Орлы или вороны?

      Розанов, резко нажав по газам, выехал со двора дома Глейхенгауза и направил свой автомобиль в сторону Краснопресненской набережной мимо Дома Правительства и далее вдоль Москвы - реки. В медленно погружавшемся в ночную жизнь городе пробок почти не было, и минут через пятнадцать он благополучно достиг Ленинского проспекта, ловко влившись в его широкую артерию.       Кондиционер усердно работал, без особого успеха пытаясь остудить разгорячённую голову сидевшего за рулём автомобиля мужчины.       После разговора с Даниилом Сергей почувствовал, как долго терзавшие его изнутри демоны почти заснули. На сердце стало определённо легче. Возникло стойкое ощущение, что дальше к своей цели он сможет двигаться без тягостных "кандалов" от совершённого им предательства предыдущей команды и обиды друга... Но все изменилось в одну секунду, как только он увидел Алину, открывающую своим ключом дверь в подъезд дома Дани Глейхенгауза. Эта картина буквально выжгла напалмом все добрые чувства по отношению к Даниилу, оставив на их пепелище лишь обожжённые сгустки слепой зависти, глухой злобы и немой обиды на собственную судьбу. Друг Глейх, сам о том не ведая, в очередной раз нанёс ему удар под дых и именно в тот момент, когда Розанов меньше всего этого ожидал.       Алина... Как только Розанов пришёл в команду Этери Тутберидзе, он сразу заметил между Даней и этой девочкой связь, настолько сильную, почти осязаемую, которая с каждым днём крепла, постепенно обволакивая этих двоих своими тонкими, но прочными нитями, помещая их в единый кокон. Розанов долго не мог понять, что же так раздражает его в их союзе. Может быть то, что вместе эти двое становились сильнее, чем каждый из них по отдельности?       Честолюбивый зверь, который давно поселился у него внутри, скулил в бессильной ярости, наблюдая, как легко рождаются одна за другой программы в результате их совместного творчества и приводят на вершину успеха одну и прославляют при этом другого, даря профессиональное бессмертие его имени.       Но, пожалуй, самым главным, разжигающим какой-то неконтролируемый инфернальный огонь в его душе, было осознание, что его друг Данька смог пробудить в этой красивой девочке, а потом и девушке чувства, которые никогда и никто не дарил ему... чувства, которые непрерывно питали творческий котёл его друга и словно бы наделяли Глейхенгауза невидимой глазу, но непробиваемой для его недоброжелателей силой, а в самой Алине пробуждали, помогая разгораться всё ярче, чистый и удивительно мощный Внутренний Свет, способный вести за собой людские сердца, освещать и согревать их, не обжигая, но наполняя любовью, верой и благодарностью.       И вот сейчас он стал случайным свидетелем, что его друг и извечный соперник Даня Глейхенгауз заполучил этот девичий Свет не только в свою "творческую лампаду", но и в постель. И этот факт стал для Розанова равносильным полной капитуляции в его тайной, необъявленной и длившейся долгие годы войне.       Кто бы знал, как самому Сергею хотелось встретить ли случайно, пробудить ли в ком-то такую же, только свою, Розановскую "Алину" - девушку, способную его полюбить и полностью ему довериться, раствориться в нём, но при этом не гаснуть, а делать их союз настолько ярким, чтобы он смог оставить свой, особенный след в истории фигурного катания...       "А что если сам Бог или чёрт послал в мои руки эту дерзкую маленькую чемпионку Алёну? И ведь какая насмешка провидения, быть может даже тайный знак - замени одну букву в имени Алины и получится Алёна... Замени Глейхенгауза на Розанова и вполне возможно выйдет ничуть не менее успешный тандем?" - отдаваясь хаотичному потоку мыслей, глухо клокотавших у него внутри, Сергей развернул автомобиль и направил его к своему дому. Скорость и движение не давали так необходимой ему сейчас разрядки. А это значит, что придётся прибегнуть к другому, более действенному способу, чтобы вернуть себе на какое-то время самообладание... На долго ли?       Розанов, который направлялся к Даниилу с одним желанием - поговорить и прийти с другом к миру, возвращался к себе домой уже с совершенно другим - бросить очередной вызов Глейхенгаузу, чтобы доказать, что он, Сергей Розанов, как тренер, хореограф и просто фигура в этом жёстком ледовом мире способен не только делать неожиданные ходы, но и выигрывать партии. Если повезёт, то ему вполне по силам оставить за собой весь сезон. И для этого у него есть главный козырь - Косторная. И с Алёной ему предстоит борьба на два фронта одновременно: с девочками из "Хрустального" и с Сашей Трусовой из их теперь общей с Плющенко команды. Удастся обойти тех и эту, и перед ним откроется весь мир. Останется только хорошенько просчитать, чья зарубежная команда будет очередной ступенькой для его заветной цели - собственной школы фигурного катания... И чтобы она непременно носила его, Сергея Розанова, имя. Тогда и только тогда он сможет, наконец, успокоится и сказать себе, что Даню Глейхенгауза он обошёл во всём.                                           ***       Даня нетерпеливо вёл за собой Алину за руку из ванной в спальню.       - Я сама, - девушка перехватила его руки, потянувшиеся к завязке шортов, чтобы побыстрее от них освободиться, отвела их ему за спину и, медленно проскользив ладонями по его животу, проникла пальцами под резинку, не сводя своего горячего и многообещающего взгляда с его глаз.       Умело и неторопливо блуждающие по напряжённым ягодицам, бёдрами и нежной плоти мужчины руки девушки довольно быстро достигли желаемого эффекта, потом поспешно стянули с него всю одежду и потянулись к застёжке на бюстгалтере, чтобы поскорее снять всё лишнее и с себя.       - Подожди... я сам, - Даниил, который только что позволял Алине проявлять инициативу, покорно и с видимым удовольствием отдав своё тело её рукам, властно развернул девушку к себе спиной. Аккуратно высвободив её волосы из-под тугой резинки, мужчина залюбовался на мгновение, как они заструились густым водопадом по обнажённой коже спины, получив долгожданную свободу. Он погладил их ладонью, пропустив шелковистые пряди сквозь пальцы, потом зарылся в них носом и, глубоко вдохнув в себя дурманящую смесь ароматов её кожи и волос, медленно отвёл их в сторону, а затем жадно приник губами к ложбинке на шее. Его пальцы быстро нащупали застёжку на бюстгалтере и одним ловким движением его сняли, освободив девичью грудь из деликатного плена атласной ткани.       Его горячие и нетерпеливые губы от сильного и с трудом контролируемого возбуждения оставляли слепые поцелуи на её шее, плечах и спине. Руки тем временем с сознанием дела блуждали по её груди, животу и бёдрами. Разведя немного в стороны ноги девушки, пальцы мужчины тут же проникли под тонкую ткань трусиков и продолжили своими уверенными движениями доводить до пика возбуждения её тело.       Даниил каждым своим движением словно бы заставлял её тело звучать, также бережно извлекая из него эмоции и чувства, как гениальный скрипач вытягивает самые тончайшие звуки и мелизмы из своего любимого и изученного до мельчайших особенностей инструмента.       Лёгкая дрожь пробежала по телу девушки, Алина издала приглушённый звук, который он уже поджидал, чтобы жадно вобрать её состояние всем своим обнажённым телом в себя.       Дав ей немного перевести дыхание, Даниил снова развернул Алину к себе лицом. Бережно отведя с её лба влажные пряди волос, он нагнулся к её маленькому изящному ушку и произнёс, играя тембром своего низкого и бархатистого голоса, полностью осознавая, какое воздействие он им сейчас производит:       - А теперь ложись, продолжим...       - Подожди... я сама, - Алина ловко высвободилась из его рук и, положив свои ладошки на грудь мужчине, подтолкнула его к кровати. Не прерывая контакта с его глазами, она медленно стянула с себя трусики, а потом мягко, крадучись, словно кошка, легла на него.       Приблизившись к Даниному лицу, Алина завела его руки за голову, словно обезоруживая этим мужчину, и стала подразнивать своего "пленника" лёгкими ускользающими поцелуями, оставляя их повсюду, но не позволяя захватить себя и вовлечь в глубокий чувственный поцелуй.       Насладившись своей мимолётной победой, девушка стала спускаться уже другими, затяжными поцелуями по его груди, животу... ещё ниже. Почувствовав, к чему она клонит, Даниил улыбнулся, немного смутившись от неожиданности, прикрыл глаза рукой и прекратил попытки перехватить инициативу, полностью отдавшись во власть девушки и погрузившись в приятные ощущения от её действий. Теперь уже Алина извлекала из его тела мелодию, дирижировала им, познавала новые глубины его и свои собственные, отдавая свою любовь и принимая его, уводя за руку в свой мир, освещённый её тёплом и внутренним светом...       Когда Алина заснула, обвив его цепким кольцом своих нежных рук, Даня ещё долго лежал, прислушиваясь к словам, что звучали в его голове: "Твоя любовь издавала звуки, похожие на шум океана. Твоя любовь подавала руки, чтобы залечивать ими раны. Твоя любовь прижимала к сердцу, так тихо-тихо и не отпускала. Твоя любовь возвращала в детство. Дарила всё, чего не хватало. Твоя любовь - это так красиво. Твоя любовь этих тактов сила. Твоя любовь лишь моё Светило. Твоя любовь - это так красиво. Твоя любовь - это так красиво. Твоя любовь этих тактов сила. Твоя любовь меня доводила, но твоя любовь - это так красиво. Твоя любовь подпускала близко. Прощала крики, по нервам била. Прощала боль, признавала риски.Твоя любовь во мне всё мирила. Твоя любовь прикасаясь к телу. Меняла временно запах кожи. Твоя любовь становилась целым из двух частей, что так не похожи. Твоя любовь - это так красиво. Твоя любовь этих тактов сила. Твоя любовь лишь моё Светило. Твоя любовь - это так красиво. Твоя любовь - это так красиво. Твоя любовь этих тактов сила. Твоя любовь меня доводила, но твоя любовь - это так красиво..."