Игра на выживание

      Леви со вздохом склонился над документами. Зачем Эрвин начал подсовывать ему эти дурацкие ведомости? Леви был последним человеком в Разведкорпусе, подходящим для бумажной работы. Он хорошо резал шеи титанов, но бумаги нагоняли на него скуку. Фарлан лениво крутился рядом. Его-то Эрвин всей этой бумажной белибердой не грузил. Вот почему он должен тратить свой вечер на подсчет того, сколько килограммов крупы они должны закупить на следующий год? А самое ужасное, что приобретенный в детстве «синдром отличника» не давал ему отнестись к этому заданию спустя рукава. И Леви по десять раз сверял и пересчитывал, лишь бы в бумагах всё сошлось идеально.       — Так значит, Эрвин все-таки решился выполнить свою угрозу и назначил тебя капитаном? — заметил Фарлан.       — Поверь мне, я не напрашивался, — раздражённо ответил Леви.       — Вообще, это логично, — хмыкнул Фарлан. — Лучше тебя в Разведкорпусе нет никого. Ты слышал, как тебя называют на улицах?       Леви кивнул. Конечно, слышал. Величайший воин человечества. Последнее время Леви вдруг начал замечать, что его нет-нет, да стали узнавать на улице. Откуда гражданские прознали об его успехах, он понятия не имел, но с радостью бы придушил этого человека. Самое ужасное, что многие при этом ещё и начинали пытаться с ним заговорить. Леви и так не испытывал желание болтать с совершенно незнакомыми ему людьми, но после того, как он в десятый раз слышал фразу: «На лошади вы кажетесь выше», разговор можно было считать законченным. Как-то Лекси со смехом сказала ему, что такими темпами его популярность закончится так же быстро, как и началась, потому что слух о том, что их обожаемый Леви — «обыкновенный грубый солдафон», быстро разнесется по королевству. Когда вообще бандит из Подземного города успел стать надеждой человечества? Видимо, в мире и правда все настолько дерьмово, если Леви стал символом сопротивления. Этот ярлык, что повесило на него общество. Когда Леви присваивают какую-то сверхспособность, то люди и в дальнейшем будут ждать от него таких же результатов, но соответствовать чьим-либо ожиданиям Леви не хотел. Впрочем, Леви уже и сам едва узнавал в себе мальчишку-оборванца из подземелья. Он провел в Разведкорпусе уже два года и за это время стал солдатом до мозга костей. Армейская жизнь сделала его более терпимым и спокойным.       А теперь ещё и это назначение капитаном. Всем этим продвижениям по службе он особого значение не придавал. А ведь капитан — это не только отчеты, ведомости и служебные записки. Это живые люди, находящиеся в прямом подчинении. И от того, насколько точно и быстро дать им приказы, зависит жизнь этих людей. Леви не боялся ответственности. Но он просто терпеть не мог, когда люди умирали. А они будут умирать. Умирать по его приказу. Странно, ведь всю свою сознательную жизнь Леви калечил и убивал других людей. И совесть не мучила, и спал по ночам спокойно. Но эти люди были его врагами, с насквозь прогнившей душонкой, они не заслуживали ничего кроме смерти. А сейчас речь идёт о его товарищах. Леви всегда удивлялся хладнокровию, с которым Эрвин сознательно подписывал своим людям смертные приговоры. Он понимал, что шлёт солдат на верную смерть, но всё равно посылал. Леви не чувствовал, что способен так же. Во всяком случае, ему совершенно не хотелось делать этот выбор. Ещё один чертовый выбор. Всю жизнь ему приходится делать различные выборы и, как правило, они не заканчиваются ничем хорошим. Поэтому Леви решил на этом не зацикливаться. Результат всё равно не предугадать.       Последнее время Разведкорпус вдруг обрёл у народа небывалую популярность. Видимо, всё дело в том, что правительство решительно собралось вернуть человечеству Стену Мария. Вернее, Разведкорпус должен был каким-то волшебным образом перебить всех прошедших за Стену титанов и заделать дыру в той же Стене. Для этого им выделили аж двадцать пять тысяч человек гражданских в помощь. Ну что же, титаны славно подкрепятся. Леви, да и любой из них понимал, что это просто попытка избавиться от лишних ртов. Беженцам за Стеной Роза были не рады и, не найдя, куда пристроить всех этих людей, власти просто решили отправить их обратно. Мол, сами у титанов свои же земли и отвоёвывайте. Мерзко до ужаса. Леви и раньше не питал никакой любви к правящей верхушке, а теперь и подавно.       — Завязывай уже, — скучающе сказал Фарлан. — Я жду тебя уже полчаса.       — Ещё раз говорю, что я с тобой никуда не пойду, — ответил Леви, не отрывая взгляда от бумаг.       — Боже, какой ты стал скучный, — заметил Черч. — Или теперь тебе интересна только компания нашего командующего? Ты ещё не забыл, как выглядит твой лучший друг?       — И кто же мне даст тебя забыть? — саркастично заметил Леви.       Фарлан неторопливо прошелся по кабинету, оглядывая полки.       — Я вижу, ты уже успел тут всё вылизать? — заметил он.       — До меня тут сидела какая-то свинья, — буркнули ему в ответ.       Фарлан усмехнулся, задумчиво уставился в окно и, к радости Леви, наконец, заткнулся. Правда минуты на две.       — Ты ведь был влюблён? — вдруг ни с того, ни с сего, выдал Фарлан.       Леви так обалдел от этого вопроса, что даже перестал писать и, оторвав глаза от бумаг, уставился на парня.       — Это к чему ты сейчас спросил?       — Ну, так ведь был, — настойчиво повторил Фарлан.       — Допустим, — кивнул Леви.       — И как это?       — Отвратительно, — заключил Леви, возвращаясь к своему занятию.       Фарлан удивился.       — Хочешь сказать, что Катарина была отвратительной?       — Катарина не была отвратительной, она была… — он запнулся. — Не важно. Все это кажется поначалу классным, но в итоге оказывается самой дерьмовой вещью, что с тобой может произойти.       — Но что-то же ты чувствовал до всего этого? — настаивал Фарлан.       — Да не знаю я, — отмахнулся Леви. — Помню только, что мне ничего в жизни так сильно не хотелось, — он вздохнул.       — И всё?       — Что ты пристал ко мне?! — вспылил Леви. — Ты что, влюбился в кого-то?       — Вовсе нет, — ответил Фарлан.       — Тогда к чему сейчас был весь этот допрос?       Фарлан, оперевшись руками на стол, вырвал у Леви из рук ручку.       — К тому, что, может быть, у меня всё будет несколько более удачно, чем у тебя, если ты сейчас же не оторвешь свою задницу от стула.       Леви устало потер переносицу.       — Фарлан, у меня куча дел. Через неделю мы и ещё двадцать пять тысяч гражданских выходим на земли за Стеной Мария. Я понимаю, что большая часть этих людей умрёт, но хотелось бы всё-таки сделать так, чтобы хоть кто-то вернулся.       — Сердце за человечество, — согласно кивнул Фарлан. — Я помню. Но мы с тобой хоть иногда можем побыть не солдатами Разведкорпуса, а обычными людьми. Мы ведь ещё молоды. Вот, когда тебе стукнет тридцать, я даже слова не скажу, тухни в своем кабинете хоть сутками напролёт.       — Если через четыре года ты и правда поклянешься оставить меня в покое, то так уж и быть, — Леви встал со стула.

***

      Не то, чтобы Леви не любил все эти неформальные вечера, но порой они и правда были необходимы. В такие минуты они хоть ненадолго могли забыть о титанах и том, что за ними давно уже по пятам ходит Смерть. Они могли просто болтать, пить чай или что-нибудь покрепче и даже, что казалось просто глупым и неуместными, мечтать. Мечтать о том, что когда-нибудь они добьются своей цели, что титаны исчезнут и они начнут вести другую, совершенно обычную жизнь, женятся, заведут детей или что-нибудь ещё в подобном наивном плане. Леви такими мечтами себе голову не забивал даже в подобные часы передышки. Он и до Разведкорпуса к такой жизни не стремился, а теперь уж и подавно. По-честному, так он и не знал, чем бы вообще занимался, не будь в их мире титанов и Разведкорпуса. Так и влачил бы и дальше несчастное существование в Подземном городе? Хер его знает. Да и не всё ли равно? Мечты это просто мечты. И в их случае они несбыточны. Леви никогда не мечтал оказаться в Разведкорпусе, однако он здесь и теперь никто уже и не представлял себе разведку без Леви. Тут он пришелся весьма кстати. Пусть и встретили его нерадостно, но сейчас его уважали. И этого уважения он добился только собственным трудом.       — Капитан, вы сегодня какой-то задумчивый, — обратилась к нему Петра Рал.       Капитан. Леви сначала и не понял, что обращаются к нему. Интересно, привыкнет ли он когда-нибудь к подобному обращению? Наверняка. Человек такая тварь, ко всему привыкает. А Петра теперь его подчинённая. Даже странно как-то.       — Можешь продолжать называть меня Леви, мы сейчас не на службе, — он сделал глоток чая.       Девушка смущённо кивнула. У Петры было милое девичье личико, большие карие глаза и рыжие волосы. Петра была мила, добра и улыбчива, если дело не касалось титанов. В бою Петра была безжалостна, точна и смертоносна. Как такая хрупкая малышка могла противостоять этим уродливым титанам? Это вызывало у Леви уважение. А ещё Петра была единственной девушкой в его отряде. Он не хотел относиться к ней по-особенному, но почему-то хотелось её выделять. И нет. Леви вовсе не испытывал к ней чувств. Просто она была девушкой. Хотя, отговорки это всё. Просто Петра была похожа на Катарину. Он заметил это ещё в их первую встречу. И не только внешностью, но и характером. Но заводить с ней отношения в планы Леви не входило от слова совсем. Леви не хотелось отношений. Пустить кого-то в свое сердце, а потом увидеть, как её сожрет титан. Ну уж нет. Да и это получался какой-то самообман. Петра — не Катарина и никогда не будет Катариной. Почему он вообще всё ещё о ней вспоминал? Это случалось редко, особенно в сравнении с тем, что было года два-три назад, когда Катарина занимала большинство его мыслей. Сейчас он мог не думать о ней месяц или даже больше, а потом вдруг вспоминал. И накатывала какая-то необъяснимая тоска. Она быстро проходила, но всё же. Фарлан советовал отвлечься и найти себе какую-нибудь девчонку. Не обязательно в неё влюбляться, но все же приятнее, когда кто-то греет твою постель. Но в последнее время трахался Леви только с обрушившимся на него бесконечным потоком документов.       Вечер протекал мимо него и это заметила не только Петра. Может, зря Леви пошёл на эту провокацию Фарлана и пришел сюда? Другу и так было неплохо. Фарлан умел быть душой компании. Леви же всегда молча сидел где-то в углу и наблюдал, как другие веселятся. Так было всегда. Как-то Фарлан даже заметил, что за все годы их дружбы ни разу не видел, чтобы Леви смеялся над чем-то. Он и улыбался-то редко. Леви по-честному и сам-то не сразу вспомнил, чтобы хоть над чем-то смеялся. А потом вспомнил. Даже пару случаев. И оба были так или иначе связаны с Катариной. Она всегда умела выводить его на эмоции. Опять чёртова Катарина. Да что же это такое? Леви совершенно не хотелось её вспоминать.       — Ты сегодня особенно не весел, — прокомментировала Мария Райт, ставя перед Леви чашку с чаем. — Все уже разошлись, а ты даже не заметил.       Оставшись без дома и денег, Мария наверняка бы вошла в состав той компании беженцев и была бы незамедлительно сослана на осваиваемые земли, но иметь сестру-солдата Разведкорпуса и дядю в министерстве явно было полезно. Мария хорошо разбиралась в лекарствах и быстро освоила какие-то основы медицины. Их штатный доктор души в девушке не чаял и так как был уже стар, явно задался целью вырастить из Марии первоклассного врача. Сама Мария, первоначально бледневшая от одного вида оторванных человеческих конечностей, за год явно поднаторела и даже приобрела какую-то жесткость. Казалось, ей даже начало это нравиться. Во всяком случае, она старалась и никогда не жаловалась и не плакала. По крайней мере, Леви этого не замечал.       — Настроение не то, — Леви сделал глоток. — Что это за чай?       — Гибискус, — ответила Мария. — Если тебе не нравится, то могу сделать другой. Может быть, мяты добавить? У тебя все ещё проблемы со сном?       — Нет, — покачал головой Леви. — Всё в порядке. Просто не могу веселиться, зная, что через пару дней мы выступаем на самое сомнительное предприятие в моей жизни.       — Да уж, — согласно вздохнула Мария, садясь рядом с ним на стул. — Сейчас в лазарете никого нет. Я целыми днями протираю полки, пересчитываю пробирки и читаю медицинские учебники, даже скучно как-то. Но это лучше, чем тогда, когда вы возвращаетесь из очередной вылазки, — она поёжилась. — На моих руках уже умерло два человека.       — Это только начало, — хмыкнул Леви.       — Если ты меня хотел вот так подбодрить, то у тебя плохо получилось, — усмехнулась Мария.       — Ну, прости, — Леви отхлебнул чая. — Утешение не по моей части. Просто знай, чем быстрее ты привыкнешь к смерти, тем лучше.       Мария вздохнула. Леви едва скользнул по девушке глазами. Тяжёлые тёмные кудри спускались вниз до тонкой талии. Она едва заметно покусывала себе губы, нервно сжимая тонкими пальцами чашку.       — Это я попросила Фарлана, чтобы он уговорил тебя прийти, — вдруг выпалила она.       — Зачем? — спросил Леви.       Хотя, это был глупый вопрос. Он давно уже знал, что Мария Райт явно не ровно к нему дышит. Год назад, в Сигансине, он спас её от титана. И это явно произвело на неё впечатление. Девушки любят искать знаки там, где их вовсе и нет.       — Это все ни к чему, — Леви со стуком поставил чашку на стол. — Мне пора.       — Подожди, — Мария вдруг перехватила его руку.       Леви на пару секунд задержался взглядом на её теле. У Марии была хорошая фигура. И не толстая, и не худая. Идеально. Что ему мешало? Он не хотел, чтобы она придумывала себе всякую романтическую фигню.       — Не надо в меня влюбляться, — сказал он, смотря девушке прямо в зелёные глаза, стараясь донести это до неё как можно мягче. — Я последний человек, который подходит для этой роли.       Слова эти ножом пронзили её сердце.       — Откуда ты знаешь? — смело поинтересовалась девушка.       Леви хмыкнул. Понимала ли она, на что собиралась себя подписать?       — Это первое правило: никаких влюбленностей и привязанностей, — заметил парень.       — А если я согласна?       Леви выгнул бровь. Уже интересней. Хотел ли он её? Определенно. Он мужчина, она женщина и это естественно. Стыдно признаться, но женщины у него не было уже года четыре. Сначала он все надеялся вернуть Катарину, а потом случился Разведкорпус. Леви никогда не был помешанным на сексе, как большинство мужчин. Вон взять того же Фарлана. Леви бы ни за что не стал тратить свое время для того, чтобы охмурить очередную представительницу женского пола. Но если она сама себя предлагает, то почему он должен отказываться?       Мария вдруг поцеловала его. Быстро, необдуманно, страстно. И Леви отреагировал моментально. Потому что вдруг захотелось послать все к чёрту и просто забыться. Забыться на одну пресловутую ночь. Хотя бы это он мог себе позволить. И он позволил. Мария задохнулась, сошла с ума, но сегодня ей было это необходимо. Да и не только сегодня. Она бы отдала Леви свое сердце, но оно было ему не нужно. Так пусть он хотя бы возьмет её тело. Тогда это показалось ей хорошим решением проблемы. Только намного позже она поняла, насколько сильно ошибалась.