Падение

      Вэй Ин сражался на стороне Цзян Чэна больше двух месяцев. Он неплохо залечил свои раны, но была серьезная проблема — все более и более увеличивающийся живот, что начинал доставлять омеге хлопоты. За черными тканями было практически ничего не видно, но Вэй Ин ощущал эти изменения слишком явственно и потому чувствовал, как теряет хватку и концетрацию.              Так уж вышло, что беременным на пятом месяце вообще-то надо не на войне сражаться, а дома сидеть и принимать ласку мужа. У Вэй Ина была ситуация другого толка, поэтому он не обращал должного внимания на себя и на своего ребенка.              Очередной бой близ окрестностей Безночного Города измотал если не всех, то большинство. У Сянь сражался на пределе своих сил, когда увидел, как длинный меч проткнул грудь заклинателя в белом. У Сянь распахнул глаза, узнав Лань Чжаня со спины, и бросился к нему.              Однако Ван Цзи уже заколол вэньского заклинателя, но покачнулся — все же рана была значительной. Вэй Ин в этот самый момент приобнял его за талию, удерживая и не давая упасть.              — Лань Чжань, ты в порядке? — взволнованно произнес У Сянь, кинувшись к возлюбленному совершенно бездумно.              Ван Цзи почувстовал запах Вэй Ина, ощутил его тепло и… его слегка выпирающий живот. Плотно сомкнув челюсти, альфа оттолкнул омегу от себя.              — Не прикасайся ко мне! — на эмоциях выпалил Лань Чжань, а после отвернулся, уходя прочь, чтобы залечить кровоточащую рану.              Вэй Ин нервно сглотнул, снова глядя вслед возлюбленному. Он быстро вытер глаза, не давая слезам сорваться вниз. Потом поднес к губам флейту, надеясь поскорее закончить эту кровавую бойню.       

***

      Вэй Ин зашел на территорию, где были расставлены палатки клана Цзян. Он быстро прошмыгнул в свою и тут же сел на подобие постели.              Живот болел достаточно сильно, отчего Вэй Ин, и без того обессиленный, начал дышать значительно реже и поверхностнее — у него не было сил на то, чтобы задействовать грудные и диафрагмальные мышцы.              У Сянь побледнел, в глазах потемнело, поэтому он лег спиной на спальное место и уставился невидящим взглядом на купол палатки. По его виску стекла капля холодного пота, когда внутрь палатки зашла Янь Ли. Девушка распахнула глаза, тут же подбегая к Вэй Ину.              — А-Сянь, А-Сянь, что с тобой? Почему ты держишься за живот? Тебя ранили?.. — она замолкла, когда коснулась выпирающего живота. — А-Сянь? А-Сянь!              Вэй Ин закрыл глаза.       

***

      Ван Цзи переживал трудные дни. Пожалуй, хуже времени он и припомнить не мог. Даже некому было его утешить: брат, чуть ли не единственный понимающий человек, исчез.              Когда Лань Чжаню помогли промыть и перевязать рану, он лег на постель и прикрыл глаза. Заклинателю нужно было отдохнуть, чтобы к следующей схватке он мог сражаться во всю силу. Однако сон не шел: голова была забита другими мыслями. Она была забита У Сянем.              Боже, зачем Ван Цзи оттолкнул его? Эмоции захлестнули альфу — и он совершил огромную ошибку. Он ведь давно уже решил, что, несмотря ни на что, будет поддерживать У Сяня, помогать ему справиться со всем, тогда, возможно, омега прекратит вести себя так.              И ведь Вэй Ин хотел помочь ему! Так как Лань Ван Цзи мог вот так оттолкнуть его? Неужели обида была столь сильна?              «Лань Чжань, убери свои руки от меня, мне противно».              Эти слова слишком сильно задели светлого заклинателя. Поэтому, когда он ощутил всем телом выпирающий живот У Сяня, ему самому стало омерзительно от омеги. Вэй Ин должен был носить под сердцем его ребенка, а не от кого-то другого. Да, Лань Чжань думал именно так и сам себя ненавидел за это. Но он также начинал смиряться с мыслью, что вполне себе сможет взять на себя воспитание ребенка У Сяня.              Он ждал только одного: когда Вэй Ин все же согласится поговорить с ним начистоту, ведь все два месяца он полностью игнорировал Лань Чжаня. Как минимум, Ван Цзи должен знать, от кого ребенок и кто был еще. На самом деле ему казалось, что метки, оставленные на чужом теле, принадлежали кому-то из клана Вэнь. Но не мог же Вэй Ин действительно сделать это с врагом? Определенно, альфа ошибся, иначе он не находил никакого объяснения выходке Вэй Ина: он не мог сознательно раздвинуть ноги перед альфой из клана Вэнь.              Ван Цзи вздохнул. Ему нужно было все выяснить, но У Сянь ничего не говорил, игнорировал. И только сегодня поспешил ему на помощь, но на эмоциях Лань Чжань отверг его, того, в ком по-настоящему нуждался! А в ком нуждался сам У Сянь? Определенно, отец ребенка должен был объявиться. Нет, Лань Чжань совершенно ничего не понимал. Без Вэй Ина пазл не складывался, но тот не хотел делиться частями головоломки. И это сводило Ван Цзи с ума.       

***

      — Госпожа, вы вовремя позвали меня. Кажется, выкидыша не случится… Молодой господин Вэй совершенно истощен, удивительно, что это случилось только сейчас. Если бы я пришла позже, он бы потерял ребенка, — тихо сообщила лекарь-девушка из клана Цзян, вытаскивая иглы из особых акупунктурных точек на лбу омеги.              — Спасибо вам большое. Что я могу сделать, чтобы поухаживать за ним в ваше отсутствие? — Янь Ли сжала руки в замочек, чувствуя себя просто ужасно от мысли, что А-Сянь мог потерять дитя, о котором никто и не знал до этого момента. И раз тот пытался это скрыть, девушкам нужно было молчать.              — Принимать отвар из этой сушеной травы два раза в день, утром и вечером. Он придаст силы плоду и улучшит самочувствие омеги.              — Вы можете никому не рассказывать о том, что он в положении? — мягко поинтересовалась госпожа Цзян, теребя в руках платочек, которым до этого она обтирала пот брата.              — Конечно. Зачем мне об этом болтать? Да и у меня нет времени на это… Зовите, если ему станет хуже.              Когда лекарь ушла, Янь Ли присела рядом с братом и тихо всхлипнула, подозревая, что у У Сяня есть серьезные проблемы. Темные силы пугали ее, ведь она знала, какую цену платят люди за этот путь. Но ребенок…              Янь Ли взглянула на шею У Сяня и увидела метку, достаточно глубокую и даже рваную — кусали с неистовой силой. Девушка нервно сглотнула, понимая, что ощущала бы сильный запах от брата, если бы не была бетой.              У Сянь приоткрыл глаза и перевел взгляд на шицзе.              — Что случилось? — тихо произнес омега, чувствуя себя куда более сносно.              — У тебя чуть не случился выкидыш, но я вовремя пришла… Позвала лекаря — и он спас твоего ребенка.              Вэй У Сянь резко поднялся. Его зрачки сжались в две точки, лицо стало напряженным, даже, пожалуй, пугающим. Омега сжал плечи сестры двумя руками, прикладывая силу.              — Зачем?! — в отчаянии произнес Вэй Ин. — Зачем ты спасла его! Лучше бы этот ребенок… — он запнулся, пугающе медленно опуская взгляд вниз. Малыш толкнулся изнутри. Он все чувствовал и понимал, поэтому толкнул ножкой, будто протестуя, будто умоляя Вэй Ина не отказываться от него.              У Сянь ощутил, как горячие капли слез пробежались по щекам. Как он мог мечтать о смерти своего собственного ребенка?              Его малыш ведь был не виноват. Кто угодно был повинен в грехах, но явно не он.              «А-Юань», — стукнуло вдруг в голову У Сяня. Омега чувствовал, что внутри него развивается мальчик, альфа. Малыш А-Юань не был окроплен кровью греха.              Губы Вэй Ина задрожали. Он убрал руки от плеч сестры и нежно коснулся своего живота, всхлипывая.              — Прости… —  тихо шептал он сыну. — Прости… Я не должен был желать тебе смерти, я… Мне так жаль, так жаль…              Янь Ли, вытерев свои слезы рукавом ханьфу, тут же прижала омегу к себе и принялась гладить по голове, чтобы успокоить.              Вэй Ин очень долго молчал. Он изредка всхлипывал, глоток за глотком допивая отвар. Янь Ли не давила на него, но уже все чувствовала чисто интуитивно: по психологическому состоянию брата легко было понять, что с ним случилось.              — Когда я понял, что ношу ребенка, я хотел сразу же пойти к лекарю и попросить его избавиться от плода. Я даже купил нужное средство, но не смог найти в себе силы выпить его.              — А-Сянь… — девушка взяла его руки в свои, сжимая, чтобы хоть как-то поддержать.              — Я не хотел жить после того, как они надругались надо мной. Но потом у меня появилась возможность отомстить им всем, так какой был тогда смысл умирать?              Девушка снова вытерла слезы с щек, не веря, что с У Сянем и правда это произошло.              — Кто посмел… Кто? — шепотом спросила она, сдерживаясь от того, чтобы разрыдаться.              — Вэнь Чжао и его охрана.              Девушка покачала головой, не в силах в это поверить.              — Но они же недостаточно сильные! Ты бы их остановил или на крайний случай, сбежал бы!              Вэй Ин грустно улыбнулся.              — Шицзе, как думаешь, почему я встал на кривую дорожку?              Девушка непонимающе моргнула.              — Шицзе, у меня нет другого пути. Истинный, праведный путь для меня навсегда закрыт. У меня нет золотого ядра, я отдал его Цзян Чэну.              Янь Ли безвольно опустила руки и закрыла глаза. Она одними губами повторяла:              — Нет… Нет… Нет… Нет…              Словно пыталась отринуть действительность. Словно пыталась убедить себя в том, что это не их с Цзян Чэном вина.              — Он бы не смог без золотого ядра. Я попросил Вэнь Цин и Вэнь Нина мне помочь. Цзян Чэн не имел бы сил и воли, чтобы справиться со всем, если бы знал правду, поэтому мы обманули его.              Янь Ли трясло от ужаса: она не могла представить, что еще пережил ее маленький братик, ведь то, что он рассказал — наверняка лишь вершина айсберга. Что с ним случилось после изнасилования? Как он дошел до убийств? Что он ощущал, когда ему вырезали ядро? Как пережил вынужденное расставание с Ван Цзи, альфой, которого любил?              Янь Ли до этого не понимала поведения брата, но сейчас, все узнав, ей стало по-настоящему дурно. Девушка ударила по груди, чтобы хоть как-то преодолеть спазм дыхательных мышц: она буквально не могла и вдоха сделать.              — А-Сянь… Как это все возможно… А-Сянь, ты… — задыхаясь от слез, шептала Янь Ли, тянясь к брату и обнимая его.              — Шицзе, никому ничего не говори… Я рассказал тебе, потому что больше не мог держать это все в себе. Прости, что заставил тебя страдать.              — Глупый, глупый, А-Сянь. Ты не должен извиняться… А-Сянь, — она нежно гладила Вэй Ина по голове, перебирая темные пряди. Омега жался к шицзе и тихо плакал, хоть немного сбрасывая эмоциональное напряжение.