Орлы или вороны?

      Подготовка к открытым прокатам вышла на финишную прямую. Работа в тренерском штабе Этери Тутберидзе кипела с раннего утра и до позднего вечера.       Выход к соревновательной форме спортсменам старались особенно не форсировать, дабы подвести их к ней постепенно, к началу главных стартов. И тем не менее основной задачей ставилось произвести на зрителя первое сильное впечатление от спортсмена в его новом образе, помятуя о том, что второго шанса, чтобы программа сразу запала в душу, может и не быть. Поэтому с дотошным упорством опытного ювелира шлифовалось всё - от пластичной работы корпуса и звучания рук до осмысленного выражения лица в каждом моменте и постановки всех акцентов строго в музыку.       После тренировок на льду Этери с Даниилом оставались ещё какое-то время в тренерской, тщательно обдумывая идеи платьев и костюмов, чтобы дизайнер мог творить уже в заданном ими фарватере и не тратил времени на бессмысленные блуждания в потёмках. Главный тренер с хореографом настолько резонировали друг с другом в восприятии общей картины, которую в итоге хотели бы увидеть сами и показать зрителю, что в какой-то момент одновременно озвучили идею пошить всем спортсменкам помимо соревновательных ещё и платья для финальных тренировок и открытых прокатов. Это помогло бы девочкам легче донести свой новый образ и глубже прочувствовать программу. И все трое делали безусловный упор на технику, чёткий автоматизм которой позволил бы программе смотреться бесшовной, кантиленной, на одном дыхании, словом, в фирменном стиле команды Этери Тутберидзе.       Где-то за неделю до открытых прокатов Даниил почувствовал, что в поведении Алины что-то неуловимо изменилось. Она стала особенно активной во время близости, отдаваясь ей с каким-то отчаянным исступлением, а потом, словно бы выпустив наружу всех своих тайных демонов, затихала и ещё долго в безмолвной задумчивости изучала его лицо и тело, будто пыталась отыскать там одной ей ведомый сигнал, когда пора начать так мучивший её разговор.       Даниил чувствовал Алину разве только не лучше себя самого, доверял ей и не торопил, позволяя решимости девушки вызреть самостоятельно, без нетерпеливых понуждений с его стороны. Он уже давно стремился общаться с ней с позиции абсолютного уважения, как с равной, деликатно формируя этим в ней потребность иметь во всём свою собственную позицию, принимать самостоятельные решения и нести за них ответственность. У него никогда не возникало желания её под себя подмять, "приручить" её мысли и чувства, сделав их удобным "слепком" своих собственных. Напротив, ему было важно, чтобы Алина стала независимой в своих суждениях, смелой в поступках, цельной и уверенной в себе личностью. Поэтому он терпеливо ожидал, когда она решится и начнет разговор сама.       До открытых прокатов осталось ровно три дня. Вот уже более двух недель, как к Алине приехали родители, и она старалась не оставаться у Даниила на ночь, чтобы не огорчать их своим постоянным отсутствием. Но в этот раз девушка решила от него не уходить. Откладывать важный для них обоих разговор далее было просто невозможно.       Алина выждала, когда они с Даней немного успокоят дыхание после очередного "марафона", подмяла под себя подушку, стараясь как можно удобнее об неё облокотиться, и чуть нависла над лицом мужчины, который лежал сейчас утомлённый и опустошённый, полуприкрыв глаза.       Алина любовалась, медленно скользя взглядом по его лицу. Заметив, как струйка пота стекает с Даниного виска и тонет в пышных складках подушки, девушка не удержалась от искушения и осторожно лизнула её кончиком языка, словно не хотела отпускать её в объятия мягкой "соперницы". Смутившись от своей шалости, Алина улыбнулась, спрятав взгляд под густыми ресницами. Даня никак не реагировал, и девушка задумчиво провела пальчиком по обеим бровям мужчины, будто оценивая на ощупь, как опытный художник, две красивые и ладно сделанные пушистые кисти. Потом едва ощутимо дотронулась губами до бархатистой кожи его век и зарылась носиком в шею, словно спрятавшись там от переполнявшей её в этот момент нежности.       Дав себе ещё пару минут, чтобы собраться с духом, Алина вновь устроилась у мужчины на груди и, глубоко выдохнув, тихо позвала:       - Дань, посмотри на меня, пожалуйста.       Длинные тёмные ресницы молодого человека, словно по команде, взметнулись кверху, открыв перед девушкой задумчивое и несколько выжидательное выражение глубоких тёмно-карих глаз.       - Я внимательно слушаю тебя, Алина. О чём ты хочешь со мной поговорить? - мягко, но немного настороженно произнес мужчина.       - Дань, я приняла решение не идти в этот сезон. И на открытых прокатах, думаю, делать мне в таком случае тоже нечего... Только не говори пока ничего. Я сейчас всё тебе объясню, - выпалила на одном дыхании девушка и прикрыла указательным пальчиком губы мужчины, будто преграждая путь готовым вырваться оттуда неосторожным словам. - Понимаешь, я хотела... правда хотела идти в сезон и по-честному пытаться конкурировать с девочками, несмотря на их более сложную техническую базу. Я знаю, сколько сил и времени ты потратил на меня, особенно в последние месяцы, чтобы я смогла оставаться конкурентоспособной.       Я прекрасно помню, сколько мы работали с тобой этим летом, чтобы скольжение у меня стало мягче, а катание более рёберным и выразительным в новом сезоне. Я видела, как ты пытался выжать максимум для меня в новых программах из каждого элемента и особенно из второй оценки за компоненты.       Даня, поверь, что я очень ценю всё, что ты для меня сделал. Но... я ведь тебе говорила, что мне предложили вести "Ледниковый период"... Ты переживал, что он помешает моей подготовке к сезону, если я попробую всё совместить. И хотя ни разу не сказал, что против, но я чувствовала, что ты хотел бы, чтобы я от него отказалась. И я уже решила было так и поступить, но... приехали родители и меня убедили этого не делать. Что правильнее будет сейчас использовать эту возможность и попробовать себя в телепроекте, где, быть может, меня и ждёт будущее или я смогу хотя бы убедиться, что телевидение - это не моё. Ты же меня сам учил, что лучше сделать и пожалеть, чем всю жизнь жалеть, что не сделал.       Дань, просто попробуй меня понять! Это же в самом деле может быть тот самый шанс. Неизвестно, как сложится этот сезон. Будет ли он вообще, а тут... и контракт очень выгодный, и возможность сразу на практике попробовать себя в профессии, которую я решила получить.       Ты только подумай, как повысится моя медийность, если я буду выходить каждую неделю на пару часов в прайм-тайм на Первом канале. А с ней скорее всего придут и новые контракты от спонсоров. Но ты абсолютно прав, совместить спорт и "Ледниковый" у меня вряд ли получится, чтобы не пострадало что-то одно. Поэтому я должна сделать выбор... И я думаю, что телепроект для меня сейчас будет важнее. Ну, пойми, я же смотрю в будущее и для нас обоих стараюсь! К тому же, ты ведь всегда мне поможешь вернуться в следующем сезоне, если мы решим, правда? Только не молчи, пожалуйста! Поговори со мной, Дань!       Даниил смотрел в переполненные мольбой о поддержке глаза любимой девушки, слушал не её собственные, а умело вложенные в её головку чужие фразы, и разрывался между желанием запретить и даже потребовать, чтобы она отказалась от этой дурацкой идеи - не идти в сезон, либо сделать то, чего она сейчас от него больше всего ждала - взять её упрямую головку обеими руками, поцеловать и поддержать это её "самостоятельно" принятое решение, пусть даже оно обернётся для неё ошибкой...       Даниилу стоило видимых усилий, чтобы сдержаться, не дав волю первому порыву, и не сказать, как сильно он разочарован и зол не только из-за её решения, но и потому, что она приняла его втихую, не посоветовавшись с ним, а доверившись доводам других, пусть и не менее любящих её людей, а его поставила сейчас просто перед фактом.       В первый раз, когда она неожиданно для всех, и для него в том числе, решила сменить ВУЗ для поступления и пойти учиться на журналиста и продюсера, Даниил отметил этот чувствительный для себя момент - она перестала с ним советоваться, но решил не делать далеко идущих выводов, что и впредь в важных для них обоих вопросах Алина будет принимать решение единолично.       В этот раз Даниил сразу почувствовал - отказаться от возвращения в спорт было не её собственным желанием, как бы девушка сейчас не пыталась убедить его в обратном. Между самостоятельностью, в основе которой лежит зрелость, и желанием сделать по-своему, свойственным почти всем упрямым и неуверенным в себе подросткам, была чёткая грань, которую Алина с лёгкостью перешла в очередной раз. Позволить вклиниться в их отношения недоверию Даниил не мог и спускать всё на тормозах не считал более правильным.       Положив голову девушки к себе на грудь, чтобы вывести из-под прицела её цепкого взгляда выражение своего лица, Даниил постарался придать голосу спокойствие и начал говорить:       - Алин, во-первых, я считаю, что такие глобальные вопросы, которые касаются продолжения твоей карьеры и напрямую затрагивают нас обоих, мы должны обсуждать и проговаривать с тобой вместе, даже если решение в конечном счёте принимать будешь ты сама. Я не понимаю таких отношений, когда меня в очередной раз ставят перед свершившимся фактом. Я не вижу здесь доверия и уважения друг к другу.       Во-вторых, я считаю, что не идти в сезон в той форме, к которой ты смогла вернуться спустя девять месяцев после приостановки спортивной карьеры, это просто неуважение к своему труду и к работе всего нашего тренерского штаба, и я сейчас даже не беру в расчёт конкретно себя.       В-третьих, если ты снова на год выпадешь из профессионального спорта и, как следствие, соревнований, тебе будет практически нереально вернуться после. То есть своим решением, ты отрезаешь сейчас себе путь возвращения в спорт, и это при том, что ты практически вышла уже на пик формы.       Отказаться от телепроекта - это всего лишь отложить на время свою дорогу после спорта. Это не поезд, который уйдёт и уже не вернётся. Если ты войдёшь сейчас в спорт, то в перспективе получишь от этого решения больше дивидендов, чем от своего нетерпеливого появления на телеэкране, пусть даже главного канала страны.       Пойми, людям гораздо интереснее будет наблюдать за историей преодоления, чем за твоим освоением новой профессии в режиме онлайн. И спонсоры с бо́льшим воодушевлением придут к олимпийской чемпионке, которая обещала вернуться и вернулась, чем к чемпионке, которая предпочла возвращению в спорт дорогу в шоу-бизнес. Пойми, в 19 лет вернуть соревновательную форму будет ещё сложнее, а голубой экран будет ждать тебя долгие годы. И чем более интересный путь ты пройдёшь в спорте, тем притягательнее будет твоя история и ты сама для медиа всю последующую жизнь. Подумай, может имеет смысл отложить завершение профессиональной карьеры хотя бы на год? Это будет честно по отношению ко всем: самой себе, к болельщикам, которые тебя ждут, к нашей команде, в конце концов. Я уверен, что ты ещё не сказала своего последнего слова как спортсменка. Я прошу тебя просто подумать... - по тому, как вздымалась сейчас грудь мужчины, как всё более громким и запальчивым становился его тон, Алина, даже не видя выражения его лица, поняла, насколько болезненно воспринял Даня её решение, и как негодование и досада плещутся сейчас в глубине его тёмных, как омуты, глаз.       Алина сжалась вся, как птица, пойманная в силки, и не решаясь посмотреть мужчине в глаза, тихо, но твёрдо произнесла:       - Даня, мы... вернее я всё решила. Пойми, я обещала родителям и дала своё согласие на участие в проекте "Ледниковый период"... я всё равно уже не могу ничего изменить... А выйти на открытые прокаты, чтобы потом сняться со стартов... так мне будет ещё сложнее.       - Но так будет честнее по отношению ко всем тем, кто тебя ждёт. Ты выйдешь и покажешь, на что ты в настоящий момент способна и чем занималась всё лето для того, чтобы сдержать своё слово и вернуться.       Алина почувствовала, что они всё глубже увязают сейчас в вязком иле взаимного непонимания. Чтобы прекратить этот холодок, который всё сильнее веял от слов и даже молчания Даниила, Алина подняла голову и потянулась к нему за поцелуем. Коснувшись его губ, она впервые не получила ответа. Девушка ощутила, что "Ледниковый период" в их отношениях начался раньше, чем первый день съёмок одноименного телепроекта, и от неизвестности, как долго он сможет между ними продолжаться, сердце девушки сжалось от страха.