Лёжа на матрасе, Катарина старательно изучала потолок. Может, ей всё приснилось? Нет, не приснилось. Она резко приняла сидячее положение. Серый кот свернулся калачиком у неё в ногах. Катарина осмотрелась, но Леви нигде не было. Встав, она медленно прошлась по комнате. На столе лежал листок. Надо сказать, что у Леви был очень аккуратный и разборчивый почерк. В отличие от самой Катарины, которая писала как курица лапой.
«Ушёл по делам с Фарланом. Когда вернусь, не знаю. Оставил записку, потому что не хотел будить. Никуда не выходи, пока я не вернусь.
P.S. Вымой пол, я вчера не успел».
Катарина вздохнула. Может это и к лучшему. Она не знала, как после вчерашнего смотреть Леви в глаза. Как вообще ей теперь себя с ним вести? Что говорить? Они теперь вместе или нет? Вчера они целовались, но для Леви это вполне может ничего и не значит. Скольких девушек он уже целовал? Он вообще когда-нибудь был с кем-то отношениях? Катарина честно не могла припомнить, чтобы у Леви хоть раз была постоянная девушка. Все какие-то одноразовые, да и тех немного. Хотя, она могла и многого не знать. Катарина не следила за Леви двадцать четыре часа в сутки.
Допив остатки чая, она завязала волосы платком и набрала воду в ведро. Он ведь ей ничего не обещал и не предлагал. Катарина постаралась отвлечься на уборку. Это было лучше, чем ежесекундно гонять у себя в голове мысли о Леви. Что с ней вообще творится? Она никогда не хотела стать одной из тех дурочек, что делают мужчину центром собственного мира. Но не думать о Леви она не могла. Казалось, любить его было так же естественно, как дышать.
Катарина только успела вылить грязную воду, когда за дверью раздались шаги. К горлу подкатила тошнота. Она хотела, чтобы Леви пришёл, и в тоже время жутко боялась этого момента. Однако, пришёл Леви не один, а в компании Фарлана. Это и к лучшему, последний хоть немного разряжал обстановку. Интересно, он знает? Молча поставив на стол чашки с чаем, Катарина села напротив парней, поджимая под себя ноги. Смотреть Леви в лицо толком не получалось. Почему-то было до ужаса неловко. Она ведь никогда до этого ни с кем не целовалась. Леви осознавал это, когда сделал то, что сделал?
— Мы попытались найти того мужика, что вчера к тебе пристал, — начал Фарлан.
— И что? — с любопытством спросила Катарина.
— Ничего, — ответил Леви. — Никто его не видел и не знает. Он явно пришёл сюда снаружи. Ты уверена, что не знаешь его?
— Нет, — ответила Катарина. — Откуда у меня знакомые с поверхности?
— Но тебя-то он явно знает, — хмыкнул Леви. — Интересно, откуда?
Катарина молча опустила глаза, посмотрев на дно своей кружки. В принципе, Леви вёл себя, как Леви. Он выглядел совершенно расслабленным и, если и он испытывал что-то, похожее на неловкость, в её присутствии, то никак этого не демонстрировал.
— Мы тут подумали, — продолжил Леви, — и решили, что тебе пока не стоит возвращаться в приют. Поживи у меня или Фарлана. Как тебе будет удобней.
Катарина потупила глаза. Вопрос с подвохом? Он ждёт, кого она выберет? Но это вполне могло ничего не означать. Как же с Леви было сложно. Хоть бы каким-то взглядом или жестом показал, что думает на самом деле.
— Не думаю, что это необходимо, — наконец сказала она.
— Нет, это необходимо, — нахмурился Леви. — Мы не можем ходить за тобой постоянно, словно охрана. Ты же понимаешь.
Катарина сдержанно кивнула.
— Хорошо. Я останусь у тебя, — решила она.
— Ну вот и славно, — улыбнулся Фарлан, поднимаясь. — В таком случае, я могу быть свободен. У меня ещё кое-какие незавершённые дела, — он весело подмигнул Катарине, направляясь к выходу.
Катарина вздохнула. Ну вот и всё. Они с Леви остались вдвоём. Она упёрлась взглядом в пол, чувствуя, как заколотилось сердце в груди, потом осторожно подняла глаза, Леви молча собирал со стола чашки. Однако от Катарины не укрылось, что его движения были немного нервными. Они явно хотели поговорить друг с другом, но не находили слов. Похоже, стена дружбы вновь выросла между ними. Хотя нет. Какая стена дружбы? Стало хуже. Между ними возникла чёртова неловкость. Это пугало Катарину. Леви сполоснул чашки и убрал их на полку, совершенно не пытаясь хоть что-нибудь сказать. Катарина ощутила внезапный холод и озноб. Гусиная кожа выступила на её обнажённых руках. Катарина терпеливо ждала, сама не зная, чего именно.
— Что ж… — Леви чуть не подавился таким красноречивым вступлением. — Всё в порядке? — тупее вопроса он придумать просто не смог.
Что за херня с ним происходила? Он видел перед собой Катарину. Девушку, которую знал уже больше десяти лет. Человека, которого он искренне считал своим близким. Так почему он сейчас тушуется перед ней, как последний сопливый девственник? Леви не был заинтересован в отношениях с девушками, потому что, как правило, они сами интересовались им. Звучит парадоксально, но им почему-то нравилось его холодность и грубость в общении. Наверняка эти дуры считали себя особенными, способными заставить его по-настоящему почувствовать. Но всё, что чувствовал Леви, это — банальная скука. С девушками ему было скучно, хоть в петлю лезь. Особенно, когда они вдруг начинали с ним разговаривать. Когда молчат, ещё ничего. Некоторые из них и правда были красивые. Может, Леви никогда не бегал за женскими юбками и удивлялся поведению большинства мужчин, смыслом жизни которых было перетрахать всех девиц, что попадались на пути, но у него тоже были глаза и красивые девушки ему нравились. Но что они имели, кроме внешней красоты? Ни ума, ни фантазии. Он просто терпеть не мог надоедливых особ, которые из кожи вон лезли, лишь бы ему понравиться. Они выглядели такими неестественными и насквозь фальшивыми, что его тошнить от таких начинало. Но Катарина никогда не была одной из них. Она не утомляла его своим присутствием. Катарина была естественной во всех отношениях. Она никогда не воображала и не строила из себя того, кем не являлась. Для Леви она была чем-то чистым и светлым, чем-то святым, незыблемым и неприкосновенным. Её было приятно слушать и смотреть на неё тоже было приятно. Катарина была красивая. Он даже не заметил, когда она вдруг успела из нескладной девчонки стать такой… такой сексуальной. В какой момент он вдруг начал думать о ней? Подсознательно сравнивать каждую встречную девицу, понимая, что все они совершенно не то. Что он хотел Катарину в абсолютно всех смыслах этого слова? Это была не банальная похоть. Он даже подумать боялся о том, чтобы сделать с ней что-то подобное, словно от этого она запачкается и утратит свою невинную прелесть. Однако именно эта невинность почему-то его возбуждала. Леви начинал злиться от одной мысли, что когда-нибудь какой-то урод заберет её себе. И тогда Леви пришлось осознать одну простую вещь. Он любил её. Но самое удивительное, что он совершенно не знал, как к ней подступиться.
— Да, — тихо ответила Катарина.
Леви медленно подошел к ней и сел рядом.
— Катарина, — он тщательно подбирал слова. — Я хотел сказать что ты… Ну, то есть, я тебя…
Мысли Катарины отчаянно метались. Это становилось уже просто невыносимым. Терпеть это внутреннее напряжение было сродни пытке. Решение проблемы вдруг показалось ей простым как палка. Катарина сама наклонилась к его лицу. Её теплые губы встречаются с его чуть потрескавшимися. Целует осторожно, смущенно и в тоже время требовательно. Всего пару секунд, и Леви приводит себя в чувство и отвечает, проникая языком в её теплый рот. Он обвивает её руками, блуждает по спине и бёдрам, спускаясь ниже, позволяя себе абсолютно всё. Леви целует Катарину, тонет в ней, пытаясь понять, почему они всё ещё на этой проклятой земле. Катарина целует его так, будто кроме них никого больше нет в этом мире. Целует глубоко и нежно, запоминает это ощущение на всю свою оставшуюся жизнь. Тихий стон вырывается из уст Катарины, когда она чувствует разгорячённые губы на своей шее, его дыхание опаляет кожу, возникает порочное желание, из-за чего внизу живота начинает болезненно тянуть. Леви обнимает её, сжимая в своих тисках, её запах опьяняет похлеще алкоголя, настолько он сладок. Её тело распаляет желание, дурманит голову. Мир плывёт, а Леви уже потерялся в ощущениях, как и сама Катарина.
— Леви, — выдохнула она, когда он несильно укусил её нижнюю губу.
Она смущённо открыла глаза, видя, как он смотрит на неё с плохо скрываемой нежностью. Тяжело дыша, Леви прислонился своим лбом к её.
— Прости, — тихо сказал он. — Кажется, мне башню сорвало.
— Мне тоже, — Катарина улыбнулась, наконец почувствовав легкость.
Она любила его, и эта любовь заполняла каждую клеточку её тела. Хотелось сохранить это чувство внутри как можно дольше.
***
— Значит, ты всё-таки не смог забрать девчонку? — хмыкнул мужчина, налив себе в бокал виски.
— Нет, — вздохнул Ник. — Упрямая, — он вздохнул. — Иначе и быть не могло.
— Так стукнул бы её по голове, чего спрашивать?
Ник смерил собеседника недовольным взглядом.
— Сделаем вид, что я этого не слышал, — грозно сказал он. — Да и… ты бы видел пацана, что её охраняет. Я всяких уродов в жизни встречал, но это исключительный случай. Он мне скорее горло зубами перегрызёт, чем позволит прикоснуться к ней.
— Ох уж эта юношеская любовь, — расхохотался мужчина. — Сколько сердец она разбила.
Ник тяжело вздохнул.
— Я заплачу тебе, — решил он. — Приведи мне Катарину, но… Если я увижу на ней хоть какие-то следы рукоприкладства…
— Да понял я, понял, — фыркнули ему в ответ. — Доставлю тебе твою девицу в целости и сохранности, не сомневайся, — он задумался. — Слушай, а что в этой девке такого особенного? Неужели тебе на поверхности красивых баб не хватает?
— Не суй в это свой нос, — недовольно ответил Ник.
— Плати, — прямо сказали ему.
— Пока не увижу Катарину, ты не получишь ни монеты.
Молча осушив стакан с виски, мужчина многозначительно улыбнулся и, стуча каблуками по полу, удалился.
***
Катарина сидела на полу, обхватив руками колени. Было чертовски скучно. Со вздохом она упала на спину. Интересно, долго ей еще придется так жить? Она понимала беспокойство Леви в отношении себя и не хотела доставлять ему лишних хлопот. Но чувствовать себя слабачкой, которой нужна охрана, ей тоже не хотелось. А ещё ей в любом случае было необходимо появиться в приюте. Там остались её вещи. Их было до неприличия мало, но всё-таки они ей были нужны, и забрать их надо было до того момента, пока другие девчонки и воспитательницы не решили, что Катарина померла, и не разобрали их себе. Леви обещал проводить её, но куда-то ушёл. Может быстро сбегать, пока Леви не вернулся? Нет, это была плохая идея. Её пугала даже не встреча на улице со странными личностями, а реакция Леви, если её не будет, когда он вернётся. Слушать весь вечер о том, какая она безответственная дура, ей не улыбалось от слова совсем. Тем более, когда она нашла более приятный способ проводить вечера. И всё же долгое отсутствие Леви её беспокоило.
Леви торопливо зашёл в местный бар, оглядывая сидящих за столами людей.
— Кто это у нас здесь? — промурлыкала подошедшая к нему симпатичная блондинка, держащая в руках поднос.
Леви молча обошел её, направляясь к барной стойке.
— Какими судьбами? — поинтересовалась Фэй, разворачиваясь к нему и ставя на стол бутылку виски. — Дерьмо, конечно, но зато крепкое.
— Не надо, — отмахнулся Леви.
Фэй смерила его пытливым взглядом, явно ожидая, когда ей поведают о цели своего визита. Фэй вовсе не была дурой и понимала, что просто так он бы сюда не пришёл.
— Ты выяснила то, что я тебя просил?
Фэй картинно закатила глаза, закусив губу.
— Ну-у-у, — протянула она сладким голосом. — За информацию надо платить, ты же понимаешь?
Леви сдвинул брови к переносице.
— Хватит играть со мной, — прорычал он.
Фэй лишь звонко рассмеялась. Она видела людей насквозь. Даже таких, как Леви. Для неё это было равносильно выживанию.
— А кто сказал, что я играю? — прошептала она, наклоняясь к его лицу. — Я рискую своей шкурой. Здесь не любят, когда задают вопросы, а меня некому защитить.
— Хорошо, — кивнул Леви.
Девушка улыбнулась и обхватила пальцами его руку. У Фэй были красивые руки и длинные тонкие пальцы. Даже удивительно, учитывая её образ жизни. Однако Леви совершенно не понравилось столь дерзкое нарушение его личного пространства. Он не любил, когда к нему прикасались. Брезгливо он убрал её руку со своей.
— Не делай такое лицо, — оскорбилась Фэй. — У меня чистые руки.
— Ну да, — согласился Леви. — Интересно, кому из мужчин в этом городе ты ещё не дала?
— Тебе, — с усмешкой ответила Фэй. — Впрочем, это ещё не поздно исправить.
— Откажусь.
— Я и не рассчитывала, что ты согласишься. Хотя с тебя я бы даже денег не взяла. Скажи мне, что такого в этой девчонке кроме кукольной мордашки?
— Я не собираюсь обсуждать её с тобой.
Фэй поджала губы и, схватив тряпку, нервно протерла стол.
— Конечно, она тебе нравится. Такие, как она, всем нравятся, — она с вызовом заглянула Леви в голубые глаза. — Красивая, богиня… Такие как ты смотрят на неё и думают: «Какая хорошая девочка». А она пользуется этим. Я хотя бы не скрываю, чего хочу. Ты знаешь, что от меня ожидать, что я скажу или сделаю. Но при этом понятия не имеешь, какие мысли крутятся в её головке. А знаешь, что… Ни черта там нет. Пустота. Думает, что лучше, чем мы, потому что ей просто повезло. Мы ведь росли в равных условиях, так какого хера я сейчас стою здесь и наблюдаю этот твой осуждающий взгляд, а над ней ты так трясёшься?
Леви хмуро смотрел на девушку.
— Налей мне, — велел он.
Фэй молча достала стопку и плеснула в неё воняющую спиртом жидкость. Леви осушил её одним глотком.
— Ты права, это и правда дрянь, — заметил он.
— Ну да, — Фэй налила себе. — Зато дёшево и набухиваешься быстро.
— Знаешь, — Леви повертел в руке пустую стопку. — Я родился в борделе. С самого детства я наблюдал одну и ту же картину. Мою мать трахали каждый день. Мужчины, лица которых я даже не запоминал, приходили и делали с ней всё, что им приходило в голову. Я понятия не имею, кто мой грёбаный папаша, потому что мать и сама этого наверняка не знала. Подозреваю, что он даже не помнит, что когда-то трахнул какую-то там шлюху, — он снова осушил стакан, когда Фэй заботливо подлила туда порцию виски. — А потом она заболела и умерла. Думаешь, кто-то из тех мужиков, что наслаждались её телом, хоть раз пришёл её навестить? Помочь? Или кто-то из её продажных подруг? Или может, этот вонючий мужик, на которого она работала? Нет. Ты никому не нужен в этом мире. Вообще никому. Вот, что я понял в этой жизни. Но, — стопка со стуком опустилась на деревянную поверхность стойки, — ей я нужен. А она нужна мне. И не спрашивай меня почему, я понятия не имею. Я вообще нихера не понимаю в этой сраной жизни. Потому что моя жизнь — грязь. Сплошная грязь, от которой мне никогда не отмыться. Но Катарина чистая и, возможно, рядом с ней я тоже становлюсь немного чище.
Фэй отхлебнула виски прямо из горла.
— Да уж, — заключила она. — Тебе действительно не позавидуешь. Но почему ты сейчас говоришь всё это мне, а не ей?
Леви пожал плечами, беря из ее рук бутылку.
— А хер знает, — бросил он.
Фэй покачала головой.
— Это дерьмовый виски, — она посмотрела на мутную коричневую жидкость. — И мы с тобой совсем как этот виски.
Леви не мог с этим не согласиться. Дерьмовый виски, дерьмовая жизнь. Катарина. Вот, что в его жизни не было дерьмовым. И он цеплялся за неё, как за источник света. Свет, который скоро погаснет. Потому что у каждой грёбаной свечи рано или поздно заканчивается воск.
