Орлы или вороны?

      "Моё одинокое в такт, хочет скорей к тебе;       И ты просто сделай шаг навстречу…       И мысли мои кружат, мелодией в тишине       Сердцу твоему на стук отвечу..."                                     ***       Даниил учил Алину ни о чём не жалеть, не тратить свою жизнь "здесь и сейчас" на бесконечную рефлексию о дне вчерашнем, принятых решениях и совершённых поступках, равно как и не зависать в эфемерных прожектах о будущем. Тщательно проанализировать сложившуюся ситуацию всегда полезно, но при этом не стоит давать ей возможность прицепиться, как репью на подол юбки, чтобы она постоянно таскалась за тобой. Прошло и прошло. Нет смысла постоянно к этому возвращаться. А если устанавливать фокус своего внимания на день завтрашний, есть большой риск не добрать жизни в моменте.       Алина Дане доверяла во всём и его жизненную философию "примеряла" на себя не глядя. Раз он так говорит, значит это правильно. Постепенно она практически отучила себя от "самоедства". Но вот сейчас вся свойственная ей когда-то неуверенность, сомнения и терзания вернулись с новой силой. Алина почти физически ощущала, что они с Даней, даже находясь в одной постели, стали всё больше отдаляться, будто равнодушная ледяная стихия своим дьявольским стеклорезом расколола их ложе, как льдину, на две части, и неотвратимо утягивала друг от друга в разные стороны.       Девушка раз за разом прокручивала в голове, где и когда она допустила эту досадную ошибку, которая так неожиданно впустила промозглый ноябрь в знойный август их отношений.       После первого разговора с Даней, когда Алина озвучила свой окончательный выбор в пользу телепроекта вместо выхода в сезон, формально они даже не поругались. Просто в какой-то момент Даня, сказав всё, что думает о её решении, замолчал. И это молчание пугало её сейчас больше, чем в детстве темнота, потому что тогда она знала, чтобы прогнать темноту, нужно включить свет или дождаться рассвета. А вот как снова вернуть привычное тепло и доверие в их с Даней отношения Алина пока не понимала. Она чувствовала, что он отгородился от неё стеной, которую ей нужно будет разрушить или через неё... перелезть.       Девушка проснулась от лёгкого озноба, будто чьи-то холодные губы прижались к её обнажённой спине долгим леденящим поцелуем. Приподняв голову и осмотревшись, Алина поняла, что лежит раздетая, одна, без одеяла. В широко распахнутое окно легко проникал прохладный ночной ветер и беззастенчиво ласкал её голое тело. Даня спал рядом, немного отстранившись и повернувшись к ней спиной, уткнув нос не в её макушку, как обычно, а в гладкий сатин подушки.       Алина настолько привыкла, что во сне он всегда её обнимает, лежит ли она в объятиях у него на груди, как в колыбели, или повернувшись к нему спиной, укутана им сзади, как тёплым коконом, заботливо сплетённым из его рук и ног. И вот сейчас это непривычное ощущение холода и одиночества в одной постели вдвоем заставило больно сжаться её сердце.       Девушка отвела за ухо выбившуюся из-под тугой резинки прядь волос, приподнялась на локте, нежно провела ладонью по волосам мужчины, приблизилась к ним, зарылась носом и вдохнула едва уловимый аромат, прикрыв глаза от переполнявшей её нежности. Потом коснулась губами мочки уха, пробежала по нему скользящими поцелуями вверх, снова вернулась к ней, потёрлась носиком и уткнулась куда-то в шею, едва сдерживая прерывистое дыхание от охватившего её возбуждения.       Не почувствовав отклика от мужчины, Алина прошлась лёгкими поцелуями по его плечам, спустилась вниз к пояснице. Ощутив под собой напряжение его ягодиц, девушка улыбнулась и, поёрзав немного, удобнее устроилась сверху, обхватив его бёдрами, как кошка свою добычу. Поцелуи её стали более настойчивыми, рука смело потянулась к его животу, скользнула ниже, но едва коснувшись нежной кожи уже ставшей упругой крайней плоти, тут же была перехвачена чётким движением мужской ладони. Даня довольно резко отстранился и плотнее лёг на живот, закрывая доступ девушке к себе. Потом поколебавшись секунду, поднёс её ладошку к губам, бегло поцеловал и глухо произнёс:       - Алин, не надо. Спи, рано ещё.       Почувствовав себя неожиданно отвергнутой, Алина плотно закусила нижнюю губу, чтобы не дать скатиться навернувшимся от обиды слезам и нехотя соскользнула с мужчины, устроившись рядом. Пролежав в оцепенении несколько минут, она приподнялась, поискала глазами сбившееся где-то в ногах одеяло, натянула его на себя, потом аккуратно укрыла им Даню, уткнулась мокрым от непослушных слёз носом ему в плечо и забылась через какое-то время тревожным сном.       Даниил проснулся, когда Алина зашевелилась рядом. Ощутив нежное поглаживание её ладошки на своих волосах, мягкость горячих губ, настойчиво ласкающих его ухо, шею, спину, он хотел уже было развернуться к девушке, чтобы ответить на её ночной призыв, как случалось не раз. Но резко возникшее перед глазами воспоминание о болезненном разговоре, состоявшемся между ними несколько часов назад, заставило его передумать и перехватить её ладонь, чтобы пресечь попытку девушки сгладить все углы взаимного непонимания при помощи очередной сексуальной разрядки. Даня не хотел, чтобы "простая механика" снова стала дирижером в их внезапно разладившихся отношениях.       Он не в первый раз замечал, что Алина пытается близостью снимать все острые вопросы с повестки дня. Даня считал эту её уловку действенной, но неправильной. Он давно заметил, что не услышанные взаимные претензии уходят глубоко в подсознание и прорастают там уродливыми киста́ми обид и недовольства, постепенно вытесняя лёгкость и доверие даже между сильно любящими друг друга людьми. Однажды он это уже проходил... Ту степень близости, которая была у него с Алиной во всём, не только в сексе, он не хотел терять, поэтому решил, что на какое-то время будет правильным взять паузу, чтобы дать возможность им обоим понять и принять поступки друг друга, не прибегая к помощи "интимного адвоката".       Отстранившись от девушки, Даниил сразу почувствовал, как она вся сжалась, что он причинил ей этим боль, но в своём решении остался твёрд.       Когда через какое-то время Алина бережно прикрыла его одеялом и, примостившись рядом, уткнулась влажным носом ему куда-то в спину, Даня почувствовал себя на редкость паршиво. Словно бы сейчас уже он сам допустил где-то ошибку...       В эту ночь, как он ни старался, заснуть ему так и не удалось. В голове прокручивались, как на заезженной пластинке, все сказанные им Алине слова. Сомнения царапали изнутри и не давали покоя. Сумел ли он правильно донести до неё свою позицию? Можно ли было среагировать по-другому, когда она внезапно сообщила ему о своем решении в спорт не идти? А что для него важнее: видеть её, наконец, свободной от изнурительных тренировок или убедить раскрываться дальше в спортивной карьере? А вправе ли он подталкивать Алину к решению, которое считает правильным он, а не принять безо всяких условий то, которое выбрала она сама? А не лежит ли в основе его реакции уязвлённое чувство, что с ним она не посоветовалась, а лишь поставила перед фактом? А может он просто не готов к тому, что Алина выросла и может принимать решения без него? А если его мнение для неё уже не так необходимо, готов ли он довольствоваться статусом любимого мужчины? А не стоит ли за стройными рядами его аргументации против страх её потерять..?       Даниил почувствовал, как руки, застывшие в неудобной позе, сильно затекли. Аккуратно, чтобы не разбудить обнимавшую его со спины Алину, мужчина отстранился и, убедившись, что его манёвр остался незамеченным, тихонько поднялся с кровати.       В комнате было прохладно, на улице моросил дождь и дул порывистый ветер. Мужчина прикрыл окно и заботливо подоткнул под девушку со всех сторон одеяло. Поискав глазами трусы и футболку, он прихватил их с собой и бесшумно вышел из комнаты, плотно притворив за собой дверь. Решение Алины Даниил пока не был готов принять, а причинять ей боль ещё раз не хотел.                                           ***       Каким бы неожиданным не был очередной ход судьбы, Этери всегда тщательно обдумывала ответный, чтобы обратить итоговую партию в свою пользу.       Евгений Плющенко готовился на открытых прокатах вывести от своей академии двух фигуристок - Александру Трусову и Алёну Косторную - против Анны Щербаковой, оставшейся в одиночестве в команде его главного оппонента - тренерского штаба Этери Тутберидзе.       Известие о снятии с прокатов олимпийской чемпионки Алины Загитовой, которое накануне озвучила федерация, не могло не порадовать Евгения Викторовича. Битва обещала быть менее интригующей, зато открывала его академии практически монополию на предстоящий сезон - две топовые фигуристки из трёх тренировались сейчас именно у него.       Долго радоваться ему, однако, не позволил очередной "ход королевы": следом за новостями о снятии Алины с открытых прокатов было принято решение о допуске к соревнованиям наравне со взрослыми талантливой юниорки Камилы Валиевой.       - Этери умеет не только держать удар, но и менять правила по ходу игры, - с досадой прокомментировал Плющенко своей жене новость о фактически досрочном допуске Камилы во взрослые.       - Не забывай, что единственный способ совершенствоваться - это играть с более умным противником. Считай, что мы с тобой получили лучшего спарринг-партнёра из всех возможных. Сумеем одолеть Этери, и ты по праву станешь тренером номер один. Доверься мне, дорогой, этот сезон будет решающим, - вкрадчиво прошептала Яна и посмотрела в глаза мужу долгим гипнотизирующим взглядом змеи.                                           ***       Первый день открытых прокатов принёс в душу Розанова смятение. Неожиданно. Откуда он совсем не ждал. Он увидел, как аккуратно профланировала мимо по узкому проходу Этери, словно старалась не коснуться его, как пыльного занавеса, даже краешком своей одежды; как Данька Глейхенгауз с Серёгой Дудаковым что-то оживлённо обсуждали между собой, не замечая, как он стоит на расстоянии вытянутой руки и тщетно ловит их взгляды, чтобы кивнуть или подойти поздороваться. А потом все трое встали плечом к плечу, словно слившись в одно целое и превратившись в мощного трёхглавого орла, грозно смотрящего на соперников и зорко оберегающего птенцов, готовых продемонстрировать свой первый взрослый полет. Внезапно Розанов почувствовал себя изгоем - одиноким вороном, тоскливо кружащим над кладбищем своих тщетных иллюзий. Тихий внутренний голос настойчиво шептал ему, что где-то там, наверху, он уже проиграл... Но, быть может, впервые мысль о возможном проигрыше саднела меньше, чем ясно ощутимая тоска по ним... по тем, кого он предал и кого, как он сейчас отчётливо понимал, ему так отчаянно не хватает. Отбившись от своих, он так и не примкнул к чужой "стае". Если бы только можно было снова поговорить с Данькой, как раньше... он бы всё объяснил, всё вернул...       После проката Косторной короткой программы Плющенко принял решение не выносить на следующий день на суд зрителей и судей её ещё более сырую произвольную, чтобы не бросать тень несостоятельности на свой тренерский штаб. Розанов согласился. Алёна была слишком далека от хорошей формы, да и психологически до сих пор не могла настроиться на новый режим тренировок, каждый день вынося ему мозг то новыми требованиями, то пустыми истериками.       Загрузив вещи девушки в свой багажник, Сергей помог ей устроиться спереди и только потом сел в автомобиль сам. Алёна деловито принялась искать в музыкальных треках что-то на свой вкус. Розанов не возражал. Ему хотелось побыть наедине со своими мыслями. Переключить внимание девушки на музыку было хорошим способом отвлечь её от постоянной болтовни, от которой у него уже начинала болеть голова.       Услышав первые звуки знакомого мужского вокала, Розанов положил свою ладонь на руку девушки и мягко попросил:       - Алён, подожди, не переключай. Дай мне послушать.       Увидев какую-то неясную тоску в глазах Сергея Александровича, Косторная притихла, опустила руку и, отвернувшись к окну, прислушалась, пытаясь понять, что же Розанова так зацепило в этой песне: "...Скажи мне, кто не ошибся, не сбился в жизни ни разу; Кто первый остановился, когда его несёт? Ломали нетерпеливо, в упор не слушая разум. Хотели, чтобы красиво, но всё наоборот. По дороге одной, но в разные стороны. Кто мы с тобой? Орлы или вороны? По дороге одной, но в разные стороны. Кто мы с тобой? Орлы или вороны?.."