так и не устоялся и его организм совсем не понимает, как реагировать. Двигаться не позволяет крепкая хватка, а потом мимолетная пустота, за которую Ренджун успеет раскрыть глаза, растерянно глянув на Джено, что теперь был сверху, все так же держа его за ладошку. Джемин теперь сам прижимался сбоку, заполняя его вместе с Джено. Первый стон и морщинки беспокойства на чужих лицах разглаживаются. Так лучше. Ему нужно было видеть их двоих, чувствовать их двоих. Стоит благодарить связь, наверное, а быть может, они и так научились бы понимать друг друга за несколько лет прожитых вместе. — Так? Получше? — вновь интересуется Джено. Ренджун быстро кивает, нетерпеливо притягивая для поцелуя, и даже немного сил появилось от нужного положения, чтобы урвать желанное. Как только отрывается от Джено, тут же поворачивается к Джемину, получая заветный поцелуй и от него. Ренджун всегда был слаб на них, нуждаясь в поцелуях и объятиях больше, чем обычно в такие моменты, когда они были ближе. Словно ощущая себя беззащитным и нуждаясь в том, чтобы убеждаться, что они рядом именно таким способом. Пальцы его вплетаются в их волосы, а влага все же остается на щеках. Кажется, он действительно плачет от переполнявших его чувств, шепча, чтобы ни за что не останавливались и не отпускали его ни на миг, в ответ слушая слова любви почти беспрерывно. Солнце успело уйти за горизонт, к тому моменту, как они оказались на кухне. Ренджун сидел на тумбочке, болтая ногами и неспешно съедая кусочки яблока, пока Джено и Джемин пытались соорудить что-то поесть. Взять с собой Ренджуна на кухню согласились с трудом, что уж говорить о том, чтобы Ренджун им помогал. Хотя, против он вовсе не был — все же готовили они действительно вкусно, но оставаться одному в остывающей постели совсем не хотелось, поэтому он смиренно ждал, пока они не закончат, довольно получая поцелуи и легкие прикосновения каждый раз, когда кто-то из них оказывался рядом. Последняя долька оказывается во рту, и, оторвавшись от разглядывания вечернего неба через окно, он переводит взгляд на Джено и Джемина — легкие штаны на обоих, босые ноги, несмотря на то, что на самого Ренджуна они почти нацепили две пары шерстяных, но в последний момент согласились на одну, и обтянутые в широкие рубашки спины. На самом Ренджуне длиннющая рубашка Джемина и теплая кофта Джено, в которую он в итоге кутается, продолжая разглядывать старших. Легкая улыбка трогает его губы, когда они это замечают. Их рагу докипает последние минуты, поэтому закончив со всем, что они могли сделать, они возвращаются к нему. Джемин до легкой щекотки ведет пальцами по ногам, быстро чмокая несколько раз, в то время как Джено останавливается совсем рядышком, нарезая еще одно яблоко. Ренджун перестает хихикать под прикосновениями и внимательно всматривается в глаза напротив, потом переводит на Джено и повторяет действие, вызывая подозрительный прищур. Потом возвращает взгляд к Джемину, проведя пальчиками по слегка вьющимся белым волосам, и окидывает взглядом отливающие серебром волосы Джено. Тот ловит его, прежде чем он успевает отвернуться обратно к Джемину, что продолжает гладить его бедра, периодически опуская губы на ключицы. — Почему ты смотришь так, — спрашивает он шепча, легко целует, и, отстранившись, протягивает ему кусочек яблока. Ренджун жмет плечами, но отвечает честно, после того как пережевывает. — Вспомнилось кое-что. — И что же? — Мне как-то снился сон… — загадочно начинает Ренджун. — Мне было интересно, будут ли малыши похожи на кого-то из вас, и я не задумывался об этом позже, но смотря на них, — тянет он задумчиво, — думаю, они собрали от нас троих слишком много и не будут похожи ни на кого из нас, но в тоже время будут, напротив, очень даже похожи, понимаете, о чем я? — Вроде того, — тихо смеется Джемин. — Для меня все еще удивительно то, что они вообще сразу собрали что-то от всех троих, учитывая то, что это по сути невозможно, — тянет Ренджун. — Мы же уже пытались понять, но ты ведь и сам знаешь, связь дело до конца не изученное, так что… — отвечает Джено, сдвигая кастрюльку с печи и хватаясь за тарелки. Джемин быстро пересаживается на ту же столешницу рядом с Ренджуном, притягивая в свои объятия и обхватывая ногами, не давая спрыгнуть на пол. — Если сломается, будешь делать всю ночь, — ворчит Ренджун, но все равно расслабляется, с благодарностью принимая тарелку от Джено, что удобно устраивается между их ног. Да, так гораздо лучше, даже если столешница по итогу сломается. — Так что со сном? Отхлебнув немного рагу, вновь возвращается к этой теме Джено. Он с интересом наклоняет голову, смотря за тем, как сменяются эмоции на лице напротив вместе с ходом мыслей и воспоминаниями, и тихо хмыкает, подавляя улыбку. Ренджун хитро щурится, кусает губу и подталкивает пяткой в бедро, чтобы еще ближе приблизился, хотя куда уж ближе, и так впритык стоит. Быстро отставив тарелку, Ренджун опускает ладони на плечи Джено, чтобы мигом притянуть его к ним с Джемином, Джено в последний момент успевает убрать в сторону руку с тарелкой в руки. — Ты чего делаешь? — Джено удивленно вздыхает, чуть шлепая бедро, — ты мог обжечься. — Просто, — только и отвечает Ренджун. — Просто, — фыркает Джено, но не может удержаться от того, чтобы ткнуться в его шею, нежно целуя в плечико. — Так не пойдет, — возникает Джемин, — ешь, за весь день много что ли съел? — и, извернувшись, заталкивает ложку своего рагу в рот Ренджуна, чьи глаза изумленно округлились. С минуту он жует и о чем-то тщательно думает, смотря куда-то в сторону, от этого интерес к словам о сне в Джено и Джемине подогревается сильнее, но они не торопят, давая обдумать блуждающие в светлой головушке мысли. Чуть отстранившись, но будучи на достаточно коротком расстоянии, Джено продолжает следить за Ренджуном, за его движениями, за тем как он поглаживает тонкими пальцами талию Джено и коленку Джемина, за тем как его глаза словно разглядывают вспомнившуюся картину в окне кухни. То, как внезапно он возвращается к ним, ярко улыбнувшись и глядя так, будто знает какой-то конфузный секрет их детства, заставляет и их улыбнуться. Если бы Джено был уверен, что такие истории будут действительно вызывать такой отклик, он бы рассказал их все и Джемина сдал с потрохами. — Джуни, — тянет Джемин, все это время точно также наблюдающий за ним, — ты точно что-то скрываешь, волчонок. — Ренджун хихикает и тут же съедает ложку рагу, что протянул ему Джено, словно в попытке оттянуть свой рассказ. — Рассказывай, иначе покусаю, — и прижимается губами к мочке уха, вызывая дрожь и заставляя Ренджуна наклонить голову, чтобы скрыться от щекотки от дыхания, — ты знаешь, я могу. — О, я то знаю, — припоминая как тот, в самый первый раз, почти обвалял его в земле. — Это было не честно! — Что именно? — весело дразнит Джемин. — Считай, что я вернул тебе должок и провел воспитательный урок, как по лесу одному ходить не надо. Погоди, разве я не заслуживаю за это вознаграждение? Джено, разве я не прав? — Джемин смотрит на старшего, что с улыбкой лишь качает головой, слушая их спор. Ренджун возмущенно пыхтит, но сказать ничего не успевает, его затыкают новой порцией еды. — Джено, ты не можешь быть за него, — возникает младший, как только проглатывает еду, а на еще одну протянутую ложку, опасно щурит глаза, смотря на Джемина, и сипит, — в детстве ты не выглядел таким несправедливым. — Брось, я любя, — смеется Джемин, но словам особого значения не придает, увлеченный шуточным спором и старыми воспоминаниями, а вот Джено выглядит удивленным, и вот тогда, заметив это удивление, Ренджун вновь возвращается к улыбке. — Что ты имеешь ввиду? — Ты о чем? — Джемин отвлекается от перемешивания рагу в тарелке и поднимает взгляд на Джено, а, уловив мысль, тоже вздергивает брови и смотрит на Ренджуна. — Мне снились двое прелестных мальчишек, что гуляли со своими отцами на полянке, — кажется, звон от упавшей в тарелку ложки слышится на весь дом, Джено выдыхает, а Джемин опускает свою тарелку рядом с Ренджуновой, вновь изгибаясь, чтобы лучше видеть его лицо. Хуан поочередно смотрит на них, опускает ладони на их щеки, еле заметно проводя кончиками пальцев по коже и тихо говорит, — вы очень на них похожи. Я помню эту полянку, вы меня туда приводили, — словно, чтобы уверить в своих словах, говорит он. — О, Джуни, — начинает Джено, а Джемин обнимает крепче, опуская подбородок на плечо и чуть улыбается, Джено его улыбку повторяет, — учитывая все, что было с нами, с тобой, мы бы поверили, даже если бы ты рассказал что-то, чего в нашей памяти и вовсе нет. Выдохнув, почти как от облегчения, Ренджун расслабляется, раскрывая руки, чтобы Джено вновь присоединился к их объятиям. Джено на просьбу отвечает, обхватывает их двоих, а сам Ренджун приникает губами к его макушке, осторожно поглаживая спину и иногда поворачиваясь, чтобы мазнуть по щеке Джемина теплым прикосновением. — Мы тогда ждали малышей, и, смотря на вас, я задумался, а будут наши малыши похожи на вас, также сильно, как вы похожи на них, но получилось ровно так, как я это и видел, они одновременно и похожи и нет. Ну, и наткнувшись сегодня на эту игрушку, я вспомнил не только этот сон, но и свои переживания, я часто тогда думал, не знал, смогу ли стать хорошим родителем, впрочем, я и сейчас этого не знаю, не думаю, что могу судить сам себя, но в вас… в вас я был уверен, — Ренджун говорил негромко, вкрадчиво, будто боялся спугнуть собственное откровение, а на последнем слове выдохнул и чуть сжался. — Почему ты вспомнил это? — Не знаю, просто наткнулся на игрушку и вдруг вспомнились те дни, — шепчет Ренджун. — Ты знаешь, — также тихо говорит Джемин, — ты прекрасный папа. — И ты отлично справляешься, — добавляет Джено. — Ты как-то сказал, что для них будет важна именно наша любовь, и ты отдаешь ее в полной мере. — И мы ничуть не сомневались в тебе, разве могли мы, видя, как сильно ты любишь их с самого начала, как только узнал о них, разве могли, зная, как ты заботишься и переживаешь о них, защищаешь их. — Я бы не смог, — говорит Ренджун, — без вас я бы не смог. Я смотрел на вас, вспоминал тот сон и знал, что получится у вас, ощущал вашу поддержку и тогда верил, у меня тоже получится. Я бы не простил себя, если бы когда-то осознал, что они росли так же, как и я сам. Ненадолго они затихают, углубляясь в первые годы малышей. Конечно, они уже говорили об этом, но это было так давно, времени оценивать самих себя в родительском плане особо не было. Не было времени, чтобы заниматься самобичеванием. Молчат они до тех пор, пока Джемин не заговаривает. — Нас тоже тревожили подобные мысли. Достаточно ли мы делаем? А если нет, что нужно сделать еще. И отцы тоже снились, — хмыкает он. — Будто пытались донести что-то. Улыбка вновь возникает на губах Ренджуна. — Уверен, они хотели бы сказать, как гордятся вами и тем, чего вы достигли, как смогли сберечь семью, всю, — Джено кивает, наверное. Ему хотелось верить, что все обстояло именно так. — Я просто хотел, чтобы они знали, как сильно мы их любим. Они ведь знают? — Знают. Шепот с двух сторон успокаивает, но Ренджун все равно всхлипывает, очевидно слишком чувствительной из-за течки, что вроде отступила, но обещала вернуться. — Ну вот, я соскучился по малышам, — хнычет он и задирает голову, чтобы остановить слезы, — чем они там занимаются, наверняка уже как сонные цыплята ходят. Джемин вдруг неожиданно хохочет, начиная расцеловывать его щеки, а Джено улыбается, ткнувшись в подбородок, но Ренджун быстро их расталкивает, спрыгивая на пол и направляясь к двери. — Ты куда? — шаги за ним слышатся тут же, Ренджун даже мог бы поклясться, что чувствует чужое дыхание на затылке и попытку поймать за талию. — Ренджун, ты даже штаны еще не надел, — тут же пытается Джено, но Ренджун словно и не слышит, машет рукой и говорит: — Пойду, заберу их, я слишком соскучился, — у порога он задерживается, но до накидки рука так и не дотягивается, он ойкает, опираясь о стену, когда по телу проходит новая порция дрожи, и чувствует, как жар вновь приливает. С обеих сторон подхватывают сильные руки и смотрят обеспокоенно, а смех улетучивается, будто его и вовсе не было. — Ну, похоже, забирать их пойдете вы чуть позже, — и они совсем не против, потому что в следующее мгновение они уже оказываются в гостиной, рядом с разожженным камином, на брошенных ранее одеялах и подушках, и только глубокой ночью Ренджун добивается хотя бы того, чтобы забрать детей утром. — Не волнуйся, — Джено целует метки на шее, пока Джемин прижимается губами к виску, массируя макушку, — мы сходим за ними, как только наступит утро. Проведем весь день вместе. — Правда? — вопрошает сонно Ренджун, ворочаясь и прижимаясь спиной к Джено, а лицо пряча в груди Джемина, пока три пары ног беспорядочно путаются друг с другом под одеялом. — Конечно. И засыпая, Ренджун знает, этот день и ночь запомнятся ему, если не на всю жизнь, то на очень-очень долго.
***
Их «путешествие» пришлось отложить еще на две недели из-за того, что сначала западная стая не успевала, а потом обнаружились еще пара лагерей чужаков, и как-то так получилось, что отложили и церемонию. Ренджун окидывает взглядом полянку, где сейчас собралось так много людей, которую никто из них до этого не посещал особо, не желая вторгаться в сокровенное место, которое Тэен, Джисон и Ченлэ так тщательно и кропотливо взращивали. Западная стая прибыла как раз на днях, удачно успевая на церемонию, а в путь они отправляются еще через пару дней, сразу после того, как часть южной стаи присоединится к ним. И, уставшие от всех подготовок, этот день они все восприняли как свежий глоток воздуха. Тревога о грядущем отступила, оставляя место покою. Церемония получается поистине красивая. Ренджун в жизни таких не видел в южной стае, в какой-то момент закралась мысль, что это от того, что в южной никто никогда не связывал жизни по любви. Наверняка, даже без распустившихся цветов вокруг, красивых нарядов и всего прочего, Джисон и Ченлэ все равно выглядели бы красиво, со всей своей любовью и счастьем в глазах. В отличие от остального леса, в этом месте время ушло вперед и весна ощущалась как лето. На дереве, что было зеленым круглый год, сейчас также расцвели фиолетовые бутоны и ветви красиво спускались вниз, будто специально создавая завораживающую арку, под которой стояли влюбленные, Доен стоял от них в паре шагов, зачитывая свои слова, что должны были соединить их души навсегда, чуть позже он даст слово младшим, которые закрепят все клятвами. Ближе всего к ним стояли Тэен и Джехен, Ренджун не помнил, чтобы видел их такими, одним словом, все эмоции на их лице описать не получилось бы никогда, в их улыбках скрывалось все, от гордости и счастья за того, кого вырастили и считали своим ребенком, до бесконечной грусти родителя, который окончательно отпускает свое чадо в мир. Дальше с другой стороны стояли Янян, Сяо, Хендери, Чону и Лукас с Феликсом на руках, а уже за ними расположились все остальные из их поселения, те же, кто прибыл из западной стаи, стояли еще чуть дальше, оставляя место в первых рядах для самых близких. Сам Ренджун с Джено и Джемином стояли позади Джехена и Тэена, так что Ренджун мог видеть, как они иногда обмениваются красноречивыми взглядами. Взгляд снова обращается к Джисону и Ченлэ, Доен закончил свою речь, теперь дело оставалось за малым и они давали свои клятвы, только на удивление, никто их не слышал, они тихо шептали что-то друг другу, соприкоснувшись лбами и держась за руки, кажется, даже Доен, стоявший в метре от них, не слышал, о чем они говорят. — Стоило этого ожидать, — еле слышно хмыкает Джемин. Ренджун удивленно охает и незаметно тыкает его в бок. Джено прячет свою улыбку в макушке Ренджуна, пока Джемин качает головой, щурясь от солнца. — Наверняка, это что-то сугубо личное, что-то, что только для них, — на это ему ничего не отвечают и он вновь смотрит на младших. Джисон осторожно касается щеки Ченлэ, взглянув на него еще более нежным взглядом. — Они такие красивые, — шепчет Ренджун, приникая сильнее к рукам Джено и Джемина, Джено на это отвечает тем, что оглаживает одной рукой живот скрытый под рубашкой и их же сплетенными руками, а Джемин находит его ладошку, крепко сжимая. — Ну вот, — Тэен вздыхает, опуская голову на плечо Джехена, пока он притягивает его чуть ближе, — Джисон уже свою семью создает, оглянуться не успеем, будем смотреть на то, как и Тэхен захочет упорхнуть от нас. — Ну и замахнулся ты, — тихонько смеется Джехен, — до того момента еще очень, очень далеко, он все еще бегает, каждые пять метров спотыкаясь. — Тебе кажется, — Тэен снова вздыхает. — Эй, — Джехен вдруг цепляет его подбородок двумя пальцами и целует в щеку, когда он смотрит на него, — даже если так, я всегда буду с тобой, а к тому времени и вовсе пойдут внуки. Так что заняться будет чем. — Только если так, — и вновь смотрит на Джисона и Ченлэ, те, казалось, ненадолго замолчали, и Тэен попытался напрячь слух, вдруг зрение его обманывает и они на самом деле что-то говорят. Ченлэ тихонько смеется, когда Джисон замолкает, чтобы перевести дух, потом аккуратно обхватывает его щеки ладошками, мягко улыбается и повторяет: — Я люблю тебя, — Джисон тоже посмеивается, они сказали это уже несколько раз, но Ченлэ продолжает, не смотря на то, что свою клятву уже закончил, — обещаю любить всю эту жизнь, а потом и следующие, обещаю, что никогда не оставлю тебя. Джисон улавливает ту самую последнюю, самую главную мысль, глаза его загораются, и Ченлэ уже знает, что он скажет. — Обещаю ловить тебя каждый раз. — Поймаешь? — Поймаю, — кивает Джисон, — обязательно поймаю, всегда, пока ты этого желаешь. — Тогда ты никогда от меня не отделаешься, Пак Джисон, — Ченлэ всхлипывает, жмурит глаза и чуть смеется, когда Джисон вновь повторяет как сильно любит. Ченлэ кивает несколько раз, льнет к руке, что стирает слезинки, и, раскрыв глаза, они оба поворачивают головы к Доену, давая понять — они закончили. Доен кивает кому-то в толпе, поэтому они оба смотрят в ту же сторону. Вперед выходит Чан, с ним по бокам Тэхен и Лухан, позади них Тэиль, что мягко подталкивает их идти. Чан первый делает шажок, держа в руках два венка, за ним спешат и Тэ с Лу. Ченлэ успевает только издать умиленное «о», когда они оказываются совсем рядышком, и Тэхен дергает Ченлэ за штанину, заговорщически шепча: — Хен, наклонись, пожалуйста, — и глядит на Лухана, но Джисон уже подхватывает того на руки, позволяя осторожно положить на его голову венок. — Конечно, — кивает Ченлэ и тут же наклоняется. Тэхен серьезно подхватывает оставшийся венок и также осторожно устраивает его на волосах, поправляя выбившиеся прядки. — Спасибо, — Ченлэ улыбается, быстро чмокая того в щечку, — они чудесные. Тэхен не показывает, что смущается, но зардевшиеся щечки его выдают, и он поспешно подталкивает его встать. — Возвращайся к Сонни, хен, — а потом поспешно обхватывает друзей за ладошки, утаскивая их в сторону родителей, чудом не собрав лицом землю, только благодаря поймавшему его отцу, что глянул на Тэена взглядом «о чем я говорил». Ченлэ хихикает, выпрямляется и смотрит на Джисона, ладошки несколько раз сжимают пальцы Джисона, после чего они оба смотрят в нетерпении на Доена, и все что им нужно, это один лишь кивок, дальше они уже не слушают, приникая друг к другу, пропадая целиком в поцелуе. На заднем плане слышится шум, но что-то различить они способны только спустя какое-то время, тогда первый, кого они слышат, это Донхек, уже начавший шутить. — Как думаешь, — Ченлэ шепчет, кося глаза вбок, пока от них все отвлеклись, — они заметят, если мы сбежим? — Думаю, да, но навряд ли кто-то решится нас побеспокоить, — шепчет в ответ Джисон, — только бежать надо сейчас, пока никто не смотрит. Ченлэ вскидывает брови и чуть увереннее поворачивает к нему голову, как бы спрашивая «мы действительно это сделаем?». Джисон хитро улыбается, прищурившись. — Только если ты правда хочешь? Но если не сейчас, то только к утру со всеми, посмотри, — Джисон наклоняется к нему, кивнув, — Джонни хен вытащил свои настойки, стоит напоминать, чем это заканчивалось в прошлые разы? — о, нет, Ченлэ об этом напоминать не нужно. Взгляд сам по себе падает на тех, из-за кого мирный семейный ужин мог превратиться в полный хаос, по семейному веселый, однозначно. — Ты прав, — Ченлэ вдруг хватает джисонову ладошку, — я их, конечно, всех очень люблю, но до утра сидеть не хочу, — и, пригнувшись, выскальзывает из-за стола, вытягивая за собой и охнувшего от удивления Джисона. Удивлен Пак совсем не долго, потому что уже отойдя от стола в тень, он крепко обхватывает чужую талию, подтянув к себе, и быстрее шагает к их дому. Только уйти далеко не удается, их негромко окликают и они замирают. — Вы куда это? — Тэн? Ченлэ жмурится, но смех с трудом держится за его губами, поэтому он быстренько прячется где-то у Джисона на груди, в складках одежды. Ладонь Джисона путается в его волосах, пока он натягивает улыбку и уже придумывает, как отвертеться. — Оставь их в покое, не помнишь, чем мы занимались, — Джонни вырастает рядом слишком внезапно, Ченлэ от этого немного вздрагивает, но к старшим не поворачивается, только Джисон немного задирает голову, рассматривая их. Тэн уже надувается, чтобы возмутиться, но Джонни, качнув головой, закидывает того на плечо, махнув Джисону, — шустрее, малой, пока я не передумал, — и, уже развернувшись, кидает веселое, — развлекайтесь. — Идем скорее, — шикает Ченлэ, резко дергаясь в сторону, — пока еще кто-нибудь не заметил. Джисон посмеивается, последний раз кидая взгляд на Тэна. Тот приземляется только тогда, когда Джонни подходит к костру. — Эй, это что за предательство меня? — Зачем тебе они, если у тебя есть я? — Тэн на это молчит, лишь хмурится и легонько бьет его в бок, шикая что-то про запрещенные приемы. — Лучше потанцуй со мной, — довольно улыбаясь и быстренько притягивая его к себе и начиная двигаться под мелодичный голос Донхека, напевающего какую-то собственно сочиненную песенку для Сончана. Тэн вскидывает голову, закидывая свои руки на плечи Со и чуть приподнимается на носочках, чем заставляет Джонни остановиться, чтобы ответить на короткий поцелуй. — Знаешь, я очень жду наше путешествие вдвоем, — говорит Тэн, отрываясь и все еще стоя на носочках, пока пальчики не сильно оттягивают волосы на загривке. — Обязательно, — отвечает Джонни, продолжая вести его в легком танце. — На источники? — О, да, было бы хорошо, — соглашается Тэн, — спина уже не та. Ну, ты знаешь, — и как-то неопределенно машет ладошкой. — Я с этим крайне не согласен, но все что только пожелаешь, — Тэн на это хмыкает, качнув головой. — Сделать тебе массаж дома? — Можешь сделать со мной зарядку, — склонив голову вбок, и, внимательно наблюдая за выражением лица, предлагает он. — Зарядка ночью, — Джонни кивает, сморщившись, — идеально. — Ладно уж, сегодня без нее, — посмеивается Тэн, а потом протягивает ладошки ниже, поглаживая щеки и кожу под глазами большими пальцами. Джонни окидывает его внимательным взглядом, нежно улыбается и, поймав одну из ладошек, подносит ее к губам, после чего сжимает ее в своих пальцах. Тэн выдыхает и посмеивается, а потом добавляет, — но если вдруг у тебя будут предложения, я готов их рассмотреть. — Думаю, что-нибудь обязательно в голову придет, но готов поспорить, ты уже придумал, — только закончив говорить, он хмурится, Тэн даже не успевает удивиться его догадке, как Джонни останавливается, дергая его на себя и предостерегая от столкновения с проходящим Ренджуном. Хуан хлопает ресницами, испугавшись на короткий миг, но быстро приходит в себя, отступая и давая продолжить двигаться в своем ритме, пока сам направляется к Сехуну и сонному Лухану на его руках. Омежка, заприметив его, оживляется, но ненадолго. Ручки его слабенько обхватывают шею Сехуна, и он тихонько отвечает на задаваемые вопросы. — Ну что, солнышко, пойдешь к папочке? Сехун-и уже устал, надо дать ему отдохнуть, — Лухан кивает и уже тянет к нему ручки, как Сехун поворачивается. — Хен, все в порядке, я могу еще немного побыть с ним, — убеждает он, но Ренджун качает головой, улыбается и осторожно забирает сына. — Во-первых, — начинает он, прежде чем осыпать поцелуями щеку захихикавшего от этого Лухана, — я соскучился, а во-вторых, — и кивает на стол, — ты разве не хочешь пообщаться с Бэкхеном и Чанелем? Они тебя весь вечер выловить пытаются. Сехун поникает, очевидно, почувствовав себя виноватым. — Ты прав, тогда, — он подходит поближе, — доброй ночи, Лу, — приглаживая выбившиеся кудряшки, желает Сехун, после чего Ренджун подталкивает его обратно к столу. — Баиньки не хочешь? — интересуется Ренджун, заглядывая в глаза младшему, тот дует губы, словно задумывается и качает головой. — Нет? И что же мы тогда делать будем? — Танцевать? — Лухан говорит так, будто это было очевидно, смотря на то, как танцуют Джонни с Тэном, и присоединившиеся к ним Джехен и Тэен, громко засмеявшийся от джехеновой шутки. Тэхен в это время, очень похоже смеющийся, убегает от Сяо и Хендери. К ним же присоединяется Крис и Тао. Остальные пока не спешат прекращать разговор и вылезать из-за стола. — Ну, танцевать так танцевать, сегодня можно, — соглашается Ренджун. Лухан обнимает его обеими ручками, как ранее обнимал Сехуна, и Ренджун предполагает, что в скором времени он уснет, поэтому медленно покачивается, ходя из стороны в сторону и поглаживая спинку. Спустя пару минут в его ноги кто-то врезается, и ему не нужно опускать взгляд, чтобы понять, что это Чан. — Ты тоже хочешь танцевать, солнышко? — Чан-и? — Лухан начинает вертеться в руках, прогоняя сон окончательно, и, вздохнув, Ренджун присаживается на корточки, чтобы поставить Лухана на землю и взять обоих за ладошки, позволяя крутить его в своем, понятном только им танце, но удержаться от тихого смеха, от того, как весело те двигаются, не удается. Ренджун поднимает взгляд, чтобы найти Джено и Джемина, но те оказываются и так рядом, все это время наблюдавшие за ними в паре шагов. Веселая улыбка превращается в более мягкую и он немного замедляется, ожидая, когда они присоединятся. Долго ждать не приходится, Джемин уже через секунду оказывается рядом, подхватывая Лухана, чуть подбрасывая, что он начинает звонко смеяться, Джено присоединяется сразу же за ним, поднимая на руки Чана. Танцем это навряд ли назовешь, но никто из них не жалуется и даже не думает противиться. Ренджун, опустив голову на плечо Джемина, поворачивает ее периодически, чтобы проверить или Лухана или Чана, оба они уже на грани сна, несмотря на то, что усиленно пытались не засыпать. Джено с Чаном как раз прижимаются к ним сзади, Джено опустив свою голову на макушку Ренджуна, а Чан подаваясь ладошке Ренджуна приглаживающей его волосы. — Уснули, кажется, — шепчет Ренджун. — Идем, — Джено подталкивает их обратно к столу, — ты так ничего особо и не съел за сегодня, весь бледный уже. — Но малыши- — Я принес переноски, — находится Джемин, — от лишних двадцати минут ничего не случится. Ренджун согласно мычит — он действительно не успел сегодня нормально поесть, а чтобы домой идти все равно нужно было дождаться Бэкхена и Чанеля, которые на эти дни остановились у них. Хотя они, наверное, были бы не против, если бы он с Джено, Джемином и малышами, позволили бы пойти спать раньше. Как только они подходят к столу, взгляд его цепляется за чужой, один из тех, которые он старался избегать весь день. Кенсу прибыл только сегодня, он вместе с Чонином, Крисом и Тао чуть задержались, но поймать его настойчиво пытались весь день, и если Тао сейчас немного расслабился, то в случае с Кенсу Ренджун надеялся на то, что тот будет занят Чонином, но, видимо, он глубоко ошибался. — Ты часто устраиваешь себе пробежки? — вопрос сразу в лоб, без каких-то кругов вокруг да около. Становится стыдно, но врать Ренджун не собирается, только оттягивает свои оправдания, вытягивая чужую стопку. Слышится тяжкий, немного досадный вздох Лукаса. — Чону-я, напомни мне не садиться больше с ними рядом, — ворчит он, наблюдая за тем, как Ренджун уже подносит ее к губам, останавливаясь в последний момент, Джено и Джемин к этому моменту успевают только обернуться, как Ренджун опускает стаканчик и шлепается на скамейку, стыдливо опуская взгляд в тарелку. — Не волнуйся, мы частенько выходим вместе, — Джено кивает другу, опускаясь рядом с Ренджуном, когда они с Джемином удобно устанавливают корзинки на той же скамейке. — Правда, Джемин. — Конечно, — он ярко улыбается и две ладони ложатся на бедра Ренджуна. — Кушай спокойно. Не потащат же они тебя в лес прямо сейчас. Ренджун вздыхает, вообще-то, те хорошо постарались, оттого и стыдно, что Ренджун упускает все данные ему ими уроки. — Оставьте человека хотя бы в праздник, — Чунмен неодобрительно смотрит на них, прежде чем вернуться к разговору с Ченом, Исином и Минсоком, что чаще отвлекался на сидевших рядом Чонгука, Юту и Сычена. — Ну, правда, — Чонин отвлекает Кенсу, поднимаясь и потянув его за собой, — лучше пример с остальных возьмем. — Есть рыбка, — говорит Джено, накладывая уже очищенный от косточек кусочек, — что еще хочешь? Глаза его загораются уже при виде рыбы, но, отвечая на вопрос, он указывает на несколько тарелок с разными блюдами. Джено и Джемина такое разнообразие немного удивляет, но они только рады хорошему аппетиту, а Ренджун только пришептывает, что действительно проголодался. Лукас же в это время забирает свою стопку обратно, но так и не выпивает, просто отставляет подальше. Феликс в руках Чону беспокойно ерзает, желая лечь спать, но не собираясь засыпать на улице. — Я пойду, уложу его спать. Тебя дождаться? — Чону быстро целует Лукаса в щеку, поглаживая плечо. — Я с тобой, — начинает он подниматься, но ловкое движение рук и он уже сидит на месте. — Давай я, пап, — Янян мягко вытягивает младшего из рук Чону, — вы отдохните еще. — Уверен? — они оба сомневаются, зная, что ему все еще неспокойно находиться одному. — Я могу пойти с тобой, — Кун уже оказывается рядом, но Янян качает головой. — Все правда хорошо, к тому же, Сяо и Дери тоже собирались идти домой, — отвечает Янян, улыбается благодарно, целует родителей на прощание в щеку и, шепнув Куну, что с ним действительно все в порядке, идет в сторону дома. Кун может только согласиться, по собственным чувствам понимая, что Янян кажется не врет, а когда он бросает последний взгляд, замечает, что тот кивает кому-то на прощание, но кому так и не понимает, видит только как Сяо и Хендери прощаются с Тэхеном, убеждаясь, что за ним приглядывает Тэиль. Тэхен тем временем, отвертевшись от объятий Доена и заприметив родителей, резво направляется к ним. — Спасибо, — Джехен прикрывает глаза, прижимаясь губами к виску Тэена. — За что это? — удивленно спрашивает он, но стоит, не шелохнувшись, когда Джехен останавливается, только легонько покачиваясь вместе с ним на месте. — Не знаю, — жмет плечами, — за все. За то, что этот день случился с нами. За то, что у нас есть мы, Джисон и Тэхен, — Джехен говорит тихо, словно делится чем-то, что действительно волновало его. — Я ведь не один в этом участие принимал, — смеется Тэен, но все же разворачивается, позволяя обнять себя сильнее. — Тогда спасибо, что выбрал меня тогда, позволил разделить эти моменты с тобой. Тэен выдыхает, ловит лицо Джехена в свои ладони и долго-долго смотрит, пытаясь понять к чему все сказанные слова, но тот, видно, просто расчувствовался, точно как Тэен сегодня днем. Хорошо, что накатило на них в разные моменты, потому что что-то ему подсказывает, что случись это в один момент, они бы спрятались в спальне, вытирая друг другу слезы над воспоминаниями о том, как Джисон был еще маленьким. Ох, Джисон бы точно им этого не забыл. — Ну и чего ты, — шепчет Тэен, — конечно, я тебя выбрал, как я мог этого не сделать, учитывая как сильно я тебя люблю. — А я тебя- — он замолкает, чуть наклоняет голову, смотря мимо Тэена, и глаза его щурятся, а потом резко округляются. Тэен не успевает спросить, что не так, Джехен уже оббегает его, а когда он поворачивается, видит чудом не упавшего Тэхена, тот весело хохочет, будучи в сантиметрах над землей, пока Джехен держит его за накидку. Тэен только удивленно хлопает глазами, переводя взгляд с одного на другого, и отмирает только когда Тэхен оказывается у Джехена на руках и он же обхватывает ладошку Тэена, потянув к столу, чтобы посадить между Чонгуком и Доеном. — Вот, вот, о чем я и говорил, — твердит Джехен. — Знаешь, ягодка, — говорит Тэен, потянувшемуся к нему Тэхену, — пока твой отец рядом, ничего с тобой не случится. — Значит, ему скоро будет шесть? — удивляется Юта, Чонгук незамедлительно кивает и широко улыбается, вспоминая сына. — После всего этого обязательно вас познакомлю. — А как Чимин? — Сычен мягко улыбается, плотнее прижимаясь к боку Юты, когда ветерок проходится по коже. — Хотел прийти тоже, но наш лекарь строго настрого запретил ему даже думать об этом, но в целом хорошо, — Чонгук отпивает немного своего напитка и оглядывает сидящих напротив собеседников. На щеках Сычена здоровый румянец, на плечах теплая кофта, ладошки его лежат на животе, лишь немного выглядывая из-за стола, у него сейчас только половина срока, поэтому животик еще не такой большой, но уже заметный издалека. Под его ладонями лежит ладонь Юты, поглаживающая каждый раз, когда Сычен тяжко вздыхает. — Не устал? — Немного, но посидим еще чуть-чуть? — Сычен поудобнее устраивается в объятиях и, повернув голову, оглядывает Донхека. Бледность и нездоровые синяки под глазами начали сходить, да и вообще он выглядел гораздо более оживленно, чем пару недель назад. Минхен сидит с ним рядом, покачивая в руках укутанного Сончана, долго носить его на руках Донхеку он не позволял, боялся, что тот может перенапрячься и, хотя Донхек по большей части был этим крайне недоволен, высказываться не спешил, ведь руки действительно начинали дрожать, если он держал его слишком долго. — Сончан-и уже во всю спит? — Сычен наклоняется через Донхека, перед этим смазано чмокнув того в кончик носа, чтобы не возмущался, и чуть приподнимает одеяльце, чтобы убедиться в своих словах, но он только глядит на него большими глазками и тянет свои ручки к нему. — Уже давно пора, — Минхен качает головой и ведет пальцем по щечке, — даже папочкина колыбельная не помогла, а? — Папочкина колыбельная работает только у папочки на руках, — отвечает за Сончана Донхек, — верно, малыш? — Ты хочешь к хену, лисенок? — Минхен на эти слова Сычена поднимает на него взгляд, поджав губы, а потом смотрит на Юту, что лишь пожал плечами. — Можно? — Разве тебе запретишь, — закатив глаза, отвечает Минхен и с крайней осторожностью передает альфочку, но вместо того, чтобы перекусить нормально за весь вечер, тянет к себе ближе Донхека. За напускным недовольством прячется благодарная улыбка и, почувствовав, как холодные ладошки прячутся под его кофтой, лишь крепче сжимает руки, зарываясь носом в макушку. — Ты ведь у нас лисенок? — Сычен играется с малышом, тихонько покачивая его. Чонгук смотрит на это с грустной улыбкой, Юта замечает это сразу, поэтому спешит быстро занять себя чем-то. Они давно пережили старые обиды и начали новую жизнь, но они многое пережили и иногда воспоминания брали верх, наталкивая на то, о чем вспоминать сейчас может быть больно, но и забыть невозможно, потому что приносило счастье. Юта это понимает и принимает, они не раз говорили об этом, Сычен, к его удивлению, не спешил скрывать от него эмоции никогда. — А что тебе, собственно, не нравится? — Юта оборачивается на голос друга, но лишь качает головой, хотя вопреки ожиданиям, шуточный спор Сычен не продолжает, только говорит: — Расслабься, я просто шучу. Донхек, молча слушавший это, вскидывает голову, смотря на него со смешинками в глазах, словно что-то знает и целует в подбородок, вновь пряча нос где-то между шеей и плечом. Чуть-чуть понаблюдав за копошением младшего, Минхен отвечает: — Я был бы вовсе не против, — на ворчание Сычена молчит, кутая в полы своей кофты Донхека. — Ну, спорить скоро не придется, — вмешивается Доен, — совсем скоро станет ясно. — Вот-вот, — соглашается проходящий мимо Джемин. — Я предупредил Чанеля и Бэка, — говорит он, подходя к Джено и поворачивается к корзинкам, малыши спят крепким сном, впрочем как и Ренджун. Будить его не хочется, поэтому они с Джемином молчаливо сговариваются как пойдут и Джено уже собирается подняться, чтобы подхватить Ренджуна на руки, как тот вздрагивает, сонно озирается и трет глаза. — Что такое? — Ты уснул. Идем домой, Джуни, — Джено поднимается, подавая руку. — Все хорошо? — Джемин наклоняется, проводя пальцем по щеке, Ренджун выглядит совсем потерянным, даже для заснувшего посреди ужина. — Да, да, — еще раз потерев глаза, Ренджун поднимается, опираясь о руку Джено и чувствуя невозможную усталость. — Ренджун? — он оборачивается на голос Тэиля, замечая его обеспокоенный взгляд. — Уверен? — Да, ты знаешь, — начинает он, отмахиваясь и опираясь о Джено, Джемин вперед не спешит, тоже наблюдая за ним таким же взглядом, — устал что-то, — он сбивается, хмурит брови сам и молчит долгие пару секунд. Взгляд Тэиля, уже прошедший по всему Ренджуну в поисках визуальных симптомов, сменяется на заинтересованный, — очень. Да, — Ренджун кивает и натягивает улыбку, — мы же все с самого утра тут бегали, вот и набегался. Отдохну, и все отлично будет. До завтра, — машет рукой, обещая зайти завтра. Вновь молча прислонившись к Джено, он прикрывает глаза, обхватывая себя руками и позволяя вести себя. Ни Джемин, ни Джено ничего не говорят, видно считая, что нагружать информацией или диалогами будет лишним. Джемин проходит чуть вперед, сразу направляясь в детскую по-видимому, а Джено, пока они еще на улице, все-таки подхватывает Ренджуна на руки, стоит ему опасно покачнуться. Осторожно уложив младшего в постель, Джено подходит к шкафу, подготавливая одежду. За это время Джемин возвращается в спальню, присаживаясь перед постелью. Ренджун, ровно дыша, свернулся калачиком, все так же себя обнимая. Бледность с его лица не сошла, и, Джемин качнув головой, приложил ладонь ко лбу, но температуры не оказалось. Ренджун выдохнул сбито и раскрыл глаза. — Ты действительно выглядишь плоховато, уверен, что нормально себя чувствуешь? — Да, просто устал, правда, — Ренджун кивает. — Может, ты настойку Джонни выпил все-таки или еще что? — Джено садится с другой стороны, уже переодевшись, положив в сторонку одежду Джемина и держа в руках пижаму Ренджуна. — Может быть и она, не помню, если честно, — двигаясь в середину, отвечает он, — ложитесь поскорее. Джемин мягко улыбается, соглашаясь. — Только пойду, налью чего-нибудь, на всякий, хорошо? Ренджун кивает и ловит его за ладонь в последний момент. — Можно что-то с мятой? Пожалуйста, — чуть сжимая теплые пальцы, просит Ренджун. Джемин улыбается, наклоняется еще раз, чтобы поцеловать в лоб, и кивает с негромким: — Конечно. — Переодеваться? — спрашивает Ренджун, когда Джемин выходит, глянув на вещи в руках Джено. Он кивает и помогает приподняться. Быстро скинув кофту и рубашку, Ренджун натягивает ночную, но от штанов отказывается, только устало валится на постель, пытаясь стянуть те, что на нем уже есть. — Давай помогу, — проводя по бедру, говорит Джено. Штаны вместе с рубашкой Джено стягивает и прибирает в шкаф, а когда возвращается, Ренджун снова лежит свернувшись, только глаза потирает. Осторожно вытянув из-под него одеяло, Джено ложится, утягивая Ренджун в объятия. Он мостится, что-то мычит в итоге поворачиваясь, чтобы просто расслабляясь и подаваясь поцелуям в шею, обнять Джено. Когда Джемин заходит обратно в комнату, Ренджун, казалось, уже спит, и на молчаливый вопрос Джемина Джено качнул головой.— Видно, действительно устал, и без того нагрузок много
— Может быть Потушив свечи и поставив стакан на тумбочку рядом с кроватью, быстро переодевается, укладываясь рядом и забираясь ладонями под рубашку. Теплые, они согревают где-то под животом, и Ренджун лишь сильнее прижимается к нему спиной. Какое-то время Джено и Джемин переговариваются между собой обо всем случившемся за день, но вскоре засыпают, и, только, когда их дыхание выравнивается, а голоса затихают, Ренджун раскрывает глаза. Сначала долго смотрит в окно, на темное ночное небо, усыпанное звездами, слушает чужое дыхание и думает, думает, думает. Затем взгляд его опускается на трепещущие ресницы Джено и пальцы сами по себе касаются родинки под глазом. Затем находят руку Джемина на животе, сплетая их пальцы, и, коротко улыбнувшись, Ренджун засыпает тоже.