Прошло 10 лет. Склиф.
— Так, а ну разошлись! — Лазарев кричал на толпу, которая только что усадила в коридоре больницы мужчину, истекающего кровью, — что произошло? — Он споткнулся и на стол полетел, а там нож на подставке и он прямо на него… — проговорил мужчина с акцентом и поморщился. — Каталку сюда! — крикнул Костя, — Могу во вторую? — он обратился к женщине за стойкой. — Да. — ответила она. — Мне бы Куликова. Он свободен? — Сейчас вызову. Санитары уложили раненного и под бормотание врача, увезли в операционную. — Я ж тебе говорил, Саламчик, тут надо руку набить. — Брагин шел по коридору с коллегой, — но ниче. Научишься. У тебя смена все? Тю-тю? — Тю-тю, Олег Михайлович. — Гафуров улыбнулся. — Дуй домой тогда, я то в ночную. — он подтолкнул парня вперед. — До завтра! — счастливый Салам забежал в ординаторскую. — Давай… — со смешком выцедил Олег и подошел к автомату с кофе. Нажав кнопку на нем, внутри что-то зашипело, защелкало и через пару секунд в нос ударил горячий аромат прекрасного напитка, в отвратительном «склифовском» исполнении. — У нас пока тишина? — Брагин повернулся к стойке. — Можете идти отдыхать. — ответила медсестра. — Отлично. — вальяжно ответил он и направился в кабинет. Подойдя к двери, из нее вылетел Гафуров, расплескав Олегу все кофе. — Салам! Ну елки-палки! — он отошел от лужи, появившейся у него под ботинками. — Ой, Олег Михайлович, извините. Я завтра все верну. Метро закрывается уже. — парень побежал расписываться о завершении смены. Допив то, что осталось в стакане, он достал откуда-то швабру и стал отмывать пол. — Гафуров! — окликнул парня женский голос в коридоре. — Я расписался! — дверь главного выхода захлопнулась. — Ой, как я рада! — цоканье каблуков переместилось к стойке, — Спасибо, что подождала. Эти пробки, кошмар! Сейчас переоденусь и заменю. — женщина открыла дверь коридора. — Подрабатываешь, Михалыч? — издалека заприметив друга, крикнула Нина. Он разогнулся и угрюмо посмотрел на нее. — Поняла, поняла. — она подошла ближе и чмокнула в щеку. — Ты заступать пришла? — Заступать. — Ну вот и заступай. Не порть настроение. — продолжил он свое дело. — Ой, посмотрите на него, какой важный. — ответила Нина и улыбнувшись, зашла в ординаторскую.***
Утро следующего дня
— Брагин, подъем, тебе тут сюрприз. — Дубровская постучала по стеклу, расписываясь о принятии пациента. Олег потер глаза, сел на кровати, запихнул ноги в ботинки и вышел в коридор. Перед стойкой стояли пара фельдшеров с каталкой. — Утро доброе, Олег Михайлович. — отозвался один из них. — Оно было бы добрым, если бы не вы. Что у вас тут? — он получил карточку о состоянии пациента. — Упал с дерева, подозрение на перелом ребер правой стороны. Сознание не терял. Жалуется на отдышку. Брагин посмотрел на мужчину, лежащего на каталке, который испуганно смотрел на него. — Нин, а где Куликов? Это его профиль. — Должен придти уже. — она посмотрела на часы. — Ладно, разберемся. В какую нам? — мужчина постучал по краю планшета для бумаги и посмотрел на подругу. — Первая освободилась, можете занимать. — Ну мы тогда полетели. Сначала на рентген, а потом туда. — Олег улыбнулся до ушей и вместе с подоспевшими санитарами, направился к двери коридора. — Что же это вы по деревьям лазиете, а? — уходя, он пригрозил пациенту пальчиком. Дубровская ухмыльнулась и услышав телефонный звонок, подняла трубку.***
— Нина, здравствуйте. — Павлова вышла из кабинета и подошла к стойке, поправляя бейджик на груди. В ответ Нина показала указательным пальцем, что нужно подождать еще пару секунд, завершая телефонный разговор. Ирина Алексеевна кивнула и повернулась к столбу с доской объявлений. Прищурившись, она подошла ближе. — Извините, ради бога. Вы хотели что-то спросить? — Дубровская внимательно посмотрела на зав. отделения. Павлова обернулась. — Да. — сказала она, направляясь к ней, — меня спрашивали? — Нет, а что, кто-то должен? — Возможно. — она легко пожала плечами, — А почему у нас не оформлен стенд? — Ирина Алексеевна показала рукой на доску. — В процессе. Я перепечатала информацию, а тут позвонили. Вот иду менять. — Нина подняла в руках небольшую кипу листов и направилась к столбу. — Хорошо, меняйте. Если что, я у себя. — женщина опустила руки в карманы халата и направилась обратно в кабинет. Дубровская кивнула и стала опускать бумагу в специальные отсеки. В больницу влетел запыхавшийся Куликов. — Здрасте, приехали! — отреагировала Нина. Мужчина резко обернулся и попытался отдышаться. — Там пробки такие! Мне пришлось с машины на метро. — Повезло тебе, что тут Павлова не стояла. Так бы влетело по самое… — она показала рукой на место, над головой. — Понял, я, понял. Буду выходить за 4 часа до смены. — Сергей расписался и побежал в ординаторскую. — Тогда лучше вообще не уходить… — сказала Дубровская и вернувшись на свое место, посмотрела в окно комнаты врачей. Лазарев встал с места и стал жестикулировать руками прямо перед Куликовым. Тот отмахнулся и указал на дверь. Костя закатил глаза и стал переодеваться. Нина ухмыльнулась, села за стол и стала заполнять бумаги. Прошло несколько минут. — Нет, ну как так можно? Я уже все электрички пропустил! — возмущенный Лазарев подошел к Дубровской, расписываясь в журнале. — А куда ты на электричке собрался? — не поднимая голову, спросила она. — К бабушке обещал приехать… — Ну тут ты дааа, опоздал, дорогой мой. — Вот спасибо… — досадно протянул он и поплелся к выходу. Как ни странно, в больнице было довольно тихо. Такое редко случается и не заканчивается ни чем хорошим. Перед лицом женщины мелькали медсестры, иногда санитары. Каждый был занят делом. Словно в улье… — Опа! — выкрикнул Брагин и умостил свою пятую точку на стойке. Дубровская дернулась и посмотрела на друга. — Балбес! — она стукнула его по ноге, шумно выдохнув от воздуха, набранного во время испуга. — Как делишки? — спросил он, подперев рукой подбородок. — Не злорадствуй, у меня тут документов на «Войну и Мир». — Нина опустила голову и продолжила заниматься делом, — Что с ребрами? Олег поднял руки на уровне плеч и посмотрел вниз на себя. — Ребра как ребра… — негромко произнес он. — Господи, с мужиком что? — Дубровская толкнула его. Брагин расхохотался. — Нормально все, перевели в реанимацию. Сейчас отойдет и в палату. — Ааа… — Что «ааа…»? — передразнил он подругу, — Ты мне обещала устроить «пикничок» — поставив ударение на последнее слово, он постучал пальцами по шее. — Ой, Михалыч, не до пикничков мне. Неклюдов гриппует дома, на работе завал, а я буду с тобой «перекусывать». — Нина сморщилась и сосредоточилась на бумагах. — Ладно, ладно… Что-то у нас подозрительно тихо. Не нравится мне. — Перед цунами берег пустой. — привела факт Дубровская. У входа остановилась скорая. — Накаркали… — произнесла Нина, подняв голову. Брагин спрыгнул со стойки. — Олег, привет. — поздоровался знакомый фельдшер. — Что тут? На каталке ввезли девочку, лет двенадцати на вид. Нога была в крови и она была без сознания. — Открытый перелом левой голени. Потеря крови. Без сознания вторую минуту. — Нин, Куликова мне. Он же пришел, я надеюсь? — мужчина бегло осмотрел пациентку. — Вызываю. — Дубровская побежала в ординаторскую.***
Прошло около часа с начала операции. Нина, закончив все свои дела, мирно болтала о чем-то с мужем по телефону. С улицы в главный зал вошла женщина. Высокая и стройная блондинка. Кожаные сапоги до колен, серое пальто с воротником, сумочка на руке, юбка карандаш. Ослепительно голубые глаза и морозный румянец на щеках. Все в лучшем виде. Заприметив главное место этого помещения, она властной походкой направилась к нему. — Где я могу найти Павлову Ирину Алексеевну? — до стереотипности женский и бархатный голос спросил Нину. Дубровская повернулась. Секундная пауза. Затем пара, показавшихся ей, громких вдохов от растерянности. Телефон полетел из рук куда-то вниз. Было все равно что с ним случится. Перед ней стояла не просто женщина… — Нарочинская… — не верила себе она. Женщина напротив нее застыла в изумлении. Тело сковало и она не могла сделать ни шагу. Казалось, что весь воздух вышел из легких. Волна жара, исходящая откуда-то снизу ударила в голову. Руки затряслись. — Ты… — немного прищурясь, будто пытаясь развидеть подругу, произнесла Марина. Оглушительный дуэт женского крика пронзил главный холл НИИ имени Н.В. Склифосовского. Подруги вжались друг в друга, держась так крепко, словно их сейчас разлучат. Разревевшаяся Дубровская, взяла подругу за плечи и отстранила от себя. — Какая же ты красивая… Боже мой! — посмотря оценивающим взглядом, она снова прижалась к ней.