***
Снейп медленно вышел из камина, но не торопился пройти вглубь комнаты. Неспешно обводя помещение взглядом, он взмахом руки заставил исчезнуть осевшую на ботинках каминную пыль. На хозяина дома он принципиально не смотрел, вместо этого сосредоточив свое внимание на подранных обоях, сбитых углах шкафов и силуэтах мебели, сдвинутой в угол и накрытой чехлами от пыли. — Снейп, — голос Блэка больше напоминал лязг или скрежетание давно не смазываемых петель на двери, и Северус нехотя отметил, что у того явно проблемы с гортанью: слишком долго не разговаривал или, наоборот, сорвал голос в Азкабане? Снейп повернулся к Блэку всем корпусом и быстро мазнул по нему взглядом. Волосы, пусть и чистые, находились в беспорядке, и если раньше подобную небрежность некоторые интеллектуально неодаренные студентки могли назвать очаровательной, чем Блэк, очевидно, гордился, то теперь было похоже, что ему было просто все равно, как он выглядит. Скуловые кости выделялись на лице сильнее всего, перетягивая внимание даже от глубоких синяков под глазами и общей бледности кожи. — Блэк, — поприветствовал его Северус и сделал шаг навстречу, — Я здесь по делу. Блэк фыркнул, переступил с ноги на ногу, дернул рукой, будто хотел протянуть ее для рукопожатия (и Снейп честно признался себе, что не знает, как бы отреагировал на подобный жест), а затем мотнул головой в сторону выхода из комнаты. Снейпу подумалось, что собачьих повадок в нем гораздо больше человеческих. — Альбус говорил, — слова давались ему с явным трудом, Блэк будто выплевывал их, — Что тебе нужна библиотека… Снейп кивнул, радуясь, что ему не придется самому вводить Блэка в курс дела. — Также я проверю твое состояние, — добавил Северус и, увидев оскал на лице обернувшегося к нему Блэка, коснулся двумя пальцами виска, — Ментальное, в первую очередь. — Мне не нужно твое участие, — рыкнул Блэк, поднимаясь по лестнице и то и дело оглядываясь, будто не доверял Снейпу и хотел все время держать его в поле зрения, — Меня уже осматривала Помфри. И я пью зелья. — Рад за тебя, — равнодушно сказал Снейп, останавливаясь в нескольких шагах от замершего рядом с дверью Блэка, — Кто, по-твоему, их варит? — Пытаешься набить себе цену? Я благодарен, ясно? — в рычании Блэка было гораздо больше бессильной злости, нежели благодарности, но Северус списал все на побочный эффект от тюрьмы и решил не реагировать. — Мне не нужна твоя благодарность, — спокойно сказал он, — Я здесь исключительно в корыстных целях. Чем быстрее ты придешь в норму… — Снейп поморщился и исправил сам себя, — Или в ее подобие… Тем быстрее тебе можно будет поручить дело. — Какое дело? — Блэк предсказуемо сверкнул глазами, стоило сказать, что для него нашлось задание. Будто гончая, почуявшая след, усмехнулся Снейп про себя. — Связанное с Темным лордом, — Северус кинул Блэку еще одну подачку, надеясь, что этого будет достаточно, — Может, уже зайдем внутрь? Блэк смотрел так внимательно, будто заподозрил, что под личиной Снейпа к нему в дом ворвался кто-то еще. В конце концов, быстро облизнув в предвкушении губы, Блэк отвернулся. — Ты мне не врешь, — пробормотал он себе под нос и, вытянув из кармана волшебную палочку, рассек себе ладонь. Снейп решил не говорить, что, если бы врал, Блэк узнал бы об этом последним. — Сделай так же, — Блэк продемонстрировал Снейпу окровавленную руку и все-таки протянул ее для рукопожатия. Северус вздохнул. Выполнив требуемое, он крепко сжал Блэку руку, дождался, пока тот произнесет нужные латинские слова, а затем разорвал контакт. — Можешь входить, — Блэк открыл дверь, пропуская Северуса в библиотеку первым. Помещение было огромным, однако многочисленные шкафы с книгами скрадывали пространство, и даже высокие потолки от этого не спасали. Внутри было темно и пыльно, и если на первое Снейп не обратил внимания, то от второго почувствовал раздражение. Он вынул палочку, сделал ей длинное движение и, после того, как по библиотеке прокатился поток воздуха, собирающего всю скопившуюся пыль, прошел внутрь. — Зажги свет, — приказал Снейп, идя вдоль ряда шкафов и исследуя их содержимое. Библиотека была действительно хорошей, впрочем, другого Северус и не ожидал. Полки не были забиты битком, однако в их ситуации качество было важнее количества: несколько увиденных Снейпом фолиантов входили в категорию «редкое», а это давало надежду найти что-то действительно стоящее. Пока Снейп раздумывал, какую часть работы можно поручить Блэку, тот подкрался к нему со спины. Хотел напугать? Как по-мальчишески. — Какие книги тебе нужны? — Я составлю список, — ответил Снейп, не отвлекаясь от полок. Блэк позади него лязгнул зубами. Злится, подумал Северус с невидимой улыбкой на губах. — Так составляй и выметайся, — Блэк швырял в него слова словно камни в жестяное ведро. — Я пришлю письмо, — Снейп наконец соизволил обернуться, — Сегодня я хотел только получить доступ в библиотеку и оценить содержимое. Здесь много хороших книг. Читал что-нибудь? Северус задал вопрос почти ласково и с удовольствием наблюдал, как у Блэка от гнева раздуваются ноздри. Дразнить его все еще было приятно, даже спустя много лет. Снейп хотел было поспорить с самим собой, набросится ли Блэк на него прямо сейчас или будет пыхтеть еще несколько минут, как неожиданно Блэк резко выдохнул, откинул знакомым жестом волосы, спадающие на лицо, и успокоился. — Читал. И много. — Тогда ты не окажешься бесполезным, — Снейп удовлетворенно кивнул, возвращая себе серьезный настрой, — Пошли, я проверю твою бедовую голову. — Далеко ты не полезешь, — жестко предупредил Блэк и повел Снейпа вглубь библиотеки. — Конечно, нет, — успокоил его Северус, послушно идя следом, — Только оценю состояние. Я бы не взялся за тебя, даже если бы ты умолял меня об этом. Не хватит квалификации. — Ты слышал о нашем родовом проклятии? — Блэк привел их к одному из столов в центре помещения и взгромоздился на него. — Нет, — Снейп осторожно шагнул ближе. Блэк поморщился и дернул ногой: он явно не хотел ничего объяснять. — Блэки всегда славились проблемами с головой, — Блэк коснулся виска, а затем отвернулся от Снейпа, рассказывая куда-то в сторону, — Это проклятие обрушивается на одного или двух членов семьи раз в поколение. У кого-то развивается паранойя, у кого-то — нарциссизм, очень редко — шизофрения… — Блэк замолк на некоторое время, задумавшись, а потом посмотрел на Снейпа, — Слышал когда-нибудь такие слова? Люди обычно… не в курсе. Что такое бывает. — Слышал, — отозвался Снейп, надеясь, что ни одна эмоция не отражается на его лице, — В таком случае, твое поведение… Становится понятным. — Тогда можешь попробовать угадать, что у меня, — Блэк махнул рукой и опустил голову, частично прячась за волосами. Снейп не был готов к подобному. Он не хотел видеть Блэка таким уязвимым. Он предпочел бы выслушивать оскорбления и насмешки, отвечать на них, а на худой конец — ввязаться в драку, может быть, даже на кулаках. Но только не видеть, как Блэк, всегда готовый рваться в бой, сейчас склонил голову, будто признавая поражение. Не перед Снейпом, перед болезнью. Это было хуже всего. — В детстве мне казалось, что у тебя дефицит внимания, — Снейп начал издалека, но не из лишней деликатности, а для того, чтобы дать себе время подумать о симптомах. Блэк фыркнул, качая головой. — Но тогда я понятия не имел, что это на самом деле значит. Сейчас… — Северус замолчал, вспоминая школьные годы и поведение Блэка, а затем картинка в его голове сложилась, — Сейчас я бы сказал, что у тебя биполярное расстройство. Минуту, показавшуюся Снейпу вечностью, они находились в полном молчании, а затем Блэк подал голос: — Десять очков Слизерин, профессор. Снейп не знал, что сказать и как отреагировать. Сделать вид, будто в этом нет ничего такого? Это было бы очевидной ложью. Выразить сочувствие? Снейп не умел, да и они с Блэком были не в тех отношениях, чтобы подобное было уместно. Так что он должен сказать? — Много людей знает об этом? Блэк в очередной раз фыркнул и скрестил ноги, закрываясь от Снейпа хотя бы так. — Знал только Джеймс. Когда все случилось в первый раз, я сбежал из дома. Как раз к нему. А уже его родители заподозрили неладное. Сначала меня часто шарашило, а потом стало полегче — раз или два в полгода. И фазы были короткие. Там было хуже всего. Невыносимо. Уточнять, что именно подразумевалось под там, не было нужды. Снейп чувствовал, как холодеют у него пальцы. — Сколько длилась самая длинная фаза? — Четыреста двенадцать дней, — Блэк ответил, не задумываясь, — Спустя месяц, как я оказался там. Это был депрессивный эпизод. Потом пару лет все было в порядке, а дальше меня снова начало штормить… — Ты понимаешь, — Снейп сделал паузу, — Что тебе нужна помощь ментального целителя? Блэк вскинул голову, оскалился и выплюнул Снейпу в лицо: — Ты, наверное, не в курсе, но я был в тюрьме, а не в санатории. В тюрьме, Снейп!.. — Я знаю, — Северус приложил все силы, чтобы не отшатнуться и говорить спокойно, — Я тоже там был. Потому и говорю про помощь. — Я поищу кого-нибудь… — Блэк облизал сохнущие губы, хрустнул пальцами и скрестил руки на груди, — Все, Снейп, приступай уже! Достало видеть твою кислую рожу!.. Снейп был готов поклясться, что его лицо оставалось бесстрастным на протяжении всей беседы, однако спорить с Блэком сейчас было совершенно неразумно. В конце концов, у него сегодня еще есть дела, и засиживаться в гостях, слушая истории о семейных диагнозах, он точно не планировал. Снейп протянул руку и, видя, с какими эмоциями Блэк на нее смотрит, жестко предупредил: — Будешь кусаться — дам по зубам. Затем он медленно положил руку Блэку на голову, большим пальцем коснувшись центра лба, не уверенный, что тот стерпит столь покровительственный жест. Однако Блэк вопреки всему молчал и даже закрыл глаза, и тогда, уверившись, что ему не предстоит в скором времени отбиваться от ударов или укусов, Северус приступил к работе.***
В другой день и в другое время Гермиона была бы очарована волшебной деревней: она бы ни за что не прошла мимо маленьких уютных магазинчиков, торговавших всякой магической снедью, пахнущих свежей выпечкой пекарен, лавок с товарами для школьников вроде пергаментов или гусиных перьев и уж точно бы заглянула в книжный магазин. В другое время. Сейчас, надвинув капюшон зимней мантии посильнее, Гермиона надеялась, что не привлекает к себе лишнего внимания. У нее и без того было мало времени и тратить его на объяснения, почему она находится на тихой улице вдали от однокурсников, шума и веселой суеты совершенно одна, ей не хотелось. У Гермионы был четкий план: воспользоваться камином в «Кабаньей голове», оказаться в Лютном переулке, найти пару книг с информацией о крестражах, а затем быстро вернуться в Хогсмид. Если она будет аккуратна, никто ничего даже не заметит. Все просто. Это не займет много времени. Сунув руки в карманы мантии, Гермиона одной из них крепко сжимала волшебную палочку. Даже если что-то пойдет не так, что угодно, она сумеет себя защитить, в конце концов, она одна из лучших на курсе по защите от темных искусств. Перед тем, как зайти в нужный ей трактир, Гермиона огляделась по сторонам, но вокруг никого не было: студенты остались в нескольких улицах от нее, в центре деревни, а профессора наверняка были где-то неподалеку. Пока все шло хорошо. Внутри «Кабаньей головы» было слишком темно и пусто. Вытирая ноги о коврик, Гермиона оглядела все помещение из-под капюшона, скрывавшего ее лицо, и осталась довольна. В трактире никого не было, не считая одного человека за столиком в дальнем углу, который, по ее мнению, давно утратил связь с реальностью, о чем говорила почти пустая мутная бутылка с янтарной жидкостью на дне. За барной стойкой никого не было, видимо, хозяин бара отсутствовал или находился в подсобке, и Гермиона порадовалась, что ей не придется изображать случайную туристку и заказывать себе что-то из напитков, чтобы потянуть время и дождаться полного одиночества: ей был нужен исключительно камин. За несколько быстрых шагов она подошла ближе к камину, убедилась, что в миске на каминной полке хватает летучего пороха, и, оставив рядом с миской монетку, шагнула внутрь. Летучий порох на ощупь был словно свежая зола и сыпался сквозь пальцы, зажатые в кулак. Гермиона выдохнула, подняла руку с порохом на уровень груди, сосредоточилась на координатах, а затем исчезла в вихрях зеленого пламени. В «Кабаньей голове» она пробыла не больше минуты, так никем и не замеченная. Перемещение вышло сносным: пусть Гермиону и зашатало, и она едва не поскользнулась на предтопочной площадке, она по крайней мере не упала и не привлекла к себе лишнего внимания. Быстро выскочив из камина в «Дырявом котле», Гермиона вышла на Косую аллею и сначала не узнала эту улицу, так непривычно она выглядела. Исчезли толпы шумных школьников и сопровождающих их родителей, магазинчики больше не пестрели яркими вывесками, сражаясь за внимание посетителей, а столики летних кафе были убраны до лучших времен. Гермиона оглядела Косую аллею, спотыкаясь взглядом о редких прохожих и пытаясь вспомнить, в какой стороне находится Лютный переулок. Сделав несколько неуверенных шагов в сторону лавки Олливандера (кажется, именно там был нужный ей поворот), Гермиона удостоверилась, что кожаный мешочек с монетами все еще висит у нее на шее. Признаться, она совершенно не знала, сколько могут стоить редкие книги, поэтому взяла с собой все деньги, которые у нее только были. По меркам самой Гермионы сумма была внушительной: четырнадцать галлеонов и восемь сиклей. Это те деньги, которые дарили ей родственники на праздники, а также те, которые она заработала сама этим летом, помогая по полдня в местной библиотеке. Спустя несколько поворотов на мелкие улицы, Гермиона оказалась вдалеке от Косой аллеи и уже почти уверилась, что потерялась и нужно возвращаться назад, как заметила каменную арку и ступени, ведущие вниз — к Лютному переулку. Переулок выглядел отталкивающе: ступени уходили вниз, будто уводили путника глубоко под землю, где уже не было ни солнечного света, ни тепла. Гермиона поежилась, однако собрала все силы и решительно направилась к своей цели. Крепко сжимая волшебную палочку, так, что побелели костяшки пальцев, она быстро преодолела несколько ступеней и оказалась на узкой улице. Невысокие домики, первые этажи которых занимали магазины и лавки, горбились вдоль всего переулка, нависая над Гермионой своими уродливыми крышами и будто перекрывая ей кислород. Она повела плечом, чувствуя себя до отвратительного неуютно и словно желая сбросить с себя столь угнетающую атмосферу, но отступать было некуда, и Гермиона двинулась вперед, внимательно оглядываясь по сторонам, чтобы заметить нужный ей магазин. Поначалу ей попадались исключительно пабы и трактиры: грубо сколоченные деревянные постройки даже в дневное время не пустовали, время от времени извергая из своих недр пьяных посетителей. Людей в переулке было немного, зато те, что были, отличались от привычных Гермионе волшебников. Лица их были серыми, почти бескровными, с заплывшими глазами и глубокими морщинами, а выражение их часто было лишено смысла, отчего Гермиона только втягивала голову в плечи и невольно отводила взгляд. Некоторых волшебников, встретившихся ей на пути, Гермиона готова была назвать неприятными: один такой, внезапно вывалившийся из паба, выблевал свой обед почти что ей под ноги. В ужасе она застыла, не понимая, что ей делать, а пьяный волшебник только утер рот рукавом, а затем зыркнул на нее так, что Гермиона едва не расплакалась. Она уже пожалела, что оказалась совершенно одна в этом месте, не имея представления, куда ей идти. Лютный переулок в действительности оказался гораздо длиннее того, что Гермиона рисовала в своей голове и читала в книгах: длинный и извилистый, как кишка, он все тянулся и тянулся, увлекая ее за собой, изредка разветвляясь на более мелкие побочные улицы. Гермиона сворачивала на них, едва запоминая, куда идет, и жалась ближе к стене, стараясь обходить мрачных прохожих по широкой дуге и не привлекать к себе внимания. В одном тупике, куда она по случайности попала, Гермиона увидела нескольких человек: сидя на корточках, они привалились к стене, прямо посреди грязи и мусора. Головы их были запрокинуты, красные воспаленные глаза открыты, а языки высунуты. В нос ударил едкий запах мочи и гнили, и Гермиона поспешно вернулась к предыдущей развилке, стараясь выкинуть увиденную картину из головы. Чем дальше продвигалась Гермиона, тем больший страх вызывал у нее Лютный переулок: вместо улицы с парой магазинчиков, кишащих темномагическими атрибутами, он оказался целым районом сплетающихся и вновь расходящихся улиц, проулков и тупиков. Прохожих было немного, но каждый источал опасность и бессловесно предупреждал одним только своим видом: лучше не связывайся со мной. Здесь почти никто не разговаривал: Гермиона только пару раз слышала грубую мужскую брань да женский смех, сдавленный и совершенно не искренний, будто иссушенный и насильно выдавленный изнутри. О том, чтобы подойти к кому-то и спросить дорогу, не могло быть и речи. Мимо трактиров и пабов Гермиона проходила как можно быстрее, возле магазинов и лавок задерживалась, надеясь найти нужное, но ей все не везло: вывески часто отсутствовали, а окна были либо зашторены, либо забиты наглухо досками. Соваться абы куда Гермиона боялась, воображение рисовало страшные картины того, как дверь за ней захлопнется уже навсегда, а Лютный переулок, будто огромный оживший организм, проглотит ее за секунду, заставив сгинуть в темноте. В конце концов, почти неживая от страха, вцепившегося в нее ледяными когтями и сопящего рваными полувздохами у нее за спиной, Гермиона призналась, что ее план оказался совершенно никудышным, и ей нужно возвращаться обратно в безопасность. Чувствуя себя словно маленький, потерявшийся в толпе ребенок, Гермиона огляделась по сторонам и двинулась в сторону главной улицы, которая должна была вывести ее наружу. Недалеко от очередного разветвления улиц, назвать которое перекрестком не повернулся бы язык, Гермиона неожиданно увидела вывеску «Книжный» и едва не расплакалась от облегчения. В воодушевлении ей подумалось, что все ее путешествие было не зря: она преодолела столько страхов и трудностей, так что почти наверняка внутри магазина найдется искомое, иначе просто не может быть. Подойдя ближе, она убедилась, что магазин не был ее личной галлюцинацией: даже окна не были зашторены, и сквозь мутное и грязное стекло можно было разглядеть ряд высоких шкафов. Неожиданно позади раздался злой рык и, оглянувшись, Гермиона увидела, как в нескольких домах от нее началась драка: двое не поделивших чего-то магов сцепились прямо на кулаках, постепенно собирая вокруг себя толпу любопытствующих зевак. Вздрогнув, она поскорее зашла внутрь, звеня колокольчиком на двери. В магазине было так темно и холодно, что Гермионе показалось, будто она попала в склеп. Сразу же захотелось уйти, но Гермиона одернула себя. Она здесь по важному делу. Кутаясь в мантию, она медленно осматривала полки высоких шкафов и стопки с книгами, которыми было заставлено все свободное горизонтальное пространство. Голос обратившегося к ней продавца застал Гермиону врасплох, и она едва не подпрыгнула от неожиданности. Белесые глаза старика, сидевшего за прилавком, совсем не внушали доверия, однако Гермиона собралась с силами и обратилась к нему с вопросом, есть ли в лавке книги о крестражах. — Зачем они такой соплячке, как ты? — грубо спросил тот, и Гермиона задохнулась от возмущения. Прежде с ней никогда так не разговаривали. — Это неважно, — отбросив первый порыв убежать подальше отсюда, Гермиона напомнила себе, для чего она здесь, и попыталась сделать свой голос уверенным, может быть, даже высокомерным, вспомнив некоторых сокурсниц из Слизерина, — У меня есть деньги, и я заплачу. Мне просто нужна информация. Это звучало хорошо и по-взрослому, так что Гермиона почти поверила самой себе, однако продавец, по всей видимости, был совершенно не впечатлен. По его лицу прокатилось презрительное выражение, он оглядел ее с головы до ног, заставив почувствовать себя товаром на витрине, а затем, облокотившись о прилавок, скривил губы: — Убирайся отсюда. По-хорошему тебе говорю. Малявкам вроде тебя здесь не место, так что катись обратно в школу, пока не напоролась на каких-нибудь выблядков. Чувствуя себя невероятно маленькой и бесполезной, пораженная то ли грубостью продавца, то ли ругательством, которое никогда раньше не слышала, Гермиона отшатнулась, едва не споткнувшись о стопки книг за своей спиной. В уголках глаз собрались слезы, а руки сами собой сжались в кулаки. Как он может так с ней разговаривать? Она столько времени бродила по опасному району, натерпелась страха на год вперед, и теперь, когда ее цель так близка, ее просто выпроваживают отсюда? Ей ведь нужно совсем немного — только пара книг! — Вы не можете, — голос сорвался, так что Гермиона начала заново, на этот раз более решительно, стараясь контролировать дыхание, — Вы не можете так со мной говорить. — на этот раз у нее получилось твердо и уверенно, — Мне… Моему другу нужна помощь. Поэтому я здесь. — И что? — продавец только фыркнул и подпер голову рукой, — Думаешь, мне это все интересно? Знаешь, куда мне твой друг не упал?.. Гермиона не знала, только сурово сдвинула брови и попыталась снова: — Пожалуйста. Это очень важно. Может вы не расслышали?.. Я спрашивала о крестражах, это… Договорить она не успела. Старик резко встал, сплюнул себе под ноги и, выйдя из-за прилавка, двинулся прямо к ней. Гермиона, в ужасе замерев, смотрела на приближающуюся фигуру, уверенная, что сейчас умрет, а ее тело выбросят в канаву, и никто никогда не узнает, что с ней случилось. Друзья подумают, что она пропала где-то на улицах Хогсмида, учителя будут разводить руками, а родители… При мыслях о родителях у нее оборвалось сердце, однако попрощаться с ними она не успела, схваченная за шиворот продавцом. Тот выволок ее на улицу и, продолжая удерживать, прошипел прямо в лицо: — Еще раз тут увижу… — Гермиону обдало смрадным дыханием, она попыталась вырваться, но старик держал крепко, — Надеру уши. Ясно тебе, соплячка? Ее хорошенько тряхнули, и Гермиона в отчаянии закивала, сейчас согласная на что угодно. Старик оттолкнул ее, и, слегка пошатываясь, она побрела в ту сторону, откуда пришла. Находясь в прострации и кое-как добредя до поворота, Гермиона обернулась. Старик стоял возле лавки и дымил сигаретой. Увидев, что она на него смотрит, тот сплюнул и погрозил ей кулаком. — Пшла вон отсюда! Испуганная и дрожащая, Гермиона быстро скрылась за поворотом, надеясь поскорее оказаться в безопасности.***
Из переулка несло запахом крови и разложения, но Снейп почти не обращал на это внимания, слишком погруженный в мысли о Блэке. Признание было неожиданным, однако многое объясняло. Вспомнив Блэка в школьные годы, Северус понял, насколько тому не повезло: расстройство вкупе с взрывным характером и повышенной эмоциональностью стало ядерной смесью, и Снейп понятия не имел, как Блэк это выдерживал. Азкабан только усугубил ситуацию, Снейп убедился в этом, когда бродил по лабиринтам блэковского сознания: нагроможденные едва ли друг не на друга ментальные щиты трещали по швам, психика была расшатана и местами зияла дырами, воспоминания часто обрывались или были перемешаны, а некоторые при ближайшем рассмотрении оказались ложными. Ментальное состояние Блэка можно было описать одним словом: сумятица. Тот едва помнил, как сбежал из Азкабана, а это говорило о многом. Снейп едва не пропустил нужный поворот, перебирая в уме знакомых мастеров ментальной магии и размышляя, кто из них мог бы взяться за Блэка. Работа предстояла продолжительная и кропотливая: необходимо было не просто починить то, что было сломано или расшатано, но еще и вывести Блэка в ремиссию. Снейп не врал, когда говорил о своих корыстных целях: его размышления были вызваны беспокойством не о Блэке, а о том, чтобы как можно скорее поручить ему работу. Северус отдавал себе отчет, что в поиске нужной информации от Блэка будет мало пользы, но тот должен был хорошо показать себя на практике. Все его семейство было сплошь темными волшебниками, и как бы Сириус не упирался и не артачился, природы своей он изменить не мог, а потому Снейп надеялся на помощь с поиском и уничтожением крестражей. Из дешевого паба ему навстречу вывалилась пара пьяниц, и Снейп прошил их ледяным взглядом, заставив отступить в сторону, освобождая ему дорогу. От пары за версту несло дешевым джином и застаревшим запахом пота и бедности. В очередной раз Северус подумал, до чего Лютный переулок гнилой и мерзкий, снести бы его до основания, а лучше сжечь, вот только поджог мало что решит. Черный рынок сформировался слишком давно, и для того, чтобы уничтожить подобную систему, требовался совсем другой подход. Да и не мог Снейп рассуждать о морали, сам будучи участником подобных рыночных отношений, а потому ему оставалось только проходить мимо да закрывать глаза на неприглядные стороны вроде проституции, торговли наркотиками или нелегального оборота редчайших артефактов. Наверняка существовало что-то еще, более мерзкое и отвратительное, но Снейп туда старался не лезть. Из мыслей его вырвала грубая мужская брань и раздавшийся в ответ женский лепет. На углу улицы, у самого поворота в сторону тупика какой-то боров зажимал очередную девчонку у стены. Скользнув по фигурам безразличным взглядом, Северус подумал, что хочет поскорее вернуться в замок, к теплому камину, и насладиться вечером в одиночестве. Сверток с последним ингредиентом для зелья приятно оттягивал карман, и Снейп плавно перетек мыслями к размышлениям о предстоящем ритуале. Он не мог сказать, сколько еще времени у них есть, знал только, что мало, и это удручало. Снейп жаждал действий, но сейчас положение было таково, что самым благоприятным для них было выжидание. Почти миновав парочку, Снейп был остановлен странно знакомыми интонациями в голосе девчонки. Он в нерешительности застыл посреди улицы, надеясь, что ему просто показалось и вмешиваться не придется. — Пожалуйста, сэр! То, что вы делаете — незаконно! Снейп побледнел. Быть не может. Девчонка Грейнджер? Он развернулся в сторону парочки, но понять, кого именно зажимает тучный мужчина, так и не удалось — тот полностью загораживал собой маленькую фигурку. Значит придется вмешаться, решил Снейп и скрипнул зубами от досады. Для того, чтобы оценить ситуацию и противника, Снейпу понадобилось меньше секунды. Мужик был слегка пьян, тучен и весьма слаб магически, расправиться с таким не должно составить труда. В несколько широких шагов он подошел к борову и нанес ему мощный удар ребром ботинка по колену, заставив того рухнуть на землю, и прежде, чем он поймет хоть что-нибудь, Снейп схватил того за волосы и приставил волшебную палочку к горлу, прямо по центру, чуть выше кадыка. Все произошло очень быстро. — Руки от нее убери, свинья. Мужчина в его руках завыл, попытался было повалиться на землю, видимо, беспокоясь о выбитом колене, но Снейп сильнее дернул за волосы, не позволяя согнуться. Северус перевел взгляд на жавшуюся к стене девчонку и убедился, что это действительно Грейнджер. Времени на раздумья о том, что именно она здесь делает, не было, только на то, чтобы визуально оценить ее состояние. Видимые повреждения отсутствовали, только застывший страх в огромных карих глазах выдавал ее состояние, близкое к истерическому. Переведя взгляд на ее руки, нелепо замершие в воздухе, Снейп убедился в своем предположении: пальцы на руках у девчонки дрожали. Снейп подавил внутри себя раздражение вперемешку с досадой, как давно привык подавлять все, что мешает и отвлекает. Он разберется со всем постепенно. — Кажется, юная леди не желала вашего общества… — Отвали, мужик! — боров заскулил, попытался заглянуть в лицо Снейпу, но хватка была слишком крепкой, — Хочешь сказать, ты сам никогда не развлекался с маленькими… Договорить он не успел, каблуком ботинка Снейп с размаху наступил борову на согнутую лодыжку, раздался треск, а спустя мгновение — вой. Северус на это только поморщился, а вот девчонка вздрогнула и зажала рот руками. Надо было заканчивать. — Мой досуг — последнее, что должно тебя заботить, — практически прошипел Снейп вне себя от сдерживаемой ярости, — Юная леди ждет от тебя извинений. — он поставил ботинок на вторую, пока еще здоровую лодыжку. Просто предупреждая. — Я ждать не буду. Спустя несколько судорожных вдохов и выдохов, сопровождаемых бесконечным скулежом и потоком соплей, мужчина кое-как выдавил извинения. Грейнджер, и без того бледная, побелела еще сильнее. Снейп был зол. Не поворачивая головы, он быстро осмотрелся по сторонам, заметил лежащую на мостовой в нескольких шагах от них волшебную палочку, очевидно, выбитую из руки девчонки, когда та попыталась защититься, и наконец перевел взгляд на Грейнджер. Удерживая ее взгляд, он попытался найти в ее глазах хоть какую-то осмысленность и способность воспринимать инструкции. Ему нужно было совсем немного. — Поднимите свою волшебную палочку и встаньте рядом со мной, — мягко отдал приказ Снейп. Несколько долгих мгновений Грейнджер продолжала стоять, словно не поняла из сказанного ни слова, но потом сделала нерешительный шаг в сторону палочки, чуть пошатнулась и, наконец, подняла ее. Дождавшись, пока девчонка окажется у него за спиной, Снейп склонился к уху продолжавшего хныкать борова и прошептал несколько слов, но так, чтобы Грейнджер не услышала. Затем ребром ладони он нанес мужчине быстрый удар в основание шеи и в отвращении отбросил от себя тело. Хотелось вымыть руки. Повернувшись к девчонке, Снейп отметил ее ужасающую опустошенность и сам едва не поддался панике. Он понятия не имел, что ему теперь с ней делать и сетовал на то, что вообще сегодня вышел из дома. Лучше бы на его месте оказалась Минерва, ну или Флитвик, или вообще Помона, в отличие от самого Северуса, она замечательно умеет вытирать детям сопли. Однако кроме него, здесь никого не было. Придется разбираться самому. — Он больше тебя не побеспокоит, — успокоил он девчонку, — Он больше никого не побеспокоит. Видя, с каким ужасом Грейнджер уставилась на неподвижное тело, лежащее на мостовой, Снейп едва не выругался от досады. Вот к чему приводит его прямолинейность. — Он просто без сознания, — исправился Снейп. — Ничего больше. Девчонка кивнула и неосознанно шагнула ближе к Снейпу. — Вы сломали… Ему ногу, — голос у нее дрожал, словно пламя свечи на сквозняке. До истерики оставалось совсем немного. Нужно отвести девчонку в замок. — Да. А теперь пойдем отсюда. Он двинулся к выходу из Лютного переулка, и Грейнджер тут же оказалась рядом, стараясь не отставать. Несколько шагов спустя она неожиданно вцепилась ему в руку, и Снейп едва не выругался от боли, так сильно девчонка сдавила ему предплечье. Впрочем, если ей нужно, то пускай. Они двигались быстро, Грейнджер хорошо держала темп, только крепче держала его за руку и теснее жалась, будто думала, что сейчас из переулка им навстречу выйдут очередные обидчики. Мысленно Снейп прокручивал в голове только что развернувшуюся сцену, пытаясь отыскать детали и полутона, которые он мог не заметить. Находясь одновременно в ужасе и ярости, Снейп осознал простую мысль: он понятия не имеет, что успело или не успело случиться с девчонкой до его прихода. А если бы он выбрал сегодня другой путь? Абсолютная, совершенно немыслимая удача, что он оказался рядом. Грейнджер под боком всхлипывала, а Снейп мысленно умолял ее продержаться еще немного: всего-то дойти до ближайшего камина, а там уже они со всем разберутся.