***
*** Редко что могло привести Гермиону в настоящий восторг. Даже если и случалось в ее жизни нечто прекрасное и замечательное, она старалась всячески себя сдерживать. Но только не в этот раз. На сегодняшнем уроке зельеварения профессор Снейп объявил о том, что набирает студентов для дополнительных занятий по зельям, на которых они будут… — Заниматься исследованиями, Рон! Что может быть лучше? — Да что угодно, — буркнул Рон, шагая рядом с девочкой. Он был не в настроении, потому что сразу после объявления о дополнительных зельях Снейп устроил им контрольную, к которой никто не был готов. Кроме Гермионы, разумеется. Шедший рядом Гарри был слишком отстранен, чтобы участвовать в беседе. Он вспоминал свои ответы к контрольной, гадая, как много ошибок совершил. В последнем вопросе был ответ про златоглазки или дурман-траву? Или речь шла вообще о другом? — Нам нужно будет пройти самые настоящие испытания, и только потом профессор Снейп выберет лучших, — Гермиона захлебывалась словами, — Как ты думаешь, какие будут вопросы в теоретической части? А какое мне зелье сварить на практике? Профессор сказал, что можно любое, и у меня есть несколько на примете, но я сомневаюсь… Рон, ты не слушаешь! — У тебя есть зелья на примете, — Рон постарался вздохнуть не слишком явно, — Я все слушаю. Я не понимаю, зачем тебе это. Гермиона непонимающе нахмурилась и взмахнула руками: — Ну как же? Мы будем ставить эксперименты, проводить исследования, кучу опытов. Это же так интересно! Может быть, однажды я сумею написать статью. Или совершить открытие… Гарри, а ты чего молчишь? — В вопросе про свойства валерианы — их было пять или шесть?***
*** Больше, чем глупость людей, Снейп не любил только их постоянное желание встретиться и что-то обсудить. И ладно бы собрание Ордена, там количество пустых разговоров было сведено почти к нулю (усилиями Северуса, разумеется), но кто придумал педсоветы? Тратить целый час каждую неделю, чтобы посидеть в кресле со скучающим лицом — последние годы это стало непозволительной роскошью. Слушая разглагольствования коллег о Министерстве, учебной программе, бумажной волоките, нехватке учебных пособий, разбитых носах, безнравственности нынешнего поколения, которое даже галстук завязать нормально не может, Снейп почти физически ощущал, что теряет время. Мерлина ради, ему надо сварить зелье, в состав которого входят такие ингредиенты, за хранение которых светит в лучшем случае Азкабан, а ему рассказывают про двух первокурсников, сцепившихся в библиотеке. Снейп перевел ленивый взгляд на Люпина, расположившегося в самом дальнем конце их «стола для собраний» и позволил себе горькую усмешку. Волк все еще не мог поверить в свою новую, полностью человеческую сущность, и по старой привычке старался быть неприметным и занимать как можно меньше места. Казалось, дай ему волю, он бы с радостью подождал окончания собрания за дверью, но вместо этого Люпин лишь нервно одергивал края потрепанной мантии и излишне сосредоточенно слушал директора. Мимоходом Северус оценил внешнее состояние коллеги: мешки под глазами стали значительно меньше, черты лица уже не были такими заостренными, а белесые шрамы от когтей почти не привлекали внимания. Снейп сделал для него все, что мог, и даже больше. Теперь Люпин не его забота. Северус сосредоточился на разговоре, неожиданно перешедшем на повышенные тона. — Профессор Дамблдор, с дементорами нужно что-то делать! — профессор Стебль, кто же еще, — Мои студенты стали чаще жаловаться на плохое самочувствие. Особенно первокурсники. Дети еще слишком маленькие, чтобы сталкиваться с подобным. Снейп в своей жизни не знал никого, кто в принципе был бы готов к подобному столкновению. — Помона, — Дамблдор примирительно поднял руку, — Увы, но таковы реалии. Дементоры призваны поддерживать порядок, и держатся они строго по периметру территории замка. — Едва ли это как-то повышает общую безопасность школы, — Минерва недовольно поджала губы, — Мне не нравится, что Министерство сует нос в дела Хогвартса. — Это не нравится никому, — директор протер краем мантии свои очки и снова водрузил их на нос, — Но в данной ситуации мы бессильны. Любое наше противодействие может лишь усугубить положение. Остается надеяться, что Блэка скоро поймают. Северус сделал вид, что не заметил пристальный взгляд Дамблдора. Не имеет значения, как дела обстоят на самом деле, общественность уверена в том, что Блэк — убийца и безумец. Им придется тщательно готовить почву, прежде чем выводить Сириуса в свет. Если они его найдут, конечно. И остается только уповать на то, что они окажутся быстрее министерских авроров.***
*** Гарри подставил лицо холодному ветру и сделал глубокий вдох. Тренировка по квиддичу затянулась, и он чувствовал себя особенно усталым. Закинув сумку с вещами за спину, он кинул быстрый взгляд на Рона, который одним укусом отхватил от лакричной палочки добрую половину. Гарри с грустью подумал о том, что на ужин он не успевает. — Эй, я и тебе взял, — Рон пихнул его в плечо, — Не кисни. Порывшись в глубоких карманах мантии, Уизли извлек пару сэндвичей в вощеной бумаге и протянул другу. Гарри церемониться не стал, сразу вгрызаясь в сэндвич зубами. Оба направились по тропинке к замку неспешным шагом. В сгустившихся сумерках никого не было видно. — А Гермиона? — поинтересовался мальчик в перерыве между укусами. — В библиотеке, — вздохнул Рон, дожевывая сладость, — Совсем свихнулась со своим Снейпом. Хочет приготовить ему какое-то сложнющее зелье, а вместо ответов на вопросы — написать трактат. Гарри и сам не понимал такую страстную одержимость Гермионы, но решил не развивать тему. — Ты, кстати, поговорил с вашей прорицательницей? Рон закатил глаза: — Ага. Точнее, поговорили Лаванда и Патил. Но я рядом постоял и послушал, все окей. Гарри выдавил что-то нечленораздельное, дожевывая сэндвич, и отряхнул руки от крошек о джинсы. Рон продолжил. — Трелони сказала, что пророчества хранятся в Министерстве, в Отделе тайн. Куча таких вот шариков, чуть больше снитча, — Уизли показал руками сферу, — И прослушать пророчество могут только те, о ком оно сделано. Такие дела. — И чего, когда в Министерство? Рон хихикнул, а потом посмотрел на друга, чтобы оценить степень его серьезности. По лицу Гарри было невозможно ничего понять, да и сам мальчик не мог сказать, как им быть в сложившейся ситуации. — На самом деле, я думал о копиях, — Рон пнул подвернувшийся ему под ноги камень, и Гарри на автомате принял пас, — Не может ведь быть, чтобы пророчество было только в одном экземпляре? Гарри только пожал плечами, отчего его спортивная сумка сорвалась с плеча, и он привычным движением закинул ее обратно. — Мне не нравится, что мы снова заходим в тупик… — Тихо, — вдруг шикнул Рон, и потянул Гарри за рукав, заставляя его присесть. Сидя на корточках, оба соблюдали тишину. Рон, прищурившись, вглядывался во тьму, Гарри с отстраненно-философским видом молча наблюдал за другом. — Рон, ты чего? — шепотом спросил мальчик. — Тихо, — отмахнулся Рон, — Я ничего не вижу. Гарри закатил глаза и огляделся по сторонам. Они замерли прямо посреди тропинки, совсем недалеко от замка. От порыва холодного ветра мальчик поежился, думая, что было весьма опрометчиво довольствоваться одной только толстовкой, пусть сентябрь и выдался довольно теплым. — Смотри туда, — Рон снова дернул Гарри за рукав и указал в сторону теплиц, — Там кто-то есть. — Кто? — Я не знаю. Пошли посмотрим. Мальчики переглянулись, а затем достали волшебные палочки. Крадучись, в полуприсяде они добрались до ближайшей теплицы и заглянули за угол. — Ааа, — облегченно выдохнул Рон, выпрямляясь, — Просто собака. Иди сюда, хороший мальчик! Уизли сделал шаг по направлению к собаке, но та ощерила зубы и глухо зарычала. — Рон, ты ей не нравишься, — предупредил Гарри, не спеша опускать палочку, — Лучше отойди. Тот только отмахнулся и присел на корточки. — Не бойся меня, — Рон показал собаке свои безоружные руки, — Мы пришли с миром. Видимо, речь была не слишком убедительна, потому что собака снова зарычала и попятилась. — Странно, что она не бежит от нас, — тихо отметил Гарри, — Если мы так уж ей не нравимся. — Иди сюда. Присядь рядом. Гарри не был уверен, что фраза относится к нему, но на всякий случай быстро выполнил требуемое и внимательнее взглянул на пса. Тот был явно потрепан жизнью, о чем говорили расцарапанный бок, спутавшаяся шерсть и дранные уши. Несмотря на свой облик, собака не казалась испуганной, скорее настороженной и готовой в случае чего драться за свою жизнь. — Я — Рон Уизли, — Рон тем временем продолжал переговоры, — А это — Гарри Поттер. Мой друг. На последних словах собака резко вскинула голову и перевела взгляд на Гарри. Мальчик едва не отшатнулся, испугавшись таких ясных, внимательных глаз пса. Ну не может собака смотреть на него таким разумным взглядом. — Как мы его назовем? — Рон подобрался совсем близко и уже протянул было руку, чтобы погладить животное, как собака резво отшатнулась. Обойдя мальчишек по кругу и потянув носом воздух, она подошла к Гарри и ткнулась ему носом в ладонь. Рон был разочарован. — Почему она выбрала тебя? — Ты уверен, что это «она»? — Гарри с осторожностью опустил руку собаке на голову и неуверенно погладил. В некотором смущении Рон оглядел собаку и обратился к другу: — Это мальчик. Можем звать его Аквамарин. В честь его глаз. Гарри хмыкнул. — Не знал, что в душе ты поэт. — Отстань, — буркнул смутившийся Рон и поднялся с корточек, — Пошли, нужно его устроить. — Устроить? — А ты хочешь оставить его здесь? — Рон развел руками, — Этот парень выглядит не очень-то довольным жизнью на улице. Гарри был готов схватиться за голову. — Где мы его устроим? В общей гостиной? Или под кроватью в спальне? Взглянув на друга, Гарри понял, что у того уже готов план. — Аквамарин, пошли. Будем о тебе заботиться, — Рон махнул рукой, и оба мальчика вместе с собакой поторопились вернуться в замок. О том, как именно на эту историю отреагирует Гермиона, оба предпочитали не думать.