Волчонок

— Перестань, — вздохнул Сяо Чжань. Впрочем, сил на большее у него пока не хватило. И синеволосый оборотень, который поначалу насторожено принюхивался и оглядывал его поврежденную руку, а последние пару минут сосредоточенно ее вылизывал, поднял голову в придачу с хмурым взглядом. — А есть какой-то другой способ? Что еще я могу предложить? — спросил он и после недолгих колебаний с явным намеком протянул Сяо Чжаню собственное запястье венами вверх. — Совсем дурной? — сглотнул Сяо Чжань, хотя по инерции ему хотелось отшатнуться. Но он лишь отвел взгляд, разминая переносицу: — Кто тебе сказал, что наши жидкости вообще можно смешивать, волчонок? — Я уже не ребенок, не называй меня так. Я Ибо из стаи Ван. И помнится, я читал, что Дракула тоже оборачивался волком. Так что же с тобой может случиться? Сяо Чжань аж воздухом подавился от такой наглости — читал он, видите ли! Зато легкий шок с успехом разогнал красноватый раздражающий туман перед глазами. — Ты только при старших этого не ляпни. Ни при своих, ни при наших. Еще вопрос — кто больше обидится… Прекрати! — зашипел он, когда Ибо снова поднес его руку к своему лицу. Но тот, не сводя с него тяжелого взгляда, напоказ медленно лизнул ее поверх рваного края раны. Это было не больно, скорее жгло, словно по нервам текли электрические разряды. А еще от ощущения горячего шершавого языка на тонкой коже стремительно разбегались мурашки. — От меня будет пахнуть оборотнем, — заметил Сяо Чжань с упреком. — А от меня тобой, — отрезал Ибо. — Потерпишь. Сяо Чжань смотрел на его растрепанную синюю макушку, в которой среди модных бусинок и каких-то волчьих оберегов после потасовки запуталась палая листва и еловые иголки. И окончательно понял, что этот чумной волчонок возмутительным образом не испытывает перед ним никакого страха. А ведь Сяо Чжань только что на его глазах отправил к предкам троих своих же. — Скоро на запах явятся другие. Проверить, что произошло. Тебе лучше уйти, — сказал он волчонку. — Тебя накажут? — спросил тот, не поднимая головы. — Меня? — фыркнул Сяо Чжань. — Вот еще. Новообращенные сами виноваты. Надо было слушать, что им говорят. Глядишь, что-то новое бы для себя узнали. — Ты из древних, — заметил Ибо тихо. Но Сяо Чжань не стал на это отвечать. — Тебе пора, волчонок, — напомнил он, выдергивая свою руку из широких ладоней с такой скоростью, что у Ибо даже челка не шелохнулась. Но это тоже не напугало Ибо, а должно было. Вместо этого он вскинул на Сяо Чжаня пристальный изучающий взгляд. И Сяо Чжаню ничего не оставалось, кроме как тоже внимательно посмотреть ему в глаза и четко произнести: — Вон. Оборотень нахмурился, облизнулся с сомнением. «Не сработало, что ли?» — успел подумать Сяо Чжань. Но тут Ибо все-таки отодвинулся от него, потянулся плавно и, оборачиваясь через голову, спрыгнул на лапы уже рослым черным волком. Перед уходом два золотых глаза уставились на Сяо Чжаня из кустов. — Кыш! — топнул на них Сяо Чжань. Волк коротко и будто недовольно рыкнул и растворился в ночи. Сяо Чжань не собирался вмешиваться ни в чьи разборки. Ему на эти разборки было глубоко наплевать, навмешивался уже за свою вечность. Но, во-первых, он терпеть не мог игр с едой. Они же не в средневековье жили, в самом деле. Как в «Гуччи» и «Шанель» с «Луи Витоном» рядиться, так высшая раса, а как по подворотням загонять трое на одного, то вроде как и все средства хороши. Ну фу же! Во-вторых, вампиры не кусали оборотней. Враждовали, недолюбливали, мерились зубами и когтями, но не жрали. Этот же негласный Закон касался всех нелюдей. И не соблюдали его только перворожденные. Но те ничего не соблюдали. Они вообще недалеко ушли от хтонических монстров и чтили только хаос, из которого были созданы. И в-третьих, любому, кто игнорировал Закон, кем бы он ни был: обращенным, чистокровным или даже древним, — грозила лишь одна дорожка — в ад, без суда и следствия. И на этот счет ни у одной из рас не было ни послаблений, ни жалости. Сяо Чжань всего лишь вежливо попросил если не отпустить, то хотя бы уравнять силы между молоденьким оборотнем и обступившими его свежеиспеченными вампирами. А ведь по праву иерархии мог забрать добычу себе и поступить с ней на собственное усмотрение. Но его послали. Что ж, такое тоже случалось, если вампиры в нужное время не озаботились обучить тех, кого обратили. И таких неучей воспитывали уже обстоятельства. Если, конечно, те успевали прожить достаточно долго. Сяо Чжань был глух к оскорблениям, но ужасно не любил хамства. И как он разграничивал одно и другое, было одному богу известно. Свежеиспеченным вампирчикам в «Гуччи» не повезло. Хотя один из них все же успел напоследок опробовать на древнем свои молочные недородившиеся зубы. Сяо Чжань был так раздосадован этим фактом, что пропустил момент, когда синеволосый волчонок подобрался к нему вплотную и взял за руку. А потом Сяо Чжань просто обалдело смотрел на него и не мог взять в толк, откуда он такой чумной взялся. — Тебя искали, — сказал Чжочен за традиционным воскресным ужином. — Да? — без интереса промычал Сяо Чжань. Настроение его к светским беседам не располагало. Смешная царапина растворилась на бледной коже еще до того, как он очутился дома. Но осадочек от нее и всей этой глупой ситуации в целом остался. — Волчонок из стаи Ван. Их самый младшенький. Деликатный, как горящий бронепоезд. Так незаметно расспрашивал о тебе, что теперь половина наших шепчется, будто вы с ним что-то не поделили. — Что я могу не поделить с волчонком? Вы в своем уме? И с чего ты вообще решил, что он меня ищет? — Среди древних мало кто отличается вежливостью. А еще он сказал, что ты красивый… Вернее, вампир, которого он ищет, красивый, — со смехом исправился Чжочен на дикий взгляд Сяо Чжаня. — Говорю же, он странный. Но если сложить две полученные характеристики, то портрет получается ужасающе точный. А от тебя оборотнем несет, и это ни для кого не секрет. Еще немного, и этот Ван сам тебя найдет — придет на свой же запах. — Чем это смыть вообще? — сдался Сяо Чжань, запивая свое поражение вином из бокала. — Я мылся в душе, отмокал в ванной с маслами, плавал в воде с хлоркой. — Он и так выветрится со временем. Но если очень бесит, можно у Цзинь-Цзиня спросить. — А как это может не бесить? С нашим-то обонянием носить на себе чужой запах… — Ну никто же не в курсе, как ты его на себя заполучил, — усмехнулся Чжочен. — Мы не в средневековье живем, нравы сейчас свободные. — А еще друг, называется. — Да хоть чупакабра, А-Чжань, ты уже утомил со своим затворничеством. Лу-Лу на тебя нет. — Ага, и Хайкуаня давно не видно, — заметил Сяо Чжань между делом, отчего Чжочен тут же поджал губы и сдулся. — Это нечестно, — булькнул он в свой бокал. — С волками жить — по-волчьи… — начал было Сяо Чжань, но поговорка ему подвернулась на язык очень неудачная, потому что Чжочен сначала вытаращился на него, всхлипнул, а потом не выдержал и бессовестно заржал. Волчонок подкараулил Сяо Чжаня на полдороге домой. Сяо Чжань так и знал, что надо было брать такси, но ему хотелось прогуляться и развеять ворчливые мысли. Дохотелось. — Опять ты, — сказал Сяо Чжань, не доходя пары шагов до расплывчатого силуэта в тени одного из домов. — В прошлый раз ты был вежливее, — выступил к нему Ибо. На нем была кожаная куртка, на рваных черных джинсах звенела массивная подвеска из цепей, и в тусклом уличном освещении отливали золотом подведенные глаза. Ну не мальчик, а рок-звезда. — К хорошему быстро привыкаешь. А ты не привыкай. Зачем пришел? Я тебя не звал. — Ты отослал меня против моей воли. Не делай так больше. — Не тебе говорить мне, что делать, а что нет. И имей в виду: я дважды не повторяю и не спрашиваю. Надеюсь, ты еще в прошлый раз это понял. — Я пришел, чтобы поблагодарить, — быстро сориентировался Ибо. — Не злись. — Поблагодарил так поблагодарил, — всплеснул руками Сяо Чжань. — Теперь половина моего клана ломает голову, какие у меня дела с оборотнями. Мне твоя благодарность ни к чему. Шел бы ты лучше своей дорогой. — Для кого лучше? — наклонил голову Ибо. Как собака какая-то, ушей торчком не хватает, подумал Сяо Чжань. Это показалось ему забавным. Если бы так не хотелось за эти уши его оттаскать. — Для меня, — сказал Сяо Чжань вслух. — Стая учит благодарить добром за добро, — упрямо повторил Ибо. — А у нас каждый сам за себя и всем друг на друга начихать. Мы тут что, собрались культурными особенностями обмениваться? И ты всерьез собрался благодарить вампира? А что тебе стая на это сказала? — Я верну свой долг, — хмуро буркнул Ибо себе под ноги. — О чем ты? Какой долг, волчонок? Я ничего… — Я Ибо, — перебил тот, сверкая глазами. — А ты так и не представился. Но я уже знаю, как зовут Сяо лаоши. — И зачем? — Что «зачем»? — Зачем тебе понадобилось мое имя? — Все древние такие странные? — ответил Ибо вопросом на вопрос. — Ты просто у меня первый… — Сказал волчонок, который собрался благодарить вампира, — огрызнулся Сяо Чжань, хотя на это «первый» у него почему-то предательски екнуло в груди, где почти не билось сердце. — Твоя грубость ничего не значит, — пожал плечами Ибо. И добавил с кривой усмешкой: — Зато ты все еще пахнешь мной. Так мне будет проще тебя найти, если я тебе понадоблюсь. — Вампиры не имеют дел с оборотнями, — ласково сказал ему Сяо Чжань. — Запомни это, волчонок из стаи Ван. Ибо несколько секунд смотрел на него с нечитаемым выражением, а потом цокнул и со вздохом откинул со лба синюю челку. — Когда понадоблюсь, позови нормально. И-бо, — произнес он четко и, отсалютовав на прощание двумя пальцами, развернулся, чтобы беззвучно шагнуть обратно в тень. Думал ли Сяо Чжань, что воспользуется этой детской провокацией? Само собой нет. Но беда пришла откуда не ждали. Она, конечно, в какой-то степени тоже была связана с волчонком. Но, оглядываясь назад, Сяо Чжань отдавал себе отчет, что еще плюс-минус сто лет — и глава их клана все равно прицепилась бы к нему со сватовством. Он и так слишком долго ускользал от ее попыток устроить его счастье — было такое гнусное развлечение у их племени. Развлечение, потому что с точки зрения продолжения рода и физиологии вампиров действо это не имело совершенно никакого смысла и несло больше декоративную, светскую функцию. Чтобы бессмертным с их вечной скукой снова было о чем поговорить. А тут все эти слухи, что от одного из древних неприкрыто несет оборотнем. Да где такое видано и кто разрешил? Когда Сяо Чжань понял, в какую сторону дует ветер, то до самого утра просидел в своей библиотеке за бутылкой вина. И на этот раз не прочитал ни полстрочки. Смотрел из бархатного кресла в задумчивости на книги на всех языках мира, на огромный ростовой портрет в тяжелой раме: он, А-Чен и Лу-Лу, еще в пышных парадных туалетах на фоне свечей в бальном зале, — и думал о том, что он чувствует себя старым, чтобы продолжать жить и в очередной раз пытаться соответствовать изменившемуся времени. Он устал искать что-то, устал отпускать то, что уже имел, устал даже просто наблюдать за происходящим. И спутник в этой усталости был ему не нужен. Уж тем более в угоду светским развлечениям. Это, как игры с едой, давным-давно устарело и не интересовало его. И тут Сяо Чжань не к месту вспомнил про волчонка. Возникшую мысль нельзя было отнести на счет опьянения, оно с вампирами вообще не работало, а вот на старческое помутнение рассудка — вполне себе. Но Сяо Чжаню было все равно. Он достаточно пожил на этом свете, чтобы не бояться чьих-то пересудов. А вот вмешательства в личное пространство терпеть не собирался. И если нынешняя идея отдавала безумием даже на его свободный взгляд, то и черт с ним. — Ох, волчонок, волчонок, — пробормотал Сяо Чжань себе под нос. — Ты еще пожалеешь о том, что захотел поблагодарить меня. Но я тебя за язык не тянул, — и, чтобы не передумать, позвал негромко в пространство библиотеки: — Ибо. Через каких-то полчаса под окнами взвизгнули шины. А еще через минуту во входную дверь, игнорируя звонок, постучали. Сяо Чжань, честно признаться, не думал, что все произойдет так быстро. Так же как и, не подумав, позвал оборотня в буквальном смысле к себе домой. Хотя, возможно, для легенды это было и неплохо. Даже если Ибо откажет ему, волчий запах в доме Сяо Чжаня еще какое-то время будет распугивать особенно любопытных знакомых и послужит неподтвержденным слухам. Ибо на пороге покачивал в руке мотошлем и тер ухо со множеством сережек. На легкий ступор Сяо Чжаня он приподнял с вопросом бровь: — Звал? — Как это работает? — вырвалось у Сяо Чжаня. — Никак, — хмыкнул Ибо, — если волк этого не хочет. Ты позвал меня обменяться культурными особенностями? Или снова сообщить, что не хочешь иметь со мной никаких дел? — Нет. То есть буду. Да зайди уже, — поморщился Сяо Чжань и за рукав втащил его в квартиру. «Запах!» — заверещало вампирское чувство самосохранения, но он без колебаний задвинул его куда подальше. Ведь ради запаха все и затевалось, так чего теперь осторожничать? — Чай? — предложил Сяо Чжань на автомате. Скорее для того, чтобы самому собраться с мыслями, которые разбегались. И так как в этот момент вел гостя за собой на кухню, то не увидел, как обалдело заморгал Ибо у него за спиной. Зато услышал неуверенное: — Воды, если можно. — У меня к тебе просьба, — поставил он полный стакан перед Ибо. И, чтобы не смущать хмурого волчонка, который без приглашения сел на стул за барной стойкой, устроился от него в отдалении, на окне, за которым вставало солнце. — Но ты вправе отказаться. — Ты же можешь меня заставить — моим обещанием и своими вампирскими штучками. Так к чему тогда эта твоя мифическая возможность отказаться? — Потому что, если я предлагаю выбор, он у тебя есть. Я не собираюсь тебя принуждать. Однако моя просьба может выйти тебе боком, поэтому ты должен трезво оценить ее последствия. — И чего ты хочешь? Сяо Чжань глубоко вздохнул и посмотрел Ибо в глаза: — Твой запах. Мне нужно, чтобы он остался на какое-то время. Брови Ибо поползли вверх, а следом за этим он нахмурился: — Зачем? Сяо Чжань был готов к такому вопросу. И одновременно — нет. Но держать причину от волчонка в тайне он считал глупым и непорядочным. У кланов и стай, несмотря на современность, существовало немало предрассудков, которые было сложно вытравить самыми модными гаджетами и свободными нравами. Губить Ибо — так же как и до этого спасать — в его планы не входило точно. — Чтобы мой клан не сватал меня всем кому ни попадя, — признался Сяо Чжань прямо. Лицо Ибо вытянулось и стало совсем растерянным: — Ты хочешь… чтобы они считали… Но я волк. — И? — спросил Сяо Чжань, ожидая, что сейчас тот заговорит о своей чести и о мнении стаи, но Ибо неожиданно сказал совсем другое: — А разве так можно? — Ну-у-у, — протянул Сяо Чжань, — все уже подумали об этом сами. Я лишь не планирую ничего отрицать. И подтверждать тоже. Ибо задумался. — Запах? — еще раз уточнил он. — Ага, — кивнул Сяо Чжань. — Ничего больше. — А если никто не поверит? — Это не твоя забота, волчонок. — Меня зовут Ибо, — вмиг оскалился тот. — Можно Бо-ди, раз уж ты хочешь, чтобы я притворился твоим парнем. — Я не… — Иначе не соглашусь. Ты достал уже со своим волчонком. Я волк, и точка. Не уверен, что у меня хватит зубов, чтобы доказать тебе что-то, учитывая, кто ты. Но я обязательно попробую, если ты продолжишь в том же духе. — Хорошо-хорошо, — вскинул ладони Сяо Чжань. — Бо-ди, я согласен. Моя вина, и я приношу свои искренние извинения. Ибо несколько секунд напряженно всматривался в его лицо, как будто искал в нем подвох или намек на издевку, а потом провел рукой по волосам и принюхался к стакану, прежде чем отпить из него. — Ты все еще самый странный древний, которого я видел, — сказал он. — Единственный, — напомнил ему Сяо Чжань. — Да уж, — согласился Ибо рассеянно. — С этим не поспоришь. На прощание он стек со своего стула и вместо того, чтобы захватить со стола шлем и отправиться восвояси, приблизился к Сяо Чжаню на подоконнике. — Ч-что? — занервничал Сяо Чжань, хотя волчонок не представлял для древнего совершенно никакой угрозы. — Запах, — хмыкнул Ибо. — Ты разве не за этим меня позвал? — А… — еще больше смутился Сяо Чжань и так удивился этому, что попытался вспомнить, когда вообще смущался в последний раз. Опомнился он, когда Ибо уже прошелся языком по его запястью через ладонь, широко и влажно. А в завершение без предупреждения наделся горячим ртом на дрогнувшие пальцы. — Ты что творишь? — зашипел Сяо Чжань, которого окатило волной жара и уже знакомых мурашек, что для хладнокровного вампира было охренеть какой редкостью. — Жить надоело? Но Ибо уже отпрыгнул от него, облизываясь и едва ли не хвостом виляя, довольный своей выходкой. — Все для тебя, Чжань-гэ. Ничего личного, — состроил он невинную рожу. Подхватил со стола шлем и вылетел из кухни.