Слишком пессимистично, не думаешь?
Вдох, выдох. И ещё. Если уж это и впрямь чья-то игра, то она согласна немного поиграть. Вот только правил ей никто не огласил. Пусть. Дожидаться, пока текст пропадет, девушка не стала. Зачерпнув нужное количество чернил, она по привычке покрутила в руке перо и, недолго думая, написала с левого края страницы: Кто ты? Вполне логичный вопрос, учитывая данную ситуацию. Долго ждать ответа не пришлось.Считай, твой подарок судьбы.
Что за чушь? Теория о том, что дневник намеренно заколдовали в развлекательных целях, стала приобретать вполне реальные абрисы в её голове. Я не верю в судьбу.Очень зря.
Анна красноречиво фыркнула, но, естественно, собеседник не мог этого слышать или видеть. А девушке бы хотелось подойти к нему и, не прерывая тесного зрительного контакта, доказать всю нелепость о представлении «судьбы». Имей бы она физический облик и встреться на пути, Анна бы плюнула ей в лицо и облила с головы до ног всеми грязными словами, которые только знала, но не использовала до этого без крайней надобности. Что это значит? Гриффиндорку не удостоили ответом и мастерски проигнорировали.Как тебя зовут?
Вопросом на вопрос. Странно и определенно настораживает. Такие значит здесь правила? Они ей явно не знакомы, но она готова рискнуть и принять их. Анна. А твое имя?Предпочитаю знакомиться лично.
Вечные догадки, путающиеся мысли и ни одного нормального ответа — такие игры Анне не по нраву. Быть в неведении — худшее чувство из всех в её личной рейтинговой таблице. Девушка нервно закусывает нижнюю губу и выводит следующие слова: Как это понимать? Как будто эти слова были магическим щелчком для неизвестного механизма, пространство вокруг озарилось молниеносной вспышкой, и Анна не успела даже вскрикнуть от неожиданности. Секунду назад она была на диванчике в гриффиндорской гостиной, а теперь оказалась сидящей на каменном полу, опираясь на него руками, посреди одного из коридоров Хогвартса. Первым, о чем подумала девушка, было отнюдь не то, каким образом она переместилась в другое место, а глупейшее осознание, что любой студент может выйти из-за угла и увидеть её в таком положении. Поэтому она мигом вскочила на ноги, стряхивая возможную грязь с формы, и оглянулась по сторонам с мыслью, что обязательно встретит кого-то. Первая минута ожидания сопровождалась оцепеневшей позой тела, и абсолютной пустотой в голове. Будто та секундная вспышка спровоцировала отмирание клеток головного мозга, в последствии чего девушка лишилась возможности мыслить и говорить. Периодически лишь поворачивалась голова, а глаза завороженно следили за арками и коридорами, выходящими в тот, где находилась Анна, выдавая хоть какие-то жизненные признаки. Послышался непонятный шум. Ещё пара секунд, и стало ясно, что это чьи-то голоса, всё отчетливее доходящие до слуха. Вот оно! Слух. Он первым вернулся к Анне, постепенно возвращая девушку в обычное состояние. Пошевелив пальцами рук, она повернулась в ту сторону, откуда доносились голоса. Затем обхватила себя руками в попытке успокоиться и нормализировать дыхание, ведь сердце резко забилось так часто, что приглушало своим стуком любые звуки, не давая четко распознать говорящих. Просто дыши. В этом нет ничего странного. Подумаешь, телепортировалась из одного помещения в совершенно другое! Готовая к предстоящим косым взглядам и расспросам от своих однокурсников, если те встретятся, Анна молча наблюдала, как толпа учеников с разных факультетов расползается по периметру помещения, а некоторые направляются прямо, минуя её. И ни одного из них девушка не могла узнать. Здесь проходили все: от первокурсников до старшекурсников, но их лица Анна видела впервые. В голове творился хаос, как и в коридоре во время перемены. — Эй! — гриффиндорка обратилась к светловолосому парню с серебристо-синим галстуком. Когтевранец. Курс пятый-шестой. Он стоял справа, недалеко от неё, облокотившись о колонну и прикрыв глаза. Возможно, парень был сосредоточен только на себе и не замечал ничего вокруг, поэтому девушка обратилась к нему во второй раз: — Э-эй! Ты меня слышишь? — и подошла довольно близко. Никакой реакции. — Ну и чёрт с тобой, — фыркнула девушка себе под нос и решила найти другую жертву для расспросов. Пройдя немного вглубь коридора, Анна приметила двух гриффиндорок, также незнакомых ей, сидящих на широком подоконнике, и направилась к ним. Девушки о чём-то перешептывались, обмениваясь еле заметными ухмылками, значения которых были известны только им. — Привет, не хотелось бы вас отвлекать, но мне нужно уз… Продолжать фразу Анна не стала, ведь девушки даже не повернули головы в её сторону, будто абстрагировались от окружающего мира. Это начинало порядком напрягать. — Может вы хотя бы выслушаете меня? — её голос поднялся на несколько октав. И опять ноль реакции. — Просто немыслимо! Охвачена первой стадией раздражения, гриффиндорка стремительно развернулась и зашагала прямо по коридору, выходящему на открытую террасу внутреннего двора Хогвартса, ища любого человека, так как за последние бесполезно потраченные минуты все ученики успели разойтись бог знает куда! Первой в поле зрения попала рыжая макушка какого-то младшекурсника, делая его новой мишенью. — Слушай, мелюзга, — она потянулась к нему, чтобы поймать за плечо, но рука прошла сквозь, зачерпнув воздух, а прикосновения не последовало. Мальчишка был словно очень реалистичной проекцией, на секунду теряя четкость от действия гриффиндорки, но потом опять стал таким же настоящим, точь-в-точь. Анна нахмурила брови, не веря собственным глазам и мутно соображая. Увиденное не могло быть правдой. Это какой-то бред! И, контролируемая этим паранормальным бредом, девушка подбегала к каждому попавшемуся ученику, делая попытки прикоснуться к ним. Всё тщетно. Она рванула вглубь школы, петляя по бесконечным коридорам и этажам, натыкаясь на новые лица, но уже не обращая на них внимания. Все они оказывались позади, стоило гриффиндорке пробежать сквозь их фантомный облик. Картинки внутреннего Хогвартса менялись слишком быстро, но этого хватало, чтобы понять, что школа совершенно такая же, в какой училась девушка до попадания сюда. Но чувство, будто что-то не так, будто этот Хогвартс был каким-то другим, необъяснимыми волнами распространялось по всему телу, превращаясь в чутье, ведущее по определенному маршруту. Финишной точкой стали знакомые массивные двери Большого зала. Не зная как и почему она здесь оказалась, девушка на автомате протянула руки, чтобы открыть двери, сознательно готовясь, что они, как и люди, растворятся при касании. Но этого не случилось. Двери поддались натиску и открылись, заставив гриффиндорку прирасти к полу. — Какого чёрта… Большой зал выглядел обычно: факультетские столы были переполнены изобилием блюд, кто-то из учеников обедал, а кто-то занимался своими делами, сидя в рядах своих однокурсников. Заколдованный потолок был копией ясного голубого неба, усыпанного бархатными облаками. Одна лишь деталь выбивалась из привычного вида зала — преподавательский стол. Окинув его сосредоточенным взглядом, девушка поняла, что видит учителей впервые. Всех, кроме одного — профессора Дамблдора, который выглядел заметно моложе. Он сидел правее от абсолютно незнакомого мужчины, который был во главе стола, занимая место директора. Его волосы и борода были седого цвета, а морщинистое лицо служило доказательством, что возраст у мужчины приличный. Мимолетно могло показаться, что это Дамблдор, но чем дольше Анна всматривалась, тем лучше осознавала, что внешняя, на первый взгляд, схожесть обманчива. У профессора Дамблдора взгляд глаз, повидавших целую жизнь, всегда оставался добрым и сияющим, а у этого мужчины выражал лишь холодную отстранённость. Прокрутив в который раз увиденное в голове, девушка, сама не зная как, пришла к выводу — она каким-то неведомым образом попала в прошлое. И всё бы ничего, только невозможность контактировать с людьми выбивала все логические догадки и объяснения. С каждой лишней проведенной секундой здесь происходящее всё больше походило на дурацкий розыгрыш. И Анна действительно надеялась, чтобы это был один из арсенала розыгрышей близнецов Уизли. Но ничего не происходило. Лицезреть картину оживленного Большого зала дальше было невыносимо. Гриффиндорская вспыльчивость, разбавленная концентрированной злостью, наполняла каждый сосуд доверху, вынуждая развернуться и понестись прочь — как можно дальше от зала и раздражающих лиц. — Меня кто-то слышит? — конечно, нет. От досады хотелось взвыть, подобно оборотню, потерявшему контроль. — Кто бы там ни был! Заканчивайте свои дурацкие шуточки! — она озлобленно махала руками, пытаясь хоть до кого-то докричаться. Последующие пять минут Паверсон надрывала голос, проклиная всех и вся, и нервно расхаживала по пустому коридору. Когда сил не осталось, девушка подошла к стене, прислонилась к ней лбом и закрыла глаза. Приятная прохладная поверхность остужала температуру тела, непонятным образом успокаивая нарастающую панику. Это был тот самый момент, когда Анна не знала, что делать. Совсем. Быть может, та самая судьба решила разбавить серые будни гриффиндорки щепоткой чего-то нестандартного, как, например, кидок в искорёженное прошлое. Пусть развлекается. Прекрасная идея! В таком случае, Анна оценила бы её изобретательность и пожала руку. Подобные мысли дернули за невидимую нить, заставив подняться уголку губ в подобии усмешки. Только вышла она чересчур нервозной. — Я схожу с ума, — обессиленным голосом вырвались слова. Она вслушивалась, как собственное дыхание постепенно приходило в норму, не замечая никаких других звуков. Впрочем, их и не было, прямо до того момента, когда вкрадчивый мужской голос нарушил тишину. — Так вот ты какая, Анна. На долю секунды её сердце глухим ударом ухнуло куда-то вниз. А затем поднялось на место по тонкому канату надежды, стоило девушке обернуться. — Мерлин! — удивление на грани облегчения. Перед Анной стоял высокий парень со сложенными за спиной руками. Его малость волнистые тёмные волосы были аккуратно уложены, а глаза насыщенно-коричневого цвета с зеленоватыми переливами искусно сочетались с серебристо-зелёным галстуком. Перед ней стоял слизеринец, вооружен безупречными чертами лица и пронизывающим насквозь взглядом. По возрасту он мог быть старше максимум на год, а, может, ему и вовсе шестнадцать, как и ей. От парня веяло за километр холодной отстранённостью, но, закончив визуальное странствование по телу гриффиндорки и дойдя до лица, в его глазах промелькнуло нечто, схожее на удовлетворённость. Правда, это нечто ускользнуло настолько быстро, что Паверсон могла и ошибиться в предположении. — Я, безусловно, польщен таким сравнением, но вынужден его опровергнуть. Парень был очень даже красив. И это факт. Но сейчас Анна видела перед собой не просто привлекательную внешность, а в первую очередь — реальную возможность выбраться из этого места. — Ты… меня видишь? — пара неуверенных шажков вперед. — Да. — Слушай, я понятия не имею, как попала сюда, но раз мы тут вместе, то должны попытаться выбраться, — гриффиндорка тараторила без умолку. В её голове проносились картинки всевозможных планов побега отсюда, побуждая загореться крохотный фитиль надежды. — Я так рада, что не одна здесь. Как ты вообще оказал… Брюнет всё время наблюдал за ней, ни разу не отведя взгляда, что заставило Анну прервать свою речь. Какое-то нетипичное поведение для человека, который попал в прошлое. Не сказать, что она была специалистом по распознаванию эмоций, но не было похоже, что парень хоть немного встревожен или удивлён. Точнее, нисколько. И в её сознании резко ожила первая брошенная фраза слизеринца. Так вот ты какая, Анна. — Погоди, откуда ты знаешь моё имя? Парень заметно встрепенулся и вышел из своего неподвижного состояния. Он сложил руки на груди, приняв более удобную позу, но глаза всё так же проникали в самую суть девушки, преодолевая все защитные слои. Отвечать на вопрос, видимо, он посчитал лишним. Но этого было и не нужно. Больше нет. Она ведь вовсе забыла про таинственный дневник. Кажется, самое время вспомнить, чтобы догадка озарила Паверсон, заставляя в ту же секунду сделать глупейшую вещь — повернуться спиной к парню. На что она надеялась? Что так спрячется от него? Или избежит надобности задать новый главный вопрос? — Это ведь ты, да? — ей пришлось сделать небольшую паузу, чтобы унять звук скребущихся кошмарных мыслей. — Ты общался со мной через дневник. Послышалась пара приближающихся шагов в её направлении. Девушка расправила спину, тем самым пытаясь показать уверенность, которую никак не могла найти в себе, но поворачиваться не стала. — Наконец-то я слышу разумные мысли, — тягучий голос накрывал её невесомой шелковой пеленой. Анна медленно повернула голову влево и собиралась что-то сказать, но слова крошились на полпути, отказываясь быть произнесенными вслух. — Самое время познакомиться, как думаешь? Девушка с трудом сглотнула тугой ком необъяснимой тревоги и поняла, что выхода нет. Она загнала себя в тупик во всех смыслах. Ну и где твоя гриффиндорская храбрость? Хоть капля? Моля лишь о том, чтобы не выглядеть слишком жалко, Анна повернулась к собеседнику и приподняла голову, чтобы установить зрительный контакт. Она ещё раз убедилась, что парень выше её, как минимум, на голову. Заметная разница в росте отнюдь не добавляла уверенности. — Анна Паверсон. Но моё имя тебе и так уже известно. Может, соизволишь наконец сам представиться? Парень еле слышно хмыкнул, охотно проглотив наживку в виде дерзости, будто это было его любимое лакомство. — С удовольствием, — он протянул руку. — Том Реддл. Анна подозрительно покосилась на столь дружелюбный жест от слизеринца. Такая картина ей даже в страшных снах не могла предвидеться. Закралось сомнение, что парень находится под Империусом и не осознаёт своих действий. Это противоречило всем многолетним годам, а то и векам враждебности Слизерина и Гриффиндора. И что ей нужно сделать? Будто подталкивая к решению, парень поднял одну бровь, ожидая ответной реакции. Она ещё раз взглянула на руку слизеринца и, почти что обреченно вздохнув, протянула свою в ответ. Все равно это не имело никакого смысла, ведь её рука опять пройдет сквозь, затронув лишь слабый поток воздуха… Но нет. Соприкосновение произошло, разгоняя по телу приятный импульс, задевая каждый чувствительный уголок. Приятный? Ты сейчас назвала рукопожатие со слизеринцем приятным? Она подняла глаза и столкнулась с заинтересованным взглядом, сразу отдергивая свою руку, чем вызвала ехидную усмешку напротив. — Можешь гордиться своим спектаклем, Том. Он удался. Но теперь я требую ответов. Немедленно. — Истинная гриффиндорка. — Что? — Анна опять получила не тот ответ, который ожидала. — Хватит уходить от темы. Он подался вперёд и облокотился на стену слева от девушки. Она же приняла такую позу, чтобы стоять перед ним, и сложила руки на груди. — Ну и что же ты хочешь знать? — Куда я вообще попала? — Не узнаешь родной милый Хогвартс? — он действительно издевался. — Да я понимаю, что это Хогвартс! — какой это по счету раз, когда она снова испытывает раздражение в один день? Точно рекордное количество. — Почему я не могу контактировать ни с кем, кроме тебя? Почему они меня не видят, а ты видишь? Что происходит? — Ты в моих воспоминаниях. Я могу контролировать абсолютно всё и менять детали так, как мне захочется, — интонация речи была настолько бесстрастной, будто брюнет рассказывал об обыденных вещах, например, о погоде. — Я… где? Ты издеваешься? Это уже совершенно не смешно! — Ты хотела знать правду и получила её. — Полная бессмыслица, — она безостановочно теребила волосы, а потом быстрым движением заправила прядь за ухо. Явный признак нервозности. — Совсем нет. — Ладно. Допустим, ты не лжешь. В каком году я оказалась? — В 1943, — лицо парня до сих пор было невозмутимо, что только усугубляло накал ситуации. — Мерлин! Получается, тебе в моём времени должно быть… около семидесяти лет? Ответа ждать не стоило. Слизеринец прикрыл глаза, намекая, что их разговор приближается к концу. — Но как воспоминания могут быть запечатлены в дневнике? Это невозможно! — Пока что с тебя достаточно этих знаний. Анна даже порадовалась. Услышанного было гораздо больше, чем достаточно. — Я сейчас же хочу вернуться в свою гостиную и больше никогда сюда не возвращаться. — Позволь узнать причину? — Да потому что всё это — безумие чистой воды! Кто-то просто решил хорошенько надо мной пошутить. Не удивлюсь, если этот чёртов дневник заколдовали слизеринцы, — прежние границы возмущения Паверсон были безвозвратно стёрты. Теперь её эмоции лишись каких-либо преград и могли вытекать непрерывным потоком. — Конечно, кто же ещё может быть виноват, — фыркнул ученик упомянутого факультета. — Отправь меня сейчас же назад. — А мне казалось, мы мило беседуем. — Достаточно приключений на сегодня! Я хочу убраться отсюда. — Как пожелаешь, — с этими словами Том отодвинулся от стены и подошел, как ей показалось, чересчур близко. Она ощущала его легкое дыхание где-то в районе макушки. Её грудная клетка поднялась в последний раз и замерла. Перед тем, как пространство озарила знакомая белая вспышка, парень чуть склонился и прошептал ей на ухо: — До скорой встречи, Анна.